«Разве ты не узнаешь меня? Я от твоей жены».
«Ты знаешь, где Татьяна?»
«Она ждет тебя, Кли-им…» Небесное творение, колыхаясь в ночном воздухе, приблизилось вплотную к нему, и он почувствовал исходящий от нее холод.
«Но сначала ты впустишь меня в до-о-ом…»
Холод усилился, и глаза Клима заволокло пеленой. Ему казалось, что голова его наполняется воздухом, словно старый футбольный мяч, который наконец решили накачать. В ушах появился мелодичный звон, постепенно переходящий в оглушающие удары колокола…
«Я знаю тебя, я знаю…»
Последнее, что Клим помнил в своей жизни сквозь леденящий холод и багрово-красную пелену тумана, это как он продирался куда-то сквозь нещадно разрывающие его тело колючие кустарники. Ступни его были иссечены в кровь об острые камни, но боли он не чувствовал.
Тошнотворный запах гнили окутал истекающего кровью мужчину, и он погрузился в черную бездну.
* * *…Дверь домика любви открылась со второго удара.
Из дома выползло что-то черное, подрагивающее, как желе. Свистя и шипя, существо огляделось. Затем, квакнув, на четвереньках быстро поползло в лес…
* * *Громкое «Дима, вставай!» вырвало меня из сна. С трудом продирая опухшие глаза, я разлепил веки. Ощущение было отвратительным – будто долго плавал в бассейне с хлоркой, а потом кто-то швырнул тебе в глаза горсть песка. Передо мной маячило лицо Ольги.
– Все, уже встал, – пробурчал я. – Вы способны разбудить самого дьявола.
Я заметил, что проснулся последним – все кровати были застелены. В дом вошла Ира.
– Где он?
– Кто? – как-то по-идиотски спросил я.
– Где Денис, Дима?! Где? – помертвевшим голосом, как заведенная, повторяла она. – В том доме его нет!
Я стал быстро одеваться.
– Вчера я закрыл за ним дверь и больше не видел.
Лицо ее скривилось, на глазах появились слезы. Мне стало противно: то бросается – помогите, не могу с ним находиться, то – где он, мой Денис!
– Ты видел его? – спросила она, вытирая глаза рукавом. – Куда он делся?
– Господи, ну откуда я знаю! – заорал я, не попадая ногой в штанину.
Пошатываясь, она пошла в домик любви. Я последовал за ней, ругаясь вполголоса.
Дверь раскрыта настежь. Постель Дэна была пуста. Скомканный спальный мешок валялся на полу. Там же дохлыми змеями лежали окровавленные бинты. Дэна нигде не было.
Ира нагнулась, заглядывая под кровать.
– Не сходи с ума. Ты что, считаешь, под кроватью спать намного удобнее? – сказал я.
Ира повернулась ко мне.
– ГДЕ ДЕНИС?!! – закричала она, смертельно побледнев, и я с трудом удержался, чтобы не влепить ей пощечину.
Я показал ей на дверь:
– Видишь?
Задвижка была вырвана с мясом и болталась на одном шурупе.
– Дверь выбита изнутри.
– Почему мы ничего не слышали?
– Не знаю. Где все?
Ирина ничего не ответила.
Я вышел наружу и сполоснул лицо. Вода показалась мне прогорклой и солоноватой, короче, отвратительней можно найти только на дне унитаза. У костра стояли Вит и Игорь.
– Где Ольга?
– Они с Дианой пошли на море встречать лодку. Смотри! – Вит показал мне на землю у ног, там лежало что-то темно-серое, бесформенное.
– Что это?
– Наклонись – и увидишь.
При ближайшем рассмотрении я убедился, что передо мной труп летучей мыши. Маленький рот искажен в безмолвном крике, обнажив ряд мелких желтых зубов. Различные паразиты спешно покидали коченеющее тело мыши, расползаясь по траве в поисках нового донора.
– Ты видишь? Об этом говорил вчера Клим. Она мертва. Еще одну я нашел по дороге к морю, когда провожал девчонок. Они говорят, что у моря чувствуют себя безопаснее.
– Возможно, оно ассоциируется у них с дорогой домой, – сказал я, натягивая майку.
– Ну ладно, что там у вас случилось? – Вит крутил в руке зажигалку. Сигареты у него закончились, и он явно чувствовал себя дискомфортно.
– Собирайся, Дэн опять пропал, – с досадой бросил я.
– Как? – Гуфи разинул рот.
– Вот так. Вит, пошли.
– Клима будить?
– Пока не надо.
* * *– Куда пойдем? – В голосе Вита звучала полная безнадежность.
– Начнем с леса, – ответил я.
Вит взглянул на меня как на сумасшедшего:
– Дима, лес здесь очень большой. Ты сам в этом убедился. Я думаю, нужно разбудить Клима.
– Твой Клим уже не контролирует ситуацию.
– По крайней мере, он знает местность, – резонно заметил Виталий, и я вынужден был с ним согласиться. Вит помолчал, затем спросил:
– Что думаешь по поводу его вчерашнего рассказа?
Я покосился на него и вынужденно рассмеялся:
– Хочешь сказать, он не шутил?
– Зачем ему это? – Вит пожал плечами и прихлопнул севшего ему на шею комара.
– У меня такое ощущение, что мы попали в страшную сказку. И это мне не нравится.
Некоторое время мы молча шли вдоль ручья. Меня так и подмывало рассказать Виту о том, что я видел вчера ночью, но после долгой внутренней борьбы с самим собой отказался от этой затеи. Если Вит мне поверит, он ни за что не согласится продолжать поиски Дэна, если нет – какой смысл рассказывать?
– Зря мы Клима не разбудили, – опять завел свою пластинку Вит. – Нам нельзя далеко уходить от лагеря.
– Дэ-э-эн! – сложив рупором руки, заорал я.
Далекое эхо было мне ответом. Вит вторил мне.
Тишина.
– Ты помнишь его слова? – неожиданно спросил Вит.
– Какие?
– «Классный секс», – выдавил из себя Вит. – Они не дают мне покоя. Ты понимаешь, о чем я?
Покричав еще минут пять, я захотел пить.
– Вит, я сейчас, – просипел я, спускаясь к ручью.
Припав на колени, я зачерпнул ладонями холодную воду и тут же отпрянул.
У самого ручья лежал кожаный ремешок, один его конец касался воды. Ремешок Дэна.
– Он был здесь, – крикнул я Виту, поднимаясь.
Виталий ничего не ответил.
– Эй? – я стал подниматься наверх. – Вит, где ты? – с тревогой спросил я.
Вит стоял передо мной, белый как смерть.
– Что… – начал я и осекся, увидев, что он держит в руках.
Это были темные от засохшей крови бинты.
Слева донеслось приглушенное карканье.
– Он где-то здесь, – прошептал Вит. Бинты выскользнули из его рук.
* * *Ирина машинально перекладывала на столе ложки и тарелки. Ди с неприязнью отметила, что она занята этим уже последние полчаса. Они с Ольгой только что вернулись с моря, лодка опять не пришла, на море продолжает бушевать шторм. Диана была вне себя от ярости, однако к ярости уже примешивался вязкий, клейкий страх, который, казалось, холодными пальцами все теснее прижимал ее к себе, что-то гнусаво бормоча.
В лагере царило напряженное молчание. Ольга присела у костра и подкладывала в костер сухие ветки, Гуфи неподвижно застыл подле нее, растерянно поправляя очки. Как он ни старался, ему не удалось поддержать огонь, и Ольге пришлось заново разводить костер.
Диана поменяла пластырь на пальце и нервно листала свои уже порядком истрепанные журналы, которые за эти дни вызубрила наизусть.
– Куда же он мог уйти? – робко нарушила молчание Ольга. Костер уже хорошо разгорелся, и она поставила на противень котелок с водой.
Все молчали.
Ира на мгновение замерла, крохотная слезинка сбежала по ее бледному лицу, оставляя дорожку.
– А где Клим? – Игорь снял с головы панаму и усердно мял ее, словно кистевой эспандер.
Ди кивнула в сторону хижины:
– Дрыхнет, где ж ему еще быть.
Ирина тяжело вздохнула.
– Я пойду в лес, – тихо сказала она, поднимаясь из-за стола.
Игорь водрузил панамку на голову и открыл рот, чтобы сказать Ирине, что идти в данный момент в лес идея не из лучших, что ребята и так уже ищут Дениса и что вполне возможно, что они уже нашли его и возвращаются домой.
Хриплое карканье опередило его. Шумно хлопая черными крыльями, на стол беседки приземлился огромный ворон. Ольга тихо вскрикнула и отпрянула назад. Лицо Ди приобрело зеленоватый цвет, глаза неотрывно следили за птицей. Ирина молча смотрела на ворона, чувствуя, как холодеет ее кожа.
«Плохая примета», – пронеслось в ее мозгу, и она замахнулась:
– Вон отсюда! Убирайся!
Ворон негромко каркнул и переступил когтистыми лапами. «Ты хочешь испугать меня, девочка? Испугатьменя? «– его глаза, казалось, светились каким-то сумасшедшим весельем.
– Пошел отсюда! – Ира схватила ложку и швырнула ее в птицу, но промахнулась. Черная бестия снова переступила лапами и открыла клюв, обнажив грязно-красную глотку.
Дыхание перехватило у насмерть испуганной девушки – она отказывалась верить в это, но всем своим сознанием понимала: «Он смеется над тобой. Он смеется над тобой. Он смеется…»
Неожиданно ворон захлопал крыльями и взвился вверх, в одно мгновенье превратившись в черную точку. Эхо донесло обрывки карканья.
* * *Искать пришлось недолго.
От увиденного зрелища в глазах потемнело, в ушах появился какой-то звон. Мы с Витом словно вросли в землю и замерли будто статуи, не в силах пошевелиться.
Искать пришлось недолго.
От увиденного зрелища в глазах потемнело, в ушах появился какой-то звон. Мы с Витом словно вросли в землю и замерли будто статуи, не в силах пошевелиться.
Тело Дэна, слегка покачиваясь, висело на высокой сосне буквально в тридцати метрах от того места, где Вит наткнулся на бинты.
Распухшую шею туго обхватывала скрученная простыня, одежды на Денисе, за исключением плавок, не было, и при свете вспухшие раны на его спине выглядели особенно уродливо. Длинные волосы грязными паклями свисали на плечи.
На левом плече Дениса пристроился огромный ворон. Недобро косясь на нас, он неуклюже переступил кривыми лапами ближе к лицу Дэна и вырвал у мертвеца левый глаз.
Спазмы схватили низ моего живота, жуткий вопль застрял где-то посредине горла. Конечности вдруг стали мягкими, как у плюшевой игрушки.
Вит издал какой-то булькающий звук.
– Дим… – Он ухватился за мое плечо руками и сильно сжал его. – Ради бога, что происходит?..
– Ты мне делаешь больно, – оцепенев, сквозь зубы выдавил я, освобождая плечо.
– Он мертв?
Что-то наподобие хриплого смешка вырвалось у меня:
– Я что, щупал его пульс?
На негнущихся ногах я подошел к сосне. Ворон злобно каркнул и, встряхнув крыльями, взмыл в воздух.
«Скоро его облепят мухи», – подумал я, и меня бросило в жар.
– Его нужно оттуда снять.
– Снять? Что… Н-н-нет, давай позовем остальных.
– Ты что, идиот? – сказал я со злостью, начиная карабкаться на дерево. – Хочешь, чтобы это увидела Ирина и девчонки?
– Но рано или поздно они узнают. – Вит бессильно опустился на землю. – Господи, господи, – повторял он, – что же с нами будет?! Зачем он это сделал?!
Та же мысль тяжелым молотом стучала в моей голове, пока я, хватаясь руками за ветви дерева, медленно взбирался к Дэну.
«Спокойно, только держи себя в руках. Хоть на некоторое время, пока… пока ты не закончишь…» – твердил я себе. Поудобнее обхватив шершавый ствол, я достал нож.
«Прости, дружище». С трудом сдерживаясь, чтобы не закричать, я закрыл глаза и стал резать простыню. Глухой стук тела о землю известил меня, что нож рассек материю с первого раза.
Словно робот, я слез с дерева и, как в тумане, подошел к телу Дениса. Но, не доходя до него пару метров, ноги мои подкосились, и я, рыдая, упал на колени перед ним, обхватив его холодную голову. Страшной улыбки на его лице уже не было, в уголках рта запеклась корочка засохшей крови, губы в глубоких трещинах, изо рта высунут кончик языка. Почерневшая шея была вывернута под невообразимым углом.
Нежно, словно обращаясь с новорожденным, я развязал неумело сделанную петлю и отшвырнул ее в сторону, как мерзкое насекомое. Медленно поднявшись, я снял с себя футболку и осторожно накрыл ею лицо Дениса.
Вит тоже поднялся, и хотя он изо всех сил пытался держаться, выглядел он все равно как привидение.
– Иди за Климом. Ребятам пока не говори.
– Нет! Ты что, они сразу догадаются! – Вит трясся как осиновый лист.
– Хорошо, – я перевел дыхание, – тогда пойду я. А ты сиди здесь, понял?
Вит, не отрываясь, смотрел на коченеющее тело Дэна, затем сказал:
– Не могу.
– Тогда иди! – закричал я.
Вит повернулся и медленно побрел к лагерю.
Когда его шатающаяся фигура скрылась из виду, я подошел к ручью и ополоснул лицо. После этого я сел прямо у воды, дав себе слово, что не буду смотреть в сторону Дэна, пока не придет Клим.
* * *– Ну что? – Ирина нервно кусала губы.
Вит сглотнул застрявший в горле комок.
– Гм… Мы решили взять с собой Клима. – Мучительно болели железы, сердце готово было выскочить из груди, Вит боялся, что она слышит каждый удар.
Словно зомби, он направился мимо Ирины в сторону хижины Климентия. Оттуда уже слышалось поскуливание Ральфа.
«Что теперь будет? Что же с нами будет?!» Одна и та же мысль буравила его мозг снова и снова, как в автореверсе. Вит протянул руку, чтобы постучать в дверь, и… резко отдернул ее назад, словно получив разряд электрического тока.
Ручка двери была вымазана засохшей грязью. Темно-зеленые потеки были и на самой двери. Более мелкие брызги покрывали окно. Дрожащими руками Виталий потянул дверь на себя. Дверь открылась.
«Господи, прошу тебя, пусть все будет в порядке, пожалуйста, прошу тебя». Дыхание Вита участилось. Он вошел в дом.
В ноздри, как удар кулака, резко ударил затхлый запах нечистот и плесени. Он огляделся. Хижина была пуста. Взгляд Виталия безумно метался по крохотной комнатенке, выхватывая и фиксируя страшные следы чьего-то пребывания – комья тины, пряди гнилых водорослей на смятой кровати и подсыхающие зловонные лужи, лужи везде…
«Похоже, после Красной Щели я вновь начну курить, – думал я, ожидая Вита с Климом. – Когда выберемся из этой истории».
«Когда?! Если выберетесь», – возразил мне внутренний голос.
Нервы мои не выдержали, и я повернулся, глядя на труп. Над телом Дэна уже отвратительно жужжали крупные мухи. Денис Аверин. Мы знали друг друга почти семь лет. Никогда не унывающий, полный энергии, веселый. Он любил жизнь. Он никогда даже не обсуждал темы суицида, не говоря уже о том, что у него когда-либо возникало желание покончить с собой.
«Его нужно закопать», – мелькнуло у меня в мозгу, и сама мысль показалась мне просто чудовищной.
То, что вчера в него что-то вселилось, пока он бродил по лесу, было сразу видно. Что-то очень плохое и злое. На какое-то время Денис был всецело во власти этого чего-то, однако в один момент у него наступило просветление, но было уже поздно. Это «что-то», получив от тела нашего друга все для него необходимое, выжав из него всю жизненную энергию, молодость, покинуло его и теперь прячется где-то здесь, наблюдая за мной из-за зарослей ежевики. Я чувствовал, что рассуждал как ребенок, но только такие простые и наивные выводы (а что еще можно было предположить?) не давали затуманиться моему рассудку.
От этих мыслей меня передернуло. Где же Вит с Климом?
Мысли хаотично кружились, наслаиваясь друг на друга, я вдруг зажмурился, четко представив себе, что все это не по-настоящему, этого не может произойти по той простой причине, что вообще невозможно, ведь только вчера утром он был совершенно здоров, и все это затянувшаяся, пускай и черная шутка, но вот сейчас Денис ловко вскочит на ноги и засмеется: «Ну что, клево я вас разыграл?..»
Господи, я бы отдал все, что угодно, если это стало бы возможным!
(У ручья… Видела нашу смерть…)
Что же все-таки произошло с Дэном? «Повесился или повесили?» – сверлила мой мозг мысль. Немного придя в себя, я еще раз оглядел дерево. Ветка, на которой висел Дэн, была довольно высоко от земли. Под деревом не было ничего, на что можно было бы встать. А представить, что он, с больной спиной, посреди ночи карабкается на сосну и закрепляет на ветке простыню, было сложно. Да и зачем ему тащиться так далеко? Ближайшие деревья в метре от наших домиков. Я присел над трупом и некоторое время изучал петлю на шее. Затем покачал головой. На глаза снова навернулись слезы. Вдруг я замер, глядя на то, что лежало в кустах. Там что-то блеснуло… Я подошел ближе, раздвинув ветки. Дышать стало трудно. Совершенно неподходящее место для этого предмета. Учитывая обстановку, он навевал нехорошие ассоциации…
Я вытер лицо и услышал голоса. Вит и кто-то еще. Гуфи! Черт, он здесь не нужен, во всяком случае, пока.
– Дима, Клим пропал! – глядя на меня круглыми глазами, выдохнул Вит, подойдя ко мне. Гуфи остановился в нескольких метрах и, цепенея, смотрел на труп.
– Как пропал? – У меня заныло в груди.
– Его нет в доме! Дверь открыта, кругом грязь, Ральф воет!
Я посмотрел на мертвенно-бледного Игоря.
– Итак, ты рассказал им? – Я поднялся.
– Нет, знает только Гу… Игорь.
– Тогда идите в лагерь. У Клима в доме я видел лопату, принесите ее. Возьмите также простыню, нет, лучше одеяло.
– Ты что, хочешь похоронить его? Закопать прямо здесь? – Вит смотрел на меня, как на непроходимого тупицу.
– Нет, мы заберем его с собой. Не будь идиотом, Сосновцев. Или ты предпочитаешь, чтобы через час на этой жаре он превратился в протухший кусок мяса? Или его сожрут шакалы? Если нам повезет и мы выберемся отсюда, полагаю, мы сделаем все возможное, чтобы потом похоронить его достойно. Сейчас же это нереально. – Слова давались мне с трудом, меня бесило непонимание Вита.
Игорь продолжал стоять истуканом, засунув в рот большой палец руки. Затем неуверенно подошел к телу Дэна и приподнял край майки, закрывающей его лицо. В следующую секунду лицо его покрылось серыми пятнами, глаза расширились, он стал пятиться. Споткнувшись о корень, Гуфи еле удержался, чтобы не покатиться с пригорка в ручей, после чего неожиданно присел на корточки и начал исторгать из себя содержимое желудка.
* * *О'кей, Ира. Возьми себя в руки. Я должен сообщить тебе плохую новость… Ирина, ты должна крепиться. Случилось несчастье… Ира, мне очень жаль…