- Поэтому и подгорные ящеры, чтобы заработать хоть какие-то деньги, чтобы купить себе хорошее имперское оружие - сажают на своих землях пшеницу. И сажают раз за разом на одних и тех же полях.
- Ну нет у них других, - усмехнулся он.
- Как их не учили, - стукнул он кулаком по столу, - всё этим баранам безтолку.
- И как следствие, - Сидор насмешливо хмыкнул с поганенькой ухмылкой на губах, - у них крайне низкие урожаи. Одна и таже монокультура по культуре неизбежно приводит к вырождению, - развёл он руками.
- А денег то хочется. А оружие то надо. И желательно что получше, а не абы что. И с нами воевать надо, и в междоусобных, межклановых войнах поучаствовать.
- У них же практически нет никакого ремесленничества. И железо они могут получить только из Империи. И даже не смотря на то, что на завоеванных ими у людей землях остались и шахты на железорудных и медных месторождениях, и много всякого чего, но они железо не производят и обработкой металлов не занимаются. Ну нет у них металлургических производств, - хлопнул он ладонью по столу. - Вот и получается, что единственное что они могут себе позволить - это экстенсивный путь использования доставшихся им огромных земельных массивов.
- И вот вам характер их землепользования, - Сидор с ухмылкой обвёл всех взглядом. - Они вырубают лес и сажают по вырубке пшеницу. Несколько лет они снимают хорошие урожаи, а потом земля истощается и всё! Они бросают участок. Надо вырубать новое поле.
- И так раз за разом.
- А население то растёт. А количество то места под новые поля уменьшается.
- В настоящий момент практически всё верховье Лонгары осталось без лесов. Добавьте сюда ветровую и водную эрозию, развивающуюся из-за вырубки леса, монокультурность, интересы интендантов Империи, политику самой Империи, направленную на стравливание подгорных ящеров с людьми, и вы получите постоянный источник давления на ящеров из-за потери посевных площадей. Что и вынуждает их неуклонно двигаться в направлении низовий Лонгары, где, по их мнению, ещё достаточно лесов и есть место где ростить пшеничку. Этакая земля обетованная в представлении подгорных ящеров.
- И что в результате? - хмурый профессор недовольно смотрел на Сидора.
Тот говорил очевидные вещи, до которых он и сам мог бы додуматься, стоило только на миг задуматься и свести воедино разрозненную информацию. Ему было неприятно что он не сделал этого раньше и сейчас сидел дурак дураком, выслушивая очевидные сентенции от Сидора. Это было ещё и обидно.
- А в результате, мои дорогие, у нас полностью отсутствует ареал обитания медведей на землях, занятых ящерами. Отсюда - конфликт. Им элементарно негде жить и нечего жрать! Поэтому они вынужденно уходят всё дальше и дальше, к людям.
- Дальше - ящеры опять теснят людей по Левобережью Лонгары, отбирая у них леса под свои пашни. Выкорчёвывают и распахивают. И история с землепользованием повторяется, - с усмешкой развёл он руками.
- И так продолжается вот уже более трёхсотен лет. Если не больше, - хмыкнул Сидор.
- Таким образом они сейчас осваивают недавно захваченные у людей земли за Чёрной речкой. И если судить по темпам их хозяйствования, то спокойной жизни у нас с вами осталось лет на десять, двадцать, а потом они снова ломанутся к нам. Потому что у них элементарно кончится кормовая база. Леса окончательно вырубят, почву истощат и мы с железной неизбежностью влетаем в очередную войну за передел мира.
- Да она уже идёт, - махнул Сидор рукой. - И тому подтверждение история с лесными заломами на Каменке.
- Как я ранее сказал, леса у ящеров уже практически нет. Строевого леса, - пояснил с усмешкой он на возмущённый было взгляд Корнея. - Поэтому в прошлый их набег на город, который был несколько лет назад, ещё до нашего здесь появления, ящерами была проведена весьма изящная операция, которая сорвалась исключительно по их глупости или жадности.
- Я имею в виду те самые страшные заломы на Каменке, разбор которых за наш счёт так изящно нам подсунул господин местный Голова, товарищ Косой. Мать его чтоб выпрямила! - не выдержав, с чувством выругался Сидор.
- Так, остановлюсь на том, что по моему мнению и по собранной мной информации, тогда получилось.
- Ящеры зимой, пока мишки спали и не представляли для них какой-либо серьёзной угрозы, если их не потревожить, пробрались в эти места, к югу от города, и устроили здесь грандиозную вырубку леса вдоль всего верховья реки Каменки выше города. С намёком на то что потом, по весне по половодью сплавят молевым сплавом всю вырубленную древесину в устье Каменки, где потом спокойно лес и подберут.
- Почему в верховьях, - ответил он на незаданный вопрос. - Потому что там практически и сейчас никто не живёт, а тогда вообще никого на тыщи вёрст кругом не было. И тракта нынешнего, проходящего ныне по тем местам тогда не было. Другие были пути в низовья, по берегу Лонгары, ныне из-за давления амазонок заброшенные.
- Как я полагаю, потом они собирались доставить его плотами в низовья Лонгары, продать там, в княжествах, и тем весьма существенно поправить свои дела.
- В низовьях очень дорог лес. И не просто дорог, а очень и очень дорог. Поскольку своего то нет, повырубили. Так что если рассматривать этот набег с чисто экономической точки зрения, то если бы он удался, они были бы в весьма большом прибытке.
- Неплохой план. Весьм и весьма. И имел все шансы на успех…
- Но! - Сидор ткнул в потолок поднятым вертикально вверх пальцем. - На их беду вмешались амазонки. За каким-то чёртом они сунулись к нам в город. Их корабль местные жители сожгли на перекате, как раз напротив нашего нового корнеевского полигона. Вот его остатки и послужили началом затора и образования на реке чудовищного залома. И весь заготовленный за зиму лес застрял!
- Кстати, - усмехнулся он. - остатки того кораблика мы с вами могли сегодня видеть на том перекате. По-моему это его шпангоуты стали появляться из воды, там где мы наблюдали за мишками.
Сидор с ёрнической ухмылкой на губах широко развёл руками и слегка наклонясь.
- Спохватившиеся горожане быстренько выбили с Каменки ящеров, частью перебив, частью просто прогнав. Но результатом их деятельности мы до сих пор можем свободно любоваться на местах их бывших ловов, которые, как я ещё недавно думал, мы так ловко вытребовали у городских властей.
- А которые, фактически нам ловко подсунули городские власти, - с мрачным видом констатировал Сидор.
- Не получается, - с невозмутимым видом покачал головой профессор. - Они не могли вырубить столько леса, чтобы никто ничего не заметил. Зимой по Каменке, как по зимнему тракту должно было быть постоянное движение. Там обязательно за световой день на один, а то и два обоза наткнёшься, идущих друг за другом.
- Так что, кто-нибудь да заметил бы, - с сомнением покачал он головой. - И если ты помнишь те пустоши вдоль реки, то даже просто вырубить их надо очень много времени затратить. А ещё раскряжевать, подтащить к реке, и подготовить к сплаву, чтобы сплавиться с половодьем.
- Не получается, - покачал он головой. - По времени не получается. Должны были заметить.
- Кто? - хмуро посмотрел на него Сидор.
- К описываемому времени здесь уже никто не жил. Ранее, по всему этому краю прокатилось нашествие пиратов. И всё население края к югу от города было просто вырезано. Поголовно!
- Профессор! Всё! Абсолютно всё население! Поголовно! Включая стариков, женщин и детей. Край стоял пустой! Ни единой души!
- Даже сейчас, спустя чуть ли не пятьдесят лет после тех событий, здесь практически никто не живёт. И если кого и можно встретить, то редких охотников. Да отдельные походники за кедровым орехом к горам. И всё! - развёл он руками в стороны.
- И никакого тракта в ту пору по Каменке не существовало. Другие были торговые пути. Вниз по Лонгаре, высоким берегом второй русловой террасы. Там великолепные ровные дороги были. До того как вмешались амазонки, - неохотно добавил он.
- Так что ящеры тогда практически ничем не рисковали.
- И даже сейчас основное население нашего края сосредоточено к северу, западу и востоку от города, куда не докатился вал пиратского нашествия. А к югу, к горам, повторяю, до сих пор практически никто не живёт.
- Мы со своими начинаниями здесь чуть ли не единственные!
- И возвращаясь к истории с медведями, мы имеем картину повторения того, что подгорными ящерами уже было проведено в верховьях Лонгары, сейчас происходит за Чёрной речкой, и чего медведи очень опасаются повторения уже здесь, на Каменке и дальше в низовья Лонгары.
- Поэтому они будут нам помогать. Будут. Во всех наших начинаниях, которые хоть как-то помогут им восстановить их популяцию. Ибо они уже давно поняли, что самостоятельно, одним с подгорными ящерами им не справиться.
- У этих огромных, чудовищно сильных животных есть одна уязвимая точка! Они спят зимой. А за зиму ящеры просто вырубают и раскорчёвывают лес. И всё! Деваться им уже некуда, кроме как перебираться в другие края.
- Вот, повторяюсь, мы с Катенькой и заключили соглашение суть которого в следующем.
- Я ей просто сказал. Катенька, население ваше растёт? Растёт. Ореал обитания сократился? Сократился. Жрать скоро станет не хватать? Не хватать. Вам уже сейчас не хватает кормов из-за жлобства некоторых особей, которые пристроились сами на клановых ловах, а другим туда ходу не дают. И сам не ам, и другим не дам. Ладно бы толк от того был, так ведь только пустой перевод продукта в гниль, которая никому не нужна. Так вот и помоги нам с восстановлением нерестовых рек, чтобы было больше мест для нерестилищ, чтобы рыбы было больше. Чтобы чистота была. Чтобы порядок на ловах был. Чтобы сильный не гнал слабого, а рыба потом безхозная, не сгнивала. А то мы, люди то есть, всё загадили. И нам плохо и вам не хорошо.
- Вы поможете нам, мы поможем вам.
- Вот я навожу порядок на берегу, а вы лезьте в воду. Расчищайте русла от топляка и вообще от всего, что рыбе мешает. И нам будет хорошо, и вам неплохо.
- Мельницы новые, мол, помогайте строить. Новый пруд - новые нерестилища и новые места обитания для рыбы. Считай, что хоть одну медвежью семью, а рядом с прудом, для прокорма, поселить можно.
- Она согласилась, - с удовольствием констатировал Сидор.
Посмотрев с усмешкой на сидящих напротив с разинутыми ртами друзей, он с лёгкой улыбкой на губах продолжил:
- Договорился, что мишки будут нам помогать с охраной нерестовых рек и мест лова. Чтобы не допускали по рекам молевого сплава. Мы за всем никогда не уследим, а от медведя в лесу ни один порубщик не уйдёт. Считай, что проблема решена, - ухмыльнулся он. - И не надо будет наших немногих егерей отвлекать по таким мелочам. Медведь браконьера поймает, сдаст нам, а корнеевским соколам останется только его в местную тюрьму определить и штраф наложить.
- Да и с зимой проблема решена. Когда спят медведи - не спят люди.
- Ну и, конечно, объяснил ей, что нам нужны мельницы. Много мельниц. Не одна, не две, не три, а много всяких и разных. Мукомольные, для хлеба, ну для себя то есть. И штук несколько лесопилок для заготовки досок и бруса на будущие корабли. А ещё и для строительства домов надо доску. И не только рядом с городом, но и в других местах. Не вести же доски за сто вёрст. А ещё и для сталелитейного завода, где большое жилищное строительство намечается. А ещё и у стекольщиков тож. А постоялые дворы, тоже надо отделать так, чтобы не стыдно было людям там останавливаться.
- На всё нужна доска и брус. А их надо где-то пилить. Нам слишком много досок надо, чтоб вручную над ними корячиться. Проще же это сделать на лесопильной мельнице, а потом привести на место.
- А мельницы - это пруды. А пруды - это рыба. А рыба - это корм и для людей, и для медведей.
- Вот я мишкам и предложил поучаствовать в очистке речек и ложа наших будущих прудов от пеньков, кустов и прочего мусора, чтобы не мешали потом рыбу ловить и сети не рвали. А им за это был обещан твёрдый процент с улова в каждом таком пруду или на реке.
- Каждый такой пруд будет курировать одна медвежья семья из тех кто принимал участие в строительстве. А может и две? - Сидор полез пятернёй в затылок и яростно почесал шевелюру. - В общем, дело пока незнакомое, так что с количеством медвежьих семей решили разобраться потом, смотря по обстоятельствам, по размеру и по продуктивности водоёма. Ну, и вообще, - неопределённо, с усмешкой покрутил он у виска растопыренными пальцами. - По справедливости!
- Мишки согласились, - Сидор с насмешливым видом смотрел на разинувших рот профессора с Корнеем.
- Рот закрой, - с коротеньким смешком бросил он Корнею. И дождавшись, когда тот со стуком захлопнул отвисшую челюсть, с ехидной ухмылкой добавил. - Одним словом, началось у нас Большое Гидротехническое Строительство. Я вас, батеньки, поздравляю.
- План ГОЭЛРО - в жизнь! - радостно заорал он, вскинув правый кулак к потолку.
Судя по кислым, недовольным лицам друзей, соответствующего сидорову энтузиазма они не разделяли.
Глава 4 Милые сельские радости…
Вот Новая деревня…*
На следующий же день, не откладывая дела в долгий ящик, Сидор решил навестить свой первый строящийся в этом мире по настоящему Большой пруд. И поскольку находился он как раз неподалёку от бывшей деревеньки углежогов, где пока, временно обосновались бондари, Сидор решил наконец-то заглянуть и к ним в гости, так сказать - по дороге.
Бондарей давно была пора выселять, а то уж как-то они больно крепко прижились на новом месте, и Сидор начал уже понемногу беспокоиться, как бы у них не появились дурные мысли на счёт и постоянного своего там проживания. Деревенька та нужна была ему для содержания временных бригад по обработки земли, и бондари со своим бондарным производством никак в Сидоровы планы не вписывались.
К тому ж, как говорится: "Сделал дело - гуляй смело". А потребное Сидору дело - ремонт старых, занятые ими на зиму изб, как Сидор от Мани недавно слышал, был уже окончен и надо было только окончательно удостовериться, в каком состоянии сейчас всё находятся.
К тому ж, срок оговоренной с ними аренды подходил к концу. Ну и…, следовало поторопить людей, чтоб побыстей выселялись.
К тому же, Сидор чувствовал перед Машей лёгкую вину, так как со своей постоянной занятостью за всю прошедшую зиму так ни разу и не удосужился выбрать свободную минутку и посетить эту деревеньку, проконтролировать как идут там дела. За разросшимся за зиму хозяйством везде был нужен глаз да глаз, а он, к сожалению везде не успевал.
Поэтому всем по той деревушке рулила с самого начала Маня, и сам Сидор предпочитал без нужды туда не соваться, дабы у этих гонористых арендаторов не возникло превратного впечатления, что они в них очень уж заинтересованы. Да и Маша весьма болезненно воспринимала вмешательство в свои собственные, как она считала, дела.
Хотя, стоило хотя бы самому себе признаться, Сидор за прошедшую зиму не раз уже пожалел о том, что срок соглашения с бондарями столь краток. Мастера они оказались знатные. По крайней мере срубы, заказанные у них Сидором как основа будущих постоялых дворов, из под их топоров выходили просто чудо как загляденье. И хотя брали они за свою работу гораздо больше, чем все остальные нанятые ими мастера, но зато и делали так что залюбуешься.
Уже на подъезде к деревеньке, оставив за спиной весенний, только, только пробуждающийся лес с пятнами кое где уже виднеющихся проталин, и выбравшись с лесной дороги на открытое пространство расчищенной за зиму от пней вырубки, Сидор сразу понял, что с подготовкой к пахоте надо поторопиться.
За повседневными делами он как-то упустил из виду, что сроки сельскохозяйственных работ вот, вот начнутся, и если он сейчас не поторопится, то с севом может и опоздать. А оставить невспаханным и незасеянным такое большое, и с таким трудом расчищенное за зиму поле, было даже не глупостью, а откровенным с их стороны идиотизмом.
И если бы со своим предложением об аренде земли, на него в очередной раз не вышли те самые сектанты, которых они так удачно припахали на строительстве своего единственного пиво-водочного заводика, то неизвестно когда бы он ещё и расчухался, замотавшись в повседневной текучке.
Поэтому, с удовольствием глядя сейчас на расстилающееся перед ним поле с ещё виднеющимися по северным опушкам возле деревьев пятнами грязновато белого, не растаявшего до конца снега, он окончательно понял, что весна пришла.
- "Господи, - с восторгом смотрел он на результаты своего упорного зимнего труда. - Хорошо то как! Второе поле после Берлога. Тридцать десятин, - мысленно перевёл он привычную ему систему исчисления в гектарах на местную.
- Ого! - озадаченно оборвал он сам себя. - Это что, наша деревенька?!
- Ни хрена себе?"
То что сейчас он видел перед собой, ничуть не напоминало то убожество, что было здесь прошлой осенью. Не говоря уж про то, что возле неё на месте старой, ранее замусоренной разным древесным хламом вырубки появилось большое нераспаханное ещё поле, даже внешний вид небольшой лесной деревеньки разительно изменился с прошлых времён.
Все старые дома сияли новенькими жёлтыми полотнами дверей, окна сверкали большими прозрачными новыми стёклами, чудом, не виданным здесь никогда ранее, а сверху, всё это великолепие покрывала сверкающая на солнце тусклым серебром осиновая дранка.
Возле каждого дома за неизвестно откуда взявшимися плетёными заплотами выделялись аккуратно огороженные большие участки по всей видимости огородов. А за крайними плетнями расстилалось огромное, неровное поле, этой зимой освобождённое от торчавших на нём ещё прошлой осенью здоровущих пней.
И, что самое главное, надо всей этой красивой и уютной деревенькой, чуть на отдалении от края леса, возвышалась огромная мощная башня, одним только своим угрюмым, суровым видом сразу же отбивающая охоту у кого-либо подступаться к ней на штурм. Видимая издалека, практически даже с невысоких стен недалёкой отсюда Медвежьей крепости, она господствовала над всей окружающей местностью, и становилось понятным, что надежды строивших её когда-то углежогов не были такими уж наивными.
Поняв по шевелению наверху башни, что он давно замечен, Сидор остался доволен. По крайней мере, новых насельников этой несчастной в прошлом деревни, врасплох было не застать.
Однако, как оказалось, приехал он не вовремя. Детвора, в изобилии высыпавшая на улицу, только услышав топот копыт его лошади, тут же оповестила его, что все старшие мужчины находятся в лесу, заготавливая материал для бочек.
И точно, прислушавшись, Сидор услышал совсем рядом стук топора, рубившего что-то прямо на краю бывшей вырубки.