Я все равно не понимаю. Для чего мы все это делаем? Ты же сказал, что вода не становится отравленной... даже не меняет вкуса.
Сам Брик относил то, что они делали, к разряду магии. Не той грозной и таинственной магии, которая внушает опасения людям... Скорее это была волшебная способность превращать фантазии в более или менее правдоподобный вымысел.
Он наблюдал за молодой девушкой. Недовольство проложило странно взрослую морщинку у нее между бровей. Тайбер помогал ей на заключительном этане мытья: соскребал коросту с ее пальцев и вшей - с волос. Теперь девушка выглядела куда презентабельнее. Увы, при помощи такой процедуры не скроешь призывной возраст.
Мы и не собирались портить воду, Гельшири, - сказал Брик. - Нам же самим придется ее пить.
Да кто захочет это нить? Воду такого цвета!
Можешь думать что хочешь... Потом ты все поймешь.
В разговоре с девушкой Брик не позволял себе снисходительного тона. Наверное, поэтому она все понимала и не обижалась. Она была сейчас в том возрасте, когда эмоции бьют ключом и плохо поддаются управлению. И тем не менее девушка являлась опытной подпольщицей, членом Рассеченного Круга - организации, поставившей своей целью освобождение Каллаха от иноземных захватчиков.
Гельшири поскакала прочь... вернее, уковыляла прочь настолько быстро, насколько позволяло "отсутствие" одной ноги. Она вынуждена была подгибать левую ногу и приматывать се шнуром. Длинная, ниже колен, накидка помогала скрыть уловку. Это, конечно, создавало неудобства, но девушка не жаловалась - с костылем она управлялась так, будто с ним и родилась. Зато это помогало ей избежать мобилизации в армию Фелька.
Спрятав на себе пакетики с краской, Гельшири принялась вслух повторять маршрут передвижения по городу. Брик не сомневался: она обойдет все общественные резервуары с водой. Пусть девушка не блещет особым умом, зато целеустремленности ей не занимать.
Брик проверил карту, на которой были отмечены все каллахские хранилища воды. Гельшири ушла не одна - вместе с ней на задание отправилось еще четверо членов Рассеченного Круга. Это была первая акция, спланированная для всей группы, и Брик даже удивился, насколько гладко все идет. Пока. О результатах работы, конечно же, говорить еще рано.
После утреннего происшествия он потихоньку вернулся в укрытие подпольной организации, которое располагалось в квартале дерево- и металлообрабатывающих мастерских. Целый день здесь царили грохот и звон, от печей поднимался жар, который очень радовал Брика в преддверии наступавших холодов. Судя по всему, зимы в этом северном краю стояли суровые. Он и сам еще не знал, где окажется с наступлением холодов. Возможно, дела задержат его в Каллахе... К тому же он понятия не имел, куда направится отсюда.
Нынешнее их жилище выглядело не так уж плохо. Ничуть не хуже, чем та нищенская лачуга, в которой он поселился по прибытии в Каллах. И, уж конечно, оно сильно выигрывало после того пустого полуразрушенного склада, где они прятались раньше. Это Брик настоял на переезде. Несмотря на заманчивую уединенность складского помещения, он все же считал, что лучше обретаться в месте, куда можно прийти и уйти, не привлекая особого внимания. Мастерские располагались в оживленном рабочем районе. Тот процветал, несмотря на жестокие налоги и вечную нехватку сырья.
Брик отдал приказ - и остальные подчинились. Такое положение вещей было непривычным, но и волнующим. До того он не привык принимать решения, отвечать за других людей. Предыдущая жизнь обеспеченного аристократа не подготовила его к подобному. Даже в былой профессии драматурга его привлекала слава, а не возможность командовать. Брик всегда занимался делами постольку поскольку. Если возникали проблемы - они легко разрешались с помощью денег. Опять же - жена его, Аайсью, обладала явными организаторскими способностями и все хлопоты по ведению домашнего хозяйства брала па себя.
Помимо этих обязанностей, Аайсью добровольно возложила на себя роль первой - и, несомненно, самой главной слушательницы его произведений. Обычно до определенного момента он держал любую работу в тайне. Затем, когда объем написанного уже позволял постичь суть замысла, он приглашал жену, уложившую детей спать, и читал ей свое сочинение. С энтузиазмом дилетанта Брик исполнял роли различных персонажей. Он мог позволить себе тараторить, скакать и кривляться - перед ней, и только перед ней.
Иногда Аайсью смеялась, иногда нет. Удивлялась поворотам сюжета, которые он заготавливал для зрителей поклонников своего таланта. Или не удивлялась... Порой восхищалась или искренне и безыскусно сочувствовала героям.
Аайсью являлась мерилом успеха его работы. Если жене нравилось - он благополучно заканчивал пьесу. Если нет - а ей хватало ума и характера не обманывать его - Брик переделывал неудачные куски, а чаще беззаботно кидал исписанные листы в огонь. Переделывать посредственную работу казалось ему труднее, чем сесть и создать новое произведение.
Театр принес Брику такую славу, которую не могли обеспечить ни деньги, ни аристократическое происхождение. Вообще странно, что он взялся писать пьесы. Обычно драматурги - люди более серьезные, даже мрачноватые.
Возможно, в том-то и крылся секрет его успеха. Ведь коньком Брика стали веселые и бесстыдные комедии.
Сейчас, склонившись над картой, Брик невольно задумался: а что бы сказала Аайсью о его нынешней работе? Он видел горькую иронию судьбы в том, что сейчас рядом с ним не было жены с ее советами. Ведь он трудился именно ради Аайсью... и ради их детей. Брон, Керк, Ганет и малышка Греммист... В память о самых дорогих ему людях.
Нынешняя деятельность была местью Брика. Он мстил Фельку, который уничтожил его родной город вместе со всеми жителями. Фельку, который разрушил его жизнь.
И у него имелись помощники. Рассеченный Круг. Пусть они выглядели смешно - четырнадцать человек, включая его самого. Брик, не будь его положение столь ужасным, и сам бы смеялся. Горе-мятежники! Эта группа буквально была порождением его фантазии. Выбрав себе для маскировки образ странствующего певца, он принялся распускать но городу слухи про Рассеченный Круг - тайную организацию, чьей целью, якобы, являлось свержение власти Фелька. Он стремился разбудить мятежный дух каллахцев - а может, даже и в самом деле поднять восстание.
Парадокс заключался в том, что никакого Рассеченного Круга не существовало! Для подкрепления своей версии Брику пришлось изрисовать все стены заповедным символом. И только после того, как молва побежала по городу, наконец возник "настоящий" Рассеченный Круг. После ряда злоключений и сам Брик присоединился к подполью. Более того: как-то само собой получилось так, что он встал во главе организации. Эти люди мечтали о восстании - и страстно жаждали, чтобы кто-то взялся их направлять.
Фигурально выражаясь, автор повстречался с поклонниками, которые заставили его воплотить пьесы в жизнь. Сами по себе эти люди могли казаться смешными... или нелепыми. Но впервые сложилась ситуация, когда его замыслы вылились в нечто настоящее.
Наверное, Брик мог бы гордиться своим созданием. Но, по правде говоря. Рассеченный Круг не сделал пока ничего существенного, что могло хотя бы потревожить захватчиков. Сам Брик хотя бы нанес урон их экономике, запустив в обращение фальшивые деньги. На его же совести лежало убийство фелькского солдата. Однако этого было мало. Брик хотел добиться большего. Фельк должен заплатить по счету!..
Он отложил карту в сторону. Что толку ее рассматривать? Он уже разработал операцию и разослал агентов. Теперь все было в их руках Брик уселся на койку и принялся прислушиваться к лязгу и грохоту, который доносился из-за стены - там работали мастерские.
Следовало признать со всей откровенностью: его личные возможности в этом городе были весьма ограничены. Фелькские солдаты имели его словесное описание, оккупанты рвали и метали по поводу того, что убийца их товарища до сих пор не пойман. Соответственно, Брику небезопасно было показываться на улице. Он, конечно, мог бы целыми днями сидеть в этой убогой комнатенке, разрабатывать планы и руководить действиями организации...
Однако наверняка существуют другие пути. Просто обязаны существовать! Невзирая на утреннюю неудачу, Брик рвался наружу. Вынужденное заточение не давало ему покоя, терзало душу. Пусть дни его литературного творчества бесследно миновали - как и многое другое... но Брик, подобно всякой творческой личности, неумел долго находиться в бездействии. И сейчас, ожидая результатов операции с хранилищами воды, он продолжал обдумывать возможность личного участия в мятеже.
Вообще-то он знал, что все прошло успешно, еще до того, как Гельшири и остальная четверка друг за другом появились в штаб-квартире. Новости бежали по городу впереди них, и Брик даже сквозь стены услышал шум и возбужденные голоса соседей.
Ею бойцы вернулись с задания во время последней дневной стражи. Здесь же собрались и все остальные члены группы. Из них один лишь Тайбер, подобно ему самому, безвылазно торчал в убежище Дело в том, что он был уличен в попытке подкупа фелькского офицера с целью вовлечения его в контрабандные махинации. Теперь полковник Джесил разыскивал его - правда, далеко не так настойчиво и энергично, как неизвестного убийцу солдата.
Ура, успех!
Никто даже не заметил, как я...
... высыпал этот пакет прямо в трубу…
...не посмел задержаться, чтобы понаблюдать, хотя мне страшно хотелось!
Все они были чрезвычайно довольны собой. У каждого исполнителя имелось несколько целей легко достижимых объектов, вокруг которых всегда крутилось много народу. Все, что от них требовалось для осуществления операции, - это некоторая ловкость рук.. Но. разумеется, никто не отрицал потенциальной опасности. В случае провала и поимки агентам Брика грозили большие неприятности.
В обязанности Квентис входило следить за исполнением задания. Она должна была побеседовать с каждым из вернувшихся, убедиться, что их никто не видел и все меры предосторожности соблюдены. Квентис как нельзя лучше подходила для этой задачи: трезвый ум и холодный расчет являлись отличительными чертами этой женщины. Брик был ей многим обязан: именно Квентис помогла ему спрятаться, когда он в панике метался по городу после убийства фелькского солдата.
Будучи вполне толковой и самостоятельной горожанкой, Квентис зарабатывала на жизнь уличной торговлей с передвижного лотка. Хоть годы и оставили отпечаток на ее лице - сорок лет не шутка! - женщина выглядела получше многих своих ровесниц. К тому же если в этом лике и были какие-то недостатки, они с лихвой окупались нежным теплом ее янтарных глаз.
Думаю, можно сказать, что процесс захватил уже весь Каллах, - кивнула она Брику.
Да, я уже слышал.
Он махнул рукой в сторону улицы за лавками. Всю минувшую стражу оттуда доносились панические вопли.
Люди... они очень встревожены. - Голос Гельшири звучал одновременно взволнованно и сконфуженно. Честно выполнив свою работу, она так и не выяснила, для чего все это было нужно.
И они, черт побери, правы! с блаженной улыбкой произнес Ондак, кузен Квентис. - Еще бы не встревожиться, когда вода обращается в кровь. Тут уж поневоле подумаешь: что-то не так!
И собравшиеся в комнате весело рассмеялись. Небольшое помещение едва вмещало эту кучу народу, и все же Брик с сожалением думал, что их слишком мало. Горстка против целой армии, оккупировавшей город.
Именно Ондак подобрал порошки, необходимые для трансформации воды. Остальные члены группы рыскали по харчевням, все еще работающим в окрестностях Каллаха, и доставали необходимые компоненты. Ондак составил смесь, которая при добавлении в воду изменяла ее цвет и консистенцию. Впрочем, этим дело и ограничивалось: при окрашивании вода не становилась ни вредной, ни опасной. После успешного завершения операции из всех водяных баков и цистерн Каллаха потекла вода, по виду неотличимая от крови. Бежала она медленно из-за большей вязкости, да и выглядела страшновато, но на вкус была совершенно обычной.
Хоть эти поганые фелькцы и пользуются магией, - произнес Тайбер, наполняя стаканы для всей компании, - но, спорим, они до сих пор верят в свои байки про богов!
Ага! - воскликнула Гельшири, и в глазах ее наконец-то зажглось понимание. - Так вы хотели напугать фелькцев!
Тайбер - бледнолицый, с плохими зубами - покровительственным жестом обнял девочку за плечи.
Малышка, если б твой пол не был так четко выражен, я бы непременно влюбился в тебя. А теперь, друзья мои, прошу поднять бокалы. Пьем за Менестреля!
В "бокалах" (которые скорее следовало бы назвать стаканами, чашками, плошками и проч.) было вино, а отнюдь не новоявленная каллахская вода. Брик послушно отпил глоток. Когда-то он наслаждался горячительными напитками, а также шумным весельем, сопровождавшим каждое застолье.
Соратники по Рассеченному Кругу не знали его настоящего имени. Он не сообщил им даже псевдонима, который взял себе по прибытии в город. Все звали его просто Менестрелем. Вот и хорошо. Брику нравилась такая анонимность. В конце концов, он трудился не ради славы.
Вокруг все шумели, поздравляя друг друга с успехом, а Брик сидел в сторонке, не принимая участия в общей беседе. Гельшири, прикончив свой стакан, нахмурилась по привычке и спросила:
Но если нам удастся напугать фелькцев, разве все остальные не испугаются тоже?
И снова Брик не стал разыгрывать из себя многоопытного учителя.
А мы можем пустить слух, что это работа Рассеченного Круга. Тогда каллахцы не станут бояться.
Было бы, конечно, эффектно оставить свой знак возле каждого хранилища воды. Но это неизбежно привлекло бы внимание и усложнило проведение операции. Как жаль, что Брик не мог сегодня последовать за каждым из диверсантов, дабы при помощи магии высечь перечеркнутый круг на баках с водой. Ведь способность извлекать пламя из ничего все еще оставалась при нем.
Брик продолжать сидеть, потихоньку прихлебывая вино. В голове у него созревали новые планы. Сегодня ребята неплохо поработали, они заслуживают похвалы. Но впереди их ждут новые дела - куда более серьезные и сопряженные с большей опасностью.
Он заметил, что Тайбер, довольно неказистый с виду, обладает особой харизмой. Люди тянулись к нему - несомненному центру сегодняшнего веселья. Он смеялся и заставлял смеяться других. Его окружала атмосфера куража и самоуверенности. Именно такие люди - Брик знал это по собственному опыту - становятся лидерами везде, где льется вино и собирается толпа.
В тот момент, когда Тайбер подхватил три пустые кружки и начал ловко ими жонглировать, Брика наконец посетила идея, которой он так долго дожидался. Чуть погодя он отозвал Тайбера в сторонку и спросил;
Скажи-ка, дружище, а ты знаком с магией?
РЭЙВЕН (2)
"А вот и он!" - зачем-то прокомментировала Вадия.
Рэйвен ощутила, как радостное волнение захлестнуло ее новую подругу. Она и сама разделяла это чувство. За то короткое время, что они провели вместе с Вадией, девушки очень сблизились. Если раньше у них были общие мысли, то теперь и чувства удивительным образом сливались. Особенно в таком случае - когда обеих женщин охватывало волнение.
Они находились в коридоре. Двигаясь с вновь приобретенной сладострастной грацией, Рэйвен сделала несколько шагов, ненароком оглянулась и только тут "заметила" приближавшегося лорда Абраксиса. Вот он шел - высокий, худой, с непомерно длинными пальцами.
Милорд! - Девушка склонилась в почтительном поклоне. Нахмурившись, тот замедлил шаги, затем и вовсе остановился. Этот человек являлся самым могущественным - после Матокина - магом Империи. К тому же он был главой Службы внутренней безопасности Империи.
Кто вы такая? - не слишком любезно поинтересовался он.
Я Рэйвен, с вашего позволения, лорд Абраксис.
Девушка позволила себе несколько трепетных взмахов ресницами. Вадия успела обучить се нескольким несложным трюкам, которые позволяли наиболее эффектно использовать их совместное роскошное тело.
В глазах колдуна, обычно холодных и бесстрастных, промелькнуло удивление.
Да, - кивнул он. - Матокин упоминал при мне о твоем воскрешении. Неплохая попытка. Как я понимаю, это было сделано по просьбе генерала Вайзеля?
Да, лорд.
Отлично. Это говорит о том, что вы преуспели в своих попытках сблизиться с генералом. Недурно, недурно. И когда же вы планируете возвращаться в расположение армии?
Очень скоро
К концу стражи Рэйвен почти оправилась от физического и психического шока по поводу процедуры воскрешения. Сейчас, привыкнув к новому телу, она чувствовала себя вполне здоровой и дееспособной.
Отлично. Надеюсь, вы понимаете, что прежнее задание, которое вы получили от нас с лордом Матокином, остается в силе? - многозначительно произнес маг.
Конечно, - ответила Рэйвен. - Лорд Матокин уже напомнил мне об этом.
Вот и прекрасно.
Собираясь на прогулку по коридорам Дворца, где она рассчитывала встретить лорда Абраксиса, Рэйвен надела тонкое платье, которое выгодно оттеняло все изгибы и выпуклости ее соблазнительного тела. Уж теперь-то она знала, какую притягательную силу может иметь женское тело. Прежде чем выйти из комнаты, она долго и с удовольствием изучала собственное отражение в зеркале. Вадия, со своей стороны, с законной гордостью демонстрировала ей собственное богатство и заявляла, что Рэйвен предстоит познать вкус победы над многими мужскими сердцами. Очень приятные ощущения - смеясь, говорила она.
Что ж, судя по тому впечатлению, которое Рэйвен произвела на стражников и посыльных в коридоре, подруга не лгала.
Это так любезно, что вы проявляете интерес ко мне, - низким вибрирующим голосом проговорила девушка и придвинулась чуть ближе к высокопоставленному магу.
И снова в невыразительных глазах Абраксиса что-то промелькнуло.
Я... то есть, мы с лордом Матокином... мы лишь хотели, чтобы вы получили возможность наилучшим образом проявлять свои способности, - запнувшись, произнес он.
-О, я счастлива их проявить, - сказала Рэйвен. стараясь не переиграть. Роль соблазнительницы была для нее внове - что, естественно, не относилось к Вадии. Там, в комнате, она поспешила посвятить Рэйвен в некоторые свои воспоминания. Надо сказать, весьма впечатляющие воспоминания.
Рад слышать... - Взгляд Абраксиса пополз вниз по фигуре девушки. Слегка выпятив грудь, Рэйвен сделала еще один шаг и встала вплотную к мужчине. Теперь ее гибкое бедро прижималось к его ноге. Кроме них, в коридоре никого не было.
Скажи-ка, Рэйвен, - в голосе мага появилась легкая хрипотца, - а чье тело выбрано для твоею возрождения? Что-то мне знакомо твое лицо.
Рэйвен улыбнулась. Это была теплая, волнующая и многообещающая улыбка, совершенно невозможная при ее том, прежнем теле - толстом и неуклюжем. Как же она была рада от него освободиться!
Леди Вадия великодушно согласилась принять меня в качестве гостьи, - созналась Рэйвен. А потом сделала то, чего никогда бы не позволила себе прежде: подняла руку и погладила мага по плечу - медленно, вызывающе.