- А вот и негостеприимный хозяин, - злая усмешка исказила его черты. - Прости детка, сейчас я не смогу тебя забрать. В следующий раз обязательно.
И он отошел от меня, на ходу срывая одежду. Раздевался он довольно быстро, и стоило его штанам упасть бесформенным ворохом к ногам, как в мгновение ока, его мощное тело покрыла шерсть, а форма изменилась.
Впервые наблюдаю трансформацию столь близко и внимательно. Но все равно ничего не поняла.
Огромный серебристый волк с голубыми глазами в два прыжка скрывается в пустом проеме окна. И словно в насмешку секундой позже на лестнице появляется огромный черный волк с серыми глазами и росчерками шрамов на морде.
Смена пажеского караула не иначе.
Черный волк замер, принюхался, и медленно подошел ко мне. Он обнюхал мое окаменевшее тело, и резко скрылся в том самом окне. Не знаю, сколько прошло времени. Мысли, по крайней мере, разумные мысли, покинули меня. Осталась пустота.
Но вот возвращается волк, и в зубах он несет темный сверток. Он останавливается недалеко от меня, кладет сверток на землю, а сам…
Впервые я наблюдала обратную трансформацию. Не успела я моргнуть, как черная шерсть ушла под кожу, но моргнуть мне все-таки пришлось, и посмотреть изменение в строении тела мне не удалось. Но удалось услышать хруст костей и странные щелчки. Меня затошнило. Прикрыв глаза, я задышала как можно глубже.
Сверток оказался штанами.
- Посмотри на меня, - потребовал Саша.
Сил сопротивляться не было. Распахнув уставшие очи, гляжу прямо в его серые глаза.
- Ты ведь использовал меня? - мне очень хочется плакать. - В подъезде воняло хлоркой, но в квартире-то нет.
- Да, - тихо и уверенно, словно пытается что-то сказать этим коротким словом.
- И там, в магазине понял, да? Поэтому так легко ушел, - я все же всхлипнула.
- Да.
- Зачем тебе все это, если догонять его ты не собирался?! - и я срываюсь.
Нервы ни к черту.
- Ты же хотела быть самостоятельной, - его улыбка мне не нравится. Он вообще не должен улыбаться в подобной ситуации. - Быть равной мне. Я предоставил тебе подобную возможность.
То ли я дура, то ли мир с ума сошел. О чем он?!
Но, похоже, к разговору Саша расположен не был. Он схватил меня за предплечье и поставил на ноги. После чего быстро повел прочь из здания. Я запиналась, спотыкалась, но кого это волновало?
Спускаясь по лестнице, я в очередной раз запнулась. Вот только когда под ноги посмотрела, меня чуть не вырвало. Обезглавленный труп голого мужчины лежал на моем пути. Запах крови и мокрой шерсти ударил в нос. Голова валялась рядом, по ней я и определила одного из моих сопровождающих.
- Ты его…? - договорить я не смогла, побоялась, что если еще раз открою рот, то утренний завтрак все же выйдет наружу.
- О, уже обратился, - пнул Саша тело. - Пошли.
- А как же труп? - выталкиваю из себя слова.
- У нас для таких дел есть специальная служба зачистки, - пояснил он.
И мы пошли дальше.
Осуждала ли я Сашу? Я вообще думать не могла в тот момент! Не могла поверить, что осталась в живых. Даже ущипнула себя, дабы убедиться, что мне ничего не привиделось.
Стоило оказаться на улице, как солнце больно ударило по глазам. Времени проморгаться мне не дали, продолжая тащить к машине. Боюсь, подобные сцены стали у нас традицией.
И только в машине меня начало трясти. Вернулись мысли и чувства, они обрушились на мою голову лавиной, приводя все в беспорядок.
В добавок ко всему Назаров вел себя до противного спокойно. Лучше бы орал. Как же меня пугает это его мрачное молчание.
И что бы хоть как-то унять бардак в голове, я решила хорошенько подумать. И чем больше я думала, тем сильнее меня трясло.
Начнем с самого начала. Встреча. Мероприятие было откровенным сумасшествием с моей стороны, но прошло на удивление спокойно. Я бы сказала, удачно. Убивать меня не собирались изначально, что можно было понять и по вежливому приглашению, и по тому, как протекала сама беседа. Самое интересное, что Дмитрий не казался удивленным, когда прибыл Александр. Другими словами, он не исключал возможность того, что за мной придут. Более того, он действовал с расчетом на подобный исход, иначе выбрал бы другое место встречи. Причины подобной гуманности интересовали меня в первую очередь.
Следующим пунктом можно обозначить результаты занимательного разговора. Не думала я, что ко всему прочему здесь будет замешан дядя Боря. Воистину, наш пострел везде поспел.
А не началось ли это все с дяди? Случайно ли Артемка выбрал нас с Маней в качестве реквизита для охоты? Лишь задавшись этим вопросом, понимаю, что ответ на него знать не хочу. И пусть я поступаю трусливо, пряча голову в песок, но спрашивать все равно не у кого.
Кстати о дяде. Ему придется многое мне рассказать. Знает ли он правду об оборотнях? Знает ли он, что Александр Назаров является Хортом Стаи? Вот это уже вряд ли, иначе его и близко ко мне не подпустили. И как же тогда связан дядя Боря с искомой дамочкой? Кстати, что же за дамочка такая? Зачем она Дмитрию? Предположим она оборотень. Не думаю, что Дмитрий станет распинаться для человеческой женщины. Невольно вспомнилась консьержка. Ее звали Раиса Петровна.
Первая слеза скатилась по щеке.
Тогда каким образом дядя Боря мог пересечься с волчицей? Особенно в начале девяностых. Он тогда еще на своем посту был, кажется, воевал на очередной никому не известной войне. Ему генерала как раз в девяносто втором дали, после чего он тут же покинул службу. Сама-то я понятное дело подобного помнить не могла, поскольку в то время училась ходить, но семейную хронику знала хорошо.
Впрочем, расспрошу самого виновника "торжества". Вот только ответит ли он? Очень сомневаюсь, что дядя изволит рассказать мне правду. Он ничего не сказал, даже тогда, когда нашу компанию попытался поглотить один обнаглевший холдинг. Хорошо я вовремя взломала его личный компьютер, и вовремя предотвратила катастрофу. Труднее всего было убедить дядю в том, что это именно он нашел крысу сливающую информацию конкурентам. Ну не пытать же мне его в самом-то деле!
Ладно, с дядей по ходу дела разберемся. Следующий вопрос на повестке дня.
- Саша, где маячок?
А как еще он мог проследить за нами? Погони точно не было, иначе Артемка бы нервничал, и петлял намного дольше. Вдобавок, появился Александр со значительным таким опозданием, мы с Дмитрием поговорить успели. Прибыл Саша на машине, а не на своих четырех, значит, самую бредовую идею о следе из запаха отметаем сразу. Остается маячок.
- Правый кроссовок, в языке порез, - отозвался он. И опять же до странного довольным голосом.
Потом достану.
- Что тебя так веселит? - зло спрашиваю я.
- Радует, что думать ты умеешь. Жаль редко.
Хам.
Естественно после подобных заявлений разговаривать с ним мне не хотелось.
Следующим, над чем стоило поразмыслить это упорный интерес к моей персоне со стороны Дмитрия. Его последние слова по поводу обезьян представлялись мне откровенным бредом.
Кстати о бреде.
- Саша, поясни подробнее по поводу равенства, - приходится отбросить твердое намерение игнорировать наглого индивида.
- А ты не понимаешь? - казалось бы искренне удивляется он.
Отворачиваюсь, наблюдая сквозь стекло на мелькающий пейзаж. Очень скоро мы прибудем на территорию поселка.
- Нет. Я вообще ничего не понимаю.
Вру. Вру сама себе. Есть у меня догадки, но они настолько невероятны, что верить в них просто нет смысла. Проще считать, будто мир сошел с ума. Но насчет равенства действительно ничего не понятно.
- Быть равной со мной, Ру, означает быть ответственной в той же степени, - его голос тих, но от того не менее мрачен. - В Стае действует строгая иерархия. И я нахожусь на вершине. Не подчиняться мне, значит заявить о себе как о равной. А равенство должно быть во всем.
Его абстрактные пояснения ясности в мои разрозненные мысли не внесли. Понятно лишь одно, за каждый свой проступок, я буду нести ответственность.
- Знаешь, я передумала, эмансипацией не страдаю, согласна и на твое командование, - трусливо попыталась откреститься от непонятной мне роли.
- Поздно, маленькая. Я уже решил, что ты моя равная, - на полном серьезе заявил он, так и не оторвав своего сосредоточенного взора от дороги.
Кстати он так и не накинул на себя никакой одежды помимо той, что уже была на нем, продолжая сверкать обнаженным торсом.
- Но я не одна из твоей Стаи, - бурчу себе под нос. - Ваша власть на меня не распространяется.
Вот сейчас он разозлится и выкинет меня из своей машины.
- Это одно из многих твоих заблуждений, - не согласился он.
- Хорошо, - не выдержала я. - Но ты уже наказал меня. Чувствовать себя использованной не так уж и приятно, знаешь ли!
Меня давно уже перестало трясти, и даже страх испарился, перерос в обыкновенное нервное напряжение, которое грозило вот-вот вырваться наружу.
- Позже поймешь, - он был непреклонен.
И тут мы подъехали к дому, на этот раз вытаскивать из машины меня не пришлось, сама шустро выскочила, опережая Александра. И в дом ринулась сама, благо Саша его не запирал никогда. Еще одна странная привычка оборотней.
Сашу видеть абсолютно не хотелось, поэтому я гордо прошествовала сразу в комнату, выделенную мне щедрым хозяином.
И стоило открыть дверь, ведущую в спальню, как тут же ее захлопнула. Подумав сначала, что я ошиблась комнатой, постояла у закрытой двери еще минут пять. После чего осторожно приоткрыла дверь, и просто пыталась дышать ровно. Нервы не выдержали и сдали окончательно. Я заревела в полный голос. Ноги подкосились, и рухнув в дверях на пол, продолжила реветь раненной белугой, размазывая слезы и сопли по лицу, во все глаза осматривала погром учиненный в моем временном пристанище.
Комната выглядела так, будто в ней как минимум стадо слонов бесилось. Распотрошённая кровать, пух усыпавший все возможные горизонтальные поверхности, сломанные в щепки тумбочки. Сорванные жалюзи и изодранный в клочья ковер. А на стене, прямо над кроватью надпись красной помадой, которой у меня отродясь не водилось, большими такими буквами "Сука".
Это было до безобразия обидно. Не слово, что испортило миленькие обои. Не сорванные жалюзи. И даже не изодранный ковер. Обидным было то, что в этот сумасшедший день, неприятности сговорились, и решили прийти ко мне разом. Не успела я разминуться с нешуточной угрозой, как нарвалась на мелкую пакость.
На шум пришел Саша. Его лицо, когда он увидел художества неизвестного, надо было видеть. Я думала, он там же обратится, но нет, сдержался. Взял, рыдающую меня, на руки и ничего не говоря, отнес в другую комнату. Вышел, но быстро вернулся, только уже с чемоданом. После этого снова куда-то ушел, уже надолго.
Я поплакала еще пару часиков, заработав тем самым жуткую головную боль, но обретя душевный покой. Сходила в душ, который оказался ванной, и завалилась спать.
И на этот раз мне ничего не снилось.
Проснулась я ближе к вечеру от неясного шума. Осторожно выбравшись из комнаты, двинула на источник звука. Оказалось, из моей комнаты выносили мусор. Кстати занимались этим неблагодарным делом Игорь и неизвестный мне парень. Рядом стоял Саша, скрестив руки на груди, и молча наблюдал за процессом работы. На этот раз он был одет в джинсы и черную майку. Что меня добило, так это его босые ступни.
Он заметил меня почти сразу. Подошел ко мне, и заглянул в глаза.
- Такого больше не повторится, - проникновенно произносит хозяин дома.
Зачем он мне это говорит? Но я лишь киваю в ответ. После чего он теряет ко мне интерес и вновь переключается на Игоря с парнишкой.
Я же поняла, что очень хочу есть. Что делает голодная женщина? Правильно, она идет готовить. Вот и я отправилась на кухню.
Гонимая чувством вины, и непонятной маятой, опять переборщила с количеством блюд.
О чем я только не думал в процессе. И о том, что сделка с Дмитрием сорвалась. И о том, что после Машкиной смерти к трупам, валяющимся под ногами, отношусь с завидным хладнокровием. И о том, что к собственному сожалению не знаю, как выбраться из заварившейся каши.
Мысли мои прервал громкий стук в дверь. Игорь с неизвестным парнем к тому времени уже успели вынести всю мебель из комнаты. Сейчас они тихо разговаривали с Сашей в холе.
Я слышала, как Александр открыл дверь. Слышала тихие голоса, которые никак не желали превращаться во внятные слова.
Потом на кухню пришел Назаров, держа в руках действительно большую коробку белого цвета, опоясанную красной лентой.
- Это тебе, - сказал он хмуро, поставив коробку на стол.
Моему изумлению не было предела. Это что еще за сюрпризы?
- Что это? - настороженно смотрю на коробку.
- Открой, узнаешь, - логично заметил Саша.
Мне не оставалось ничего больше, как потянуть за атласную ленту. Она развязалась на удивление легко.
Мрачным монументом Саша возвышался надо мной.
С неким предвкушением я сняла довольно тяжелую крышку. Еще успела удивиться ее тяжести и материалу, из которого она была сделана, так сильно отличающемуся от принятого в подобных случаях картона. Под крышкой оказалось керамическое чуть углубленное блюдо с голубой каемочкой.
А на блюде голова Артема.
На лбу у него вырезано слово "подарок".
Я очень хотела потерять сознание. Я очень хотела заорать в голос.
Но я просто смеялась. И выла. Кажется. Не помню.
Я до сих пор не понимаю, как смогла удержаться на краю. Почему меня не накрыло приступом? Разум часто играет с нами в злые шутки, мой делал это с завидной регулярностью.
Моя истерика продолжалась не долго. Саша знал, как успокоить излишне чувствительных барышень. Он просто нежно хлестнул меня по щеке. Я говорю "нежно", потому что, если бы он бил хоть в четверть своей силы, моя голова более не являлась бы моим главным украшением. Кстати, в припадке истерии, я даже потыкала пальчиком в оригинальный подарок. Так хотелось верить, что это лишь чья-то идиотская шутка. Но запах мертвечины, тот который появляется спустя несколько часов, а также свернувшейся крови, не давали мне и крупицы надежды.
Легкая пощечина от Александра привела меня в чувства. Врут, когда пишут, что это не больно. Именно боль и отрезвляет.
- Спасибо, - бурчу, потирая горящую щеку.
Новая напасть в виде икоты одолела уставший организм.
- Больше так не делай, - наставительно произносит Саша. - Мне это не нравится.
Мне хотелось язвить. Хотелось кричать и ругаться. Хотелось ударить Сашу в ответ. Но ему было все равно. Он просто подошел к шкафу с посудой, открыл его, достал бокал, который наполнил водой из под крана.
- Твой взгляд мне тоже не нравится, - задрал он бровь, подавая мне полный бокал. - На подобный взгляд имеет право лишь равный. Но равный не стал бы устраивать истерик по столь незначительному поводу. Не понравился подарок - выброси.
Я не ослышалась? С этим миром точно что-то не так.
Вот только вопреки всем писаным и неписаным правилам морали, я не жалела Артемку. Но и радости не ощущалось. Звенящая пустота поселилась внутри. Осознание, что я стала причиной смерти живого, разумного существа вводило в ступор. Судорожно сглотнув, задушила в зародыше чувство вины. Убийца Маши не достоин каких-либо чувств с моей стороны.
Пить не хотелось, меня начало подташнивать, мерзкое ощущение в области горла. Икота прекратилась, так же внезапно, как и началась. Стакан поставила на стол, рядом с которым продолжала стоять.
- Это я виновата, - смотрю на Сашу.
Я не хочу плакать, но слезы беззвучно катятся по щекам вопреки моему желанию.
Это в последний раз, в последний раз я позволяю себе слабость. Слишком много событий для одного дня, слишком много слез для одной меня.
- Конечно ты, - кивнул он. - Ведь ты хотела его голову. Запомни, Ру, каждое твое действие влечет за собой последствия. Каждое твое слово. Но ты это и так знаешь, правда? Ты ведь только поэтому и пошла с чужаками. Но, маленькая, мы не люди. Для нас смерть человека ничто. Но за смерть волка мы мстим жестоко. И убить волка из своей Стаи по просьбе неизвестной девчонки, значит объявить всему миру о своем бешенстве. Бешеных волков казнят, Ру.
Он говорил тихо, спокойно, размеренно, словно выжигал слова в моем разуме. И от каждого его слова, все внутри меня холодело.
- Это не он, - шепчу, испуганно глядя в глаза тому, кто никогда не был человеком. - Это ты. Почему?
- Потому что ты еще слишком наивна, что бы нести ответственность, - я закрываю глаза, лишь бы не видеть его. Хочется заткнуть уши, но нельзя. Глубоко внутри я знаю - он прав, это его мир, мои правила в нем ничто. - Еще один урок, маленькая.
Я почувствовала его приближение. Не услышала, не увидела, а именно почувствовала. Кожей. Его жар опалил мои натянутые до предела нервы
- А почему подарок? - идиотский вопрос. Но я должна была спросить хоть что-нибудь, лишь бы задержать его.
- Потому что подарок, - я слышу усмешку в его голосе. - Ты очень хотела его получить. Как я мог тебе отказать, маленькая?
Опять эта его "маленькая". Как будто с избалованным ребенком разговаривает.
Он берет меня за руку и ведет за собой. Глаза распахиваются от удивления. Я вижу его широкую спину, вижу, как крепко он держит мою кисть. Мы поднимаемся наверх. Не сразу я понимаю, что он привел меня в комнату, в которую сам же и поселил. Вокруг царила темнота, которая не могла скрыть меня от его горящего взора. Только сейчас замечаю, что желтые точки в его глазах светятся, больше всего напоминая маленькие костры. Они в очередной раз напоминают единственную истину, Саша - не человек.
Он смотрел мне в глаза, гипнотизируя.
Мене страшно?
Медленно, очень медленно, он опустил руки на мою талию.
Что он собрался делать? Самый глупый вопрос, который женщина задает себе, находясь наедине с мужчиной рядом с постелью.
Так же медленно он потянул мою майку вверх.
Могла ли я позвать на помощь? Кого? Единственный кто занимался моим спасением, сейчас меня раздевает. Мы же в его Логове. Он желает награды? Приходит осознание, что я еще не готова.
Я подняла руки. На мгновение зрительный контакт прервался, но даже тогда я не смогла пошевелиться.
Маечка упала на пол, а он вновь взял меня в плен своих нечеловеческих глаз.
Я не плакал. Не тряслась. Я просто дышала.
Его широкие ладони прошлись по моей талии, скользя по коже и наконец, руки коснулись оголенного живота. Странное чувство. Я уже ничего не понимаю. Единственное чего сейчас хочу, это бежать. Или не единственное? Странное, щекочущее чувство поселилось в низу живота.
А вот и тихий хруст молнии. Очень медленно он опустился на одно колено, ведя своей горячей рукой по бедру, спуская джинсовую ткань. В его глазах я не могу ничего прочесть. Мурашки покрывают все мое тело.
Меня начало трясти. Я хочу попросить его остановиться. Спросить почему он так со мной. Но голос не слушается. Я просто отстраняюсь от реальности.