- Они здесь, Парсел, - сказал Блэйк. - Не волнуйся: все в свое время. - Он достал какие-то бумаги, и Ален поспешно завладел ими. Но когда он начал их изучать, миссис Фрост снова заговорила:
- Я бы хотела задать вам один вопрос, Ален. Как другу. Оставьте эти бумаги: я скажу вам, в чем дело.
Не произошло ли у вас семейной ссоры, которая приняла затяжной характер?
- Вот, значит, в чем дело. - Ален почувствовал себя так, словно его с головой окунули в ледяную воду. Речь Шла об одной из тех ловушек, в которые сами себя загоняют обыватели: развод, скандал, супружеская измена.
- При таких обстоятельствах, - заметила миссис Хойт, - вашим долгом, разумеется, было бы отказаться от должности директора. Человек, занимающий столь высокое положение… Я думаю, нет надобности продолжать.
Слова, фразы, даты, имена заплясали перед глазами: Ален не выдержал и отложил бумаги.
- И у Блэйка есть доказательства? - Они охотились за ним. Но, к счастью, пошли по ложному следу. - Давайте послушаем.
Блэйк откашлялся и начал:
- Две недели назад вы работали в своем Агентстве в полном одиночестве. В восемь тридцать вы заперли двери и покинули офис. Немного погуляли, зашли в магазин, потом вернулись в Агентство и взяли слайвер.
- И что же? - кажется, тут им было нечем поживиться.
- Потом вы скрылись от наблюдения. Мы, э-э, не располагали необходимым снаряжением.
- Я был на Хоккайдо. Можете расспросить моего управдома. Я выпил три стакана вина, вернулся домой и упал на лестнице. Все это отмечено в протоколе.
Меня привлекли к ответственности и оправдали.
- Хорошо, - кивнул Блэйк. - Допустим. Но мы утверждаем, что вы встретились с женщиной, что вы встречались с ней и прежде и что вы изменяли своей жене с этой женщиной.
- Значит, вы решили подменить систему автоматических наблюдателей? Вместо объективных данных - произвольные инсинуации. Может, мы уже не живем в цивилизованном обществе и возвращаются времена охоты на ведьм?
- На этой неделе, во вторник, - продолжал Блэйк, - вы вышли из Агентства и зашли в общественную телефонную будку. Вы хотели позвонить, но не сделали этого из своего офиса, опасаясь, что вас подслушают.
- Этой девушке? - Интересно, похоже, они и сами искренне верили в свою теорию. - Как же ее зовут?
- Грэйс Мальдини. Возраст около двадцати четырех лет, рост пять и пять, вес около двадцати пяти.
Волосы темные; кожа смуглая; вероятно, итальянка.
Описание вполне подходило Гретхен. Теперь Ален встревожился не на шутку.
- В четверг утром вы на два часа опоздали на работу. Вы вышли из дома и стали бродить по самым многолюдным улицам, чтобы скрываться от наблюдения.
- Произвольные домыслы, - возразил Ален. Но в тот день он действительно посещал Курорт. Только кто такая Грэйс Мальдини?
- В субботу утром, - продолжал Блэйк, - вы сделали то же самое: постарались избавиться от возможного преследования и встретились с этой девушкой в неизвестном месте. В тот день вы не вернулись домой и вечером сели на межпланетный корабль вместе с девушкой, которая зарегистрировалась как мисс Грэйс Мальдини.
Сами вы зарегистрировались под именем Джон Коутс.
Когда корабль достиг Центавра, вы и ваша спутница пересели на другой корабль и опять ускользнули от наблюдения. Целую неделю вас не было на Земле, в то время как ваша супруга утверждала, будто вы "заканчиваете работу в Агентстве". Наконец сегодня, полчаса назад, вы сошли с межпланетного корабля, зашли в телефонную будку и затем явились сюда.
Они все смотрели на Алена и ждали. В комнате властно воцарился дух домового собрания: жадное любопытство, стремление узнать все грязные подробности - и вместе с тем величественный Морак долга. По крайней мере теперь Ален узнал, как его переправили с Земли в "Иной Мир". Мальпарто одурманил его наркотиками, а все остальное устроила Гретхен. Джон Коутс впервые появился вместе с ней и провел в ее компании четыре дня.
- Покажите девушку, - потребовал Ален.
Никто не ответил.
- Где она? - Им долго пришлось бы искать Грэйс Мальдини. А без нее все обвинения повисали в воздухе. - Где она живет? Где работает? Где находится в настоящий момент?
Блэйк достал фотографию, и Ален стал ее рассматривать. Он и Гретхен сидели рядом в больших креслах.
Гретхен читала журнал, а он спал. Довольно нечеткий снимок. Очевидно, сделанный на корабле, с другого конца салона.
- Неубедительно, - ухмыльнулся Ален. - Здесь я сплю, а рядом сидит женщина.
Майрон Мэвис взял фотографию и тоже усмехнулся.
- Чепуха. Гроша ломаного не стоит. Заберите обратно.
- Майрон прав, - задумчиво проговорила миссис Хойт. - Это ничего не доказывает.
- Если он такой невинный, почему же он взял себе другое имя? - подал голос Лади.
- Это тоже еще надо доказать, - возразил Мэвис. - Одни домыслы. Ничего серьезного. Пойду-ка лучше домой. Я устал, и у Парсела утомленный вид. Завтра понедельник, и вам известно, что это значит для всех нас.
Миссис Фрост встала, скрестила руки на груди и обратилась к Алену:
- Как мы все понимаем, данные материалы никоим образом нельзя назвать доказательством. Однако они внушают тревогу. По-видимому, вы действительно куда-то звонили из телефонной будки, вы совершили нечто необычное, и вас не было всю прошлую неделю.
Я поверю тому, что вы скажете. И миссис Хойт также.
Миссис Хойт слегка наклонила голову.
- Ответьте только на один вопрос. Вы бросили свою жену? Да или нет.
- Нет, - искренне ответил Ален, глядя прямо в глаза миссис Фрост. - Не было никакой измены, никакого скандала, никакой тайной любовной связи. Я летал на Хоккайдо за материалом. Звонил одному другу - мужчине. Потом посетил его. На прошлой неделе возникли не зависящие от меня неблагоприятные обстоятельства, связанные с моим уходом из Агентства и принятием поста директора Т-М. Я старался действовать в общественных интересах, и моя совесть абсолютно чиста.
Миссис Хойт тоже встала.
- Отпустите этого человека, пусть он примет ванну и немного поспит.
Миссис Фрост подошла к Алену, протягивая руку.
- Я очень сожалею. Вы это знаете.
Они обменялись рукопожатием, и Ален сказал:
- Значит, завтра в восемь утра?
- Прекрасно. - Она сконфуженно улыбнулась. - Но мы должны были проверить. Такая должность - вы понимаете.
Ален, конечно, понимал. Он повернулся к Блэйку и Лади, которые убирали свои материалы обратно в портфель.
- Пакет номер триста пятьдесят пять Б. Честный муж, жертва живших по соседству старух, который в конце концов выливает на них ведро с помоями.
Глядя себе под ноги, Блэйк пробормотал "всего доброго" и поспешно удалился. Лади последовал за ним.
"Интересно, как долго еще они будут идти по ложному следу?" - подумал Ален.
Глава 16
Его новый кабинет в Телемедиа прибрали, покрасили: письменный стол был перевезен из Агентства. К десяти часам утра Ален немного освоился в новой обстановке.
Он посидел в большом вращающемся кресле, воспользовался точилкой для карандашей, постоял перед огромным экраном монитора, обозревающего все здание.
Потом явился Майрон Мэвис, чтобы пожелать ему удачи. Майрон выглядел так, как будто и не ложился.
- Неплохая планировка, - сказал он. - Много света, хороший воздух. Вполне здоровые условия: взгляни на меня.
- Надеюсь, ты еще не собираешься оставить наш мир? - Ален чувствовал себя немного неловко.
- Пока нет. Пойдем. - Мэвис повел его из кабинета. - Представлю тебя сотрудникам.
В коридоре стоял тяжелый запах "цветов". Вдоль стен выстроились ряды поздравительных букетов. Ален остановился посмотреть открытки.
- Как в оранжерее, - пробормотал он. - Тут есть и от миссис Хойт.
Здесь были букеты от Сью Фрост, от Гарри Прайера и от Дженет; большие яркие букеты от четырех крупнейших агентств, включая Блэйк-Моффет, со стандартными поздравлениями. Ален знал, что скоро явятся их представители. Были еще небольшие букетики без открыток, присланные, вероятно, соседями и различными доброжелателями. Например, маленьким мистером Уэлсом, который защищал Алена на домовом собрании. Ален взял в руки самый невзрачный букетик.
- Это настоящие, - заметил Мэвис. - Ты понюхай.
По-моему, их называли "колокольчики". Кто-то выудил их из прошлого.
Наверное, Гейтс и Шугерман. И один из анонимных букетов мог быть из Психиатрического Курорта. Интуитивно Ален чувствовал, что Мальпарто захочет восстановить их отношения. Служащие оставляли работу и выстраивались перед ним. Ален пожимал всем руки, задавал кое-какие вопросы, делал глубокомысленные замечания, приветствовал знакомых. Только к полудню они с Мэвисом обошли все здание.
- Вчерашняя история просто мерзость, - сказал Мэвис, когда они вернулись в кабинет. - Блэйк-Моффет уже много лет стремится заполучить директорский пост.
Теперь они в ярости.
Ален открыл папку, которую принес с собой, и достал пакет.
- Помнишь? - Он протянул его Мэвису. - С этого все и началось.
- Конечно, - кивнул Мэвис. - Дерево, которое умерло. Морак: "Долой колонизацию".
- Ты же знаешь, что это не так, - возразил Ален.
Мэвис усмехнулся.
- Тогда символ духовного голода. Оторванности от духовных корней. И ты собираешься это показывать?
Пропаганда нового Возрождения. То, что Данте делал для будущей жизни, ты хочешь сделать для настоящей.
- Этот пакет здорово запоздал. Он должен был выйти несколько месяцев назад. Я думаю, надо начать с того, что уже куплено. Как можно меньше вмешиваться в работу сотрудников. Пусть продолжают в том же духе - так будет меньше риска. - Он открыл пакет. - Но…
- Никаких "но". - Мэвис наклонился к нему и, приложив палец к губам, прошептал:
- Помни девиз:
Excelsior.
Он пожал Алену руку, пожелал ему удачи, потом еще немного погулял в одиночестве вокруг здания и ушел.
Глядя на его удаляющуюся фигуру, Ален впервые ощутил, как велико его собственное бремя. Но ощущение тяжести только подогрело его энтузиазм.
- Семерых одним ударом, - громко произнес он.
- Да, мистер Парсел, - ответила целая батарея селекторов; секретари приступили к своей работе.
- Я просто проверяю аппаратуру. Можете продолжать свой сон или что вы там делаете.
Он снял пальто, сел за стол и занялся пакетом. Просмотрев его, Ален решил ничего не менять и, сделав на нем пометку "Удовлетворительно", положил в корзину транспортера, которая тут же пришла в движение. После ряда инстанций пакет запускался в производство.
Ален снял телефонную трубку и набрал свой домашний номер.
- Ты где? - спросила Дженет, словно боялась поверить в благополучный исход. - Ты уже…
- Да, я здесь.
- Как работа?
- Власть неограниченная.
Она немного успокоилась.
- Может, отпразднуем сегодня вечером?
Идея была неплохая.
- Мы одержали большую победу и должны ее отпраздновать. Я могу, э-э, принести много-много мороженого.
- Все-таки мне было бы спокойней, если бы ты рассказал, что вчера было у миссис Фрост.
Ален решил не давать ей новых поводов для волнения.
- Успокойся, все обошлось как нельзя лучше. Сегодня утром я занимался нашим старым пакетом. Помнишь: про дерево. Теперь-то они его не зароют. Я хочу перевести сюда лучших людей из Агентства, таких как Гарри Прайер. А здешний штат буду понемногу сокращать, пока не получится нечто управляемое.
- Только не придумывай ничего слишком сложного.
Я имею в виду - такого, чего люди не смогут понять.
- Никто не знает, что люди могут понять, а чего нет. Устаревшие формулы будут отмирать, и их место займет что-то новое. Мы попробуем все понемногу.
- А помнишь, как забавно все начиналось? Когда только появилось Агентство, и мы приводили в ужас Т-М своими новыми идеями.
Конечно, Ален помнил, и мечтательный тон Дженет его обрадовал.
- Продолжай думать в таком же духе. Скоро увидимся. Все идет хорошо, не волнуйся. - Он попрощался и повесил трубку.
Наступившую тишину тут же нарушило переговорное устройство.
- Мистер Парсел, тут несколько человек ждут, когда вы сможете их принять.
- Хорошо, Дорис, - ответил он.
- Вивиан, мистер Парсел, - хихикнула секретарша. - Могу я пригласить первого?
- Пусть он, или она, или оно войдет. - Ален сцепил пальцы и стал смотреть на дверь.
Первым посетителем оказалась женщина, и это была Гретхен Мальпарто.
Глава 17
Гретхен была в изящном голубом костюме, держала в руках вышитую бисером сумочку и источала аромат свежих цветов. Но на лице ее застыло напряженное выражение. Прикрыв дверь, она сказала:
- Я прочла твою записку.
- Родился мальчик. Шесть фунтов. - Весь кабинет как будто наполнился взвесью мельчайших частиц.
Ален положил ладони на стол и закрыл глаза. Когда он открыл их, частицы исчезли, но Гретхен осталась. Она сидела в кресле, положив ногу на ногу, и теребила подол своей юбки.
- Когда ты вернулся? - спросила она.
- В воскресенье вечером.
- А я сегодня утром. - Она сдвинула брови, и на ее лице промелькнуло выражение отчаяния и боли. - Почему ты сразу ушел?
- Я понял, куда попал.
- Разве там так плохо?
- Я могу позвать людей, чтобы тебя выставили отсюда. Я даже могу сделать так, чтобы тебя арестовали и привлекли к суду за тунеядство, вместе с твоим братом и всей вашей компанией. Но это погубит меня.
Даже если Вивиан зайдет сюда получить указания и увидит тебя, мне конец.
- Кто такая Вивиан?
- Одна из моих новых секретарш.
Лицо Гретхен немного прояснилось.
- Ты преувеличиваешь.
Ален подошел к двери и запер ее на ключ. Потом вернулся к столу, нажал кнопку переговорного устройства и сказал:
- Пусть меня не беспокоят.
- Да, мистер Парсел, - отозвалась Вивиан.
Сняв трубку, Ален позвонил в свое Агентство. Ответил Гарри Прайер.
- Гарри, - сказал ему Ален, - приезжай сюда, в Телемедиа, возьми что-нибудь - слайвер или мобиль.
Поставь его как можно ближе и поднимайся ко мне в кабинет.
- Что случилось?
- Когда будешь здесь, позвони мне по телефону, который стоит на столе у секретарши. Не пользуйся переговорным устройством. - Он повесил трубку, нагнулся и оборвал провод селектора. - Эти штуки - готовые подслушивающие устройства, - пояснил он Гретхен.
- Ты и впрямь не шутишь.
- Еще бы. - Он скрестил руки на груди и прислонился к своему столу. Послушай, твой брат сумасшедший?
- Да, в каком-то смысле. У него мания - коллекционирование. Но психотерапевты все сумасшедшие.
В твоей энцефалограмме есть какая-то загогулина, и он помешался на ней.
- А ты?
- Наверное, я тоже не очень разумная, - ответила она тихим дрогнувшим голосом. - Последние четыре Дня я только об этом и думала. Когда ты исчез, я стала тебя искать. Мне казалось, что ты… мог бы еще вернуться. Просто хотелось так думать… Ведь там было так хорошо и уютно. - Она умолкла, потом внезапно разразилась бранью:
- Ты просто тупой ублюдок!
Ален взглянул на часы и подумал, что Гарри Прайер прибудет минут через десять. Наверное, сейчас он выкатывал слайвер на взлетную площадку на крыше Агентства.
- Что ты собираешься со мной делать? - спросила Гретхен.
- Увезти куда-нибудь и выбросить. - Вероятно, Гейтс мог бы помочь. Что если упрятать ее на Хоккайдо? - Тебе не кажется, что вы поступили со мной нечестно? Ведь я пришел к вам за помощью: я вам полностью доверился.
Гретхен опустила глаза:
- Это все брат. Я сначала ничего не знала; ты уже уходил и вдруг стал падать. Он усыпил тебя газом, а потом поручил кому-то доставить тебя в "Иной Мир".
Ты должен был лететь в состоянии каталепсии в грузовом отсеке. Но я испугалась - ты мог умереть. Поэтому я полетела вместе с тобой в салоне. Она подняла голову. - Это было ужасно, но мне больше ничего не оставалось.
Похоже, теперь она говорила правду.
- Да, задумано остроумно, - заметил Ален, - особенно с исчезновением дома. Но что там за штука в моей энцефалограмме?
- Мой брат ломает над ней голову с тех пор, как она к нему попала. Но он так и не смог ее разгадать.
И Диксон тоже не смог, хотя его считают гениальным психиатром. Он говорит, что у тебя есть способность предвидеть будущее. Ты повредил статую, чтобы предотвратить свою смерть от рук легионеров. Они будто бы убивают тех, кто поднимается слишком высоко.
- И ты с ним согласна?
- Нет. Потому что знаю, что означает твоя загогулина. У тебя действительно есть то, чего нет больше ни у кого. Только это не способность к предвидению.
- А что же?
- У тебя есть чувство юмора.
В кабинете воцарилась тишина. Ален размышлял, а Гретхен просто сидела, разглаживая юбку.
- Может быть, - произнес он наконец.
- Но чувство юмора чуждо Мораку. И недоступно всем нам. Ты не "мутант"; ты просто уравновешенный человек. - Ее голос зазвучал увереннее. - Ты просто пошутил и тем самым попытался вернуть немного равновесия неуравновешенному миру. Но даже самому себе ты не можешь в этом признаться. Тебе хочется верить в Морак, и внешне ты в него веришь. Только внутри у тебя всегда остается та самая загогулина, которая кривляется, смеется и придумывает забавные шутки.
- Ребячество.
- Вовсе нет.
- Спасибо, - Ален улыбнулся ей.
- И получается какая-то чепуха. - Она достала из своей сумочки платок, вытерла глаза и сунула его в карман пальто. - Теперь ты директор Телемедиа. Хранитель общественной морали. Ты сам создаешь мораль.
Очень странная ситуация.
- Но я действительно хочу здесь работать.
- Да, у тебя очень высокая нравственность. Но в этом обществе нет нравственности. Домовые собрания - ты же их терпеть не можешь. Безликие обвинители. Вездесущие назойливые "малыши". Бессмысленная борьба за жилье. Постоянное ощущение тревоги, напряжение: взгляни на Майрона Мэвиса. Всюду подозрение и скрытые намеки на какую-то вину. Все становится как будто зачумленным. Все боятся заразиться: боятся совершить безнравственный поступок. Секс считается патологией: людей преследуют за самые естественные проявления жизни. Вся эта система - как огромная камера пыток, и все следят друг за другом, стараются друг друга погубить. Охота на ведьм и инквизиции. Угрозы и цензура: мистер Синий Нос запрещает книги. Морак придумали больные люди, и он порождает новых больных людей.
- Допустим, - согласился Ален. - Но я не собираюсь валяться на траве и разглядывать загорающих девушек. Как коммерсант во время отпуска.
- Это все, что ты увидел на Курорте?
- Это все, что я увидел в "Ином Мире". А Курорт - только машина для доставки туда людей.
- Не правда. Он делает гораздо большее: он дает им защиту. Когда чувство обиды или страх начинают разрушать их психику, - она сделала неопределенный жест, - тогда они уезжают.