"А на каждом двадцатом фонарном столбе (многочисленные фонари, кстати, очень даже качественно - с помощью ярких тропических звёзд, ярко-жёлтой Луны, китайских фонариков и вспышек петард - борются с угольной чернотой тропической ночи), закреплены какие-то воронкообразные металлические штуковины", - отметил Макс. - "Скорее всего, это мегафоны-ретрансляторы, по которым будут передавать торжественные речи господ-организаторов, посвящённые открытию очередного и юбилейного "Карнавала Святого Джедди". А также и прочие важные объявления - относительно текущего распорядка данного мероприятия…. Ещё здесь очень и очень шумно: вопли, визги, смех, отчаянные кошачьи завывания, оглушительные хлопки петард и фейерверков. Ну, и сразу несколько полноценных духовых оркестров наяриваю от Души. Чёрт знает что такое, короче говоря…. Ага, кажется, пришли. Ничего себе трибунища - высоченная, широченная, многоярусная. Солидно смотрится, ничего не скажешь…".
Во-вторых, как выяснилось, пробиться к Главной трибуне - это только полдела. И попасть на неё было весьма непросто - по причине надёжного полутораметрового заборчика, ограждавшего данное архитектурное сооружение, и высокорослых королевских мушкетеров, находившихся по противоположную "заборную" сторону.
- Нам надо попасть на Главную трибуну, - вальяжно демонстрируя светло-серебристую бляху с "рассерженной кошкой", заявил Мегре. - Срочно надо.
- Надо, так проходите, - лениво процедил через презрительно-сжатые тонкие губы козлобородый мушкетёр, пребывавший, надо думать, в карнавальном образе - "а-ля Арамис". - Ваши дела. А господ и дам с такими жетончиками здесь - пруд пруди. Подделка на подделке и, что характерно, подделкой погоняет. Совсем обнаглели, рожи карнавальные…
- А где же проход на трибуну?
- Кому надо, тот знает. Проходи мимо, усатик толстощёкий, не отсвечивай.
- Спасибо, служивый, - вежливо поблагодарил Максим. - Комиссар, отставить все дурацкие споры и пререкания. За мной…
- А куда мы идём?
- Сугубо вдоль данного забора. Активней работай локтями, лентяй, активней…. Как известно, забор без калитки - является гадким и глупым нонсенсом. Вот, её, родимую, мы и ищем. И обязательно найдём, если, конечно, будем идти вдоль забора в одну и ту же сторону…. Расталкивай этот карнавальный сброд, расталкивай. Пузом активней работай, используя недюжинную массу собственного упитанного тела…. Что, не получается? Ай-яй-яй, какой пассаж. Давай-ка я первым пойду…
Через несколько минут, успешно пробившись через плотные и активные карнавальные массы, они оказались у искомой калитки.
- Кто такие? - сурово нахмурившись, въедливо поинтересовался местный "кардинал Ришелье", облачённый, как и полагается, в пафосные ало-пурпурные одеяния. - "Проходные" жетоны? Покажите…. Ну-ну. Вроде, настоящие…. Откуда взяли? Купили? Украли? Отвечать правдиво. Соврёте - не пропущу.
- Да, как вы смеете? - тут же вспылил Мегре. - Да я…
- Отставить! - велел Макс, а после этого пояснил: - Данные симпатичные бляхи выданы нам уважаемой доньей Розаной, хозяйкой pulperia - "La Golondrina blanka". Ну, скажем, как примерным, постоянным и самым щедрым клиентам этого почтенного и легендарного заведения…. Проходной вариант?
- Сейчас проверим, - склоняясь к раскрытому ноутбуку, пообещал "начальник калитки". - Ага, Розалия Сервантес-и-Гарсия. Прум-прум-прум. Бурум-бурум…. Один "проходной" жетон выдан международному криминальному эксперту Мануэлю Кастильо. Ага, вижу, похож…. Второй - русскому путешественнику по имени - "Максимилиан Соколофф". В скобочках указано - "белобрысому молодчику". Однако…. Ну-ка, уважаемый сеньор Зорро, снимите-ка свою чёрную широкополую шляпу…. Белобрысый, спора нет. Ладно, проходите…
Главная трибуна, как это и не тривиально звучит, действительно, оказалась "главной".
В том смысле, что кого только на ней не было: сплошная мировая бизнес-политическая элита, на совесть перемешанная с концертно-киношно-развлекательным бомондом. А ещё и знаменитых писателей-поэтов-композиторов хватало, щедро разбавленных известными телеведущими и одиозными представителями различных псевдо-экологических организаций.
- Кто из них - настоящий? А кто - ряженый? - осматриваясь на предмет наличия свободных мест, сварливо пробурчал Максим. - Одних только королев Великобритании - целых две штуки. И обе, как назло, рослые и широкоплечие - до полной брутальной невозможности. Бред горячечный и летальный…. Пробираемся на левый край трибуны. Пробираемся. Там, по крайней мере, есть свободные места - без любопытных соседских ушей…. Проходим, поднимаемся, поворачиваем…. Дамы, господа, нижайше прошу прощения. Нам пройти бы. Извините покорно - за доставленное беспокойство…. Герцогиня, вы - само совершенство. Очарован, сражён наповал и всё такое прочее. Заранее прошу прощения за моего упитанного и неповоротливого приятеля. Дон Мануэль, срочно ужмитесь. Эти аппетитные коленки - не для вас. Шагаем, шагаем…
- Фу, прорвались-таки, - с трудом устраиваясь в узком пластиковом кресле, облегчённо выдохнул сеньор Кастильо. - Уже и не чаял…. Отличное местечко. И обзор - практически безупречный. Слов нет, - после непродолжительной паузы заливисто хихикнул.
- Чего смешного? - невозмутимо поинтересовался Макс.
- "Максимилиан", понимаешь. Упасть и не встать, как ты, бездельник, любишь говорить.
- А что, собственно, такого? Очень даже прилично звучит - для всяких официальных случаев и торжественных церемоний…. Вот, представь, старина, такую поучительную и завлекательную картинку. Решу я как-нибудь, наплевав на все краеугольные принципы упёртого холостяка, жениться…
- Неужели?
- А ты - представь…. Торжественная церемония, посвящённая моему бракосочетанию. Приглашённых гостей собралось - человек пятьсот. Может, и вся тысяча. Почитай, со всего Мира съехались. Почтенный католический собор…. Почему - католический? Ну, так, мол, невеста захотела, а я, будучи человеком широких взглядов, спорить не стал.… Итак, тишина, полное и нескончаемое величие. Таинственно мерцают, слегка потрескивая, свечи. Аромат ладана…
- В католических службах ладан практически не используется, - недоверчиво хмыкнул Мегре. - Насколько я знаю.
- Серьёзно? Был не в курсе, извини…. Так вот. Стою это я - весь такой образцово-показательный жених "сам из себя". В умопомрачительном угольно-чёрном смокинге от самого Версаче. Беленькая кружевная рубашка. Ботиночки - "Норимар". Светло-салатная бабочка на мужественной шее. Носки, трусы и пять упаковок презервативов в правом кармане брюк - того же изящного колера. Всё, как и полагается. Знатный и заслуженный кабальеро, решивший стать родоначальником нового мафиозного клана, короче говоря…. А рядом - невеста. Нежная и трепетная такая. Вся в белом, естественно. Кстати, белый - цвет невинности…. Такая вся симпатичная из себя: среднего роста, но очень и очень стройная-грациозная. Черноволосая, понятное дело. Милая и нежная. Веснушчатая. С небрежно растрёпанными волосами. Вот…. И тут величественный седовласый священник (епископ, кардинал, сам Папа Римский?), торжественно вопрошает, мол: - "Согласен ли ты, благородный и уважаемый Максимилиан Соколофф, так тебя, морду белобрысую, и растак, взять в жёны эту рабу Божью?"… Как тебе, напарник, такая картинка?
- Нормально. Одобряю…. А как невесту-то зовут?
- Мария Бурручага, ёжики колючие. Только так. И никак - иначе. Гадом последним буду…. Ладно, заканчиваем с пространными и легкомысленными разговорами. Успеем ещё вволю помечтать и посплетничать. Народ прибывает…
Вскоре все места на Главной трибуне были заняты. Естественно, чёрт знает кем: проще сказать, кого там не было - нормальных и обычных людей, вот кого.
- Слышь, принц хренов, не наглей, - по-честному предупредил Максим соседа справа, беспардонно орудующего худым костлявым локтем. - Если ты, харя носатая, вырядился под Наследника английской Короны, то это не даёт тебе право, мать твою…
- Что такое, смерд? - высокомерно подрагивая тёмно-рыжими бакенбардами, возмутился сосед. - Совсем поляны не видишь? Со зрением плохо? Не осознаёшь, рожа в шляпе, с кем, червь земной, говоришь? Да я тебя…
Пришлось, понятное дело, ткнуть наглецу - указательным пальцем - в нужную болевую точку, после чего он тут же успокоился и, благостно сложив ладошки на тощем животе, задремал.
- Будь поосторожней с профессиональными навыками, - шёпотом посоветовал наблюдательный Мегре. - Чай, не на учебном полигоне спецназа. А если это - самый настоящий и натуральный принц Чарльз? Что тогда?
- От прошлогодней сахарной свеклы - высокая ботва, - неуклюже отшутился Макс. - Кто из нас принц - ещё большой-большой вопрос. Вот, женюсь на черноволосой принцессе своего глупого и доверчивого сердца, и тоже - в миг - стану знатным принцем…. Разве нет?
- М-м-м…
- И лишь загадочное мычание было ему ответом…. Всё, закончили шептаться. Кажется, начинается…
На высокий квадратный подиум, возведённый рядом с Главной трибуной и украшенный несколькими солидными микрофонами, по длинной лестнице поднялись - бок о бок, и дружно позвякивая крохотными колокольчиками-бубенчиками, - два шута. Один - низенький, приземистый и пузатый. Второй, наоборот, высокий и субтильный.
"Странно, в моём недавнем "выпуклом" сне шут был всего один", - слегка удивился Максим. - "Впрочем, вещие сны, они же не дословно, так сказать, предсказывают будущее, а только в общих чертах. Вот, того же сеньора Мануэля Кастильо, например, в том сне не было и в помине. А сейчас он, безусловно, есть. Сидит себе рядышком, усатик, как ни в чём не бывало…. Кстати, от него очень даже приятно пахнет: морской утренней свежестью и - совсем чуть-чуть - колодезной осенней водой, в которую нападало багряных и тёмно-жёлтых листьев, облетевших-опавших с осин…. Интересно, а каким парфюмом он пользуется? Надо будет обязательно поинтересоваться…".
Первым слово (на испанском языке), взял толстый шут - долго и красочно говорил о незабываемых красотах этих благословенных краёв: о "вечнозелёных и беспокойных джунглях, которые не засыпают никогда", о "голубых далёких горах, полных неизъяснимой печали и зовущих в дорогу - прочь от родного очага", о "стадах белоснежных лам, пугливых и грациозных, как наши детские сны", о "Великом и несравненном Карибском море", о "песчаных белоснежных пляжах означенного моря, на которых так любят загорать самые симпатичные и стройные девушки этого Мира", и о "яркой многоцветной радуге, которая призвана соединять любящие сердца…".
- Очень мило, - растрогался впечатлительный Мегре. - Хорошо и душевно сказано, будь я проклят.… Только, вот, что это ещё за "многоцветная радуга" такая, играющая - под здешними Южными Созвездиями - роль Амура со стрелами?
- О, это очень симпатичная, слезливая и, главное, страшно-романтичная история, - неожиданно ожил "костюмированный" принц Чарльз. - Вернее, старинная-старинная легенда - "О непорочной девице Анхелине Томпсон и об её жёлтой розе". Попросите кого-нибудь из местных рассказать. Обещаю, что не пожалеете. Настоятельно рекомендую - в качестве непревзойдённого и умелого рассказчика - сеньора Луиса Романо. Весьма достойный и красноречивый джентльмен. Весьма…
Ожил, высказался и вновь, крепко зажмурив глаза, умиротворённо засопел.
Тем временем, пузатый шут замолчал, и разговорную эстафету (по-английски), подхватил его тощий коллега, тут же начавший петь цветастые и многословные дифирамбы "древним и красочным традициям", а также "благородным людям, регулярно помогающим эти вышеупомянутые традиции чтить-развивать самым достойным и весёлым образом…".
"Всё понятно", - мысленно усмехнулся Макс. - "Толстый шут выдвинут от местных городских Властей. А субтильный является, чтоб мне по субботам в баню никогда не ходить, официальным и полномочным представителем банкирского семейства Ротшильдов. Следовательно, именно тощему шуту и следует уделить самое пристальное внимание. Если, конечно, такая возможность представится…".
Приветственные речи, наконец-таки, завершились, и шуты - поочерёдно и на разных языках - торжественно объявили, мол: - "Юбилейный, семьдесят пятый по счёту "Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек", объявляется открытым! Веселитесь, добропорядочные граждане и гражданки!".
И означенные граждане и гражданки, естественно, не заставили себя долго просить и уговаривать. Это в том смысле, что всё вокруг тут же заполнилось восторженными воплями-визгами, а также нескончаемым грохотом от запускаемых в ночное небо ярких петард и многоцветных фейерверков. Уточняю, от многих сотен (если, конечно, не тысяч), запускаемых петард и фейерверков.
А ещё минут через пятнадцать-двадцать, когда "фейерверковая" канонада постепенно стихла, и вновь напомнили о своём существовании духовые оркестры, началось карнавальное шествие, во главе которого выступала шестёрка тёмно-гнедых породистых лошадей, влекущая вперёд круглую платформу с двумя шутами и четырьмя длинноногими девицами в карнавальных костюмах - "а-ля очень развратная Коломбина".
"Крупы лошадей, естественно, покрыты светлыми попонами с вышитыми на них гербами Ротшильдов", - с удовлетворением отметил Максим. - "Молоденький золотистый лев, светлый равнодушный единорог, смуглая рука, крепко сжимающая пучок стрел, арфа, сова, рыцарские шлемы, чёрные двуглавые орлы. Вещий сон, мои прекрасные дамы и сиятельные господа, это вам ни хухры-мухры…".
Остальные карнавальные платформы, следующие одна за другой, были размещены на разномастных грузовых автомобилях.
На второй расположился весьма достоверный ушастый хоббит, а также большая клетка, в которой расслабленно скучали три огромных тёмно-бурых камышовых кошки. Хоббит усердно работал тоненькой стальной пилкой, намереваясь перепилить один из толстых клеточных прутьев, дабы выпустить усатых узниц на волю.
На третьей платформе сразу четыре "доньи Розаны" лихо и слаженно отбивали чечётку.
- Вот, а я что говорил? - взволнованно зашептал Мегре. - Где они, стопроцентные и железобетонные гарантии, что наша с тобой донья Розана является "настоящей", а?
- Нет никаких гарантий, - тяжело вздохнув, согласился Макс. - На этом тропическом карнавале, похоже, ничему и никому нельзя верить. И, в первую очередь, собственным глазам…. Кстати, а куда - в конечном итоге - направляются все эти карнавальные платформы?
- На городскую приморскую набережную, естественно, - вновь проснулся принц Чарльз. - Там нынче расположилось великое множество торговых киосков-лотков с выпивкой-закуской. И, кроме всего прочего, оборудовано с сотню удобных танцплощадок. Ну, сами посудите, какой тропический карнавал - без бесшабашных танцулек?
- С этим авторитетным утверждением трудно спорить, уважаемый Наследник английского Престола. Вы - чисто по-королевски - мудры и прозорливы…
Через некоторое время Мануэль Кастильо, поднявшись на ноги, непринуждённо сообщил:
- Вынужден временно откланяться - сугубо по техническим причинам. То бишь, пойду искать банальный туалет.
- Иди, конечно, - равнодушно зевнул Максим. - Да и я, пожалуй, здесь долго не задержусь. Минут на пятнадцать-двадцать, не дольше. А потом отправлюсь, что называется, к широким народным массам. Да и пивка, честно говоря, хочется…. Давай, встретимся э-э-э…, скажем, через час на набережной - возле крайней правой бронзовой пушки?
- Договорились…
Комиссар ушёл, а Макс, выждав с минуту, отправился следом за ним. Естественно, предварительно пожелав "карнавальному" принцу Чарльзу всего самого наилучшего.
И вскоре его предусмотрительность была вознаграждена: на тёмно-синей скамье, размещённой чуть в стороне от шумных народных гуляний, обнаружился Мегре, о чём-то оживлённо беседовавший со стройной девицей в карнавальном костюме "домино".
"Это, естественно, давешняя каштановолосая спутница сеньора Луиса Романо", - уверенно опознал барышню Максим. - "А их разговор, как я понимаю, носит чисто-деловой характер. Значит, вот оно как. Ладно, обязательно учтём на будущее. Только обидно слегка…. Что ж, господин комиссар, долго же ты будешь ждать меня возле крайней правой бронзовой пушки. Ох, и долго. И не просто, извини, ждать, а ещё переживать, беспокоиться и нервничать. И поделом. Нечего, старина, считать себя умнее других и мнить - о собственной персоне - невесть что. Скромней надо быть. А ещё, понятное дело, осторожней и осмотрительней…".
Глава седьмая
Тропический рассвет и новые странности
Он, несуетливо лавируя между участниками и участницами "Карнавала Святого Джедди", отправился к прибрежной набережной: неторопливо шагал, рассеянно посматривал по сторонам и пытался размышлять. Только, вот, размышлялось ему откровенно неважно и лениво. То бишь, без каких-либо дельных подвижек и конкретных успехов.
- И зачем я только бросил курить? - недовольно проворчал Макс. - И в весе, кажется, начал прибавлять. И, вообще…
Дело было совсем и не в никотине, который - якобы - успокаивает и укрепляет расшатанную нервную систему. Просто Макс, обдумывая нечто важное, любил крутить-вертеть между пальцами, время от времени перебрасывая из одной ладони в другую, какой-нибудь мелкий продолговатый предмет. Крутил, вертел, перебрасывал и был почему-то искренне уверен, что это нехитрое действо эффективно помогает-способствует мыслительному процессу. У каждого из нас, собственно говоря, свои личные причуды…. Так вот, когда Максим курил, то он - прежде, чем предаться раздумьям - всегда доставал из кармана (рубашки, пиджака или же штанов), зажигалку и начинал её активно вертеть-крутить. Да и сигаретная пачка вполне годилась для этих благородных целей…. Но с куревом было покончено - раз и навсегда. И чем же теперь, крутя и перебрасывая, стимулировать серые извилины капризного головного мозга? Портмоне? Несподручно. Да и кредитные карты (как, впрочем, и мелкие монеты), могут случайно выпасть. Ключи на брелке? Не вариант. Мобильный телефон? Можно, находясь в мыслительной запарке, случайно нажать на какую-нибудь "не ту" кнопку…
"У меня же есть "пропускная" бляха", - вспомнил Максим. - "Вполне даже подходящий - по форме и размерам - предмет…".
Он сунул ладонь в карман черной накидки (Зорро, как-никак), но вместо овального жетона "с рассерженной кошкой" нашарил там непонятный продолговатый предмет.
"Бляха, наверное, находится в другом кармане", - решил Макс. - "А что же это такое? Ах, да. Индикатор, засекающий всякую подсматривающую и подслушивающую аппаратуру, вручённый мне в Барселоне - сразу после подписания Контракта - предусмотрительным доном Раулем, мол: - "На всякий случай…". Вот, и пригодился…".
Дальше он пошёл, размеренно вертя в пальцах индикатор. Даже несколько раз - чисто машинально - перещёлкнул крохотный серебристый тумблер. А потом случайно перевёл взгляд на прибор и остолбенел: в правом верхнем углу коробочки заговорщицки тлела-подмигивала ярко-красная лампочка.