- Простите мою дочь, господа, - тем временем сказал хозяин дома. - Она устала после тяжёлой сессии и, к тому же, никак не может прийти в себя после гибели матери.
- Да она в последнее время вообще заморозилась, - вдруг досадливо сказал Кледнер. - Такая девчонка была боевая, вся в отца, а сейчас не узнаю. Снежная королева.
Насчёт королевы Кир с ним мысленно согласился. А вот снежная ли…
Ника выскочила во внутренний двор, к бассейну. Почему её понесло именно на улицу, она не знала и уже начала жалеть об этом. Лучше бы поднялась в свою комнату, там можно было закрыться и никого не видеть. На улице сейчас жара. А она не захватила даже светозащитных очков. Не то, чтобы она без них не могла обойтись, но в прогулке под слепящими лучами Сианы приятного было мало. Нет, лучше вернуться. Пройти по боковой лестнице, не по центральной, она дальше от столовой, и проскользнуть в комнату. Да, так и надо сделать.
Ника торопливо пошла вдоль дома к боковому выходу. Двери открылись, пропуская её в спасительную прохладу помещения. Лестница эта была намного уже и чуть круче центральной, но она бегала по ней всё детство - привыкла. Вместо трёх пролётов здесь всего два, отсюда и крутизна. Поднявшись на второй этаж, Ника выглянула в коридор и вдруг увидела приближающегося человека. Она отшатнулась назад, уже понимая, что человек идёт по направлению к ней. Лихорадочно огляделась. Встречаться с кем-то из домашних, а тем более с гостями - а это был один из них - она сейчас не хотела. Бежать вниз - он наверняка пойдёт туда же, зачем бы ему на технический этаж идти. Значит, ей надо именно наверх.
На третий, технический этаж, продолжалась всё та же крутая узкая лестница. Ника быстро побежала вверх, на секунду выпустила поручень, чтобы ухватиться поудобнее, и потеряла равновесие. Рука схватила пустоту, не дотянувшись до опоры, и девушка с ужасом осознала, что падает.
Только хорошая реакция и то, что в таких ситуациях Кир сначала делал, а потом соображал, что это такое его тело выкинуло, позволили ему поймать на руки падающую с середины лестничного пролёта девушку. Секунда - и вот уже у него на руках сама "снежная королева", рефлекторно ухватившаяся за его плечи. И глаза, всё такие же зелёные, но уже не тоскливо-холодные, а очень даже живые и донельзя испуганные. Ну да, она уже приготовилась ломать шею, а тут такой кавалер галантный…
- Надо же, - слегка растерянно констатировал он. - Удержал.
Кир осторожно поставил девушку на ноги, та медленно разжала руки и быстро отступила на шаг, лишь слегка пошатнувшись.
- Спасибо, - чуть задыхаясь, сказала она.
- Куда ж вы так быстро бежали, леди? - Кир взял себя в руки и вернул свой обычный чуть насмешливый тон.
А вот теперь и девушка пришла в себя, из глаз исчез испуг.
- Я обязана давать вам отчёт? - спросила она, пытаясь справиться со сбившимся от падения дыханием.
Он пожал плечами.
- В принципе, нет. Но надо же поддержать беседу.
- А мы беседуем?
- Нет, пока что я просто молча ловлю вас, падающую с лестницы. У вас что-то случилось? - последний вопрос он не хотел задавать, но его вынудила это сделать тоска на её лице, медленно сменяющая оживление, вызванное их встречей.
- Нет, всё в порядке, - ответила она.
Кир никак не мог отвести взгляд.
- А глаза грустные, - сказал он, не удержавшись.
Ника покачала головой.
- Глупости. Всё нормально.
- Ваш отец говорит, что у вас был тяжёлый год.
Неожиданно она вскинула голову.
- Да, - отозвалась она. - Да…
Он заметил, что её как будто унесло, теперь её глаза казались ему заполненными туманным маревом.
- Как тебя зовут? - спросила она, вдруг переходя на "ты". - Я не запомнила, прости.
- Кирилл, - ответил он, впервые за эти полчаса чувствуя на себе по-настоящему внимательный взгляд, будто она впервые его увидела. Снова холод.
- У меня всё в порядке, Кирилл, - с нажимом сказала Ника. - Правда. И не надо меня больше спрашивать. Для знакомства есть более приятные темы.
- Твой отец сказал, что ты можешь помочь нам освоиться в Солнечном, - тут же нашёлся Кир. - Он сказал, что это отвлечёт тебя от грустных мыслей.
- Как странно, что он обратил внимание на что-то, кроме своих цифр.
Она произнесла это в сторону и так тихо, что он еле расслышал.
- Что же тут странного? - так же тихо спросил он. - Ты его дочь, он не может не заметить.
- Может, - задумчиво отозвалась Ника. - Раньше он всегда чувствовал, когда у меня даже слегка портилось настроение. А сейчас я могу плакать или смеяться, ему всё равно. Он ничего не заметит. Он не виноват, я понимаю, - голос её звучал всё глуше. - Но он ничего сейчас не видит вокруг себя. Мамин уход подкосил его. А я… Я стараюсь не мешать.
Внезапное желание обнять её и просто попробовать утешить охватило Кира, и он с трудом его подавил. Не стоит, она сейчас вряд ли оценит.
Ника медленно направилась вниз, не приглашая за собой, но и не убегая. Кир почти не колебался - догонять-не догонять - и во внутренний двор они вышли вместе.
Они остановились около большого овального бассейна с зеленоватой водой.
Ника словно встряхнулась, повернулась к нему лицом и даже слегка улыбнулась. Неправильная была улыбка. Дежурно-дружелюбная. Впрочем, и та уже пропала.
- Прости. Я что-то увлеклась, загрузила тебя своими проблемами. Сама не понимаю, что это на меня накатило, почему я так разговорилась.
- Может быть, потому, что больше некого загрузить? - серьёзно спросил Кир и поймал себя на эгоистичной мысли - хорошо бы это действительно было так!
Она невесело усмехнулась.
- Некого… Да. У Рины своих проблем хватает, она сейчас не лучший собеседник, - она задумалась. - Димка… Нет больше Димки. Орест… Вообще не пойму, что он хочет.
Она говорила словно сама с собой, но Кир не мог не спросить.
- Орест - это тот умник, который Ба… Тони доводил сегодня?
Ника кивнула, тень улыбки скользнула по серьёзному лицу.
- А, ну тут ясно, чего он хочет, - уверенно сказал Кир.
- И чего же? - чуть удивлённо спросила она.
- Да тебя он хочет, что ж тут непонятного. Это сразу видно.
Кир словно физически ощутил, как взгляд Ники превращается в колючий лёд.
- Жарко, - вдруг произнесла она невпопад.
Толчок в грудь он сначала почувствовал, не успев заметить - куда только делась хвалёная реакция! - и, только уже бултыхаясь в бассейне, понял, что столкнула его Ника.
Ах ты!.. Ты…
Он был уверен, что увидит её смеющейся, уже почти слышал девичий мелодичный смех. Но вынырнув, наткнулся на русалочий серьёзный взгляд. Ни смешинки.
- Освежись. Всё лучше, чем глупости болтать.
Ника не подала ему руки, просто развернулась и пошла к дому, предоставив ему самостоятельно выбираться в полном недоумении.
- А пока некоторые тут развлекаются с… ты почему весь мокрый?! - встретил Кира в отведённой им комнате Балу.
Кир пропустил вопрос мимо ушей.
- Ты что-то хотел мне рассказать? - спросил он невозмутимо, расстёгивая прилипшую к телу рубашку.
- Я тут выяснил кое-что, - сообщил Балу.
- А не пойти ли нам прогуляться? - кивнул Кир. - Только переоденусь.
- Вообще-то, мне кажется, ты уже нагулялся… Но ты прав. Пошли.
Едва они вышли за ограду дома Ревнёвых, Балу начал рассказывать.
Он успел предметно переговорить с Аристовым о том, к кому им можно обратиться для начала, чтобы вообще хоть что-то узнать.
- Пришлось обрисовать ему ситуацию с Фрэнком, - сказал Балу, а на вопросительный взгляд Кира тут же пояснил: - Да брось, я ж понимаю, что тут может быть прослушка в любом углу. Я звонил ему с улицы, с рабочего мобильного на телефон гостиничного номера. Так что если нас кто и слушал, так только Фойзе, а ему можно. Так я продолжаю? Володя сказал, что вообще попасть на Каджеро можно только по контракту на сафари или на работу, но про работу мы уже говорили. Нет здесь работы "на неделю", да ещё такой, чтоб с её помощью можно было погасить бешеные долги.
- А что за сафари? - заинтересовался Кир.
- Ну, то самое, одно из направлений бизнеса Ревнёва. Зверюшки местные, огороженные территории, егеря и клиенты, приезжающие поохотиться.
- Погоди, но на это же нужны деньги, откуда они у Фрэнка? - помотал головой Кир.
- Да вот и я задумался. Тут даже не в них дело. Дело в том, что он собирался отсюда с бабками вернуться, - Балу выделил голосом слово "отсюда", - а не дополнительно потратиться. Но вообще - туристическая виза обычно действительна всего неделю. Тот самый срок, улавливаешь?
- Это ничего не доказывает.
- Да, конечно. Но Аристов дал нам наводку. Начинать надо с того, кто оформлял документы на въезд и выезд. Здесь есть старший менеджер, к которому стекается вся информация о клиентах. Через неё же можно и о персонале попробовать узнать, как сказал Аристов.
- Через "неё"?
- Да, Карина Сайдарова. Кстати, у неё оседает и информация о медицинских осмотрах клиентов и персонала.
- А это нам зачем? - озадачился Кир, но сообразил раньше, чем успел себя мысленно по голове постучать. Конечно. Это можно использовать как повод для разговора, если вспомнить, под видом кого они тут находятся.
- Сайдарова примет нас завтра утром в своём офисе. Я договорился, - сообщил Балу и не удержался: - Пока некоторые там развлекались.
* * *
Опять стон. Гость так и не приходил в себя с ночи. Сменить повязку, пропитавшуюся кровью - кровоточить стало меньше, но рана заживает плохо. Вколоть очередную дозу противовоспалительного. Вытереть влажной салфеткой капли пота со лба раненого. Рана-то сама по себе не страшная. Дело не только в ней. Это-то и плохо, что дело не в ней… Врача бы.
Он попадал в разные переделки, не только на этой работе, но и на прошлой. Только всё было иначе. Даже когда он сам загибался во время перестрелки, когда некуда было уходить, они все знали, что за ними придут и вытащат. Даже когда здесь, в джунглях, на него напали разъярённые прошедшими мимо Охотниками лесные гиены, к нему на помощь пришли два егеря из посёлка, которых он смог вызвать по коммуникатору. А здесь - никто не придёт, не поможет. Есть только он сам, его знания и опыт. И только те лекарства, которые он может достать. А этого недостаточно. В общем, положение казалось отчаянным и безвыходным. Однако всё равно, по их неписанным законам безвыходных положений не существует. И тут выход может найтись. Надо было рискнуть и открыться кому-то из городка. Или сгонять в Алмазный? Там тоже есть нужные люди… только вот знакомых нет. И гарантий, что не сдадут, тоже нет. Но сколько можно ждать? Если ничего не предпринимать, финал будет довольно скорым и однозначным.
Но ничего не предпринимать он уже не мог. Слишком долго он плыл по течению, плюнув на собственные представления о чести, достоинстве, совести и человечности. А недавно он словно проснулся, как от пинка, словно вынырнул из вязкого болота равнодушия и бездействия. Один невидящий взгляд этих знакомых глаз, один звук этого голоса - всё, что оказалось нужным для пробуждения. И теперь он больше не мог сидеть, сложа руки. Надо было решаться, за себя и за того, кто однажды уже решил за них обоих. Пора наконец взять себя в руки и отдать все долги.
Все изменилось пару недель назад на одном из обычных рейдов второго уровня - да, они уже считались "обычными", - изменилось неожиданно, резко и необратимо. И он был уверен - это была не случайность. Таких совпадений не бывает. То ли это Судьба, то ли Бог, то ли та самая Удача…
…Тогда, пару недель назад, всё было, как обычно.
- Даниэль, ваш выход! "Мусор" в квадрате восемь-Б, - услышал он привычную команду-приглашение. Помнится, в самом начале это насмешливое "Даниэль" выводило его из себя. Сейчас же он бесстрастно и коротко ответил "есть!", завёл свой скутер-вездеход. В автонавигатор от старшего егеря уже поступили точные координаты места.
"Совсем рядом", - отметил он. - "Еще пятнадцать минут и на ближайший месяц всё будет закончено. Сегодня вечером напьюсь".
Он думал так раз в месяц, регулярно. После каждой зачистки. Правда, никогда не выполнял этого обещания. Просто выпивал снотворное, спал ночь без сновидений и недели три относительно спокойно отрабатывал обычным егерем. А потом ему начинали сниться кошмары. И однажды утром раздавалась команда - "На сегодня назначена прогулка, Даниэль!", и снова бесконечное ожидание в стороне сменялось лёгким раздражением от насмешливого голоса старшего, опять это "Вечером напьюсь", выстрел - и всё с начала.
Хорошо, что идёт дождь. Эту работу лучше делать не в солнечную погоду. Когда светит солнце, когда небо почти такое же, как на Земле, невыносимо тяжело сделать последнее движение. Особенно если на тебя смотрят глаза - ненавидящие, умоляющие, плачущие, надеющиеся…
Он нашёл "мусор" почти сразу. Тот лежал на тропе. Лежал на животе, лицо повёрнуто в сторону от подошедшего егеря-"чистильщика". Рана, кажется, не смертельная, и парень точно ещё жив. Защитный комбинезон порван в нескольких местах. Егерь удивился - Жертва встретился с урсом, судя по надрезам на плотной ткани, явно от когтей. Правда, если у них дошло до рукопашной, вдвойне удивительно, как этот человек выжил.
Он ощутил, как в нём просыпаются давно забытые чувства - уважение и сочувствие. Нет, не потому забытые, что он разучился чувствовать, а потому, что давно не встречал тех, кто бы такие чувства вызывал. Однако в данной ситуации подобные эмоции были лишними. Надо срочно делать работу и уходить, он не был уверен, что иначе в этот раз сможет довести дело до конца.
- Даниэль, что ты застыл? - голос старшего уже не насмешливый, а недовольный. Конечно, они где-то недалеко, наблюдают. - Заканчивай с ним и возвращайся в город. Он мёртв?
- Да, - зачем-то солгал он, не успев даже подумать над ответом. - Выстрел был удачным.
- Ну и отлично. - Голос старшего опять повеселел. - Давай, убирай труп, возвращайся своим ходом, и я сегодня тебе даю выходной. - Мы тебя не ждём, катер уже пришёл.
- Я закончу, - бесстрастно ответил он, уже зная, что снова лжёт.
- Не забудь подтверждение, занеси мне в кабинет, я через час забегу забрать. Удачи в твоём нелёгком деле, - старший снова насмехался, но его это уже не трогало.
Вдалеке взмыл в воздух катер. "Зрители покинули директорскую ложу. Свет погас, занавес опущен". Словно откликаясь на мысли егеря, ливень припустил с новой силой, создавая вокруг действительно занавес из потоков воды. Ливни здесь всегда такие. Где бы найти укрытие? Через час нужно быть в офисе, а потом до завтра свободное время, можно перевезти его в…
"Чёрт, что за мысли? - оборвал он сам себя. - Заканчиваем работу и отдыхать. Проклятый дождь, дезинтегратор-то сработает, а вот собрать останки будет нелегко, пепел размоет к чертям. Унести его в укрытие и там всё закончить?"
Егерь не хотел прикасаться к раненому, он знал, что после этого ему будет точно тяжелее выстрелить. Но унести Жертву отсюда придётся, потому что дождь помешает собрать доказательства смерти. Поэтому он всё-таки наклонился, перевернул лежащего на траве так, чтобы удобнее взвалить его на плечо. Тут парень слабо охнул, шевельнулся, повернул голову, и егеря словно ударил наотмашь невидящий, но живой взгляд знакомых синих глаз, с покрасневшими белками и опухшими веками.
Он молча отшатнулся, поскользнулся и упал на траву. А раненый неожиданно хрипло произнёс, будто с силой выталкивая слова из груди:
- Твою мать, мазила, ты закончишь сегодня? - и попытался приподняться.
Егерь оказался возле него раньше, чем успел понять, что хочет сделать. То ли помочь сесть, то ли наоборот уложить, то ли обнять, то ли потрясти за плечи, чтобы тот увидел, услышал, узнал…
- Феникс, это я, Феникс! Ты только не волнуйся, всё уже закончилось, они все улетели, тут только мы.
На окровавленном лице появилось насторожённое выражение, губы едва заметно шевельнулись. "Бред", - прочитал егерь. Не бред! Это же я!
- Феникс, командир, ты меня слышишь? - только осторожно, ему сейчас не хватает только сломанных ребер от дружеских объятий.
И слабый, всё такой же хриплый голос, в котором нет радости, нет удивления - только бесконечное облегчение и усталость:
- Я слышу, Дэн.
Подхватить на руки, бережно, нежно, чтобы не причинить дополнительной боли, унести в укрытие. Этот ливень им на руку, скроет все следы.
- Пашка, я не могу сейчас тебя взять с собой, я перевяжу тебя и спрячу, тут есть место… а часа через три вернусь.
Раненый уже не слышал, отключившись - как будто наконец позволил себе потерять контроль над происходящим, передав его Дэну.
Тушка дохлого гигантского грызуна благополучно рассыпалась в прах под лучом дезинтегратора, была аккуратно собрана в контейнер и привезена в офис "Дианы". Как Дэн и рассчитывал, никакой проверки не было - ещё не хватало, кому интересно копаться в останках очередной жертвы. Органика, и ладно.
Хотя Дэн и пришёл с опозданием, сославшись на поломку скутера, старший остался доволен. Он принял контейнер, отметил получение и отпустил чистильщика, как обещал. Дэн направился к лестнице - можно было ехать за Фениксом.
Внешне, как всегда, он сохранял спокойствие, однако под этой привычной коркой равнодушия в нём всё бурлило. Впервые за долгие дни, недели, месяцы он чувствовал неуёмную жажду деятельности. В голове выстраивался план, как незаметно привести командира к себе - недавно он, наконец, переехал из осточертевшего общего здания в свой собственный дом. Старший, помнится, не одобрил.
- Даниэль, тебе нельзя жить в одиночку, - непривычно серьёзно сказал он, когда застал Дэна сдающим ключ распределителю.
Пожалуй, на памяти Дэна это был единственный раз, когда старший егерь Реньер показался ему нормальным человеком.
- Таким, как мы, нельзя оставаться одним, мы начинаем думать.
- Знаете, господин Реньер, я этим и так регулярно занимаюсь, - не удержался Дэн.
Старший не оценил его реплики в духе Индиго.
- Я имею в виду, начинаем много думать о нашей работе. Я знаю, о чём говорю.
Реньер полгода назад сам переехал в отдельный дом.
Дэн пожал плечами.
- Думать о наших зверюшках - не слишком интересное занятие, - он упрямо делал вид, что не понимает старшего, желая только одного - чтобы его оставили в покое.
Реньер хмыкнул и потерял к Дэну всякий интерес. Больше он не поднимал эту тему никогда, видимо, понял, что тот ни в приятельских отношениях, ни в психологической помощи не нуждался. И в самом деле, зачем ему психолог? Ему бы раз в месяц дозу хорошего снотворного, а ещё лучше - хороший пистолет со снотворным поэффективнее…