– Откуда у вас подвеска?
Официантка нежно погладила кулон:
– Красота, правда?
Я кивнула:
– Вещь уникальная и, похоже, очень дорогая. Где вы ее взяли?
Света опустила глаза:
– Нашла.
– Раритетные бриллианты в окружении изумрудов? Скажите где, непременно туда побегу, – съязвила я.
Официантка сказала:
– Делайте заказ, люди ждут!
– Боюсь, посетителям сегодня придется остаться голодными, – мрачно объявила я, – поскольку вас арестуют.
Официантка попятилась и налетела спиной на метрдотеля, уже спешившую к моему столику.
– Нельзя ли поосторожней? – взвизгнула начальница. – Мало того, что туфли мне поцарапаешь, так еще больно сделаешь!
– Простите, Лариса Семеновна, – заблеяла Светлана, – она меня напугала! Пообещала в тюрьму посадить!
Лариса Семеновна навесила на лицо приветливую улыбку, но не смогла прогнать из глаз тревогу.
– Евлампия Андреевна, извините за тупость Свету, в наши дни практически невозможно найти квалифицированного сотрудника. Давайте сама вас обслужу.
– Дело не в Светлане, а в ее серьгах и кулоне, – пояснила я, – видели?
– Нет, – призналась Лариса Семеновна.
– Тогда присмотритесь, – велела я.
– Сколько можно ждать? – хриплым голосом закричала Люся, обвешанная камнями, которые Маргоша сравнила с консервными банками. – Светка! Сюда!
Официантка, забыв про меня и свою начальницу, кинулась к капризнице.
– Дорадо холодная, – стала отчитывать девушку Люся, – пюре комкастое. Такое даже дворовая кошка жрать не станет. А это что? Что это? А? Где взяла? Сюда! Все скорей! Смотрите на ее уши и шею!
Присутствующие побросали столовые приборы и уставились на вопящую Люсю и окаменевшую Свету.
– Люсенька, – попытался урезонить впавшую в истерику даму муж, – не нервничай. Давай рассуждать здраво. Откуда у простой девушки, бегающей по залу с тарелками, возьмутся эксклюзивные украшения? Успокойся, это всего лишь серебро с цирконами!
Люся вывернулась из-под руки обнимавшего ее за плечи супруга, вскочила и заорала еще громче:
– У этой дряни комплект Нины Пронькиной! Я узнала и серьги, и медальон. По телевизору говорили, что Нину ограбили и убили за драгоценности. Украшения пропали, а Пронькина их никогда не снимала! Везде появлялась в этих брюликах, всем сообщала: «Мне муж их подарил на годовщину брака». И как комплект у прислуги оказался? Витя, немедленно прикажи ей снять серьги и медальон! Какое право она имеет носить ТАКИЕ вещи?
Люся пошатнулась и рухнула назад на стул.
– Милая, тебе плохо? Врача сюда, немедленно! – засуетился муж.
Лариса Семеновна схватилась за мобильный телефон, посетители зашумели, задвигали стульями, основная часть народа явно собиралась покинуть ресторан, прервав ужин.
– Господа, господа, – умоляюще зачастила Лариса, разведя руки в стороны, – прошу не волноваться. Мы все хорошо знакомы друг с другом и понимаем, что Люсенька порой бывает... э... взволнована. У нее поднимается давление, отсюда и нервозность, сохраним спокойствие. Светлана сейчас снимет украшения, ее накажут за нарушение правил, предписывающих персоналу вести себя скромно, не носить ничего вызывающего. Люсечку мы отведем в номер, она там покушает. Музыка! Прошу, господа, сейчас откроют шампанское, без повода, просто так, потому что в зале собрались очаровательные люди.
Продолжая трещать, Лариса Семеновна улучила минутку и шепнула Светлане:
– Пшла вон в раздевалку, дура.
Официантка кинулась к небольшой дверке и скрылась. Я встала и последовала за ней.
В отличие от роскошных интерьеров гостевой части небольшая комнатка для служащих выглядела убого: обшарпанные железные шкафчики, вбитые в стены крючки и пара жестких деревянных скамеек. На одной плакала Света. Услышав шаги, она подняла голову и, увидев меня, сказала:
– Никого я не убивала!
– Стерва! – донеслось из небольшого коридорчика. – Я устроила тебя сюда из милости, пожалела неудачницу, и какова благодарность? Кто разрешил тебе нервировать гостей? Где ты взяла это дерьмо?
Света залилась слезами, а в раздевалку вошла потная от злости Лариса Семеновна.
– Сучонка... – завела она и мигом осеклась: – Евлампия Андреевна, вы? Господи, святой человек, вы решили пожалеть Светку! Право, она не стоит ваших стараний.
Я вынула из кармана удостоверение и помахала им перед метрдотелем.
– Разрешите представиться, начальник оперативно-следственного отдела Романова.
Лариса плюхнулась на лавку около рыдающей Светы.
– Но вы же гость, – растерянно выдавила она из себя.
– А на работе детектив, – уточнила я, – мне надо задать Светлане пару вопросов.
– Час от часу не легче, – прошептала Лариса Семеновна, – вы казались такой приличной женщиной, поселились в лучшем люксе, хорошо одеты! И из милиции!
Я не стала уточнять, что служу в частной конторе, которая на днях скончалась в муках от отсутствия клиентов, потрясла официантку за плечи и велела:
– Перестань реветь!
– Я н-никого н-не уб-бивала, – прозаикалась девушка, – м-мне серьги дали!
Лариса ткнула Светлану кулаком в бок:
– Прекрати врать! Кто тебе гарнитур ценой в хорошую квартиру даст? Охранник Володя? Или Сергей-водопроводчик? Лучше сознайся, за откровенность тебе срок скостят, ведь так, Евлампия Андреевна?
– Не т-трогала я н-никого! – рыдала Света.
Я села возле официантки.
– Верю, успокойся.
Девушка перестала плакать, а Лариса указала на серьги:
– А это откуда?
– Мне их дали, – прошептала подчиненная, – поносить.
Теперь метрдотель стукнула кулаком по спине Светы:
– Совсем завралась!
– Перестаньте распускать руки, – возмутилась я. – Светлана говорит правду. Сами подумайте, какой дурой надо быть, чтобы нацепить на себя украшения жертвы и появиться в них среди людей, которые отлично знали Пронькину.
– Откуда у нее ум! – возмутилась Лариса. – Она не способна заказ запомнить. Сперла украшение как пить дать. Ладно, я согласна, Светка не убивала Нину Олеговну, девка всего на свете боится, при виде паука визжит, где уж ей с оружием справиться. Значит, Светлана, услышав про смерть постоялицы, забежала к ней в номер и стырила брюлики!
Я укоризненно взглянула на метрдотеля.
– Вы мешаете мне работать, причем несете откровенную чушь. Вспомните, Пронькина комплект не снимала!
– Ее ночью убили, – не сдалась Лариса, – по телику недавно сообщили: преступник влез в номер, а потом увез бедную женщину на инвалидной коляске, которую прихватил в бальнеологической лечебнице. Ужасный пиар для нашего санатория! Едва местные новости показали, как через час кое-кто из постояльцев уже потребовал от Аллы Михайловны вернуть деньги и укатил в Москву. Видели, ресторан почти пуст? Мы здесь все в ужасе. Если выяснится, что в происшествии замешана наша служащая, «Виллу Белла» можно закрывать.
– Хотите сохранить место работы? – перебила я ее. – Так дайте мне спокойно поговорить со Светой.
– Мне их подарили, – ожила официантка.
– Кто? – спросила я. – И за что?
Светлана наклонилась, вытерла лицо подолом форменного платья и прошептала:
– Лидия Константиновна.
– Кто? – ахнула Лариса Семеновна, совсем не умевшая управлять своими эмоциями.
– Дочь Пронькиной, – всхлипнула Светлана, – она ночью пришла ко мне в комнату, совсем поздно было. Сколько времени, не скажу, но все уже спали.
Я положила руку на колено Светланы.
– Еще раз соврешь, сдам тебя в отделение милиции.
Лариса внезапно вскочила и умчалась прочь. Поведение метрдотеля выглядело весьма странно, но размышлять мне было недосуг.
Света прижала руки к груди:
– Ей-богу, это святая правда.
Я укоризненно щелкнула языком.
– Даже если на секунду представить, что Лида на самом деле дала тебе вещь стоимостью в космический корабль, то принять на веру сообщение о появлении дочери покойной Пронькиной ночью в Ларюхине я не могу.
– А кто про Ларюхино говорит? – приободрилась Света.
– Или в Еланске, – поправилась я, – что, кстати говоря, еще более неправдоподобно. Ты где живешь?
Официантка ткнула пальцев в пол:
– Там. В подвале комнаты есть. Собственного жилья не имею, коплю на квартиру. Любой ко мне впереться может, я дверь не запираю.
На секунду я растерялась, но потом потребовала:
– Рассказывай в деталях.
Светлана вцепилась в край лавки. И завела рассказ.
Завершив работу, Света, как обычно, вернулась в свою комнатенку, почитала взятый в холле глянцевый журнал, завела будильник на пять утра и мирно заснула. Разбудил ее свет фонарика. Девушка села на кровати, увидела темную фигуру около шкафа и хотела было заорать:
– Кто там? – но из парализованного страхом горла вырвался писк.
Серая тень села на койку и зашептала:
– Тише, это Лидия Пронькина, ничего дурного я тебе не сделаю. Хочешь получить квартиру в Еланске? Трехкомнатную, с мебелью, посудой, постельным бельем и всем необходимым?
– Кто там? – но из парализованного страхом горла вырвался писк.
Серая тень села на койку и зашептала:
– Тише, это Лидия Пронькина, ничего дурного я тебе не сделаю. Хочешь получить квартиру в Еланске? Трехкомнатную, с мебелью, посудой, постельным бельем и всем необходимым?
Света обрадованно кивнула, а потом испугалась еще сильнее: похоже, Лидия помешалась. С какой бы радости дочери Нины Олеговны делать такое предложение официантке, да еще под покровом темноты, в условиях строжайшей секретности?
– Получишь жилплощадь, – судорожно говорила Лида, – только помоги мне.
– Что надо делать? – отмерла Света.
Девушка протянула ей замшевый мешочек:
– Надень кулон и серьги.
Светлана послушно развязала золотой шнурочек и возразила:
– Ой! Не надо! Это очень дорогие вещи! Вдруг я их потеряю?
Лида сжала губы в тонкую нитку, потом попыталась улыбнуться:
– Подумай о трешке в Еланске.
Официантка взяла серьги, вдела их в уши и поинтересовалась:
– А теперь что?
– Кулон, – напомнила Лида, – он должен висеть на шее. Ты не снимаешь комплект ни на одну секунду. Рано или поздно к тебе подойдет человек, не знаю, кто это будет, мужчина или женщина, и потребует отдать драгоценности. Это все.
Светлана растерялась:
– Я обязана отдать дорогие украшения тому, кто их попросит?
– Да, – кивнула Лида, – правильно.
– Задаром? – оторопела официантка. – Без денег?
– Да, да, – нервно ответила Лида, – ты носишь брюлики и ждешь человека.
– Вдруг меня постояльцы спросят, откуда такое богатство? – предусмотрительно поинтересовалась Света.
Лида нахмурила лоб:
– Скажешь так: их мне подарил жених, он москвич, работает ювелиром, вот и сделал для невесты украшение из серебра с цирконами в качестве презента к помолвке. Тебе очень нравились серьги и кулон моей матери, ты якобы сфотографировала комплект и передала снимок парню. Впрочем, волноваться не о чем, здесь народ занят лишь своими проблемами, на официантку никто внимания не обратит.
– Вот только помешанная на бриллиантах Люся устроила бучу, – протянула я.
– Что здесь происходит? – спросила Алла Михайловна, входя в раздевалку.
Из-за ее плеча выглядывала растрепанная, красная Лариса Семеновна. Так, одним вопросом уже меньше. Можно не спрашивать, куда внезапно поспешила метрдотель: она кинулась к хозяйке с рассказом о происшествии.
Светлана вновь залилась слезами.
– Вы из милиции? – приторным голосом, в котором промелькнуло раздражение, спросила Алла.
Врать нехорошо, поэтому я предпочла ответить обтекаемо:
– Вас волнует пребывание в клинике детектива из Москвы?
Глава 19
– Наоборот, радует, – неожиданно ответила Алла, – местные менты – полные дураки! Продали информацию телевизионщикам, а те растре-звонили на всю округу, что в лечебницу проник грабитель. Я хорошо вам заплачу, если вы докажете, что здесь никого из посторонних не было. Давайте договоримся! Для начала мы вернем вам деньги за путевку, идет?
– Финансовый вопрос сейчас не главный, – остановила я Аллу, – если хотите сохранить свой бизнес – четко отвечайте на мои вопросы: где дочери Пронькиной?
– Они еще не приехали из города, – отрапортовала Алла, – полагаю, Вадим и Лида занимаются организацией похорон, а Софья с ними.
– Они не отказались от номеров?
– Нет, – сообщила Алла, – у Пронькиных ремонт в особняке, они оплатили проживание до конца осени. Зачем им уезжать? Они великолепно знают: если по собственному желанию уедут, им никто выплаченную сумму не вернет!
Я попыталась хладнокровно оценить услышанное. Дочери и зять Пронькиной собираются оставаться в «Вилле Белла», фактически на месте преступления. Здесь Нину Олеговну то ли усыпили, то ли оглушили, а потом увезли на инвалидной коляске. Оставим пока в стороне вопрос, по какой причине вдову не убили непосредственно в номере. К чему столько сложностей? Меня сейчас волнует, как говорили в советские времена, моральный облик близких родственников жертвы. Они решили не трогаться с места, потому что Алла Михайловна не станет возмещать их затраты? Неужели они смогут спокойно ходить мимо комнаты погибшей матери? Я бы немедленно умчалась прочь, куда глаза глядят. И Лида, и Соня, и Вадим очень обеспеченные люди, могут запросто снять номера в любой гостинице, но пока не изъявили желания покинуть лечебницу. Может, они раздавлены произошедшим, а после похорон соберут чемоданы? Или Нина Олеговна не зря боялась своих дочек?
Алла Михайловна деликатно кашлянула, я выплыла из раздумий и велела:
– Светлана, ты ни в коем случае не снимаешь комплект!
– Это еще больше переполошит постояльцев, – занервничала хозяйка.
– Надо всех убедить, что у Светы всего лишь имитация из серебра с цирконами, – сказала я, – будто ей сделал копию комплекта в подарок жених-ювелир.
Лариса почесала подбородок.
– Я всех хорошо знаю, могу успокоить пациентов. Но вот Люся! Ее не провести! У нее глаз-алмаз.
Алла Михайловна заявила:
– Алкоголичку я беру на себя. Но зачем Светлане разгуливать в украшениях?
– Это я и хочу выяснить, – сказала я, – пострайтесь держать язык за зубами. Здесь явно происходят странные события. Никто не должен знать, что я детектив.
Алла встряхнула Ларису Семеновну за плечи:
– Поняла? Ты лишишься работы, чаевых и продуктов, которые воруешь на кухне. Думала, я не в курсе твоих художеств? Прикуси язык и ступай народ успокаивать.
Метрдотель, шмыгнув носом, растворилась в воздухе. Хозяйка повернулась к Светлане:
– А ты умой рожу! И без фокусов, иначе вылетишь отсюда и нигде не устроишься.
Я посмотрела на вспотевшую официантку:
– Света, как только к вам придет информация о том, что нужно сделать с украшениями, в ту же секунду вы сообщаете об этом мне. Вбейте мой номер телефона в свой мобильный, поставьте его на кнопку быстрого набора и звоните в любое время дня и ночи. Помните, человек, задумавший преступление, очень хитер и опасен, ни в коем случае не проявляйте самостоятельность. А теперь принимайтесь за работу и постарайтесь вести себя естественно. Помните, у вас есть жених-ювелир, он автор весьма удачной имитации дорогого комплекта. И еще, от вашего поведения зависит поимка преступника.
Светлана вздрогнула при последних словах.
– Я только умоюсь!
– Молодец, – холодно похвалила ее Алла Михайловна, – постарайся, если не хочешь очутиться на помойке.
Света ушла, я посмотрела на Аллу Михайловну:
– Мне очень не нравится ситуация.
– Если ты полагаешь, что я колочусь от восторга, – сердито ответила Алла, для которой я перестала быть клиентом, требующим обращения на «вы», – то глубоко ошибаешься.
– Думаю, надо связаться с местным отделением милиции, – не успокаивалась я.
Алла вздрогнула.
– О нет, умоляю тебя! Представляешь, какие последствия это будет иметь для моего бизнеса? Люди откажутся ездить в «Виллу Белла», ладно, я останусь в пролете, но ведь здесь много служащих: медсестры, врачи, горничные, давай о них подумаем. В Ларюхине и в Еланске не устроиться, нужно ехать в Москву, а клиника дает местным жителям рабочие места. Примем соломоново решение.
– И кто из нас будет исполнять роль мудрого царя? – хмыкнула я.
Алла подтолкнула меня к выходу:
– Лучше побеседуем в моем кабинете, здесь слишком мрачно.
Мы с ней вышли в коридор и налетели на Максима, который со скучающим видом подпирал стену возле служебного входа в ресторан.
– Ну наконец-то! – воскликнул Макс. – Я тебя потерял!
– Извини, я занята, – попыталась я от него отделаться.
– Ерунда, – мигом оценила ситуацию Аллочка, – уже поздно. Дорогая Евлампия Андреевна, потолкуем завтра, около полудня, на свежую голову, как говорится, утро вечера мудренее.
Я решила продемонстрировать толерантность:
– Ладно.
Алла неожиданно засверкала улыбкой и вновь стала медово-вежливой:
– Душенька! Вы мой гость, самый почетный, требуйте что хотите.
– Проси молодильные яблочки, – посоветовал Макс.
Я уже почти привыкла, что он постоянно ерничает, но в каждой шутке есть доля правды, поэтому мне неожиданно стало обидно.
– Неужели я выгляжу старшей сестрой Мафусаила?
– Нет, конечно – бурно отреагировал Максим, – но кое-какие мелочи можно отшлифовать: убрать «гусиные лапки», подкорректировать овал лица, удалить синяки под глазами, усы.
Я чуть не задохнулась от возмущения.
– Где ты увидел на моем лице растительность?
– Над верхней губой, – последовал откровенный ответ.
– Евлампия, солнышко, не обращайте внимания, Макс шутит, – заверещала Алла, – вы очаровательны. Я, пожалуй, покину вас, дел полно.
Хозяйка, определенно не желавшая участвовать в нашей ссоре, быстро убежала.
Я ринулась к зеркалу, висевшему на одной из стен.
– Ну и бред! Покажи мне усики!