Вечером он взял купленные в Дьюти-Фри афинского аэропорта греческое вино, какие-то экзотические местные сладости и сувениры, купил цветы и на такси приехал к родителям, поймав себя в последний момент на мысли, что за два года жизни в Италии успел проникнуться латинским духом спонтанности поступков, а в Швеции не принято являться без предупреждения даже к собственным родителям… Его, разумеется, не ждали, мать прослезилась, долго сидели, говорили, он оставил им итальянские и французские газеты со статьями, которых они не могли прочитать, но фотографии говорили сами за себя, а родители, как известно, счастливы в первую очередь счастьем своих детей. Его уговорили ночевать там, в своей прежней комнате, которая продолжала оставаться его комнатой. В свете настольной лампы Маргарита смотрела на него с глянцевых обложек своих хорошо продаваемых, удачных книг. "Вот ты кто, значит, - шептал он ей. - Ты даже не писательница, нет. Это твое хобби. На самом деле ты Колдунья. Ты все поворачиваешь себе на успех. Это светится в твоих глазах. В сказках обладательницы таких глаз убивают и воскрешают взглядом. А говорила, что привыкла к неудачам, и удачи пугают тебя. Возможно ли в это поверить? Но я тебя не боюсь. Даже если ты убьешь меня взглядом раньше, чем я успею подойти к тебе - пусть так и будет. Я не боюсь…"
Утром родители тихо собрались и ушли на работу - им оставлось еще несколько лет до пенсии, оставив ему на столе в гостинной брелок запасных ключей, в том числе ключи от машины. Он забрал их, но машину не взял, вызвал такси у уехал к себе, в свой Старый Дом, который так любил. Там отыскал двухгодичной давности "Желтые страницы" и начал обзванивать фирмы по ремонту сантехники. Ему нужна были мастера, способные провести отопление в старый дом не более чем за три или четыре дня. Стоимость работ его не интересовала. Когда наконец нашлись такие умельцы и он начал делать заказ, они спросили, не жалает ли он предварительно узнать стоимость. Он ответитил им, смеясь, что поторгуется за каждый грош, но после окончания работ. Двое парней в робе приехали через сорок минут составлять смету.
- Если вы сделаете это за три дня, я заплачу без возражений, - сказал он им. - Если через четыре дня здесь еще будет стройплощадка, заявлю протест.
После обеда прибыли в фургоне с материалами и инструментами те же двое парней и еще трое.
- Это обойдется тебе недешево. За быстроту! - предупредили в последний раз.
- Не в этом смысл жизни, - ответил он, и они не стали спорить.
Они действительно управились за три дня, поставив еще и внутреннюю теплоизоляцию стен из какого-то очень хорошего материала, названия которого он не запомнил. Когда принесли на подпись счет, он взглянул на сумму, пожал плечами и подписал. Не так много нулей значилось в указанной сумме, чтобы озадачить его теперь, когда через два дня решался вопрос жизни и смерти.
* * *
Татьяна встретила ее в аэропорту, как и обещала. Рядом с ней возвышался светловолосый и светлоглазый, не особо атлетического сложения персонаж в круглых очках и похожей на зюйдвестку ветровке поверх толстого свитера норвежской вязки. "Это и есть ее генерал-менеджер Пи-Ар-агенства? Тогда у него ну очень неформальный стиль одежды…." Но Татьяна сразу же представила спутника, озадачив Маргариту еще сильнее:
- Рита, знакомься - это Юсси Свантессон, Юсси, это - Маргарита, автор "Рыцаря", "Призрака" и "Замка"…
- Очень приятно, - протянула она руку для пожатия и улыбнулась, так и не вспомнив, как зовут татьяниного избранника, но решив, что это все-таки не он, потому что такое веселое имя она бы запомнила.
Персонаж тоже улыбнулся в ответ, показав неплохие зубы. Они стояли у транспортерной ленты и Татьяна начала было объяснять, что Юсси нашел ее всего два дня назад и она решила не беспокоить подругу по телефону, раз уж та все равно приезжает, но Юсси поправил очки и сказал,
- Извините, фрекен Татьяна, позвольте мне самому объясниться. Дело в том, фрекен Маргарета, что я прочитал ваши книги "Рыцарь Ордена Зеркала", "Призрак" и "Замок" и они чрезвычайно заинтересовали меня. У вас очень интересный текст, но достоинство вашего произведения еще и в том, что литературная отточенность текста безупречно гармонирует с высоким уровнем визуальности. Ваши книги хочется не только читать, но и смотреть. По выражению ваших глаз вижу, что не достаточно ясно объясняюсь. Дело в том, что я - кинорежиссер.
- А, - сказала Маргарита. - Как интересно.
- Да, - согласился тот. - Я не являюсь знаменитостью, но уверен, что экранизация ваших произведений сослужит хорошую службу и вам, и мне. Не говоря о том, что это должно получиться великолепное зрелищное полотно. Особенно если мы сохраним вашу философию и видение мира. Я предлагаю начать с "Замка", потому что он ярче и эффектнее, чем "Рыцарь" или "Призрак", которые более философичны, в нем больше прямого действия и хотя там речь идет о юге Европы…
- Постойте-ка, - остановила его Маргарита. - Вы хотите снять кино?
- Да.
- Вы с ума сошли. Ой, извините!.. У меня кружится голова после самолета. Давайте пойдем куда-нибудь и поговорим спокойно.
- Я думал, мы ждем ваш багаж.
- У меня нет багажа. Я прилетела на несколько дней, вот все мои вещи, - и показала небольшую дорожную сумку. - Вы просто повергли меня в нокаут. Кино?..
Была середина дня и решили пойти вместе поесть и заодно обсудить столь неожиданно возникшие вопросы. "Татьяна всегда умела находить каких-то невероятных знакомых. Где она откопала этого режиссера? Что он вообще может-то? Похож на студента…"
- Должна признаться, что не имею ни малейшего понятия, с чего начинается кино. Знаю только, что на это требуется страшная прорва денег. Кто решится субсидировать экранизацию малоизвестного произведения малоизвестным режиссером? После "Властелина Колец"!
- Но ваша книга проникнула совершенно иным духом! А продюссер найдется, если правильно составить сценарий, подобрать актеров и отснять пробные кадры. Мне очень понравились иллюстрации, сделанные вашей подругой. В подборе актеров я буду руководствоваться этими типажами. Я считаю, что все актеры должны быть неизвестны широкой публике. Ни одной звезды. Разумеется, ваше слово в кастинге будет главным…
Маргарита откинулась на стуле. Официант принес кофе.
- По выражению ваших глаз, - передразнила она Юсси, - я делаю вывод, что вы предприняли какие-то действия, не дожидаясь моего решения.
- Да, - ответил тот, сверкнув очками. - Мои люди уже работают над сценарием.
- Так. У вас, значит, даже есть своя команда? А если я откажусь?
- Но вы ведь не откажитесь?
- О Господи… Но вы хотя бы покажите мне ваши работы, Юсси? Что вы снимали до сих пор? Правду сказать, я не видела ни одного шведского фильма. Каковы традиции шведского кино? "Замок" - достаточно масштабное полотно, я дала там волю фантазии, не ограничивая себя ничем. Где вы собираетесь выбивать такую прорву денег? Кого приглашать в продюссеры? Кто согласится вкладывать в нас?
- Фрекен Маргарета, - и в глазах Юсси загорелись огоньки, а мягкие черты лица обрели некоторую резкость, отчего он даже похорошел. - Отвечу на ваши вопросы. Что касается продюссера, то я уже сказал, что нужно сделать. Во-вторых, в данном случае понадобится не так уж много спецэффектов, поскольку у вас практически нет так называемых магических превращений. Декорации тоже натуральные - залы замков, городские и сельские дома, лес, пещеры и гроты, старые монастыри, затерянные в этих лесах - все это мы найдем в натуральном виде, почти все можно снять на улице, не создавая дорогостоящих декораций. В-третьих, конечно же я покажу вам мои работы. Я снимал короткометражные сказки, и они получали награды. В-четвертых, у меня есть друзья среди чешских кинематографистов, а чехи, как вы знаете, неслабы в создании фильмов-сказок и сотрудничество могло бы стать интересным - вот вам и натура на юге Европы. Что же касается традиций шведского кино, то они нас не касаются, поскольку я не швед. Я финн. Финские фильмы вы видели?
- Один, - призналась Маргарита и задумалась. - И он удивил меня напряженностью своей интриги и страстностью персонажей. До сих пор считаю, что все латиноамериканские сериалы вместе взятые не достигли его уровня по части роковых тайн и разрывания страстей в клочки.
- Тогда?..
- Тогда… - Маргарита закрыла глаза и покачала головой. - Отвезите меня домой. Юсси, - обратилась она к нему, открыв глаза. - Давайте сначала выдадим замуж фрекен Татьяну, а потом мы с вами встретимся и все обговорим. Я покажу вам еще одно мое произведение, которое я считаю не менее зрелищными, правда, оно не окончено…
На том обменялись телефонами и распрощались до субботы, потому что Юсси, как выяснилось, тоже был приглашен на свадьбу, и Татьяна повезла Маргариту домой, чобы показать ей свое платье, а потом они отправились по магазинам в поисках подходящего наряда для "подруги невесты". Маргарита начала вдруг нервничать, как будто это она выходила замуж, и Татьянино спокойствие удивляло ее. Когда она наконец высказала свое удивление, подруга вздохнула и сказала:
- Знаешь, я тоже это заметила. Наверное, я просто уже так сильно перенервничала по этому поводу в свое время, что теперь волноваться у меня просто нет сил. Еще такие долгие подготовки, церемония по первому разряду… Расписались бы в мэрии, и всех делов… Ну, ладно, осталось немного. Через два дня отстреляюсь и начну жить спокойно. Главное, чтобы все прошло гладко.
- Что мне говорить-то надо? - вздыхала Маргарита. - И на каком языке?
- Послезавтра придет Бернардина, она все расскажет. У нее богатый опыт. Она сама три раза выходила замуж.
- Это кто?
- А та корректорша из издательства, помнишь?
- Всю жизнь не забуду…
Поиск подходящего платья занял два дня, последние аксессуары - перчатки и туфли - нашли в пятницу утром, и решили никуда не ходить больше, сидеть дома, подбирать макияжи, полировать ногти и тренироваться ходить на каблуках. Парикмахер была уже заранее приглашена и должна была приехать в субботу утром. Бернардина курила в открытых дверях балкона и на весь квартал вещала своим баритоном, что должна говорить и делать подруга невесты во время церемонии. Маргарита записывала шведские слова и фразы. Нервозность не проходила.
- Бернардина, - спросила она под вечер. - Почему бы вам не побыть свидетелем?
Та с очень серьезным выражением лица ответила:
- Фрекен Татьяна - молодая красивая женщина. И ее свидетельницей тоже должна быть молодая красивая женщина, как раз такая, как вы. Я никогда не была красивой, а теперь уж перестала быть и молодой. К тому же вы дружите так долго. Кому же еще быть ее подругой на свадьбе, как не действительной подруге?..
* * *
Суне позвонил накануне вечером:
- Музыкант, у тебя есть приличный костюм?
- Есть.
- Хочешь, подвезу тебя завтра? А то будешь маячить там на площади, она тебя издалека разглядит.
- Если не трудно…
- Что ты! Мне интересно, чем все кончится. Кроме того, я ее живьем еще не видел…
В доме впервые за все время его существования работало отопление. Тепло распространялось по комнатам, а камин остался для отопления и романтического украшения исключительно салона, хотя и там установили небольшой электрический радиатор.
В субботу в час дня он был готов к дуэли - ехать к Колдунье требовать объяснений. Суне приехал вовремя, с приглашением, и вскоре они припарковались на боковой улице, поскольку на самой площади мест уже не было. Суне, как шпион, наблюдал за площадью в зеркало заднего вида. Наконец, уже без пяти минут три, объявил:
- Прибыли! Так… Входят в церковь… Давай, иди!..
В церкви Магнус прошел в самый темный угол, когда невеста со свидетельницей еще не дошли до алтаря. Незнакомые люди оглядывались на него, дамы, пожилые и не очень, приветливо улыбались, в их глазах читалось вежливо скрываемое недоумение: "Кто это такой?", а также глубоко затаенное желание скандала, чтоб случилось, как в кино: "Вот сейчас священник скажет: "Кто имеет основания возразить, говорите сейчас или молчите вовек!", и чтобы этот интересный молодой человек… кем он окажется? Кто он такой? Если просто родственник или друг, то почему один? Почему явился в последний момент? И почему нервничает?.."
Он смотрел на отливающие красным вином волосы Колдуньи, почти черные в рассеянном полумраке старинной церкви, сжимал и разжимал пальцы и молился, чтобы та не оказалась обладателем ястребинного зрения, способного различить его в толпе даже в церковном полумраке.
Маргарита с утра опять занервничала, пока собирались, все не находила себе места, а когда приехали на площадь и особенно когда шли уже по проходу к алтарю, и вовсе ударилась в панику:
- Таня, на меня кто-то смотрит!
- Рита, что с тобой? Конечно, смотрит. Все смотрят. На кого же им еще смотреть, как не на нас?
- Нет. Кто-то другой.
- Рита, ну!.. Крепись, самый ответственный момент! Потом выпьешь и все пройдет.
- Ох…
Церемония венчания показалась бесконечной им обеим. Свидетелем со стороны жениха оказался какой-то его родственник, немолодой уже, но достаточно импозантный и, происходи все это годом раньше, Маргарита непременно постаралась бы сделать так, чтобы он смотрел только на нее, тем более, что обручального кольца на его руке на наблюдалось. Он и смотрел на нее во все глаза, и был бы великолепной партией, как выражалась она когда-то, еще совсем недавно, но теперь ее мысли были заняты другим: во-первых, не ошибиться с ответами, не споткнуться и не закашляться, а во-вторых, найдется где-нибудь наконец мужчина, готовый сорваться с места и помчаться искать и спасать ее от нее самой и ее комплексов и страхов?! Пусть он будет не в доспехах, а в костюме, и примчится не на коне, а на автомобиле или самолете, но кто-нибудь когда-нибудь совершит ради нее неразумный, безумный, прекрасный поступок?! Господи Боже, ведь именно этого хочется женщинам всех времен, культур и цивилизаций - чтобы ради них рвались в бой, рисковали жизнью, получали шрамы, чтобы стремились охранить и защитить, и чтобы всегда были рядом в прямом и переносном смысле. А она потом, как волчица, залижет ему раны и, если понадобится, тоже отдаст жизнь за него или встанет с ним "спиной к спине у мачты", это уж кто как… Какая эмансипация, господа, о чем вы? Главный принцип этого столь полемичного до сих пор равноправия, до которого мы с такой гордостью додумались в двадцатом веке, сформулирован был в устной форме тысячи лет назад в славянских былинах о девах-поляницах и зафиксирован письменно в легендах о Нибелунгах: неправда, что сильная женщина не нуждается в мужчине рядом с собой, поскольку она и одна в состоянии управиться со всеми проблемами и ей не требуется защита. Сильная женщина хочет видеть рядом с собой мужчину еще более сильного, чем она сама. Это повышает требования, поднимает планку. А количество силы в мире, видимо, постоянно и, чем сильнее становится женщина, тем слабее становится мужчина - это камень в огород так называемых развитых цивилизаций. "Господи, - вздыхала она про себя. - Ярл, ну, сделай что-нибудь! Не окажись, как все! Не прямо сейчас, сейчас пусть Танька спокойно выйдет замуж, а через… полчаса или час - появись, как джин из бутылки…"
Молодожены шли по коридору к выходу впереди гостей, и Магнус испытал острое желания забиться под скамью: "Если она повернет голову в мою сторону, всему конец. Она увидит меня и сбежит. Венчание закончено, она больше не нужна…"
Суне выскочил из-за створки распахнутой двери церкви и схватил его за руку:
- Хватит светиться! Поехали!.. - и в машине уже спросил, - Ну, это она?
- Она… - Магнус смотрел в одну точку.
Суне вздохнул:
- Отважный ты парень, Музыкант… - и повторил слова, произнесенные раньше: - Я бы не решился.
Тот вздрогнул, словно очнулся от дремы:
- Почему?
- Она же ведьма! Хотя… вошла же в церковь, и крест на нее не упал…
- Суне, ты что городишь? - вздохнул Магнус. - Ты же современный человек, программист, гений компьютерного шпионажа…
Они ехали вслед за кортежем автомобилей по направлению к банкетному залу на окраине города. Суне благодушно хохотнул в ответ на комплимент и опять состроил гримасу, объясняя, что пошутил, но успокоиться не смог:
- Таких, как она, инквизиция сжигала на кострах.
- В Швеции не жгли костров.
- Да, точно, - вспомнил тот историю родной страны. - Но все равно она… Ну, тебе лучше знать… Знаешь, что я вдруг вспомнил? Странно, почему именно сейчас… - Суне прикусил язык, решив, что не стоит говорить об этом, тем более, что все давно уж кончилось и вообще не стоит напоминать, а то от Музыканта никогда не знаешь, какой реакции ждать. Вроде он так погружен в свои мысли, что не слышит… хорошо бы…
- Что ты вспомнил?
- Да так…
- Суне, не будь ребенком. Замахнулся - так бей.
- Ладно. Помнишь, у нас в классе училась такая рыжая, Кари ее звали, кажется. Недолго, у тебя еще неприятности были из-за нее…
- И что? - неприятный холод пробежал по спине.
- Этим летом… Короче, разбилась сама и еще две машины разбила на трассе. Слава богу, что хоть не помер никто. Почти там же, где ты тогда влетел. В тех машинах дети были. Ну, сейчас-то уж выздоровели все. Ко мне следователь приходил, спрашивал, помню ли ее, какой она мне казалась, не замечал ли странностей в ее поведении. Чего я там замечал?.. Так знаешь что? В психушку ее определили, бессрочно. Мания величия: чтоб из-за нее жизни лишались. Ну, такая любовь на всю жизнь до гробовой доски, только всю жизнь долго ждать, так чтоб побыстрее поклонники управлялись… Ну, а время шло, а никто не стрелялся из-за нее, не топился, не вешался, патология усугублялась… Куда уж она тогда неслась, так и не выяснили, за кем-то или от кого-то. А сама она головой как стукнулась тогда, так несет с тех пор такое, что только психологи разбираются. Перспективы слабые. Не знаю, почему это сейчас вспомнил…
"Зато я знаю…"
- Когда это случилось? День, число?
- Точно не помню, двадцать какого-то июля.
"Точно. Двадцать третье июля, вечер в Париже, набережная Сены, "Я снимаю с вас эту порчу"… И не приставать к судьбе с требованием дополнительных гарантий… Случайное совпадение? Ах, Колдунья, справлюсь ли я с тобой?.."
- Наверняка у нее это с детства тянулось.
- Скорее всего. В любом случае, это многое объясняет. Но как неприятно, черт побери… Ну, почти приехали. Подождем, когда все войдут и рассредоточатся. Принеси мне потом кусок торта.
- Как я его тебе принесу?
- Шучу. Я сладкое не ем. Слушай, тебя ждать? Или лучше знаешь что, здесь стоянка охраняемая, так что я оставлю ключи в машине, вот здесь, под чехлом, и будет у тебя свой транспорт, только не лезь на автостраду на бешенной скорости, ладно?
- А ты?
- Я вызову такси. А ты хватай ее в охапку и в машину. Если она пишет про рыцарей и прочих героев, то именно такого поведения ждет от мужчины. Конечно, надо постараться угадать ее желание и не ошибиться с оценкой сопротивления - настоящее оно или игра. Ну, иди. Стой, погоди. У тебя слишком официальный вид. Галстук ослабь и воротник расстегни… вот, другое дело, а то как дипломат на переговорах о прекращении огня. Все, теперь иди. Я скрещу за тебя пальцы.