Крикс не знал, в какой момент он понял, что сейчасдолжно произойти. Может быть, тогда, когда увидел, как блеснули в темноте глазаЛейды. Она сделала маленький шаг вперед и, слегка наклонившись, коснулась егогуб своими. Это был даже не поцелуй, скорее - призрак поцелуя, мимолетный,теплый, и одновременно - сотрясающе-пронзительный. "Дан-Энрикса" какбудто окатило кипятком. Он часто слышал, как лаконцы говорят между собой одевушках, к которым ходят в Нижний город. Обсуждали там и поцелуи, и вопросыкуда более пикантного характера, но энониец никогда особо не прислушивался кэтим разговорам, да и вообще не очень понимал, из-за чего вокруг этих историйподнимают столько шума. И теперь он тоже не успел толком понять, что - а темболее, зачем - он делает, а просто, не давая Лейде отстраниться, потянулся ейнавстречу и поцеловал подругу Лисси сам. В эту минуту его меньше всегобеспокоило, что Лейде, бывшей на год или два старше принцессы, он должен былказаться чуть ли не ребенком. Что такое тринадцатилетний мальчик дляаристократки, получающей знаки внимания от взрослых рыцарей и обрученной ссэром Альверином, Барсом Севера?.. Трезвая мысль мелькнула и погасла, какискра, упавшая на снег. Прятки и назначенный Элиссив "выкуп" былиосновательно забыты. Ладонь Лейды Гефэйр неуверенно легла ему на шею и тонкиепальцы ласково, почти неощутимо, провели по волосам…
Когда через четверть часа Крикс разыскивал мессераИрема, голова у южанина кружилась, будто бы он залпом выпил пинту эшарета.Мельком посмотрев на встрепанного, раскрасневшегося оруженосца, зеленоватыеглаза которого в эту минуту лихорадочно блестели, мессер Ирем выразительноприподнял брови.
- Ты что, напился?
- Н-нет, - ответил энониец, несколько секунд подумавнад вопросом.
Коадъютор посмотрел на него более внимательно, нобольше ни о чем расспрашивать не стал и только коротко распорядился:
- Приведи себя в порядок. Мы давно должны быть вАдельстане. Я посылал за тобой час назад, но ты словно сквозь землю провалился.
- Извините, что я задержал вас, мессер Ирем. Я могувсе объяснить.
"Что я несу?.. - вяло подумал Крикс. - А если онответит: ладно, объясняй? Что я тогда скажу?!"
Но коадъютор только отмахнулся.
- Боюсь, мне сейчас не до твоих ребячеств. Поживее,Рикс. Я и так потерял немало времени.
- Что-то случилось?.. - запоздало догадался Крикс,стараясь не отстать от рыцаря. Он только сейчас заметил, что его сеньорвыглядит помолодевшим и каким-то непривычно воодушевленным. Оглянувшись наоруженосца, коадъютор радостно и вместе с тем немного жутко усмехнулся.
- Да. Война.
Крикс сбился с шага, чуть не налетев на коадъютора. Испросил первое, что пришло ему в голову:
- Аварис или Калария?
- И те, и эти, - весело и зло ответил Ирем. - Полчасаназад прибыл посланник из Эледы. Совет у Валларикса состоится завтра утром. Полагаю,мы отправимся на Север, а наши союзники-островитяне возьмут на себя аварцев.
В день, когда они отплыли из столицы, небо над Адельюнабухало грозовыми тучами, через которые пробивались лучи полупризрачногосолнца. Зрелище казалось фантасмагорическим - как будто темные одежды небаиспещряли рваные прорехи, из которых лился мертвенно-золотой свет. Крикс стоялу мачты, задрав голову, пока мессер Ирем, плащ которого уже намок от брызг,перелетавших через борт, не посоветовал ему полюбоваться на раскинувшуюся наберегу Адель, пока это еще возможно. Потому что, как добавил рыцарь, когда онивыйдут в открытое море, Криксу будет уже не до этого.
Сэр Ирем не ошибся. Впрочем, энониец оказался неединственным, кто встретил первый день их путешествия, свесившись черезфальшборт и извергая в беспокойные морские волны все, что съел на завтрак (все,что съел на протяжении всей прежней жизни, если говорить о его личныхощущениях). Бледный, с помутневшим взглядом и тяжелой головой, оруженосецкоадъютора пристроился под самой мачтой - там, где качка слабее всего и где невидно волн, которые и без того рябили у него перед глазами, стоило хоть наминуту смежить веки. Мысль, что придется страдать от приступов морской болезнидо самой Каларии, казалась такой нестерпимой, что уткнувший нос в колени Рикспочти всерьез подумывал о том, не выпрыгнуть ли за борт, чтобы разом положитьэтим мучениям конец. К счастью, к вечеру он несколько оправился, а на следующийдень, с восторгом осознав, что качка его больше не волнует, за обе щекиуписывал с такийскими матросами странное блюдо под названием роккай - сыруюрыбу, выдержанную в дубовой бочке с солью.
После остановки на Филисе жизнь "дан-Энрикса" изрядноосложнилась. Мессер Ирем, судя по всему, не собирался забывать историю сЛинаром и вовсю шпынял оруженосца. Крикс начал подозревать, что, хотя егосюзерен и не учился в Академии, он все-таки откуда-то узнал любимую присказкулаконских мастеров, гласившую, что тот, кто не умеет думать головой, долженработать хотя бы руками. Стоило южанину попасться лорду на глаза, как тотнебрежно ронял что-нибудь вроде "Дейку поручили вымыть палубу. Иди смени его. Емуеще сидеть на веслах, а тебе не помешает поразмяться". В начале плавания, лишенныйпривычных тренировок, Крикс охотно помогал матросам, но тогда он делал это пособственной воле и мог уйти в любой момент, тогда как теперь поручения сыпалисьна него одно за другим, а уклониться от них было совершенно не возможно. Такчто к вечеру "дан-Энрикс" обычно просто валился с ног.
Когда он различил сквозь сон назойливый и монотонныйзвук, напоминающий тихое хныканье, Крикс готов был поклясться, что проспал недольше двух минут. До него даже не сразу дошло, что эти звуки ему не мерещатся.Они определенно доносились с тюфяка, служившего постелью Лару. Сам мальчиклежал без движения, натянув на себя покрывало, но, вне всякого сомнения, неспал.
- Эй, ты чего?.. - хриплым спросонья голосом спросил"дан-Энрикс", приподнявшись на подушке.
Тихий скулеж тотчас же смолк, и несколько секунд всебыло тихо. Потом до Лара, видимо, дошло, что притворяться спящим бесполезно, ион пробормотал:
- Прости, пожалуйста.
Спасибо хоть на том, что обошлось без"господина".
- Снова качка?.. - спросил Крикс, отчаянно зевая. Стех пор, как их корабль обогнул Акулий мыс и вышел в море, лицо Лара постояннооставалось иззелена-бледным. Поначалу Крикс только отмахивался и твердил -скоро привыкнешь, потерпи. Но когда за ужином Линар опять ни смог проглотить никуска, да еще чуть не заблевал надраенную Риксом палубу, пришлось обратиться квидуну, приписанному к их отряду. Тот на пару минут прижал тонкие пальцы квискам Лара, что-то пошептал, пристально глядя мальчику в глаза, и тошнотапрошла. Правда, взгляд у Лара после этого "лечения" стал такимрассеянным и сонным, что "дан-Энрикс" вскоре сжалился над ним,отправив его спать. И вот теперь, похоже, все начиналось заново. Крикс тяжеловздохнул, некстати вспомнив, что их корабельный ворлок, как лицо, имеющееотношение к Ордену, делил каюту с Иремом. Идти будить мэтра Викара Риксу нехотелось почти так же сильно, как и слушать Ларово нытье. Но тут Линар порядкомудивил его, ответив:
- Я не из-за качки. Просто я… боюсь.
Голос мальчишки дрогнул.
- Что-о?.. - от удивления Крикс даже приподнялся налокте. - Боишься?
Лар молчал. Кажется, он даже затаил дыхание - вовсяком случае, повисшая после вопроса Рикса тишина казалась абсолютной. Какназло, "дан-Энрикс" вспомнил разговор с мессером Иремом. Линар какбудто вознамерился продемонстрировать ему, что коадъютор в своих рассужденияхбыл недалек от истины.
- Чего ты там боишься? - грубовато спросил Рикс.
- Что нас убьют. Мы ведь плывем в Каларию, а тамсейчас война.
Крикс уставился в непроницаемую темноту над своейголовой, чувствуя, как из глубины души волнами поднимается слепое раздражениена Лара, продолжавшего сопеть в углу. Если уж этот несчастный трус во что бы тони стало должен хныкать, словно шестилетка, то во всяком случае, он мог быподождать хотя бы до утра, - подумал Рикс, едва не заскрипев зубами. Вот ведьдернул леший привести его в свою каюту!
- Замолчи, - резко велел "дан-Энрикс" Лару.- Ты мужчина или кто?.. Хватит скулить. Я должен выспаться.
Под палубой снова воцарилась блаженная тишина. Крикспочувствовал, что стены их каюты начинают уплывать куда-то в темноту, и этоплавное перетекание из бодрствования в сон было мучительно-приятным. Потом всеисчезло. Крикс не знал, как долго он проспал на этот раз. Проснувшись снова, онуже не спрашивал себя, что его разбудило. Ответ был довольно очевиден. На сейраз Линар сидел на своем тюфяке, набросив покрывало из овечьей шерсти на плечинаподобие плаща. Охваченный внезапным бешенством "дан-Энрикс"выбрался из койки и, одним прыжком добравшись до Линара, опрокинул его на тюфяки прижал к палубе коленом.
- Я же, кажется, сказал - хватит скулить! - процедилон, всем весом навалившись на Линара. - Говоришь, убьют в Каларии?.. Клянусь,если не перестанешь хлюпать носом, то я сам тебя прибью. Тогда бояться будетуже нечего.
В темноте южанин смутно различал, как мальчик сужасом таращит на него глаза. Крикс неожиданно заметил узкие блестящие дорожкина его щеках, и со смесью злости и стыда сообразил, что Лар и в самом делеплакал.
"Ну а ты - не плакал бы? - подумал он внезапно. -Если бы большую часть жизни был рабом на Островах и каждый день мечтал попастьдомой. А потом, когда тебе уже казалось, что все худшее осталось позади - узналбы, что плывешь в Каларию…"
- Пожалуйста, не надо. Я больше не буду мешать тебеспать, - выдавил Лар, неловко пытаясь сдвинуться так, чтобы колено Рикса не таксильно давило ему на ребра. – Честное слово!
Презирая самого себя, Крикс разжал пальцы и выпустилворот Ларовой рубашки. Глядя на испуганное лицо бывшего эсвирта, он почти несомневался, что тот в самом деле больше не издаст ни звука. Почти столь жеочевидно было то, что к утру Линар наверняка зальет соплями всю подушку.
Крикс сполз с чужого тюфяка и сел на пол,привалившись спиной к плавно изгибавшемуся борту корабля. Линар смотрел на неготак, как будто ожидал, что Рикс с минуты на минуту передумает и перейдет кисполнению своей угрозы.
- Прости, Линар… - выдохнул Рикс. Собственный голоспоказался ему хриплым и фальшивым. - Прости. Я сам не понимаю, что на менявдруг нашло. Ну… хочешь, я подержу руки за спиной, а ты меня ударишь?
- Нет! - испуганно воскликнул Лар. И шмыгнул носом.
Крикс помедлил и, поднявшись, снова лег на свою койку,ощущая себя крайне неуютно в наступившей тишине.
* * *
Над лагерем вставало бледно-золотое северное солнце.Проснувшись, энониец первым делом обнаружил, что постель, устроенная для Линараиз попоны, конского седла и двух плащей, уже пуста. Но в тот момент Крикс непридал этому обстоятельству особого значения. С утра ему всегда хватало идругих забот. Он сбегал за водой и отодвинул полог их походного шатра, а потомбегло осмотрел оружие мессера Ирема. Меч и кольчугу своего сеньора Крикс, как иположено оруженосцу, чистил сам, в то время как на долю помогавшего ему Линарадостались хлопоты о сапогах, плаще и остальной одежде каларийца. Крикс отметил,что один из ремешков на перевязи коадъютора вылетел из предназначенного емуушка, и принялся подтягивать его. Руки "дан-Энрикса" быстро и ловкоделали привычную работу, но мысли южанина в этот момент витали очень далеко.
В то утро, когда у Валларикса происходило совещание сучастием имперских лордов, магов из Совета Ста и высших лиц из Ордена,оруженосец коадъютора - которого на государственный совет, конечно же, недопустили - бесцельно шатался по дворцу, и, дойдя до галереи, опоясывающийхрустальный купол Зимней оранжереи, неожиданно увидел Лейду и Элиссив. Начистозабыв о своем аристократическом происхождении, принцесса и ее подруга бегаливокруг фонтана и плескали друг в друга водой. Им явно даже в голову неприходило, что кто-нибудь может их увидеть. Воздух над фонтаном радужно переливалсяот мельчайшей водной пыли. Обе - и Элиссив, и ее подруга - были уже совершенномокрыми и весело смеялись. Ничего особенного в этом зрелище как будто не было,но Крикс замер, словно завороженный. Прошло уже около двух месяцев, но и сейчасэта картина вставала перед его глазами, словно наяву.
…Чья-то рука тяжело опустилась на его плечо,бесцеремонно оборвав воспоминания "дан-Энрикса". Едва не подскочив отнеожиданности, Крикс обернулся к своему сеньору. Лорду Ирему определеннонравилось дразнить оруженосца его участившейся задумчивостью, но обычноэнонийцу все же удавалось вернуться к действительности прежде, чем тот успевалзастать его врасплох. На этот раз Крикс даже не заметил, когда Ирем успелвстать с устроенной в углу походного шатра постели.
Калариец улыбался.
- Снова спишь с открытыми глазами?.. Будь добр,очнись и подай мне умыться.
Крикс поставил медный таз на табурет, налил туда водыи сделал шаг назад, чтобы не мешать рыцарю. Мысли немедленно вернулись к ЛейдеГвенн Гефэйр.
После истории с игрой и "выкупом", при одномвоспоминании о котором в груди Крикса начиналось нечто вроде праздничногофейерверка, они разговаривали только один раз, причем - к большому облегчению"дан-Энрикса" - эта беседа проходила в присутствии Элиссив. Никогдане отличавшийся стеснительностью Рикс с некоторых пор буквально цепенел приодной мысли о возможной встрече с Лейдой Гвенн Гефэйр наедине. Даже вприсутствии принцессы Крикс почувствовал, что во рту почему-то пересохло, аязык буквально прилипает к небу. К счастью, Лейда избавила его от необходимостипридумывать, что бы сказать, обратившись к нему первой.
- Я бы хотела еще раз сказать тебе"спасибо", - начала она.
- За что?.. - переспросил "дан-Энрикс" непослушнымигубами.
- За то, что ты помог мне на пиру, - на этот раз ледиГефэйр смутилась. Надо полагать, не от его присутствия, а от воспоминаний оФинн-Флаэне. - Надеюсь, твой сеньор не очень рассердился?
- Нет, нисколько. Он не любит Эймерика.
- Почему?.. - спросила Лейда.
- Потому что Эймерик дурак и пьяница, - фыркнулаЛисси.
Крикс ответил более сдержанно:
- Думаю, это потому, что род Финн-Флаэнов не веренимператору. Они зовут себя вассалами дан-Энриксов, но думают только о своейвыгоде и постоянно мутят воду на Совете лордов. Хотя, конечно, Альверин -совсем другое дело, - поспешно поправился южанин, осознав, что Лейда можетистолковать его слова как попытку очернить в ее глазах семью ее жениха. - Онпрекрасный воин.
Задумчивые серо-синие глаза остановились на лице"дан-Энрикса".
- Почему-то все уверены, что я должна быть счастлива,когда мне говорят, что мой будущий муж - прекрасный воин. Но я вовсе не хочу,чтобы меня вручали победителю, как приз на рыцарском турнире. Пусть героевнаграждают землями, деньгами, титулами или чем-нибудь еще - это гораздо болееуместно.
Лисси почему-то покосилась на "дан-Энрикса"и плутовато улыбнулась.
- В самом деле… Но ты не тревожься, Лей. Будь Альверинхоть десять раз герой, он все-таки Финн-Флаэнн, и твой отец должен будетпередумать, если между нашими сеньорами и партией Дарнторна выйдетокончательный разлад. А дело идет как раз к этому. Ты слышала о том, как УльфинХоббард вызвал коадъютора на поединок?..
- Нет, - в голосе Лейды прозвучало удивление, и Лиссиукоризненно качнула головой.
- Об этом сплетничают третий день подряд. Надо же хотябы ради любопытства слушать то, что говорят другие люди. Крикс, ты нерасскажешь нам подробности этой истории?..
- Я знаю не так много, - предупредил"дан-Энрикс", пытаясь вспомнить разговоры, слышанные накануне вОрдене. Естественно, во всех услышанных им версиях симпатии рассказчиковоказывались на стороне лорда Ирема. У Крикса было свое собственное мнение наэтот счет, но сейчас он решил придерживаться фактов.
- Ну… Как вам, наверное, известно, Хоббарды - давниевассалы Дарнторнов. Мессер Ирем как-то раз беседовал с Лан-Дареном и сделалпару замечаний о молокососах, которые цепляют перевязь и шпоры, не успевпобывать ни в одном сражении. Ульфину Хоббарду, который был при этом разговоре,меньше месяца назад исполнилось семнадцать лет, после чего он прошел своеПосвящение. И на войне он раньше не бывал… ну, одним словом, он решил, чтоИрем намекает на него. Он никому ни слова не сказал, а вечером явился в"Черный дрозд" с тремя свидетелями и сказал, что вызывает коадъюторана поединок. Ирем в это время ужинал и, говорят, сначала очень удивился. Онсказал: не помню, чтобы я чем-нибудь оскорбил вас лично и этих троих господ.Хоббард почти дословно повторил ему все то, что слышал во дворце, а после этогоспросил, не хочет ли сэр Ирем взять свои слова назад. Мне кажется, вполневозможно было решить дело миром. Но сэр Ирем… в общем, он сказал: "То,что у вас хватило глупости принять все это на свой счет и явиться ко мне свашим нелепым вызовом - лучшее доказательство того, как опрометчиво возводить врыцарское звание подобных сопляков". Такого Хоббард, разумеется, стерпетьне мог. Его свидетели потребовали у мессера Ирема назвать условия будущегопоединка. А коадъютор только рассмеялся и сказал, что все зависит от того, какименно они намерены с ним драться - вместе или по отдельности. - Крикспомолчал, и сделав над собой усилие, признал - Мне кажется, что он нарочновыводил их из себя. Они как раз повздорили с Дарнторном на Совете, и, думаю,сэр Ирем просто захотел на ком-то отыграться. Он ведь не мог не понимать, чтони один нормальный человек не сможет без конца терпеть его издевки. Хотя,разумеется, со стороны Ульфина Хоббарда было ужасно глупо затевать в трактиредраку.
Лисси рассмеялась.
- "Глупо" - это еще слабо сказано! По-моему,когда через неделю после Посвящения тебя макают головой в подливку, можно сразубросать мысль о рыцарстве и уходить к Безмолвным Братьям.
Лейда тоже прыснула но, посмотрев на огорченное лицо"дан-Энрикса", послала ему виноватую улыбку.
- Лучше бы сэр Ирем обошелся так не с этим Ульфином, ас лордом Дарнторном, - заметила она. "Дан-Энриксу" эта идеяпоказалась исключительно разумной. Глава Круга лордов не внушал ему никакойсимпатии, зато оруженосец коадъютора испытывал к невольное сочувствие взлосчастному мессеру Хоббарду. Когда-то, только начиная свою службу сэру Ирему,Крикс сам не мог отделаться от мысли, что любой нормальный человек, имеющийхотя бы каплю самоуважения, в первый же день общения с его сеньором страстновозжелал бы вызвать рыцаря на поединок. Или просто потихоньку придушить, покатот спит.
Лейда Гефэйр между тем задумчиво заметила:
- А все-таки, будь я на месте этого Ульифина Хоббарда,я никогда не стала бы вести себя так безрассудно. Да и вообще, я не могу себепредставить, чтобы какая-то девушка так разозлилась из-за нескольких случайныхслов, которые к тому же были сказаны не ей. Но почему-то как раз те, ктопоступает так, как Хоббард, потом называют женщин слабовольными и не способнымидержать себя в руках.
- Я никогда не думал ничего подобного, - заверил Рикс.Лейда внимательно посмотрела на него.
- Я знаю. Лисси как-то рассказала мне, как вы с ней вшутку фехтовали в Гобеленном зале. Скажи, "дан-Энрикс": если бы ты недолжен был отправиться с мессером Иремом в Каларию, ты… мог бы научить менявладеть мечом?
- Тебя?.. - от изумления Крикс даже позабыл обэтикете.