- Нападение на представителей законной власти, при исполнении ими служебных обязанностей карается лишением свободы сроком до десяти лет, - монотонно бубнил дородный представительный судья, облаченный в черную мантию. - Согласно уложению о наказаниях, лицо, совершившее данный вид преступления, не имеет права на аппеляционное обжалование в вышестоящих инстанциях, и приговор окончателен за исключением случаев княжеского помилования. Вам все понятно, подсудимый?
Вовке понятно было только одно - срок светил нехилый. На адвоката, с безразличным видом клевавшего носом, надежды не было никакой. Он его, собственно, и не просил - сказали, что положено по закону.
- Вы все поняли, подсудимый? - повторил свой вопрос судья.
- Так точно, ваша честь! - соскочил с места Вовка.
Скорчив хитрую физиономию, он скосил один глаз на кошельки с золотом лежащие перед председательствующим, и незаметно показал указательный палец. Терять половину честно заработанного капитала было безумно жалко, но иного выхода из сложившейся ситуации он не видел. Благожелательно взглянув на него, судья подмигнул одним глазом и повернулся к прокурору:
- Приступайте к перекрестному допросу.
Высокий, с хищным носом и косыми глазами обвинитель поправил мешковато сидевший на нем синий мундир и пригласил первого потерпевшего.
- Докладывай, как было дело.
Бородатый стражник, украшенный ярко-фиолетовыми синяками, задумчиво засунул безымянный палец в волосатую ноздрю и неспешно начал:
- Дык… чего тут рассказывать-то? Мы этому юродивому сказали, что въезд в столицу запрещен. А он в драку полез, избил нас не за что.
- То есть, напал на вас безо всякой причины? - уточнил прокурор.
- Накинулся, как бешенный, - подтвердил стражник.
- Мне все ясно, ваша честь, - развел руками обвинитель. - Вопросов больше не имею.
Адвокат, клюнув носом об стол, пробормотал что-то невнятное и снова погрузился в сон. Судья, бросив на него презрительный взгляд, обратился к Вовке:
- Можете что-нибудь сказать в свое оправдание?
Браток на секунду задумался. Начало драки никто не видел, конный патруль, повязавший его, застал только лежавших без сознания стражников. Мешал Знайка, сыпавший непонятными юридическими терминами, но Вовка привычно от него отмахнулся.
- Ложь все это, ваша честь! - убежденно заявил он. - Они пьяные были, передрались друг с другом, а на меня всю вину свалили, чтобы наказания избежать. Я вообще с ними не разговаривал.
- Ах, ты! - задохнулся от возмущения стражник. - А кто дорожку нюхать предлагал?
- Какую дорожку? - недоуменно спросил судья.
- Круглую, - охотно пояснил стражник.
Левый глаз прокурора, косивший куда-то в сторону, сделал вращательное движение и уставился в собственную переносицу. Судья нахмурился:
- А ну-ка, дыхни!
- Да, мы совсем чуть-чуть потребили, ваша милость, - смущенно затоптался стражник.
- Это не имеет никакого значения, - торопливо вмешался обвинитель.
- Здесь я решаю, что имеет значение, а что - нет! - отрезал судья. - Приведите второго потерпевшего.
Маленький стражник в точности повторил версию своего напарника. Из-за уменьшившегося количества зубов речь его стала шепеляво-картавой. Вовка поспешно произнес:
- Они сговорились, ваша честь. Разрешите задать ему вопрос?
Судья благосклонно качнул головой.
- Вспомни, что я тебе говорил?
Стражник пожал плечами:
- Нифево не говорил, кудафтал только.
- Это как? - поинтересовался судья.
- Ко-ка-ко! - изобразил лысый, помогая себе взмахами рук.
- И дорожка была? - последовал ехидный вопрос.
- Нафыпать пфедлагал, - кивком головы подтвердил стражник. - По пфямой.
- А как надо было? - вмешался Вовка.
Допрашиваемый, смущенно затоптавшись на месте, беспомощно оглянулся на прокурора. Судья поторопил его:
- Отвечайте на вопрос.
- По кфугу? - догадался стражник.
Правый глаз прокурора, сделав зигзагообразную петлю, попытался заглянуть внутрь черепной коробки, а проснувшийся минуту назад адвокат смотрел на происходящее безумным взглядом.
- Телега еще была, - радостно вспомнил щербатый. - Пофожняя.
- Какая телега? - недоуменно спросил судья.
- Не знаю, - пожал плечами стражник. - Может, он куфей на ней веф?
- Какой еще кофей?!
Происходящее стало явно раздражать председательствующего.
- Надо полагать ямайский, - с глубокомысленным видом вставил реплику адвокат. - На цейлонский спроса нынче нет.
- Не кофей, а куфей - прошепелявил потерпевший, досадуя на несообразительность судьи. И опять помахал руками, изображая из себя цыпленка.
- И куда она делась? - последовал следующий вопрос.
- Куфица?
- Телега, чтоб ты сдох!!! - гаркнул председательствующий.
- А я пофем знаю?! - с негодование воззрился на него стражник. - Я ее не видел.
- Ты же сам, только что сказал, что она была? - заорал на него окончательно вышедший из себя судья.
- Вафа милофть! - завопил в ответ перепуганный терпила. - Он мне сам про нее говорил.
От волнения, шепелявость чудесным образом куда-то испарилась.
- Цейлонский горчит, от него у меня изжога, - пожаловался прокурор адвокату.
Посмотрев на них диким взглядом, судья снова обратился к потерпевшему:
- Чего он тебе еще сказал?
- Что надо съезжать с базара.
- Какого еще базара?!
- Который в Падло, - невозмутимо пояснил стражник.
Секунду подумав, он почесал в затылке и нерешительно добавил:
- Там у меня еще тетушка живет.
- От изжоги я соду употребляю, - поделился рецептом адвокат. - Она моментально помогает.
- Какая еще тетушка? Какая сода?! - схватился за голову судья. - Падло за двести верст отсюда!
- По матушкиной линий, - терпеливо разъяснил допрашиваемый.
- Питьевая, - глубокомысленно вставил адвокат. - От кальцинированной может заворот кишок случиться.
Вовка, уже не в силах сдержаться, согнулся в три погибели и корчился под столом от смеха.
- Твою…тетушку!!! - взбешенный судья затопал ногами. - Вон отсюда! В холодную обоих, пока не протрезвеете!!!
От вопля обезумевшего судьи глаза прокурора устремились в разные стороны, стараясь спрятаться за ушами. Отдышавшись, председательствующий повернулся к обвиняемому, погрозив ему пальцем:
- Свободен. Но, смотри у меня - чтоб на глаза больше не попадался!
Адвокат при этих словах с гордым видом оглядел окружающих. Вовка торопливо вскочил с лавки:
- Благодарю, ваша честь, за мудрое и правильное решение.
- Иди. И не забудь, что я тебе сказал.
- Гадом буду! - торжественно поклялся Вовка и, прихватив один мешочек с золотом со стола судьи, направился к выходу.
Узкая улочка лица была застроена каменными домами в два-три этажа, фасады которых утопали в плющах и вьющихся розах. Вдоль булыжных тротуаров росли одинокие акации, к стволам которых были прикручены рекламные таблички. Около них толпился местный люд, обсуждая предстоящее празднество.
Раздалось недовольное урчание - протестовал желудок, более суток не получавший никакой подкормки. Вовка покрутил головой по сторонам в надежде увидеть вывеску трактира. Ближайший общепит оказался совсем неподалеку - стоило только пересечь дорогу и пройти метров двести до ближайшего перекрестка.
Наклонив голову, чтобы не удариться об низкую арку входа, Вовка по каменным ступенькам спустился в полуподвальное помещение трактира. Привычно хлопнув по заду пробегавшую мимо официантку, огляделся в поисках свободного столика. Самым подходящим показалось место у окна под раскидистой пальмой. На зеленых ветвях тропического растения устроилась маленькая обезьянка, увлеченно грызущая ярко-оранжевый плод, истекающий зеленым соком.
- Чего изволите, господин? - мигом подскочил к нему трактирщик, попутно вытирая грязной тряпкой замасленную скатерть.
- Подай-ка мне пармезанов с артишоками, фрикасе с жульеном и анчоусы под сырным соусом, - с важным видом ответил Вовка. - Да, плюмаже не забудь.
Хороший понт дороже денег - эту нехитрую истину он усвоил еще в студенческие годы. Названия выбранных блюд ему ни о чем не говорили, но звучали, с его точки зрения, очень даже солидно.
- Извините, милостивый государь, - огорченно закряхтел толстый хозяин. - Могу предложить только жаркое из дикого гуся и молочного поросенка.
- Ладно, неси, - снисходительно махнул рукой Вовка. - Раз нормальной еды в твоем заведении не имеется, и это сойдет. И пиво захвати.
Глиняный кувшин с пивом подала смазливая официантка, обладающая формами, глядя на которые лопнула бы от зависти любая голливудская звезда.
- Вечером что делаем, красавица? - многозначительно подмигнул ей Вовка, сдувая пену с наполненной кружки.
- Полы моем в трактире, чего ж еще? - недоуменно ответила девушка.
Мытье полов в Вовкины планы не входило, поэтому он задал следующий вопрос:
- Номерок не оставишь?
- Это к хозяину, - пояснила официантка.
- Он что, сутенер что ли? - поразился Вовка.
- Не знаю, - безразлично пожала плечами девушка. - Жены у него нет, к нам не пристает… может и сутенер.
Общение зашло в тупик. Вовка сделал еще одну попытку:
- Хочешь большой и светлой любви?
- Кто ж ее не хочет? - зарделась девушка.
- Тогда приходи сегодня вечером за…
Тут он крепко задумался - амбара с сеновалом поблизости не наблюдалось. Кузнеца, впрочем, тоже.
- Приходить-то куда? - нетерпеливо спросила красавица.
Вовка презрительно посмотрел на нее - бикса, конечно, фигуристая, но мозгами явно не хакамада. Еще раз окинув девушку оценивающим взглядом, он предложил:
- К тебе?
- Зачем ко мне? - удивилась она. - Я и так дома.
- Где дома? - не понял Вовка.
- Здесь, - девушка обвела рукой помещение.
Базар начал реально напрягать.
- Ты, че мне непонятки втираешь? Простую тему не можешь всосать.
- Я извращениями не балуюсь!
Официантка гордо встряхнула русой косой и удалилась с независимым видом. Вовка огорченно сплюнул на пол и вернулся к пиву. За стол подсел неопрятного вида субъект, с воровато бегающими глазками.
- Слышь, друг, - шепотом начал он. - Дело есть.
- Твои друзья в соседнем овраге дохлого оленя доедают! - раздраженно отбрил его Вовка.
Босяк не обиделся и вытащил из-за пазухи перстень, тускло сверкнувший серебром в полутемном освещении трактира.
- Купи артефакт.
- Какой еще… фак?!
- Перстень, говорю, купи магический.
Вовка покрутил тяжелую вещицу в руках. Вмешался Знайка:
- Ценная вещь. Бери, не раздумывай.
- Сам вижу, - огрызнулся браток. - Не учи ученого.
Посмотрев тяжелым взглядом в бегающие глазки уличного воришки, он спросил:
- Сколько хочешь?
- Пять золотых, - быстро ответил тот и предупредил. - Я не торгуюсь.
- А что он может?
- Если бы я знал, то цена была бы другой.
Настроение было окончательно испорчено глупой официанткой, поэтому Вовка молча выложил на стол пять золотых монет. Бродяга испарился, словно его и не было. Вместе с ним пропал и аппетит. Бросив на стол серебряную мелочь за выпитое пиво, Вовка направился к выходу. Неожиданно в спину последовал сильный толчок. Обернувшись, Вовка увидел расфуфыренного козла, наряженного в малиновый камзол с золочеными пуговицами. Местный поклонник известного московского кутюрье, презрительно сощурив глаза, процедил сквозь зубы:
- Куда прешь, холоп? Не видишь кто перед тобой?
- Это наезд или предъява? - вежливо поинтересовался браток.
Вокруг них столпились в ожидании развлечения любопытные зеваки. Франт беспомощно оглянулся на окружающих и резко сменил тон:
- Не понял вас, сударь?
- Если ты, козлина, терки не догоняешь, то, какого хрена понты колотишь?
Недоумение в глазах лоха усилилось:
- Какая Козлина? Оперная дива?
Нерв у Вовки заколбасил не на шутку. Едва сдерживая себя, он доброжелательно посоветовал:
- Дурку не гони. Простой пацанский вопрос - простой пацанский ответ. Что неясно-то? Я тебя реально спрашиваю - че ты пальцы гнешь?
Взгляд у франта стал обкумаренным, как у нарка после долгожданной дозы. Он слегка приподнял роскошную шляпу и коротко наклонил голову.
- Не знал, сударь, что вы иностранец. Приношу свои извинения. Если их недостаточно, то готовь удовлетворить вас любым способом в любое удобное для вас время.
- Чего сделать? - в свою очередь изумился Вовка.
- Вы можете потребовать удовлетворения, - терпеливо пояснил франт. - Я готов вам его принести.
- Так ты эльф?! - догадался Вовка.
- Простите, сударь?
- Ну… пидор, - охотно пояснил браток.
Козлина неторопливо стянул с руки светло-бежевую перчатку из тонко выделанной замши и с бесстрастным видом швырнул ее Вовке в лицо.
Вовка молча дал ему в глаз.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Может, хватит уже быковать? - с недружелюбной брезгливостью в голосе осведомился Знайка. - Не пора ли за ум взяться?
- Он первый начал, - неохотно буркнул Вовка, вспомнив детсадовскую отмазку.
- Какая разница - первый… последний? Ты в чужом мире, здесь ты Никто и звать тебя Никак. За такие фокусы можно и головы лишиться. Стражу зачем избил?
- А че они? - привел железобетонный довод Вовка.
- Отомстят! - пригрозил Знайка.
- Заебутся пыль глотать! - мрачно прозвучало в ответ. - Мочил этих козлов и буду мочить!.. В параше.
Мысленная беседа была прервана испуганным писком, раздавшимся из груды соломы в углу небольшой - шагов пять на пять - тюремной камеры. Гранитные своды темницы, истекающие крупными каплями подземной сырости, были едва различимы в мерцании оплывшей свечи. Вовка приподнялся с лежанки и встретился с удивленным взглядом ярко-синих глаз, принадлежащих худенькому мальчугану лет пятнадцати-шестнадцати. Густые черные волосы были неровно обрезаны вровень с хрупкими плечами, а пухлые губы дрогнули в несмелой улыбке, обнажая белоснежные зубы.
- Ты кто? - дружелюбно спросил Вовка.
- Ян, - почему-то шепотом ответил мальчуган.
- За что тебя замели?
Глаза мальчишки наполнились слезами, а нос предательски хлюпнул. Дрожащим голосом он начал свой рассказ:
- Я из Алавийского княжества… - встретив вопросительный взгляд, он пояснил. - Это за северными перевалами Диких гор. Герцог Ютуш поднял восстание и захватил власть в стране. Всех преданных престолу он казнил, а за теми, кто сумел скрыться за границей, охотится тайная полиция.
Горестно вздохнув, мальчишка продолжил, глухо роняя фразы:
- Мою семью вырезали под корень. Я бежал в Славию, надеясь спрятаться у своего дяди, но по дороге на нас напали разбойники и убили всех слуг. Мне вновь удалось сбежать, но я остался без единого пенса. Когда добрался до столицы, местная стража арестовала за бродяжничество и теперь я буду продан в рабство. Денег, чтобы заплатить штраф в пять золотых, у меня нет.
Вовка подошел к мальчишке, доверчиво вскинувшему свои глазища, обнял его за плечи и прижал к себе. Ласково потрепав спутанную шевелюру, он успокаивающе произнес, внутренне содрогаясь от нахлынувшей ярости:
- Не боись, пацан, деньги не проблема. За вшивых пять монет продавать в рабство… Бля, да здесь мозги надо кой-кому вправить, в край охренели!
Сквозь приглушенные рыдания с трудом пробился голос Знайки, прозвучавший с угрюмым предостережением:
- Смотри, чтобы тебе самому не вправили. Слышишь, топот в коридоре?
- Шура, не стучите лысиной по паркету! - с веселой злостью ответил Вовка и ласково отодвинул мальчишку: - Спрячься под лежанку!
Скинув с себя кожаную курку, он резко обернулся на скрежещущий звук открываемой двери. В освещенном проеме появились силуэты тюремных надзирателей. Первым в камеру вошел, поигрывая короткой дубинкой, мордатый детина с наглым взглядом мутных от похмелья глаз. Следом ввалилось еще трое.
- Порезвимся? - с ухмылкой предложил детина.
- Давай! - охотно согласился Вовка и, поднырнув под удар дубинки, впечатал лоб в подбородок надзирателя.
Мрачное узилище взорвалось криками боли, проклятиями и звучными шлепками ударов. Через некоторое время численный перевес противника привел к закономерному исходу: руки у Вовки были крепко связаны за спиной, а сам он, с туго затянутой на шее веревкой мрачно смотрел на приближавшегося детину. Второй конец веревки, перекинутой через дубовую балку, держали двое надзирателей.
- Порезвимся? - злобно сощурив опухшие глаза, спросил мордатый детина и сделал шаг вперед.
- Давай! - кивнул в ответ Вовка, с силой оттолкнувшись от каменного пола.
Сдвоенный удар ногами в челюсть отбросил хрустнувшее шейными позвонками тело к двери тюремной камеры. Резкий рывок веревки передавил захрипевшее горло, и свет в Вовкиных глазах плавно потух. Чубайсы гребанные, мелькнула напоследок угасающая мысль…
- Что же вы, сударь, сразу не показали свой знак? - по отечески пожурил Вовку сухощавый тип в монашеской рясе. - Люди Тайного Канцлера не в нашей юрисдикции и… можете быть свободны.
Мокрый от вылитой на него воды браток со спокойной усмешкой встретил пылающий холодной злобой взгляд и молча кивнул головой. В допросной, куда его препроводили едва он очнулся после драки, было прохладно, и Вовка зябко поежился. Выдержав небольшую паузу, он коротко потребовал:
- Золото!
- Ах, да, совсем забыл! - с издевкой воскликнул монах и выложил на стол изрядно похудевший мешочек.
Вовка двумя пальца приподнял за края кошель. На потемневшую от времени и сырости деревянную поверхность сиротливо выкатились монеты. Вовка сгреб их в кулак и подбросил в воздух; ловко перехватив, он с силой припечатал монеты к столу.
- Мальчишку я забираю с собой.
- Как вам будет угодно, - пожал плечами монах и вытащил из рукава пергаментный свиток. Удивленно вскинутые брови получили злорадное пояснение: - Вызов на дуэль от графа Фензеля.
Вовка с любопытством развернул коричневый свиток и пару минут разглядывал замысловатый текст, не поддающийся чтению еще и из-за затейливости букв, украшенных завитушками. Мысленно сплюнув, он усилием воли подавил шевельнувшийся червячок беспокойства и поднялся со стула.
- Будь здоров, не кашляй!
И уже в спину получил небрежно брошенную фразу, прозвучавшую с легкой угрозой.
- Я думаю, что мы еще встретимся.
- Да хоть каждый день, братуха! - резко обернувшись, беспечно ответил Вовка и, сделав на прощанье "козу", вышел за дверь.
Пройдя по тюремному коридору, он по-хозяйски отодвинул щеколду на двери знакомой камеры и весело крикнул:
- Зека Ян, с вещами на выход!
Мальчишка недоверчиво вытаращился на него и, увидев ободряющий кивок, стремглав бросился из камеры. Выйдя из дверей каземата, они оглядели друг друга в лучах заходящего солнца и весело расхохотались: Вовкина одежда выглядела чуть лучше лохмотьев мальчишки.
- Куда двинем?
- К дяде! - безапелляционно заявил мальчишка. - Он живет в нескольких кварталах отсюда.
- Что же ты не передал ему маляву… весточку? - изумленно вскинул брови Вовка.