Она показала ему бумагу, но не передала в руки.
– Здесь поставлена позавчерашняя дата, Эдвард, документ подписан, но не заверен свидетелем.
Он не сделал никакого движения, чтобы взять его. Зрение у него было хорошее. Пока она читала его, он узнал подпись. Не заверенная свидетелем, она не имеет своей истинной ценности, подумал он; его ум быстро переходил от плана к плану, от вопроса к вопросу, и к ответам.
– И что же?
– Я могла бы заверить подпись моего мужа.
Кружение мыслей в его голове разом остановилось.
– Заверение женой подписи собственного мужа обычно не признается действительным.
– Скажем, я могла бы заверить ее тем же днем – до того, как мы поженились.
Откуда, дьявол меня подери, она все это берет? – лихорадочно соображал он. Джейми? Небесный Наш? Она как один из этих новых паровых катков Стефенсона.
– Даже если… даже если этот документ будет заверен свидетелем, он не будет обязательным для «Благородного Дома».
– Это так, но он будет иметь вес для Тесс Струан – это будет соглашение, заключенное с ее сыном. Разве оно не подтверждает, что вы работали вместе с моим мужем, тайно, с целью осуществить самую заветную мечту в ее жизни?
– Возможно… возможно, оно подтвердило бы, мэм. – Он нерешительно помолчал. – А Джейми одобряет этот документ?
– Он не знает о нем. Никто о нем не знает, кроме меня, – сказала она, веря в это. Иначе зачем было Малкольму его прятать?
В задумчивости он налил себе немного вина – он заметил, что после первого глотка она больше не притронулась к своему бокалу.
– Я полагаю, – произнес он осторожно, – такая услуга потребует услуги в ответ, мэм.
– Я бы хотела, чтобы вы поспешили на «Гарцующем Облаке», на полной скорости, в Гонконг, как вы планировали, и встретились с Тесс Струан. И передали от меня письмо.
В его глазах промелькнула недоверчивость.
– Это все?
– Не совсем. Когда вы прибудете в Гонконг – клипер окажется там намного раньше пакетбота, – вы должны попасть к ней, прежде чем она услышит трагическую весть о смерти моего мужа от кого-то другого. Крайне необходимо, чтобы вы увидели ее первым, сообщив, что вы принесли ей ужасное известие, но также и тайные сведения, информацию жизненной важности, которая гарантирует полное крушение Броков, которая разорит их быстро и навсегда. – Она сделала глубокий вдох. – Она ведь разорит их, не так ли?
– Да, – тихо признал он, не считая больше нужным отрицать это.
– Далее, скажите ей, что Броки планировали убить Малкольма, используя для этого Норберта Грейфорта. В-третьих…
– Они что?!
– Разве это не правда? Разве это не было частью замысла Тайлера Брока? Или Моргана? Джейми, безусловно, придерживается того же мнения – он готов в этом поклясться. Мистер Скай сообщил мне о дуэли, остальное я выжала из Джейми – почему именно возникла ссора. Разве Норберт не был просто пешкой в этой игре с убийством?
– Может быть, – согласился Горнт, совершенно потрясенный ею. – Вполне вероятно. Дальше?
– Дальше. – Ее голос стал тише, но, вопреки ожиданиям, отчетливее: – Пожалуйста, скажите ей, что это из-за меня вы передаете ей улики, которые уничтожат Броков, – вы должны постоянно подчеркивать это.
– Из-за вас?
– Из-за меня. Да. Сделайте на этом ударение. Это важно для меня, прошу я немногого, а вы в любом случае получите то, что вам нужно.
– Вы уверены.
– Да. Вы скажете ей, что намеревались забыть об этом письменном контракте с ее сыном, полагая, что теперь он утратил всякую ценность. Но когда я попросила вас, стала умолять вас встретиться с ней вместо него, вы решили поспешить в Гонконг и поговорить с ней. – Она подалась вперед. – Эта информация, с ней ведь необходимо действовать быстро?
– Да.
– Тогда сделайте на это упор. Но постоянно подчеркивайте, что это я убедила вас поехать к ней, мои мольбы убедили вас увидеться с нею и передать ей эти сведения, которые уничтожат врагов Малкольма и ее собственных… скажите, я заверила вас, что она признает подписанный контракт или составит другой, равнозначный. И она это сделает. Тесс Струан согласиться, я гарантирую.
– С вашей подписью?
– Это первое, что бросится ей в глаза, поэтому упомяните о ней заранее. Скажите, что Малкольм попросил меня заверить его подпись, объяснив, что это всего лишь обычный деловой контракт между вами, что я и сделала в вашем присутствии, чисто механически, в понедельник, до свадьбы. Я не читала его и не задавала вопросов. И последнее, скажите, что у вас есть срочное письмо от меня и передайте его ей. – Анжелика взяла свой бокал. – Если она прочитает его при вас, – вероятнее всего, она не станет этого делать, но если все-таки прочитает, – я бы хотела знать, что она сделает или скажет.
Закончив говорить, она пригубила шампанское во второй раз, откинулась на спинку кресла и стала ждать, глядя ему прямо в глаза.
Ее лицо по-прежнему ничего не выражало.
– Что в этом письме?
– Вы можете прочесть его, прежде чем я его запечатаю. – Она добавила легко, без издевки: – Это избавит вас от хлопотной необходимости вскрывать его.
Его ум напряженно пытался разрешить ту головоломку, в которую все вдруг превратилось.
– А известие о его смерти, вашем браке и его смерти, как мне передать ей это и все остальное?
– Я не знаю, Эдвард. Вы сами придумаете, как это сделать.
Он хмыкнул, пораженный подобным нахальством, нет, не нахальством, скорее, хитростью. Ясно как день, что ее цель – снискать расположение Тесс после существующей враждебности и предотвратить любые действия, гражданские или уголовные, которые такая мать, как Тесс Струан, разрываемая на части болью своей утраты, могла бы, да нет, наверняка даже предпримет, спустит, как собак с цепи, против нее – текущие ставки были пять к одному, что предпримет, и два к одному, что добьется успеха.
Ладно, ставки ставками, а эта стратегия могла бы позволить Анжелике протиснуться в круг победителей – могла бы. Действуя осторожно, не вполне так, как она предложила, гораздо тоньше и искуснее, он мог бы выполнить ее просьбы, не ставя под угрозу свое положение, и заключить сделку с Тесс, которая, безусловно, даст ему все, чего он хочет, – как только первый шок при известии о смерти сына пройдет и она сможет оценить всю огромность того, что он ей предлагает.
Мне выгоднее снять Анжелику с крючка Тесс Струан, гораздо выгоднее. Что следует попросить взамен? Ее подпись, разумеется, но что еще? Что еще мне нужно от нее? Существуют самые разнообразные гамбиты, которые я мо…
Анжелика протянула руку к письменному прибору. Ее лицо было серьезно, когда она расписалась как свидетель, поставив позавчерашнюю дату. Молча она посыпала документ, чтобы высохли чернила, сдула остатки и положила его перед ним, опустив глаза.
– Что бы вы не решили, это теперь ваше, без всяких условий, – сказала она, положившись на его широко известное чувство чести. – Что же касается всего остального, если вы поможете мне, Эдвард, – она подняла на него глаза, и что-то восхитительное шевельнулось внутри него, – вы также заслужите мою признательность, мою неумирающую признательность, навсегда.
Джейми сидел на татами в доме сеи без башмаков, скрестив под собой ноги, Хирага – напротив него. Во главе стола, где стояли саке и чай, сидел сёя.
Вот уже целый час или даже больше Джейми отвечал на вопросы и задавал их; Хирага переводил, раздумывая над незнакомыми словами, требуя объяснить подробнее, чтобы до конца все понять. Джейми устал, не из-за времени проведенного здесь, оно явилось захватывающим и желанным отдохновением от всех других его бед и забот, но из-за того, что для них-то, казалось, и нет никакого решения. Он был расстроен отказом сэра Уильяма уступить в споре о похоронах, хотя прекрасно понимал министра – на его месте он поступил бы так же. Бедная Анжелика, бедный Малкольм, бедный «Благородный Дом». Даже чертову Тесс, и ту жаль.
Что-то должно надломиться. Это не будет Крошка Вилли. Это должна быть Анжелика – ни она, ни кто-то еще ничего уже не могут сделать. На этот раз, я думаю, она не выдержит.
Так просто, как только мог, он изложил свои соображения по поводу совместного предприятия: сёя и его люди поставляют товары по консигнации, о которой они договорились, Джейми поставляет европейскую технологию, шестимесячная отсрочка платежа, которая даст время реализовать товары и вернуть деньги обратно или повторно вложить их в товары массового производства, которые они, в ответ, посоветуют совместному предприятию ввозить в страну. Это привело к обсуждению количеств, затем к разговору о методах массового производства, которые могли бы сделать их всех богатыми.
– Сея спрасываит: что стоит васа масына для массовый произвоства?
Так просто, как только мог, он изложил свои соображения по поводу совместного предприятия: сёя и его люди поставляют товары по консигнации, о которой они договорились, Джейми поставляет европейскую технологию, шестимесячная отсрочка платежа, которая даст время реализовать товары и вернуть деньги обратно или повторно вложить их в товары массового производства, которые они, в ответ, посоветуют совместному предприятию ввозить в страну. Это привело к обсуждению количеств, затем к разговору о методах массового производства, которые могли бы сделать их всех богатыми.
– Сея спрасываит: что стоит васа масына для массовый произвоства?
– Это зависит от того, что эти машины должны изготавлять.
– Дзами-сама, он спрасываит вас, паза'руста, вы говорить, какой товары де'рать, стобы продавать в Анг'рия. Не сейчас, через три дни, паза'руста. Если сёя сог'расный, мозет, де'рать акционерный кампени и привозить масына для массовый произвоства в Ниппон.
Джейми улыбнулся.
– Налаживание массового производства изначально очень дорого обходится, машины и фабрика. Это не такое совместное предприятие, как я предложил. Мне никак не удастся раздобыть столько денег.
– Дзами-сама, васа нет ва'рноваца, нет ва'рноваца про деньги. Гъёкояма мозет Эдо купить-продать, ес'ри хочит. – Хирага хмуро улыбнулся, увидев, как Джейми заморгал глазами. – Сея б'рагодарит вас, и я б'рагодарит вас. Паза'руста, через три дни, вы говорить, что де'рать и какой цена. Я провозаю вас домой.
– Спасибо, это не нужно.
Хирага поклонился, сёя поклонился, Джейми так же поклонился в ответ и вышел на свежий вечерний воздух.
– Чай, господин? – предложил сёя.
Хирага согласно кивнул, готовясь уйти. Ему была нужна ванна и массаж, но он был доволен собой: дело сделано, осталось только получить три коку как предполагаемую плату для Джейми Макфэя.
Сея распорядился подать свежий чай. Когда прислужница вышла, он сказал:
– У меня есть кое-какие новости. С почтовым голубем, Отами-сама, о правителе Ёси, и о тех сиси, о которых вам, возможно, захочется услышать.
– Прекрати играть в игры со мной! Конечно, я желаю услышать. – Теперь, когда они с сеей остались наедине, Хирага, не заметно для себя, снова стал надменным самураем. – Что за новости?
– Произошло новое покушение на князя Ёси.
– Он мертв? – с надеждой спросил Хирага.
– Нет, Отами-сама, вот, пожалуйста, прочтите сами. – С притворным смирением сёя протянул ему листочек бумаги, тот же самый, который он до этого показывал Райко и Мэйкин: «Попытка покушения на князя Ёси на рассвете в деревне Хамамацу провалилась. Сиси-одиночка убит его рукой. Госпожа Койко также погибла в общей схватке. Передайте дому Глицинии нашу глубокую печаль. Подробности сразу же, как только возможно».
Хирага прочел послание и охнул.
– Когда это случилось?
– Пять дней назад, Отами-сама.
– Больше ничего?
– Пока нет.
Когда он читал послание, ему показалась, что боль в голове стала еще сильнее, мысли перепутались. Койко мертва, еще один сиси мертв! Кто? Если она мертва, то как же Сумомо?
– Ты уже сообщил в дом Глицинии?
– Да, Отами-сама.
– Что сказала Мэйкин?
– Она была вне себя от горя, Отами-сама, естественно.
– Что еще тебе известно, сёя?
– То, что имеет значение для вас и сиси, я скажу вам.
– Что ты знаешь о Кацумате и Такеде?
– По слухам, господин, они по-прежнему направляются в нашу сторону, как, предположительно, и князь Ёси.
– Когда он возвращается? Он теперь изменил свои планы? – спросил он, чувствуя, как кружится голова. Если Койко погибла в этой схватке, было ли это случайно, или Ёси обнаружил, что нити от Койко тянутся к нам, как и от Мэйкин тоже. – А?
– Я не знаю. Может быть, дней через восемь, Отами-сама. – Сея внимательно изучал встревоженное лицо Хираги и думал про себя: да, этому юноше есть о чем тревожиться, ибо ясно, что он в большой опасности, но, ииии, как велика его ценность! Я согласен, что он наше национальное сокровище, или должен им быть. Совмесный приприятий – богоданная идея! С завтрашнего дня мой сын отправится работать с этим гайдзином Дзами, станет учить варварский язык и обычаи, и тогда мне уже не будет нужен Хирага, который не представляет собой ничего, кроме прямой угрозы для меня, и, прошу прощения, обречен. Как и все мы, если только мы не проявим очень глубокий ум.
– Отами-сама, вокруг нас происходят большие передвижения войск.
– Э? Что за передвижения?
– Бакуфу послали подкрепления на три ближайших к нам придорожных станции на Токайдо. Кроме того, пятьсот самураев перекрыли дорогу к северу и к югу от нас. – Капелька пота скользнула вниз по его щеке. – Тайро Андзё запер нас, как в коробе.
Хирага выругался и тоже ощутил гнетущее беспокойство.
– Что слышно, сёя? Он что, собирается напасть на нас здесь?
– Как бы я хотел это знать, Отами-сама. Может быть, если вы скажете Тайре про войска, это поможет выяснить, что замышляют гайдзины.
– Они обстреляют Эдо из пушек, любому дураку это известно. – Хирага почувствовал дурноту при мысли о неизбежной победе гайдзинов, хотя она и сослужит сонно-дзёи небывалую службу. – Тайра ничего не может сделать, чтобы предотвратить… – Его сердце провалилось на миг, и он замолчал.
– Кроме, Отами-сама?
– Кроме как найти ответ в истории, обычный ответ: внезапное, беспощадное, неожиданное нападение и уничтожение базы флота. – Хирага был поражен, что поделился своей мыслью и был так откровенен со столь презренным человеком, даже хотя сёя был умен и являлся ценным союзником и скоро должен был стать деловым партнером.
Ииии, подумал он, превозмогая пульсирующую боль в голове, я так многого не понимаю, мир переворачивается вверх ногами, все меняется, я меняюсь, уже не самурай и при этом больше самурай, чем когда-либо. А все эти мерзкие гайдзины с их заманчивыми, тошнотворными, поразительными, плодящими алчность идеями. Мы должны вышвырнуть их – сонно-дзёи, сонно-дзёи, сонно-дзёи, – но немного погодя. Сначала массовый произвоства, первым делом изготовление ружей.
– Сея, разошли шпионов на случай, если таков план Андзё.
– Шпионов, Отами-сама?
– Пришло время прекратить играть в игры. Сея. Ты понимаешь? Больше-никаких-игр!
– Я подчиняюсь во всем, Отами-сама. Как обычно, как я вс…
– Я очень доволен тобой сегодня, сёя. Как только ты услышишь что-нибудь о Ёси или сиси, дай мне знать, пожалуйста. – Хирага добавил «пожалуйста» в качестве большой уступки.
– Быстрее морской чайки на охоте, господин.
– Тогда спокойной ночи… а, прошу прощения, я забыл, остается еще плата гайдзину. Он попросил меня напомнить тебе.
У сеи похолодело в животе. Из рукава он извлек маленький мешочек – было бы верхом неприличия предлагать его самому Дзами-саме.
– Здесь полтора коку в золотых обанах, Отами-сама, остальное через десять дней.
Хирага пожал плечами и с безразличным видом опустил мешочек в свой рукав, но его вес и та радость, которую он испытывал, поразили его.
– Я передам ему и позабочусь, чтобы он был здесь через три дня.
– Благодарю вас, Отами-сама. Эти передвижения войск ужасно тревожат всех. Грядет война. Мои повелители говорят, что если бы они могли быть предупреждены заранее о военных планах гайдзинов… они были бы глубоко признательны за любую помощь. Может быть, ваш Тайра-сама… – Он с надеждой окончил фразу на этом имени.
Сегодня прибыло еще одно послание из главной конторы в Осаке, еще более настоятельное, чем предыдущее. Словно я не умею читать? – сердито подумал сёя, словно я не пекусь об их интересах и не предан им. Я делаю все, что могу. Это все эти две проклятые мамы-сан. Уже два дня прошло, а от них до сих пор ничего нет!
Прежде чем расстаться с Райко и Мэйкин, он недвусмысленно дал им понять, насколько срочно ему необходимо знать все, что они знают или смогли бы узнать быстро. В нем начала подниматься злость не только потому, что обе женщины притворились, будто ничего не знают, сколько он их ни обхаживал, хотя он был уверен, что кое-что им уже известно, но еще и потому, что его драгоценные обаны оказались в рукаве этого жадного самурая, плата, пусть и с лихвой заслуженная, для столь же ненасытного гайдзина. И где закончат свой путь мои милые обаны? Конечно же, в Золотом Ущелье какой-нибудь шлюхи.
– Большое, большое вам спасибо, Отами-сама, – елейно затараторил сёя, когда Хирага направился к двери, не поднимая головы от татами, чтобы не был слышен скрежет немногих оставшихся, полуобломанных зубов. Ему страстно хотелось унизить Хирагу, увидеть, как он покроется потом, сказать ему, без малейшей жалости: о, прошу прощения, ваша в прошлом шлюха Койко была замешана в заговоре, как и ваша специально подготовленная женщина-убийца и будущая жена Сумомо, которой тоже снесли голову; и вашей стороннице Мэйкин, маме-сан самых влиятельных людей в Эдо – даже первых лиц Гъёкоямы, – уже недолго осталось жить на этом свете, потому что мы полагаем, что Ёси тоже все это известно.