– Но зачем? Я что, сама себя не могу защитить?
– Думаю, можешь, но я не был в этом уверен.
– Объясни, – потребовала Арнэлия.
– Ты вернулась из Метеоров в крайне болезненном виде, что тут объяснять?
Арнэлия невольно пожалела, что предстала перед Принцем Тьмы в таком плачевном состоянии. И, устыдившись, опустила глаза.
– Хватит, ты прекрасно выглядишь, – сказал Дэмиан, будто прочел ее мысли.
Арнэлия невольно рассмеялась.
– Только не говори, как мой брат Александр, что я похожа на Дюймовочку и моя бледная кожа оттеняет мои прелестные зеленые глаза.
– Я и не говорю, – отрезал Принц Тьмы. Он не любил упоминаний о семье Дитя Света и тем более сравнений.
Арнэлия невольно посмотрела на него. Опять эти черные глаза и этот странный струящийся свет. И что же в нем было такого, что заставляло замирать ее сердце?
– А ведь ты мне чего-то не договариваешь, – так же тихо сказала она.
Они с Дэмианом стояли довольно близко друг к другу и чувствовали чуть ли не каждое движение мысли в голове собеседника.
– Ты не из-за моего болезненного вида приставил ко мне телохранителей, –продолжила девушка. – Нет, причина в другом. И я хочу ее услышать.
Арнэлия заметила, как Дэмиан сначала поколебался, явно не желая отвечать, но, видимо, передумал: его взгляд стал решительным и твердым.
– После того происшествия в Саккаре я не был уверен… – он ненадолго запнулся, нервно дернул подбородком, но продолжил: – …Не был уверен, что у тебя все в порядке во взаимоотношениях со Светлой стороной.
– Ты хочешь сказать, что не был уверен, являюсь ли я до сих пор Воином Света? –переспросила девушка.
Дэмиан лишь утвердительно кивнул.
– И, получается, хотел защитить меня от своих же?
Дэмиан снова кивнул.
Арнэлия невольно открыла рот от неожиданности. Но теперь картинка сложилась. Принц Тьмы, видимо, все это время думал, что Арнэлия наказана за тот ужасный проступок в Саккаре и у нее отобрали бессмертие и силы, поэтому решил защитить от своих же вампиров, которые наверняка захотели бы воспользоваться слабостью Воина Света и отомстить за многие столетия преследований.
"Он снова меня защищает", – подумала девушка. Но она сразу же отогнала все мысли об этом, решив закончить историю с Принцем Тьмы раз и навсегда. Ведь именно этого хотела ее душа.
– Ты видишь, что со мной все в порядке. Осталось немного наесть щеки, и все будет отлично! – весело заметила она, всеми силами стараясь не показывать Принцу Тьмы, какая грусть ее охватила.
– Скажи то, что хотела сказать, – напряженно произнес Дэмиан. Он невольно чувствовал, что творится на душе у Воина Света. Сам того не желая, он готов был услышать те слова, что Дитя Света должна, просто обязана была сказать.
Арнэлия невольно вздрогнула оттого, что момент откровенных слов все-таки настал. И чувствуя свою нерешительность, опустила глаза вниз. Она не может сказать это прямо в лицо Дэмиану. Непонятно по какой причине, но просто не может.
– Дэмиан, нам пора все это прекратить, все кончено! – решительно отчеканила она наизусть выученную фразу.
И спустя наполненное тишиной мгновение услышала, к своему удивлению, чуть ли не дьявольский смех.
Дэмиан смеялся во все горло, не скрывая издевки. Лучше бы он просто промолчал, лучше бы стал ругать ее на чем свет стоит, но этот смех раздирал ее грудь сильнее, чем любые оскорбления.
– Ты это всерьез? – смеялся Принц Тьмы. – Что именно кончено, Арнэлия? У нас было то, что можно закончить? Между нами, оказывается, были какие-то отношения, а я даже не знал об этом!
Арнэлия невольно разозлилась на его слова. Высмеивать свою чуткую душу она никому не позволит.
– Хватит! Я сказала, хватит! – в ярости крикнула она смеющемуся Принцу Тьмы.
– Нет, это тебе, Арнэлия, хватит! – так же гневно ответил Дэмиан, перестав хохотать. – Я всего лишь хотел помочь тебе, чувствуя невольную вину за случившееся в Саккаре. Ведь без моего участия там не обошлось, вот я и решил исправить свою ошибку. А ты, как всегда, придумала себе невесть что. Хотя мне, конечно, льстит, что ты спряталась в монастыре из-за меня. Видно, все эти месяцы ты просила Бога помочь тебе избавиться от греховных мыслей обо мне, не так ли?
– Что?! – возмутилась Арнэлия. – Какие еще греховные мысли?! – праведный гнев обуял ее сердце. Ранее бледное лицо стало пунцовым от злости. – О чем ты говоришь?! Да я, кроме ненависти к тебе, ничего больше не испытываю! И все, о чем я просила Бога в Метеорах, – так это избавить меня от этой ненависти, чтобы я смогла простить тебя за тот поступок.
– Это ты меня собралась прощать?! – в гневе спросил Принц Тьмы, пораженный словами Дитя Света. Прежний свет его глаз окончательно сменило огненное пламя. – А как же насчет тебя? Не ты ли тогда бросилась в мои объятия и страстно отдавалась моим поцелуям? Решила переложить всю вину на одного меня. Я прав?
Теперь уже Дэмиана обуяла такая ярость, что жар его внутреннего пламени обжег лицо Арнэлии.
– Да, все верно. Я кинулась тогда в твои объятия! – смело ответила она. Ей не впервой испытывать на себе гнев повелителя Темных. И разыгравшееся пламя у него внутри нисколько ее не испугало. – Но в чем ты упрекаешь меня? Ты же Принц Тьмы, наместник Дьявола на земле. Ты искусил меня тогда, и я пала жертвой твоих змеиных чар!
Арнэлия сказала это в сердцах, желая причинить боль Дэмиану в отместку за его язвительный смех, но сразу осеклась, когда поняла, что наделала.
Принц Тьмы стоял перед ней побледневший, в его глазах читалось недоумение. Арнэлии показалось, что этот миг длился целую вечность. Она не хотела ранить его и мучительно думала, что же сказать в оправдание, но было уже поздно. Удивление в глазах Дэмиана медленно, но верно стало сменяться презрением.
– Если бы я искусил тебя тогда, Арнэлия, ты бы здесь сейчас не стояла, – холодно и отчужденно ответил он.
Принц Тьмы был прав. Если бы речь действительно шла об искушении, то Дитя Света давно бы уже жарилась в Аду. Ведь именно такова была цена падения служителя Света.
– Дэмиан, – в панике произнесла Арнэлия, понимая, что наделала. – Я не…
– Молчи! – жестко прервал он ее. – Ты сказала то, что сказала. И даже если это было сделано в гневе, эти слова недалеки от твоих истинных чувств.
И снова не давая Арнэлии хоть что-то произнести, добавил:
– Я, конечно же, понимал, что наше общение закончено. Ибо это неправильно и опасно для баланса сил природы, которым мы оба служим. Но в память о прожитых моментах я хотел, чтобы мы остались хотя бы хорошими знакомыми и не препятствовали друг другу в осуществлении земного правосудия. Но как ты сама сказала, все кончено. Ни ты, ни я никогда больше не обратимся к помощи друг друга. Хватит, цирк уехал! Ты на своем месте, а я на своем. Ты Свет, я Тьма. Так было и будет всегда. Поэтому никогда больше не зови меня, ибо я не приду. Никогда больше не проси у меня пощады ни смертным людишкам, ни своей семье, – я не пойду ни на какие уступки. Ведь я змей-искуситель, что сидит на дереве и занимается только тем, что ввергает всех в грех и портит людям их слащавую беспечную жизнь. Ведь именно это ты хотела сказать? Я ведь порчу твою жизнь, Арнэлия?
– Дэмиан, – бессильно подняла к нему руки девушка, пытаясь спасти хоть крохи их столь сложных отношений. Ведь она вовсе не это имела в виду! Но услышала в ответ лишь тихое: "Прощай".
Сказав это, Принц Тьмы сразу исчез во тьме. Но Арнэлия навсегда запомнила его последний взгляд, брошенный на нее. Отчаяние и боль – вот что она в нем прочла.
Вернувшись домой и запершись в своей новой комнате, Арнэлия бросилась на подушки и разрыдалась. Что же она наделала! Да, конечно, в их общении с повелителем Темных пора было ставить точку. Но не таким образом, не такой ценой. Сказав ему самые ужасные и в то же время обыденные слова, Дитя Света навсегда закрыла дверь к Принцу Тьмы. А может, оно и к лучшему?
Немного придя в себя, Арнэлия подошла к окну. Хоть красивые виды из него перекрывал высокий забор, одно было видно ясно – ночное небо с яркими звездами и луной, что все так же светили Арнэлии в ночи.
Наконец девушка поняла, что эти ночные стражи хотели ей сказать. Они рассказывали Арнэлии о ее одиночестве. Она как никогда почувствовала себя совсем одной в этом мире. Никто не сможет утешить ее и разделить гнетущую тоску. Никто не сможет унять эту щемящую боль и пустоту в груди, что впервые после затишья накатилась на нее новой волной после возвращения из Греции. И дело вовсе не в раскаянии за совершенный в Саккаре проступок, не в предательстве, которое она там совершила по отношению к своей семье. Дело в ней самой, а точнее, в том душевном одиночестве, в каком она находилась всю свою жизнь. И которое так явно обнажилось, когда по возвращении из Египта она увидела холодную голубизну упрекающих глаз Учителя и поняла, что потеряла Дэмиана навсегда. Что никогда больше не посмеет быть с ним прежней. Что между ними должна пролечь огромная пропасть. Иначе нельзя. Таков закон баланса сил природы. Тьма и Свет всегда идут порознь. А ведь Принц Тьмы стал ей уже больше, чем просто знакомым. Он стал ей другом, проводником в новом, неизведанном мире Темных и хитросплетении баланса сил. И сейчас она как никогда почувствовала, как ей не хватает его горящих глаз, его постоянной иронии, его то ли шуток, то ли издевательств.
Арнэлия вновь посмотрела на звезды.
– Ты так же, как и я, сейчас смотришь на них. Но у тебя есть твоя Элеонор, а у меня нет никого, – прошептала печально Дитя Света и отошла от окна.
Все кончено, ей придется привыкнуть к этой пустоте внутри, придется смириться с одиночеством. Монастыри уже не помогут. Дело в ней самой. Осталось надеяться на целительную силу песков времени, которые беспощадно укроют собой прошлое. Пройдут годы, десятилетия или даже столетия, и Арнэлия, даже если захочет, не вспомнит лица Принца Тьмы. Видимо, все так и должно было случиться. А что касается этой щемящей боли внутри и глухой пустоты, что снова овладела ее душой, – ничего, Арнэлия привыкнет. Она бессмертная, и сам этот факт говорил о том, что ей придется проживать жизнь в одиночестве или в кругу таких же одиноких бессмертных. Но ведь есть семья! Может ли она дать ей то, в чем Арнэлия так остро нуждается? Семья видела в ней лишь младшую сестру-блондинку. С самого детства Арнэлию никто не воспринимал всерьез. Она была слишком мечтательна, слишком чувствительна. И это "слишком" преследовало Дитя Света всю жизнь. Слишком сердечна, слишком добра, слишком наивна, слишком мила...
Арнэлия иногда задумывалась, а не совершил ли Учитель ошибки, выбрав ее в Воины Света? Ведь убивать нечисть она смогла научиться последней из членов ее семьи, до конца сопротивляясь столь жестокому акту возмездия. Ей казалось, что смерть всегда успеет прийти, а вот дать второй шанс – в этом настоящая сила. С чем, конечно, были не согласны все остальные, прозвав младшую сестру "блондинкой" не столько за характерный цвет волос, сколько за чересчур мягкое отношение к нечисти.
Но время шло, Арнэлия познавала мир, его жестокость и несправедливость. Мир, где сильный пожирает слабого и становится еще сильнее, а слабый – еще слабее. Хочешь не хочешь, но ей пришлось защищать людей от вампиров и оборотней, от злых духов и ведьм. Так она познала, что существует Темная сторона жизни, которая всецело подчиняется Дьяволу, мечтающему завладеть душами людей и ввергнуть их в хаос. Так весь мир для Арнэлии разделился на черное и белое. Она стала ненавидеть черное и защищать все белое. Но это было до недавних пор, пока она не встретила Дэмиана. Принц Тьмы, ворвавшись в ее жизнь словно ураган, пошатнул вековые устои ее семьи, что так тщательно прививались Арнэлии всеми старшими братьями, сестрой и Учителем. Все перевернулось с ног на голову, открыв ей простые истины, что даже черное может нести свет. И этот свет ценнее любого другого, ибо прорастает из грязи. Словно священный лотос, этот свет имеет абсолютную чистоту.
И Дитя Света увидела его. Увидела этот свет в том, чьи глаза чернее самой темной ночи. И этот свет горел для нее ярче, чем лучи солнца.
И снова Арнэлия вспомнила Саккару. Дэмиана – такого близкого. И этот свет, струящийся из его глаз и обволакивающий ее всю, заполняющий до предела.
Теперь она никогда не увидит этот свет, никогда не почувствует живительный жар Принца Тьмы на себе. Все кончено. Она не посмеет еще раз разочаровать Учителя, цепляясь за дружбу с приспешником Дьявола. Да и цепляться уже не за что. Она окончательно разрушила эту дружбу своими неосторожными словами. Зная, как сильно ранит Дэмиана отношение к нему исключительно как к слуге Дьявола, она сделала именно это, поставила его на одну сторону со всем мрачным и темным, что ненавидела. Но самое страшное было в том, что всю вину за случившееся в Саккаре Арнэлия переложила на Принца Тьмы в силу его темной сущности, хотя сама прекрасно понимала, что в этом есть и ее заслуга. И Дэмиан сегодня был праведен в своем гневе. Арнэлия поступила так же, как все, а точнее, как любой простой грешный человек, малодушно и боязливо свалив ответственность на другого. Ведь именно так поступают обычные смертные. В своих бедах и грехах они готовы обвинять кого угодно, кроме себя самих. И Арнэлия сегодня встала с ними на одну ступень. Вот почему на лице Дэмиана было это презрение, вот почему он больше не хочет иметь с ней ничего общего! Она ничем не лучше, чем простые людишки, в которых он видит лишь свою закуску.
Арнэлия тяжело вздохнула. Угрызения совести, чувство вины снова навалились на нее, словно большой снежный ком. И эта щемящая пустота внутри, эта огненная рана, кричащая о том, как она одинока. Нет никого, кому она могла бы все это рассказать. Никого, кто бы просто ее поддержал.
Да, конечно, есть старшие братья и Кэти, которые любили ее по-своему, но Арнэлии сейчас была нужна другая любовь, любовь друга, который всегда ее выслушает, поможет, подскажет, как быть дальше, или просто посидит молча рядом, словно Дэмиан, одно слово которого могло развеять грусть и заставить улыбнуться.
Почему Арнэлия решила увидеть такого друга в Принце Тьмы, она сама не знала, но в том, что она нуждалась в нем именно сейчас, девушка не сомневалась. Он развеял бы ее тоску, разделил пополам эту боль. Но такого друга рядом нет. И одного возможного друга она навсегда потеряла из-за своих необдуманных слов.
– Ничего, – сказала она сама себе, пытаясь хоть как-то взбодриться. – Ты привыкнешь к этому одиночеству, Дитя Света. Такова твоя судьба.
И глаза Арнэлии наполнились отчаянной грустью. Той, что если поражает сердце человека хоть однажды, уже никогда не отпускает.
Оргия
Тем временем обстановка в Загробном мире была совершенно иной. Принц Тьмы устроил пир для всех своих высших вампиров, и дьявольский хохот нечисти раскатисто сотрясал каменные своды средневекового мрачного замка.
Повсюду текла кровь людей, которыми Дэмиан решил закусить, прежде чем отправить их души в Ад. Он и его вечная подруга Элеонор сидели абсолютно обнаженные и вдвоем лизали струйки крови, вытекавшие из шеи молодой девушки. И когда горячая, живительная для вампиров жидкость сверкала на их губах, взгляды господина и верной слуги пересекались в пламенном огне страсти. Дэмиан все больше и больше ввергался в пучину разврата и жестокости. После того как жертва практически обессилела от потери крови, Дэмиан швырнул ее на пиршественный стол и грубо овладел ею. Девушка громко кричала и вырывалась, так как была еще девственной, но Принца Тьмы эти стоны лишь забавляли.
Эта монашка сама виновата в том, что пошла на сделку со слугой Дьявола. Польстившись на деньги, она согласилась следить за Воином Света в Метеорах, нарушив клятву защищать тайну укрывшихся за стенами монастыря. Теперь пусть получает свое сполна. И Дэмиан снова грубо овладел ею. И пока он зверствовал, Элеонор как дикая кошка смеялась рядом и подбадривала своего господина. Когда тот закончил насиловать девушку, высшая вампирша сама вонзила несчастной когти в сердце и вырвала его полностью. Бедная девушка стала захлебываться собственной кровью, а Элеонор торжественно преподнесла сердце своему повелителю. Дэмиан принял сердце из рук своей возлюбленной и впился в него клыками. По его подбородку и всему телу снова потекла струйка свежей крови. В порыве страсти Элеонор припала поцелуем к обнаженному повелителю и стала жадно лизать животворные капли. Дэмиан же, отведав свежего человеческого сердца, бросил уже мертвое тело девушки дальше, и высшие вампиры набросились на еще теплую плоть, пока она не остыла. Молодые органы девственницы, еще не испорченные интимной жизнью с мужчинами, представляли особый деликатес. Они были мягкими и сладкими на вкус. Высшие вампиры практически в клочья разорвали тело девушки, от которой остались лишь ошметки. Но даже этим клочьям не дано было уйти в мир иной в покое. Оторванные конечности когда-то бывшей юной монахини сбросили со стола оборотням, которые были приглашены на пир и считали за честь есть отбросы после своего повелителя. И когда вкусные ошметки полетели со стола вниз, оборотни сразу же накинулись на них и даже косточек не оставили, настолько они были голодны. Их голод этой ночью будет утолен сполна, ведь пир только начался, и Дэмиан "пригласил" на закуску много жертв. Мало того, он связал их и заставил наблюдать, как погибают на пиршественном столе их собратья по несчастью. Но у Дэмиана не было жалости к этим земным существам. Все они грешники, все жалки и низки в своей подлости и малодушии. Все они заслужили наказание, и их стоны здесь – лишь жалкие визги по сравнению с той болью, что их души испытают в Аду. Принц Тьмы упивался этими мыслями, ему доставляли истинное наслаждение крики о пощаде этих жалких человеческих тварей. Сегодня никто не уйдет безнаказанным. Сегодня Дэмиан и есть сам Дьявол. Сегодня адское пламя будет гореть допоздна!
И пир продолжался. Молодые девственницы шли на утоление плотских наслаждений Принца Тьмы, после чего он просто раздирал их на части вместе с верной Элеонор, которая как дикая бестия хохотала над ними, живьем вырывая сердца из их груди. Все остальные служили едой для других высших вампиров. Всюду кровь, разорванные органы, части тел, довольные и сытые оборотни под огромным столом. А в углу каменного зала – связанные люди. Закрыв глаза от ужаса, они пытались не видеть, что происходит с другими жертвами на пиршественном столе. Но как бы они ни старались зажмуриваться, они не могли закрыть свои уши. Истошные крики их сородичей, раздираемых живьем на столах, доносились с новой силой. И когда такой крик затихал, люди судорожно дергались, но не оттого, что еще один из них умер ужасной смертью, а от страха, что скоро наступит их очередь.