- Я не знаю, Дэн. Пока не знаю. Я постараюсь понять, но я не офтальмолог.
Она вышла, а Дэн остался стоять посреди комнаты, пытаясь переварить это сообщение.
Глава 5
Сразу после разговора с Никой Орест улетел на Землю. Только приземлившись в Риме, он понял, что сбежал как мальчишка. Ему стало и смешно и тошно одновременно. Рада звала к себе, в Новый Орлеан, но он отказался. Помимо головы, нужно было прочистить ещё пару мест. Он, словно дикий зверь, почувствовал загодя, что настало время перемен. Но эти перемены не должны застать и не застанут его врасплох. Сначала он подготовит почву, а потом заберет Нику и покинет Каджеро навсегда. Хватит.
Первый, кому он позвонил из отеля, был Керрино.
- Анри, будьте наготове, собери людей понадёжней. Я могу вызвать вас в любую минуту.
Капитан "Роксаны", одного из самых крупных кораблей Ореста, лишних вопросов никогда не задавал. Он был невозмутим, даже флегматичен. Казалось, будто всё, что его волнует - это большой космос. К тому же Орест его не обижал. Такой зарплаты, как у Керрино, не было даже у командира носителя в вооружённых силах, и он это хорошо знал.
- Будет сделано, господин Кледнер. "Роксана" всегда в полной готовности.
Орест поднялся в спальню и, прежде чем растянуться на огромной кровати, взглянул на собственное отражение в зеркале.
Десять долгих лет он поднимался по этой лестнице к вершине, десять нелёгких, но таких интересных лет. Он стал тем кем стал потому, что заслужил это звание. Его уважали и боялись, перед ним преклоняли колени и головы…
Сафари на Каджеро - всего лишь забавная игрушка, у него было столько источников дохода, что смешно было бы воспринимать эту беготню по джунглям как нечто серьёзное. Нет, на Каджеро его привело совсем другое, а заставило остаться и вовсе третье, непонятное и неизученное.
Это последнее - маленькая несносная стерва, так холодно и жестоко отказавшая ему. Ничего, так или иначе, она будет его. Она уже его, всегда была. По его расчётам, Ника не станет рассказывать об их разговоре на балконе. Не то чтобы он опасался, но ему требовалось ещё немного времени - ведь то, ради чего он вернулся на Каджеро, было всё ещё подвешено в воздухе.
Орест всё же растянулся на постели, попытался отключиться, но мысли о делах не давали покоя. С Итарой надо заканчивать, это место не приносило больше ничего, кроме раздражения и головной боли. Заводы уже почти все перенесены на Альту, осталось вывести свою армию, людей, оружие и корабли… Нет, передохнуть не выйдет. Он сел и снова включил связь, на этот раз с Итарой.
- Гай, что у вас?
Начальник охраны, тот самый молодой парень со смеющимися глазами. Обманчивая внешность. Мальчишка - палач. Это именно он тогда и расправился с братьями Стравинскими. Не псих, как Ник, но профессионал.
- У нас всё чётко, как всегда. Мы полностью свернули производство два дня назад. Последний грузовик вылетает на Альту через полчаса.
- А вы как?
Гай хмыкнул.
- Сюда вторглись войска Содружества, с севера. Ребята почти все переправлены. Кто на Альту, кто на Эринию. Я вылетаю последним кораблём на Альту.
Он помолчал.
- А на севере резня. Итарцы за вас горой, господин Кледнер.
- Спецназ? - равнодушно спросил Орест.
- Пока нет, полиция. С ВКС встречаться не хотелось бы. Будут большие потери. Так что мы сматываемся, Босс.
- Ты прав как всегда, мой мальчик. Потери нам не нужны…
Орест закурил. Вот оно, самое большое отличие между ним и Андреем. Тот не умеет подбирать людей, не видит их слабости, их страсти, не знает, чем взять, купить, завоевать. Он не глуп, далеко, но всё-таки наивен. А за это надо платить, и он будет платить. Уже платит. Хотя нет, это всё же не самое большое отличие. Самое большое заключается в том, что Андрей прямой, как стальная линейка, и отказывается видеть очевидную прибыль под собственным носом, даже если она сулит миллиарды… Ведь его тыкали носом, тот одержимый парень-биолог принёс всё на блюдечке с каёмочкой, но Андрей не заметил. Парня потом пришлось убрать, слишком принципиальным оказался, правильным, как и Ревнёв. Жаль, он был бы полезен. До сих пор жаль. Но его открытие было дороже его самого, даром что Андрей от него отказался. Что ж, подберём, мы не гордые. Кстати, насчёт этого.
Он набрал ещё один номер, каджерианский. Но вызывал он не Андрея и не его дочь, он вызывал своего человека. Того, кто принёс ему три года назад известие о золотых горах неониевых отходов на Каджеро, перехватив записи резвого биолога-энтузиаста.
- Что у вас, как продвигается?
- На Альте прорыв, господин Кледнер, в подводных оранжереях наконец удалось воссоздать нужный микроклимат, мы можем перевозить оборудование. Но…
- Но?
- Процесс идёт медленно, и пока рассчитывать на массовое производство не представляется возможным.
- И тем не менее ускоряйтесь, мой друг. Вывозите всё ценное и нужное, остальное уничтожьте. На Каджеро мы больше не вернёмся. Я надеюсь на вас.
Последнее предложение было сказано тем самым неповторимым тоном, от которого приседали все подчинённые Ореста.
- Да, Босс, будет сделано.
Через полчаса он спустился в бар, захотелось проветриться. В баре он сел в удобное кресло, откинулся на мягкую спинку и отпил виски. Полумрак, тихий джазовый квартет на маленькой круглой сцене. Можно немного расслабиться. Нужно. Он прикрыл глаза.
- Боже мой, Орест.
Этот голос он узнал бы даже во сне, не только с просто закрытыми глазами. Не двигаясь, он произнёс без удивления в голосе:
- Здравствуй, Кэс, - всё-таки открыл глаза, выпрямился, оглядел стоявшую рядом женщину.
Теперь она носила короткую стрижку. Короткую и тёмную. Её шло.
- Отлично выглядишь, - Касси присела в кресло рядом без приглашения, закинула ногу на ногу.
- Спасибо, ты тоже недурна, - он, наконец, улыбнулся. - Впрочем, как всегда.
- Ты один? - Касси неторопливо огляделась. - А она где?
Сердце ёкнуло, затрепыхалось, прежде чем Орест осознал - она не о Нике.
- Я не женился на ней. Не сложилось.
Касси пыталась скрыть эмоции, он видел это, но не смогла удержать маску на лице - целая буря чувств рвалась наружу. Однако она промолчала. Слишком хорошо знала, что разговоры на тему "зачем и почему" всегда раздражали Ореста.
- Ты здесь по делам или живёшь?
Орест взглянул на неё из-под ресниц. Неужели Касси не знает, где он сейчас живёт? Хотя да, с Радой она не общается уже давно, с тех самых пор. Может, и не знает.
- Я вернулся на Каджеро.
- Ты всегда бредил этой планетой.
Не планетой и не бредил. Была какая-то непонятная, болезненная тяга к чему-то или кому-то, не хотелось ощущать себя бродягой. А вот после возвращения туда и начался бред. Самый страшный и сладостный бред на свете. Орест не хотел говорить об этом с ней, он не хотел говорить об этом ни с кем.
- Выпей со мной, Кэс.
Касси кивнула, не сводя с него глаз.
Бокал, ещё бокал - вроде бы эта бутылка была полной всего полчаса назад. Надо заказать ещё, надо забыться, надо…
Как она оказалась в его апартаментах, в спальне, в его постели, в его объятиях - Орест так и не понял. Он видел её сквозь туман, слышал сквозь пелену. Как она повторяет его имя. С нежностью и укором, страстью и всё той же тоской, что и много лет назад. А он не чувствовал ничего, даже разрядка не принесла удовлетворения.
Хотя нет, одно точно было.
- А знаешь, проклятие сбылось, - он резко сел в постели, пошарил по столику рядом в поисках бокала, не нашёл.
- Какое проклятие, о чём ты? - Касси обняла его плечи, он стряхнул её ненужные уже руки.
- То самое… то самое!
Орест развернулся к ней так резко, что она отпрянула.
- Я думал что этого не существует, что люди сами себе врут, обманываются, принимая похоть за вот это! Я держался на взаимовыгоде, на сексе, на чём угодно - только не на этом, потому что этого для меня не было, никогда не было! - Ореста несло, но остановиться он не мог. Проклятое вино, проклятая Кэс, это всё из-за неё.
- Да о чём ты? Успокойся, пожалуйста!
- Я полюбил. Я полюбил, Кэс! Ты даже представить не можешь, кого!
Он расхохотался хриплым, сумасшедшим смехом.
- Я схожу с ума, мне так плохо… Я готов убить за неё… Я уже убил, - он поднял голову и посмотрел ошеломлённой Касси в глаза. - Я убил её жениха. Я истребил почти всю её семью, разрушил её дом. Только для того чтоб она принадлежала мне, для того, чтобы не оставить ей выбора. И она будет принадлежать мне, будет, Кэс, потому что иначе я убью и её.
- Господи.
Услышав неподдельный страх в её голосе, он внезапно успокоился.
- Как ты сказала мне тогда, так всё и получилось. Именно так.
Не обращая больше внимания на постороннего, совсем уже чужого человека в комнате, Орест сел перед камином. Да, тогда он жалел её. Конечно, жалел, ведь жалость чувство высокомерное. Не понимающее…
* * *
…На Альте оказался самый подходящий климат, чем сейчас и пользовались его специалисты по неониям. И Альта была самой молодой из его колоний. Там он и начал строить основную резиденцию много лет назад.
Ядовито-зелёные джунгли, красивый ухоженный сад с дорожками из гравия, трёхэтажный особняк. Дубовые двери на петлях, окна, которые надо открывать вручную, но так приятно распахивать их настежь и вдыхать… а вот запах не тот, совсем не тот. Потому что флора не та. Искусственно выведенные лианы такие запахи не распространяют - пряные, манящие… И вода не та. Даже в чёртовом полукруглом бассейне. Сколько он ни пытался, не мог добиться этого эффекта зеленоватой воды. То голубая, то изумрудная, то бирюзовая. Нет, зелёная вода оставалась там. Там же где и зелёные пряные джунгли, там же где и зелёные глаза его маленькой девочки. Она ведь совсем выросла. Без него.
Последний изворот своего сознания Орест понял, когда уже было поздно. Дом и сад были почти отстроены, и только тогда он полностью осознал, что строит себе свою личную Каджеро, этакий оазис посреди тоски по дому. По дому? Неужели он действительно считает Каджеро домом? Неужели всё-таки тоскует по планете, по Андрею и его семье?
Во время того звонка всё было рассчитано, каждое слово, каждый жест, каждая пауза были на своём месте. Андрей, как и следовало ожидать, остался всё так же доверчив, каким Орест его и запомнил, и радовался этому неожиданному звонку, как будто все шесть лет его ждал. Хотя, зная Андрея, можно было с уверенностью сказать, что именно ждал. Естественно, Оресту не понадобилось говорить лишнего, кроме сообщения, что он слишком давно болтается по Содружеству, и ему это порядком надоело. Ему не пришлось долго ждать, чтобы Андрей произнёс ожидаемую фразу: "Не хочешь вернуться?". Дальше всё шло, как по нотам, и уже через сутки Орест подлетал к планете, которую когда-то оставил, как казалось, навсегда. Если бы не дело, он бы так и не вернулся, скорее всего.
Был только один человек, о расставании с которым Орест жалел по-настоящему. Он никогда не размышлял о том, что это за чувство, потому что оно было таким же естественным, как необходимость дышать. Зачем обдумывать то, что составляет часть тебя? Он ждал этой встречи, наверное, с того момента, как улетел шесть лет назад. Эта девочка была единственной, кого он не хотел оставлять и о ком скучал в те редкие моменты, когда у него находились время, силы и желание что-то вспоминать.
Она любила мягких зверюшек, из тех, которых никогда не видела вживую, только в кино и по рассказам знала - в джунглях не водились ни ослики с печальными глазами, ни медведи, ни рыжие лисы, ни пушистые зайцы. Поэтому сейчас он вез для неё игрушки - самые шикарные, какие смог достать. Искусственный мех до мельчайших чёрточек был похож на натуральный. Лисица обмахивалась хвостом, а медведь умел рычать и вставать на задние лапы.
Орест ещё успел порадоваться, что не вытащил сразу всех зверей, да и вообще оставил их в нераспакованном багаже, когда вышел в гостиную сразу после приезда. Потому что в гостиной его встретили все: Ревнёвы - Андрей, Майя с маленькой Лизой на руках, сестра Майи Инга, её жених - бородатый спокойный парень, вроде как друг семьи, горничная Шарлотта, которую Орест помнил ещё по дому Ревнёва-старшего молодой девушкой… А у окна стояла невысокая русоволосая девушка. Тонкий силуэт на фоне светлой стены, солнце из-за стекла, позолотившее прядки волос и высветившее зелёные глаза - всё это взгляд выхватил мгновенно, и всё это почему-то оглушило. И, уже машинально пожимая руки - да, привет, я тоже рад, Володя, очень приятно, можете звать меня просто Орест, нет, Майя, я не устал, - он осознал, что эта девушка, ещё совсем подросток, но уже девушка, и есть его Ника.
Хорошо, что я не вышел с мохнатым медвежонком в руках, - подумал он.
Ника подошла последней, протянула по-взрослому руку. Он сжал тонкие пальцы, и вдруг её серьёзное лицо осветила улыбка - та самая, которая четырнадцать лет назад заставила его почувствовать, что жизнь-то не кончилась.
- Помнишь, ты обещал научить меня стрелять из лука? А сам уехал. Теперь научишь?
- Разумеется, - улыбнулся он в ответ, чувствуя, как от пальчиков в его руке тепло растекается по всему телу, как разжимается тугой обруч, сдавливающий голову с той минуты, как он сел в лайнер. - Можем начать завтра с утра.
Но завтра с утра он был намертво занят. Жалоба "стало трудновато" оказалась сильным приуменьшением. Андрей был отличным стратегом, но отвратительным тактиком - впрочем, Орест это всегда знал. То есть, не отдать открытие в чужие руки Ревнёв смог и даже смог провести его изучение и разработку. Новая линия омолаживающей косметики заработала и приносила доход, однако такого сказочного беспорядка в документах, такой непозволительной расточительности и невнимательности Орест давно не встречал. Ага, с тех самых пор, как наблюдал потуги Андрея самостоятельно вести бухгалтерские дела "Артемиды".
- Слушай, я тебе ещё десять лет назад говорил самому не прикасаться к этим вещам? - недовольно сказал он, отрываясь от монитора.
- Говорил, - почти виновато согласился Ревнёв.
- Я тебе говорил, что ты завалишь всё дело, и что ты должен руководить, а не с калькулятором играться?
- Говорил…
- Я тебе говорил, что для этого дела существуют специально обученные люди, которым надо просто хорошо платить?
- А ещё ты говорил, что этим людям надо доверять, - резонно напомнил Ревнёв, и с этим пришлось согласиться уже Оресту.
- Это да. Но неужели за шесть лет моего отсутствия не нашлось никого, кто был бы в состоянии справиться с этим? Значит, предлагал мало!
- Сколько мне предложить тебе, чтобы ты не сбежал снова?
Узнаю старого друга, - подумал Орест. - Наивный-доверчивый, а своего не упустит и момент выжидать тоже умеет.
Он усмехнулся.
- Ты столько не выпьешь, - отозвался он старым, ещё в студенческие годы прижившимся выражением. А в голове уже выстроились строгим порядком необходимые условия. Только не стоит выдавать их все сразу, пусть Андрей насладится своей хваткой - не успел друг вернуться, как он его уже и в штат зачислил.
Только нет уж, никаких "зачислил". Это будет как раньше. Партнёрство на равных. Тем более, теперь Орест имел за душой гораздо больше, чем гениальный мозг, умение влиять на людей и нечеловеческую работоспособность. Он имел то, что у всех бизнесменов является залогом партнёрства - деньги, которых сейчас, судя по просмотренному наскоро, Ревнёву и "Артемиде" всё же не хватает.
Конечно, они договорились. Потому что вторая не менее важная составляющая такого партнёрства - взаимная заинтересованность в процессе и результате. По-русски говоря - выгода. А уж этого у обоих было в избытке. Ревнёву был нужен вклад Ореста, как финансовый, так и человеческий, чтобы раскрутить "Анадиомену" и вернуть угасающий интерес к сафари "Артемиды" в инопланетных джунглях. Сам же Орест теперь рассчитывал не только на дивиденды от сафари, которое уже не поражало воображение туристов своей новизной. Требовалось придумать, как разнообразить этот бизнес, и на этот счёт у него уже были свои идеи.
Конечно, у него и в мыслях не было вываливать на Ревнёва все свои соображения сразу. Идея, пришедшая в голову хозяину Эринии, могла оказаться непонятой владельцем мирной Каджеро. Однако Орест всё же надеялся, что они смогут и тут сработаться. Не то чтобы он мечтал о работе "рука об руку", просто дело раскрутится быстрее, если не придётся тратить силы и время на конспирацию каждого шага.
Первое время Орест был слишком занят приведением в порядок дел "Анадиомены", и проблеме сафари пришлось подождать. Так же пришлось подождать и Нике - выходных у Ореста не предвиделось, а работали они с Андреем допоздна. Нельзя было сказать, что Оресту нравилось кормить Нику обещаниями, но ему всё равно было нужно время. За последние годы он пережил достаточно, чтобы ликвидировать те небольшие остатки неуверенности, которые у него ещё оставались, и научиться мгновенно приспосабливаться к любым жизненным поворотам. Но вот с этой переменой надо было научиться жить. Попрощаться с ребёнком и освоиться с подростком оказалось не так легко.
Поэтому навалившиеся проблемы пришлись даже кстати. Понадобилась не одна неделя, прежде чем Орест смог прерваться. Если быть честным, возня с "Анадиоменой", с её мирными загвоздками и упущениями, позволила ему отдохнуть. Не хотелось признаваться даже самому себе, но шесть лет непрерывной борьбы за выживание на разных уровнях порядком утомили его. И очередной этап этой борьбы он откладывал до последнего.
Когда же через несколько месяцев стало ясно, что первоочередные дела улажены, и можно продолжать движение дальше к намеченной цели, ему пришлось признать, что ни о каком сотрудничестве с Андреем в этой области не может идти и речи. Тот остался всё тем же патологически правильным и честным, каким Орест его оставил шесть с лишним лет назад. Он был готов к такому варианту развития событий, план по собственным разработкам втайне от Ревнёва и его людей Орест начал продвигать сразу, как только получил доступ к производству. Возможность набирать персонал развязала ему руки, и в нужных местах уже стояли его собственные люди, готовые в любой момент приступить к работе. Скрытая схема работы не была ему в новинку, он давно умел вести двойную игру, спасибо Падре. Однако нельзя сказать, что он был рад продолжению этих игр. Необходимость конспирации, несомненно, добавляла остроты ощущений, хождение по лезвию было его любимым видом спорта в последнее время, только вот даже от любимого спорта можно уставать.