Топая на безопасном расстоянии, я глазела по сторонам, в надежде, что меня осенит и я увижу знакомую тропку, которая приведет меня к избушке раньше этих троих. Визгливый голос Сидора разносился в лесной тишине, как досадливый комариный писк, забивался буравчиками в уши, заставляя выслушивать истории о Бабе Яге - одна другой пакостней. Я морщилась и недоумевала: когда Яга-защитница и помощница, как о ней рассказывал кот, успела превратиться в коварную похитительницу детей, погубительницу богатырей и царевичей, настоящую вредительницу и, о ужас, людоедку? Хотя я еще в детстве поражалась, почему в одних сказках Яга - добрая старушка, которая молодцу, ищущему свою похищенную невесту, верный путь подскажет да волшебного коня в услужение даст, а падчерицу, отправленную злой мачехой в лес, поселит в своей избушке и, хоть сперва нагрузит домашней работой, зато потом и наградит щедро за трудолюбие и уважительное отношение. Другие сказки рисовали Ягу воплощенным злом - в них уже она сама была сообщницей Кощея в похищении Василисы и мечтала поджарить в печке какого-нибудь Ивашечку, украденного по ее велению гусями-лебедями. И, похоже, сейчас, попав в сказку, я была близка к разгадке этой тайны. Кто-то намеренно чернит честное имя Яги по неведомым причинам. А со временем, быть может, Василиса, игравшая роль последней доброй Бабы Яги, не вернется, а на ее место придет преемница со злым сердцем и шокирующими вкусовыми пристрастиями, которые и отразятся в знакомых мне с детства сказках.
- А баба Яга зубами щелк, - доносился до меня голос Сидора, - и съела Липунюшку.
Чем дальше я топала, тем больше крепла в мысли, что подпускать одержимых подвигами мужиков к избушке никак нельзя. Даже если я опережу их и предупрежу Ива и Варфоломея, что мы сможем предпринять? Один Ив против Фрола и Клима не боец. К тому же, у Фрола - палица, у Клима - дубина, а у Ива даже меча нет. Да и детины с детства к рукопашной приучены, а Иву давали уроки фехтования - против молодецких кулаков он и раунда не простоит. При мысли о том, как кулачище Фрола раскрасит синяками совершенное лицо Ива, сердце тревожно сжалось. Нельзя допустить, чтобы троица дошла до избушки, никак нельзя!
Я набрала побольше воздуха и с криком "Ау, люди добрые!", ломая кусты, понеслась на опешивших мужиков.
Только сейчас мне представился шанс разглядеть любителей малины в лицо. Самым видным был Фрол - румяный круглолицый здоровяк с густой шапкой русых волос. Лицо Клима было похоже на пережаренный масляный блин с черными угольками глаз. В мордочке Сидора, оказавшегося самым старшим из троих, присутствовало что-то хищное и вместе с тем жалкое. Неспроста он напомнил мне шакала из мультфильма. Все трое были бородаты. У Фрола ухоженная бородка кудрявится мягкими кольцами, у Клима всклокоченная растительность топорщится мочалкой. С подбородка Сидора крючком свисают три скудные волосины.
Я ждала, что Фрол, Клим и Сидор кинутся мне навстречу, назовут красной девицей и предложат свою защиту, но вместо этого мужики вытаращились на меня, как на привидение, и попятились.
- Поди ж ты, русалка! - в изумлении воскликнул Фрол.
- Ведьма! - в страхе просипел Клим, поднимая дубину.
- Упырь! - взвизгнул Сидор, прячась за их спины.
От такого теплого приема я резко затормозила и обиженно вскрикнула:
- Добры молодцы, вы чего?
- А ладная девка, - с восторгом протянул Фрол.
- Не смотри! - осадил его Клим и, поднявшись на цыпочки, закрыл товарищу глаза ладонью.
- Я в лесу заблудилась, - растерянно пробормотала я, - уж не чаяла дорогу найти. Брожу-брожу который час, тут вы - а я к вам.
- Не слушайте ее - зачарует! - в панике пропищал Сидор.
- Изыди, ведьма! - Клим агрессивно выставил вперед дубину. - А то весь дух из тебя вышибем!
- Какая ж она ведьма? - визгливо возразил Сидор. - Вон весь рот кровью перемазан! Упыриха самая настоящая.
Я машинально коснулась ладонью губ - пальцы окрасились малиновым, и я неожиданно расхохоталась. Хорошо я малинку поела, раз меня теперь за вампира приняли! А мужики-то сами красавчики - все бороды в малине перепачканы, только на их растительности пятна не так заметны.
- Чур-чур-чур меня, ведьма! - тревожно заголосил Сидор, зажмурив глаза, втянув голову в плечи и по-козлиному тряся бородкой.
- Вы уж определитесь, - не удержалась от шпильки я, - ведьма или упыриха, а то показания разнятся.
- Ведьма она и есть - наглая, простоволосая, - презрительно процедил Клим.
- Чего ведьме в лесной чаще делать? Русалка это, как пить дать! - вмешался Фрол, уставший поглядывать на меня поверх ладони Клима, и решительно опустил руку товарища.
- Где ты здесь видишь реку или озеро, дурень? - не сдержался Сидор. - Упыриха это. Глаза-то разуй! Вишь, у нее платье и руки в земле.
Я смущенно отряхнула платье. Как тут не изгваздаться в земле, когда столько времени по лесу кружила, да еще на земле сидеть пришлось, прячась от троицы в малиннике.
- А ногти-то, ногти, ты глянь, какие длинные, - тоном инквизитора продолжил Сидор. - Добрая девица скорее на собственной косе удушится, чем на людях с такими безобразными руками покажется.
Я стыдливо спрятала руки за спину. Эти дикие люди ничего не понимают в современном маникюре! Впрочем, я и забыла, когда его делала последний раз. Морская вода здорово укрепила ногти, и они выросли на загляденье длинными, а вот подпилить их было недосуг. На острове не до красы ногтей было. Кто бы мог подумать, что ногти меня здесь так подведут! Ведь кот мне даже словечка о них не сказал! Что простоволосая - побурчал да затих, а я и внимания не обратила. Зато теперь каждая деталь моей внешности оценивается с точки зрения принадлежности к нечисти - дикие, дикие времена!
- Вот! - торжествующе заверещал Сидор, ткнув в мою сторону острым пальцем. - Видал - руки прячет! А под когтями-то у ней землица. Сырая. Из могилы она выбралась - не иначе!
Сидор умел убеждать, а его товарищи не блистали сообразительностью. Поэтому Фрол и Клим покрепче перехватили свои убийственные орудия - еще мгновение, еще словечко гнусного Сидора, и живой из леса я уже не выберусь. Бежать бесполезно - в физической силе и выносливости мужиков сомневаться не приходится. Оставался один-единственный способ убедить их в своей невиновности, и я поспешила им воспользоваться: рухнув на землю, прижала колени к груди, как Аленушка с картины Васнецова, и зарыдала во весь голос.
- Бедная я, несчастная сиротка, - выла я, размазывая по щекам слезы. - С малых лет меня все обидеть норовят, но чтобы так... Чтобы ведьмой назвать... Чтобы русалкой... Чтобы упы-рё-о-ом! Бедная моя матушка, хорошо, что она не дожила до этого дня! Бедная я бедная, была бы жива матушка, ничего бы этого не случилось. Меня - упырё-о-ом! А губы красные... это ж я малину ела... а меня сразу в упыри-и-и-и!
Моя истерика произвела должное впечатление: Фрол с Климом опустили дубину с палицей. Неугомонный Сидор проверещал что-то о коварстве ведьм и особенно упырей, но подзатыльник, полученный от Фрола, заставил его подавиться своим ядом. Подглядывая сквозь пальцы и продолжая сотрясаться от рыданий, я вдохновенно ныла про бедную сиротку, которую каждый обидеть норовит, пока, наконец, Фрол, неловко топтавшийся на месте, подошел ко мне и виновато протянул:
- Слышь, девица, не плачь, обознались мы!
Для закрепления эффекта я выдала еще несколько душераздирающих стенаний о загубленной девичьей чести, но, кажется, перестаралась. Добрая душа Фрола не выдержала девичьих страданий, и молодец порывисто предложил:
- Женюсь, только не плачь ты так горько!
Я мигом поперхнулась очередным воем и в панике уставилась в бесхитростное лицо Фрола. А ведь с такого станется - женится!
- Не надо, - тоненько протянула я и, заметив тень в глазах Фрола, поспешно добавила: - Пригожий ты молодец, но я Ива...нушку люблю!
- Вот и ладно! - обрадовался Фрол и протянул мне руку, помогая подняться. - А моя невеста - царевна Злата!
- А она знает? - вырвалось у меня.
- Пока нет, - посуровел Фрол. - Сперва подвиг такой совершить надо, чтобы мое имя на все царство прогремело. Вот разделаюсь с лиходейкой Ягой, а потом сразу в царский дворец - героем.
- С Ягой?! - испуганно вскрикнула я. - Чем же тебе бабушка не угодила?
- Чур меня! - заверещал за спиной Фрола Сидор. - Внучка Яги! Ведьма злющая, змея подколодная, людоедка подлая!
Я было раскрыла рот, чтобы выдать очередной вопль бедной сиротки, но встретившись взглядом с мутными глазенками Сидора, передумала и погрозила ему кулаком.
- Да чтоб твой поганый язык отсох!
- Ведьма, ведьма! - заголосил Сидор, прячась за спину Клима.
А я испуганно закусила губу: вдруг мое пожелание гадкому Сидору возьмет и сработает?
Но волшебство по-прежнему было мне не подвластно, в чем я убедилась, слушая мерзкие вопли Сидора. Даже Клим неодобрительно косился на писклю, а Фрол показал Сидору лучшее успокоительное средство - свой мощный кулак.
- Ты уж его прости, девица, беспокойный он у нас, - с виноватой улыбкой заметил Фрол.
- А чего он сразу ведьмой да упырем обзывается? - обиженно протянула я.
- Что взять с дурака, - широко улыбнулся Фрол.
Действительно, что с них возьмешь, подумала я.
- Ты откуда Ягу знаешь-то? - подозрительно поинтересовался Клим.
- Так я у нее жила, - выдала я, решив держаться своего первоначального плана: разубедить Фрола и Клима в лживых байках Сидора и создать положительный образ Бабы Яги - помощницы и защитницы.
- Она тебя похитила! - переглянувшись, хором воскликнули Фрол и Клим.
- И в печи изжарить хотела! - вставил Сидор.
- Да вы что! - с укором вскрикнула я. - Как только в голову такое прийти может! - И, воспользовавшись растерянностью мужиков, вдохновенно затараторила: - Баба Яга меня как матушка родная приняла. Мачеха меня не чаяла со свету сжить, из дому в лес выгнала, чуть волки меня не съели. Но бабушка Яга, спасительница моя, вовремя явилась, в избушке своей приютила. Я ей помогала, чем могла...
- Ведьма-ведьма! - обрадовался Сидор. - Волшбой черной помогала!
Фрол с Климом цыкнули на товарища, я, не обращая внимания, продолжала:
- В избушке прибрать, пирогов испечь, печь натопить - бабушке-то в ее годы уже тяжеловато со всем справляться.
Заметив взгляд, которым обменялись Клим с Фролом, я поспешно исправилась:
- То есть она еще крепкая старушка, всем жару задаст!
- А я что говорю, людоедка она! - радостно вставил Сидор.
- Такого, как ты, грех не съесть! - не выдержала я.
- Костями подавишься, - гоготнул Фрол.
- И ядом отравишься, - поддержал товарища Клим.
Сидор затих и только злобно зыркал на меня колючими глазенками.
- В общем, Баба Яга - старушка хоть куда, за себя постоять сумеет, - убеждала охотников за головой Яги я. - А уж я ей так признательна была за заботу ее сердечную, что делала, что могла, чтобы ведение хозяйства ей облегчить, чтобы у бабушки было больше времени...
- Волшбой черной заняться да дитяток неповинных в печке выпекать! - высунулся опять Сидор.
- Послушай, добрый человек! - вспылила я. - Ты так истово чернишь Бабу Ягу, уж не отвергла ли она твои ухаживания на заре юности? Она сказывала, отбоя от ухажеров у нее не было.
Хохот Фрола с Климом громовым раскатом сотряс лес. Сидор побелел от злости и мелко затряс бородкой.
- Ох, умыла ты Сидора, девица! - со смехом заметил Фрол. - Как звать-то тебя, находчивая?
- Аленушка, - буркнула я.
Фрол с Климом мигом посерьезнели.
- Уж не та ли Аленушка, у которой братца Баба Яга в козленочка превратила? - спросил Клим.
- Нету у меня никакого братца. И Яга никого в козлов не превращает! - с возмущением парировала я.
- Мало ли Аленушек в нашем царстве, - встрял Сидор. - Был козленочек, был, я точно знаю!
- Неужели это ты и был? Раз точно знаешь? - съехидничала я.
Сидор поперхнулся очередной гадостью и отвел глаза. А ведь, похоже, я права. У этого Сидора свой зуб на Бабу Ягу, чем-то насолила ему бабулька. Впрочем, винить в том он должен только себя самого. Сидор и ангела доведет. Будь я в ладах с магией, давно бы уже превратила его... да хотя бы в козленочка! Хотя какой он козленочек, в его-то почтенные годы?
- А не та ли ты Алена, которая в сердечных делах мастерица? - с надеждой спросил Фрол.
- Да как вы такое могли подумать! - рассердилась я. За кого меня тут принимают, за падшую женщину?
- Жаль, - взгрустнул Фрол, - сказывают, она путь к сердцу любой девицы чародейством сыскать может.
Я успокоилась. Стало быть, речь всего лишь о какой-то чародейке, промышляющей приворотами.
- Да не Алена та, а Любава, - вклинился Сидор и осекся, поняв, что сболтнул лишку.
- Вот Сидор точно знает, - загоготал Клим, - поди, не раз за приворотным зельем наведывался. Ты у него расспроси, он подскажет.
- А и ладно, мне без надобности, - махнул рукой Фрол. - Лучший путь к сердцу девицы - совершить какой-нибудь подвиг. Вот я и совершу!
Детина воинственно воздел свою палицу, и я поежилась.
- Так чем, Аленушка, говоришь, Баба Яга занимается? - спросил будущий герой Лукоморья.
Я с готовностью перечислила все умения Яги, о которых рассказывал мне кот, и еще от себя кое-что присовокупила. Разлилась соловьем. По моим словам выходило, что без Бабы Яги Лукоморью придет конец света: начнутся голод, разруха и повсеместный мор, некому будет больных исцелить, женихов по следу похищенной невесты направить, падчериц от гонений злобных мачех оградить и справедливо вознаградить. Все Бабу Ягу любят, уважают и ценят безмерно.
- Сам Илья Муромец на днях к Яге заходил и грозился любому, кто ее обидит, ноги повыдергивать, - добавила для верности я.
Угроза Ильи произвела сильное впечатление на Клима с Фролом, а Сидор с опаской оглянулся, будто бы опасаясь, что Илья все это время сидел в засаде за листьями лопуха, а сейчас как выскочит как выпрыгнет и вставит ему по первое число.
- А Сидор нам совсем другое рассказывал, - почесал бороду Фрол.
- Верьте, верьте ведьмачке, которая у Яги долгое время прожила, она вам еще и не такого наговорит! - брызжа слюной, убивался Сидор.
- Да и по деревне слухи ходят... - в задумчивости произнес Клим.
- Братцы, - воспрянул духом Сидор, - вы же меня всю жизнь знаете. Кому вы поверите - мне или этой оборванке? - Он ощупал меня бусинками глаз и с подозрением заметил: - Что-то платье у тебя диковинное...
- Это мне Баба Яга подарила! - не растерялась я.
- Не больно-то она расщедрилась, - ехидно заметил Сидор. - Одежа самая что ни на есть простая, ни вышивки, ни украшений.
- Так бабушка Яга в лесной глуши живет, откуда ей моду столичную знать? - возразила я в ответ.
Зря я это сказала. При словах "лесная глушь" Фрол с Климом сделали стойку и впились в меня взглядами.
- Веди нас к ней! - велел Клим.
- А мы на месте решим, хороша Яга или плоха, - поддержал его Фрол.
- Я дороги не знаю, - замотала головой я, - говорю же - заблудилась! С Бабой Ягой я вчера еще простилась, она меня домой с подарками отправила...
- И где ж твои подарки? - ехидно поинтересовался Сидор, красноречиво косясь на мои пустые руки. - Что-то не видать их!
- А я как поняла, что заблудилась, припрятала их в укромном месте. Дорогу-то налегке искать сподручней, - не растерялась я.
- Дурит она нас, братцы, дурит! - верещал Сидор.
- Вот что, - веско произнес Клим, - кто прав, а кто виноват, это мы у Яги решим. А сейчас надо дорогу искать. Ты, Сидор, нам говорил, что уже близехонько? Вот и не приставай к девице, веди сам. А то уж стемнеет скоро.
На мгновение в глазах Сидора мелькнула паника, и я воспрянула духом - пути он не знает. Но пискля, не будь дурак, с уверенным видом ткнул острым пальцем влево, в теряющуюся среди сосен тропинку.
Клим с Фролом оттеснили меня к тропинке, подразумевая, что моего мнения никто не спрашивает и отныне я продолжаю путь с ними.
- Только если он хоть словечко плохое о бабулечке Ягулечке скажет, я за себя не отвечаю, - ласково предупредила я.
Но напрасно я думала, что это табу избавит меня от противного голоса Сидора. Помимо ужастиков о кровожадности Бабы Яги, в арсенале Сидора имелись леденящие душу триллеры о злодеяниях Кощея, готические сказки о коварстве русалок, мрачные легенды о бесчинствах водяного. Без устали болтая, Сидор шпарил по лесу со скоростью торпеды, Фрол с Климом не отставали, а я очень скоро выдохлась, и мои попутчики смирились с тем, что я плетусь в самом конце, то и дело присаживаясь отдохнуть.
Опустившись на очередной пенек, я чуть не вскрикнула от радости. Чуть в стороне виднелись кусты малины, которой я лакомилась в самом начале своего пути, всего в нескольких минутах ходьбы от избушки Яги. Вон и ягода оборвана с одной стороны, и лоскут от платья на веточке висит. Надо же, а я гадала, когда умудрилась порвать платье! Убедившись, что путники увлечены рассказом Сидора о жестокой русалке, топивших в омуте только русоволосых парней по имени Иван, а сам Сидор уверенно удаляется прочь от нужной тропинки, я метнулась к кустам малины и что было сил бросилась вперед по тропке, которая будто сама стелилась мне под ноги, указывая верное направление.
- Явилась не запылилась, - приветствовала меня избушка. - Хотя очень даже запылилась, - добавила она, когда я подошла ближе. - Надо срочно баню истопить.
- Какая баня? - отмахнулась я. - Не до того сейчас. Как тут обстановочка?
- Без изменений, - доложила изба.
- Эти, - я покосилась на окошко, - там?
- А где же им быть?
- Могли бы сгонять в деревню за сметанкой и в лес за куропаткой, - хмыкнула я, вспомнив о своем пустом желудке. Хотя о чем я думаю, когда нужно срочно спасаться? С криком "Беда!" я ввалилась в горницу, застав врасплох Ива с котом, которые с увлеченным видом изучали разложенные на столе сухие грибы, листья и желуди. Увидев меня, Варфоломей отчего-то смутился и смахнул продовольственные запасы на край стола.
- Собираетесь варить квас из желудей? - укорила я. - А между тем враг у ворот.
Я быстро рассказала о вооруженной троице, бродящей по окрестностям в поисках избы Бабы Яги.
- Теперь дошло? - взволнованно закончила я. - Нужно срочно отсюда убираться.
- Воля ваша, - невозмутимо обронил кот. - Я не держу.
- Да нет же, опасность в первую очередь грозит избушке и тебе! - повторила непонятливому я. - Разве непонятно? Надо уходить всей избушкой и забиться куда-нибудь подальше в лес, где нас никто не найдет. Избушка, слышала? Подъем, направо, вперед!
- Никуда мы не пойдем, - лениво отрезал кот.
- Но как же... - всплеснула руками я.
- Двигаясь по лесу, изба наделает больше шума, лучше затаиться и остаться на месте, - рассудительно заметил Варфоломей. - Изба и так стоит в укромном месте, куда не всякий Сидор путь найдет.
- Ах, так! - Я топнула ногой. - Но я не могу сидеть сложа руки и ждать, пока эти трое постучат в дверь.
- Вот и ладненько, вот и не надо, - обрадовался кот и, подбежав к сундуку, стоящему у печи, ловко открыл его и нырнул внутрь.