* * *
LEVEL 5 and LAST
Целую неделю я не видела ни Майка, ни Демона и почти не видела Соню. Несколько раз Майк посылал мне сообщения, но я удаляла их, не читая.
В субботу намечался мой двадцать пятый день рождения, но мы никогда не праздновали торжественно, поэтому хлопот никаких не предвиделось. Да мне и не до того было. В моей голове шел долгий и мучительный процесс, сравнимый разве что с расчисткой дорожек от снега ночью, когда холодно и сумрачно, но выхода нет, и ты знаешь - когда работа будет сделана, можно отдохнуть. Я осознала, как мало видела людей за эти пять лет, как быстро от них отвыкла - и как много еще помнила. Я не принимала ничьей стороны. Но на ничью была согласна.
Соня подарила мне драгоценности своей матери, а к ним и платье в испанском стиле. Я не хотела надевать, думала, что стану похожей на героиню какой-нибудь костюмной саги времен Завоевания рая. Но сидело оно здорово, и я не смотрелась глупо.
Монти подогнал под мои окна белый спортивный шедевр, выжимающий космическую скорость. Как увидел меня в изумрудах и кружевах - чуть слезу не пустил, сказал, что я - вылитая Соня в молодости. Интересно, сам придумал перевязать машину красной лентой, или подсказал кто?
Демон затащил меня на небоскреб, там мы пили вино чуть ли не времен Понтия Пилата и даже немного повальсировали по старой памяти. Потом он сказал:
- Байла, я предлагаю тебе самой определиться с подарком. Четверть века все же, боюсь ошибиться. Справишься?
- И можно просить все-все? Любое желание?
- Я могу обещать, что со своей стороны приложу максимум усилий.
Звезды казались так близко, и я бы попросила одну из них, если бы она была мне нужна.
- Как насчет фактора тридцати? Ведь чем раньше начнешь, тем дольше проживешь, да?
Он улыбнулся, будто ждал.
- Это твой день, миленькая.
Мой день. Моя игра.
- Скажи, как ты на самом деле относишься к Майку Норману?
Вот чего он совсем не ожидал. Думал, я попрошусь к нему в сателлиты…
- При чем тут…
- Ты легко расстался бы с ним?
- Хочешь его себе? Забирай.
- Ответь, пожалуйста. Только очень хорошо подумай. - Я не узнавала свой голос, таким спокойным, и в то же время напряженным он был. - Тебе совсем не жаль будет расстаться с ним? И ты совсем к нему не привязан?
- Как же не жаль, - сказал он хладнокровно, - мои цветы так его любят.
- Чтоб тебя, Демон, да ты способен хоть пять секунд побыть серьезным?!
Я даже испугалась, что перегнула палку. Он долго не отвечал, не потому, что не знал ответа. Но все же ответил.
- Ну… Наверное, будь все как оно выглядит… будь все правдой, мне было бы жаль… Возможно, я в самом деле к нему привык. Но к чему ты клонишь?
- Тогда подари мне выбор, Генри.
Демон повернул меня к себе за плечи, и я снова увидела звезды. Холодные. Зеленые.
- Выбор?
- Для Майка Нормана. Подари мне выбор для него.
- А точнее?
- Дай ему уйти. Сейчас, пока для него еще не поздно.
Опять тот же нарочито-равнодушный тон, как тогда, когда он сказал "забирай":
- Это несложно, Байла, но в чем же тут выбор?
- Если же он захочет остаться…
- Что, прости, захочет?..
- Если он вдруг захочет, разреши ему остаться с тобой. Навсегда.
Он отвернулся к звездам, и на этот раз мне пришлось поворачивать его к себе.
- Генри, я прошу тебя.
- Мне нужно подумать.
- Ты сказал, что приложишь максимум усилий, что я могу просить все, что захочу. Ты обещал. Сегодня мой день. Твои слова. И я прошу.
- Я обещаю подумать, Байла.
- Как я узнаю, к чему ты пришел?
- Ты узнаешь. Это же твой подарок.
Мне подарок, мой подарок, моя игра. Так или иначе, но мы провели на крыше остаток ночи, и при этом я старалась не предполагать исход. Дилетант пытался обставить профессионала, надо же. Демон тоже вроде бы не отвлекался на размышления, если только он не умеет думать и разговаривать одновременно. Мы расстались как обычно, ни словом ни жестом ни о чем друг другу не напомнив. В моих мыслях была пустота. В его - настоящая тьма. Профессионал пытался понять дилетанта…
Через две долгие недели Майк Норман явился ко мне в офис. В отличие от своего обычного идеального облика - волосок к волоску - он был какой-то растрепанный и с горящими, как при температуре, глазами.
- Ты выглядишь так, будто неделю не спал, - произнесла я вместо приветствия.
- Я и не спал.
Предвосхищая мой вопрос о цели визита, он сказал:
- Спасибо за подарок.
- За что спасибо? - не поняла я сразу.
- Демон попросил прийти к тебе и поблагодарить за подарок. Он уверен, ты поймешь.
До меня дошло, но не это резануло слух.
- Демон… что сделал? Попросил?
Майк прижал ладонь ко лбу, потом взглянул на меня сквозь пальцы.
- Он… так странно себя ведет, что я опять начинаю его бояться. Он стал какой-то… Что с ним такое, Барт? Ты же что-то знаешь. Это ловушка, да?
"Спасибо за подарок". Мой подарок - им обоим. Какое… потрясающее чувство.
- Он поинтересовался, почему остаешься? - спросила я без обиняков.
Кажется, у Майка не было сил удивляться моей осведомленности.
- Нет.
- А если я спрошу?
- Тебе я скажу. Если спросишь.
- Лучше скажи: разве тебе не нравится, что с ним происходит?
- Барт, ну как это может не нра… то есть… если бы только это была правда…
Возможно, позже я и перейду на жестокие игры, но начинать с них не стоит. Я вышла из-за стола, протянула руки, чтобы обнять его.
- После шести лет страха и лжи трудно поверить во что-то, - сказала я ему на ухо. - Не надо ничего бояться. Все правда.
Он замолк, будто пытался понять, а может, думал совсем о другом.
- Можно, я расскажу тебе что-то? - спросил он наконец, не отпуская меня.
- Конечно.
- Раньше, с самого детства, я всегда спал при свете. Но тьма нашла способ обмануть меня - она начала мне сниться. Я засыпал при включенной лампе, и мне снился сон, что вокруг темно. Так темно, как не бывает наяву, так темно, будто тонешь, и вот-вот уже прервется дыхание, и тьма заползет в тебя… Больше всего я боялся не проснуться, что сердце увязнет во тьме, как часы, и остановится. Поэтому во сне напрягал все силы, чтобы вспомнить единственную фразу, способную помочь: "Это только сон"… Вспомнить ее, когда тонешь, всегда очень трудно, но в конце концов она всплывала в памяти, во тьме, и я просыпался. Когда Демон… когда все изменилось, я поначалу почти не спал ночью, а днем сны мне не снились. Но однажды я так вымотался, что не заметил, как заснул - в комнате без окон при горящей свече. А свеча погасла… В тот раз тьма пришла как никогда густой и вязкой, мне никогда не было так страшно - но на этот раз я не мог проснуться. Я понимал, что сплю, но не мог проснуться, как ни старался. Я не мог вспомнить этих слов… Это было все равно, что в трясине - любое движение делало только хуже, оставалось только скулить от ужаса…
Майк перевел дыхание, будто ему трудно было даже говорить об этом.
- …И тут кто-то встряхнул меня, потом еще раз, и сказал…
- "Это только сон"…
- Да. Демон меня разбудил, и я, очнувшись и наполовину выбравшись из трясины, просто вцепился в него. Мне было все равно, кто рядом со мной, хоть сам дьявол, главное - я выбрался, и вытащил меня он. Одного я боялся на тот момент - что сейчас он стряхнет меня с себя и уйдет, а я останусь во тьме. Но он не ушел. Не знаю почему, но в тот момент он остался, и даже говорил что-то вроде "тише, все закончилось", а я боялся разжать руки, чтобы снова не соскользнуть.
И в какой-то момент меня поразила очевидная мысль: какой я дурак, да мне же нечего бояться! Великая тьма, повергавшая меня в ужас, теперь мой дом, а самое страшное, жестокое и опасное из чудовищ в этой тьме разрешает обнимать себя и утешает хотя бы тем, что не гонит… Чего же еще мне бояться? Я в безопасности, я дома. А вместе с этим пониманием вдруг пришел потрясающий покой, - ты не представляешь, Барт, - будто сама тьма обернулась им. Я заснул на руках у Демона в таком мире и спокойствии, которого не знал никогда в жизни, даже в детстве. Тем более в детстве. И впервые мне приснился обычный сон, просто ночное море, тихое, теплое…
Когда я проснулся, его не было. Три ночи я его не видел, на трое суток он оставил меня в покое, и за это время я понял, что кошмарный сон больше не вернется. А еще понял, что, вероятно, некоторые вещи стоят той цены, которую приходится за них платить.
"А потом… вы встретили у Эркхам твоего брата Уильяма…" - подумала я, но ничего не сказала. Зачем ему знать, насколько близок он был к свободе? Вот если перейду на жестокие игры… тогда, возможно, вспомню об этом. Но не сейчас. Сегодня я хорошая.
Вместо слов я поцеловала его, вполне по-сестрински, почти по-матерински.
- Спасибо за подарок, Майки.
- Я ведь ничего не подарил тебе, Барт…
- Да что ты говоришь.
* * *
Играя в Бога, чувствуешь себя немыслимо. Не-ве-ро-ят-но. Как же должен ощущать себя сам Бог?!..
И кто я такая, если не внучка Сони Кортес… Никто не надарит изумрудов на миллион, не пропустит на почетное место в ложу цезаря, не защитит, не примет как свою… Продлевать мою жизнь, считаться со мной, уважать меня, любить меня… меня, Байлу Морено, наследницу Кортес, - возможно. А обычную девушку, Бартолу Дювальер? Ну и черт с ним. Демон правильно сказал - жизнь не признает никаких "если".
Говорят, лучший подарок - сделанный своими руками. И если сделать его в твоих силах только потому, что ты - тот, кто ты есть, - что в этом плохого?
А за пальму первенства мы еще поборемся. Меня это чувство завело.
* * *
GAME OVER
Ночь четвертая. Большая честь
Мы созданы по памяти трех миллионов лет,
Мы состоим из водки, двухсот тысяч сигарет,
Все променяв на деньги и на глупые мечты,
Мы были просто так, для красоты…
"Високосный год"
Бог устал нас любить.
Бог просто устал нас любить.
Сплин
* * *
Не знаю, что и сказать. Бывает, что нужно просто некое озарение, чтобы все стало на свои места, а до этого кажется, что и так все в порядке. Я совершила преступление, и этого никто не в силах изменить. Я осталась жива, и в чьих-то глазах это тоже преступление, чуть ли не страшнее, чем предыдущее. Моя жизнь изменилась. Как это расценивать? Как преступление? Не знаю, что и сказать.
* * *
Вся наша жизнь - огромный танцпол
Под музыку высших сфер.
Танцора вперед толкает Господь,
Партнера сует Люцифер…
- Я не могу писать об этом! Да я в жизни не видела ни одного вампира, как вы себе это представляете?
Пришлось воткнуть наушник плеера поглубже в ухо. Голос у Кэссиди точно как у новенькой ручной дрели, и прежде чем давать ей какое угодно задание, я бы хорошо подумала. Блин, да я платила бы ей только за то, чтобы она молчала.
- Что ж, придется открыть тебе глаза на то, что ты так упорно игнорируешь, -
невозмутимо бубнил мой шеф - единственный счастливый человек в этом офисе, чей слух не воспринимал ультразвуки Кэссиди. - Ты журналист, а журналисты не обязательно пишут о том, в чем разбираются. Сначала они получают задание, потом собирают материал, изучают факты, добавляют красок и статья готова. Тебе это что-то напоминает? Или ты умудрилась листать "Космополитен" на всех лекциях до единой?
- Вы все ко мне несправедливы! - изо всех сил защищалась Кэссиди, так напористо,
что это начинало напоминать нападение. - Моя статья про НЛО обязательно получила бы премию, если бы вы согласились заявить ее!
- Господь с тобой, Кэсси. Я и в тираж ее пропустил только потому, что Дагни лежала в больнице и не смогла вовремя закончить репортаж о самоубийцах.
В больнице, ага. Я сломала обе руки и ребра, получила сотрясение мозга, мое состояние признали тяжелым и чуть ли не запретили посещение. Но моральное состояние было гораздо хуже всего, что могло произойти. Хорошо, что я была под морфином, иначе не знаю, как пережила бы это… Пришлось послать заявку на номинацию только на будущий год. Жаль, статья-то роскошная была. А еще хуже то,
что этот самый будущий год прошел бесславно, да и второй уже на исходе, а вот достойного материала нет. Хотя кому я голову морочу? Может, и есть. Я просто потеряла вкус к работе, нужно наконец это признать. С тех пор я пишу нейтральные ни на что не претендующие статейки, а Брюс так мил и терпелив, что еще не послал меня с моим кризисом жанра подальше. Может, потому, что нейтральные статейки тоже нужно кому-то писать? Может, хрень в стиле "Секс и город" - теперь мой потолок?
А может, потому, что даже в глубинах депрессии я пишу лучше некоторых на волне вдохновения…
- Вы это специально говорите! - Визг дрели дополнили нотки гнева, и добрая его часть адресовалась мне. - И где прикажете мне собирать материал?! Ночью на улицах?! В ночных клубах?! Где мне их искать?
- Кстати, по этому поводу можешь проконсультироваться у Дагни.
Кэссиди фыркнула так энергично, что у любого другого зубы повылетали бы.
- А она что знает?
- Может, что и знает. Ее родственница - Мастер Филадельфии, если не ошибаюсь.
Брюс, ну какая же ты сволочь.
Игнорировать стоящую над тобой почти двухметровую шпалу на каблуках, отравляющую воздух новыми "экспериментальными" духами, сложно. Я подняла глаза и вытащила один наушник.
- Слушаю тебя.
- Это правда?
- Что именно?
- Что твоя родственница - Мастер Филадельфии?
- Нет.
Кэссиди расслабилась и снова фыркнула.
- Я так и думала!
- Она моя родная тетка, - мстительно сказала я. - И она - Мастер штата Иллинойс.
Выражение ее лица было не хуже сна о Пулитцеровской премии, который я видела пару ночей назад. Иногда, когда уверен, что глупее быть не может, реальность просто обожает тебя удивлять.
- Вау!!!
Я не разделяла ее восторга и добавила:
- Мы не общаемся, поэтому помочь не могу.
Кэссиди скисла. Но Брюс всегда находит выход из положения, не будь он главным редактором такого непотопляемого издания как наше.
- Над чем ты работаешь, Дагни?
- Новая коллекция моей матери, вы забыли?
- Нет… хм… Вот что, сделаем так. На прет-а-порте поедет Кэсси, мы ведь не можем позволить ей сидеть сложа руки?
Супер.
- А я?
- Ты отличный журналист, тем более что срок подачи заявок на исходе, а описание коллекции даже такой звезды как Сью Эллен Сэлинджер не сможет конкурировать с твоей позапрошлогодней работой. - Он вздохнул, произнося слово "позапрошлогодней".
- Удиви меня. Удиви всех нас, Дагни.
Я вздохнула в ответ. Да уж, легче написать десяток статей про вампиров, чем объяснить, почему Брюсовой бездарной падчерице у нас до сих пор платят зарплату.
Неужели только чтоб заткнулась?
Не исключено…
* * *
Сестра моего отца Пенелопа действительно Мастер Чикаго, Филадельфии и всего штата Иллинойс, а я действительно с ней не общалась. Я не разделяла интерес,
который испытывал по поводу подобной родни мой брат, хотя мы с ним и двойняшки.
Просто однажды отец решил, что нам надо это знать, и все рассказал. Мама вела себя так, будто всегда была в курсе, но я в этом не уверена. Кажется, она просто не хотела показать, что отец почти тридцать лет семейной жизни мог что-то от нее скрывать, будь то кардиостимулятор или сестра-вампирша - неважно. У них счастливый брак, и такого просто не могло быть.
Я не уверена также, что они знают, о том, что Джимми поддерживает с ней связь.
Мой брат всегда был бескрышем, однако никогда не переступал черту, иначе не смог бы стать мальчиком из ФБР уже в двадцать шесть. Да, я так это и называю, потому что представления не имею о его работе, и дай Бог, чтобы он сам имел. "Мальчик из ФБР" - этого достаточно, чтобы спать спокойно. Он единственный откололся от нашего сборища людей творческих профессий, но это не так страшно, ведь он занимается тем, что любит. Как и мы все. И вряд ли его работа опаснее, чем нежная дружба с Мастером штата.
Не знаю, проверяют ли быстроту реакции при кастинге в ФБР, но судя по всему да.
Только вчера вечером за бокалом пива я вяло и вскользь пожаловалась Джимми на
Брюса, его нереальные планы и на то, что состарюсь и умру, не увидев премии, как уже утром он позвонил мне.
В шесть.
В субботу.
- Даг, я все уладил. Встречаемся в час, я заберу тебя и отвезу.
- Куда? - сонно пробормотала я, пытаясь задержать ускользающий сон изо всех сил.
- Будь готова.
- Вот идиот…
Я рухнула назад в постель и подгребла к себе одеяло, но сон безвозвратно ушел.
Что он еще придумал, а, наш мальчик из ФБР? Он что, нашел кого-то, кто напишет за меня статью?..
- Кто это? - Поперхнулся он натурально, но последующий получасовой кашель был чистой воды спектаклем. Имеющие старшего брата да поймут. Дело в том, что накануне я зашла в первую попавшуюся парикмахерскую подправить прическу. Меня не смутили ни малые цены, ни обшарпанная мебель, ни юность девицы-руки-ножницы, и только я привычно произнесла "длину не трогать", как перед носом у меня щелкнуло и будто по волшебству вдруг появилась челка - от силы сантиметра три.
У меня дыхание перехватило, я только и смогла выдавить:
- Что вы сделали?…