— Я еще не ваш начальник, но скоро им стану. И смогу отстранить вас от задания под любым предлогом, оставить на станции рядом с собой. Хотите? Если нет, прекратите паясничать и подвергать мои слова и действия сомнению. Вы не смеете подтачивать мой авторитет. Я знаю Навь, а вы просто избалованный ребенок, имеющий наглость думать, что может сам решать как себя вести. Очнитесь. Мы за миллиарды километров от вашей колонии, родных и их связей. Вы просто контактер. Хороший, но не заменимый. Ваш партнер, Кэро сохо Пта Эргос отличный специалист. Я не хочу испортить его послужной список. Могу приказать, но для вас это пустой звук, мы не армия, а всего лишь мирная экспедиция. Дайте слово, что займетесь делом и перестанете копать под меня.
— Тогда расскажите, что произошло и я пообещаю.
Брови Самойлова приподнялись, отражая его изумление и ярость.
— Как вы невыносимо уперты! Хорошо, спрашивайте. И по случаю, поблагодарите отца еще раз за свою уникальность.
Янат подумал, что никакой радости по поводу победы не испытывает. Словно его просто подвели к тщательно подготовленной ловушке, а он сам в нее шагнул. Более того, ему стало неуютно.
— Просто расскажите. Как пропадали люди? Как происходили несчастные случаи? Все, что помните.
Самойлов нахмурился, но Янат не заметил никаких иных проявлений раздражения или злости. Словно Виталий мог мгновенно успокаиваться. Как вода, по которой расходятся круги. Через какое-то время она снова становится гладкой как стекло.
— Вам и так все расскажут на лекциях. Зачем слушать еще и меня?
— Вы там были.
— Хорошо. Но прежде, Янат, пообещайте соблюдать правила, в пределах разумного минимума хотя бы. Пообещайте, или клянусь, я сделаю вашу жизнь невыносимой.
— Обещаю. — Ян с трудом подавил желание сказать, что гораздо проще пополнить его именем списки погибших на Нави, но сдержался. Почему-то был уверен, так шутить с Самойловым опасно. Чем дальше, тем больше сомнений вызывал в нем этот человек. Не буди лихо, пока оно тихо. Иногда, Янату удавалось держать под контролем свой сволочной характер. Особенно, если дело касалось тайн.
— Сок?
Кэро поднес кувшин к стакану Яната. Тот рассеяно кивнул. Потом вздрогнул, словно очнувшись, и поспешно выдернул стакан из-под кувшина. Часть жидкости пролилась на стол, и птаирианец с укоризной посмотрел на него.
— Я же спросил.
— Прости, задумался. Тебе удалось найти информацию, которую я просил?
— Кое-что. Ты прав. Эта экспедиция не совсем такая, как предыдущие. В прошлые разы упор делался на специфику планеты и подготовку специалистов. То есть необходимый сбор данных обычно включает в себя рутинную работу: образцы, составление каталогов, сравнение. Контактеры подбирались самые удачливые. Не в плане…ну, ты понял. Те, кто умел найти подход к кому угодно. В связи с тем, что Навь планета с прошлым, эти люди еще проходили дополнительные курсы по выживанию, получали навыки необходимые при работе в загрязненных зонах. На все случаи жизни варианты предусмотреть, конечно, невозможно, но с каждым разом, экспедиции подготавливались тщательнее и тщательнее. Тем более странным мне представляется нынешний контингент. Отличные спецы и ученые, все как положено. Но у некоторых весьма спорная репутация, и да, Ян, ты оказался прав. Большая часть этих людей имеют особенности. Генетики, мышления, восприятия. Это наводит на определенные мысли. А что узнал ты?
— Не слишком много. К сожалению. Вообще ощущение, что Самойлов просто обвел меня вокруг пальца. Вытребовал обещание стать паинькой и навешал лапши на уши. Ничего сверхъестественного, якобы, не происходило. Все несчастные случаи банальная неосторожность, случайность или преднамеренное нежелание аборигенов идти на контакт. Последнее похищение вообще происходило необъяснимо с позиции логики. Сначала исчезли несколько контактеров. За ними отправили спасательную экспедицию. Исчезла и она. Вместо того чтобы сразу отправить запрос на станцию и эвакуировать оставшихся, начальник отправил третью экспедицию и утоп. Только послушай! Причем, утоп как-то идиотски, поскользнулся что ли. Произошло это в нескольких километрах от базового лагеря. Он отправился туда один! Зачем? Даже звучит абсурдно. Оставшиеся четверо отослали сообщение на станцию и решили похоронить утопленника. Они оставили Самойлова около передатчика, в рубке управления аварийного челнока и пропали вместе с трупом.
— Ого, — Кэро осторожно промокнул салфеткой лужицу сока и издал сдавленный смешок.
— Я большего бреда в жизни не слышал. А это может указывать только на одно.
— Их психику, — подытожил птаирианец и выразительно посмотрел на Яната.
11 глава
Небо… Нет, не синее. Переливы от жемчужно-серого до почти откровенной лазури, того сложного и почти неповторимого оттенка между голубым и зеленым, с мягкой поволокой облаков. Перистые, тонкие, закрывающие полупрозрачным кружевом небесную гладь, они изящное олицетворение совершенства природы. Солнце светит ярко. Заливает светом все вокруг, делая мир необычайно пестрым, насыщенным, сочным. Это еще не та удушающая жара лета, которая размывает краски и превращает их в жирное расплывающееся пятно, когда листва жухнет, пыль и сухость воздуха мешают дышать, а солнце палит и палит, давит бесконечной своей яростью "могу". Пока что светило лишь набирает мощь, а его ласкающие прикосновения приятны, как потоки света, умывающие мир каждым утром. Сочность травы, мокрой от росы или, возможно, ночного дождя, привлекательна и радует глаза. Высокая, почти по пояс, буйная, разная — она покрывает берега реки сплошным ковром, сотканным из нюансных оттенков зеленого. Смешивается с кустарниками, перекрывает поросшие мхом подножья деревьев. Острые стрелы осоки, круглые тарелочки листьев орешника, пятиконечные мать и мачехи, узкие крапивы, фигурные амброзии, или состоящие из множества соцветий мелкой ромашки, вьюнка, васильков и пастушьей сумки. Запах сочный, пряный, острый и насыщенный необычайно заставляет чихать с непривычки, морщиться и благоговеть. Растения — гимн живого леса. Пусть его мало осталось, пусть он сдает свои позиции под давлением людей, их жилья, их техники, мусора ими разбрасываемого со щедростью и глупостью, но все-таки он еще жив. Деревья растут, давая пышную поросль, цепкую и гибкую. Разнотравье душит культивированных конкурентов, где и как может, забирая по клочкам почву обратно. Лес не мертв, нет. Он отступил, затаился, замер. Это его "рук" дело заросли шиповника на месте дорогущих роз. Это он раскидал израненной ладонью алые капли земляники на грядках, отступая изрезанными ветвями осин и дубов. Он подождет. У него еще есть время.
Потому что у людей его почти не осталось.
12 глава
Янат чувствовал себя отвратительно. Руки и ноги затекли от неподвижности. Поза, полулежа, довольно комфортная поначалу, уже вызывала глухое нарастающее комом напряжение и раздражение.
Места-капсулы были просчитаны тютелька в тютельку, лишние сантиметры — догрузка, которой стремились избежать. Перед самым стартом произошла какая-то накладка и будущим "временным" колонистам Нави пришлось провести в неудобном положении около часа. Покинуть ячейки никому не позволяли, аргументируя тем, что искать потом членов экспедиции по всей станции, дабы сообщить им об отбытии никто не будет. Накануне, Янат получил напутственную взбучку от Самойлова. Официально находившийся в должности уже пятые сутки Виталий, сухим и безжалостным тоном перечислил все мыслимые и немыслимые запреты, которых Шептунову следовало придерживаться неукоснительно. Также он перечислил права и обязанности, проще говоря, тот самый свод правил, которому все участники экспедиции посвятили не один и не два часа личного времени. Неисполнение, неподчинение, а также даже приблизительно напоминающие саботаж действия, подчеркнул Самойлов, запустят механизм депортации Шептунова на станцию. С последующими проблемами: (им лично) тщательно испорченной репутацией и в качестве бонуса занесением выговора в дело. "Забудешь о своем обещании, голубчик, я нагажу так, что никто и никогда не захочет связываться с тобой. И никакие связи отца не помогут. Просто выполняй то, зачем прибыл и не суйся, куда не просили", — напутствовал он Шептунова, безмятежно улыбаясь на прощание.
Янат сделал соответствующие выводы. Навь творила что-то непонятное с людьми, возможно. Что, впрочем, не исключает и некой гадкой интриги, в которой как-то замешан его нынешний начальник. Чем сильнее Самойлов давит, тем больше рождает подозрений по собственному поводу. Почему он так ведет себя?
Все они пока могут лишь представлять, что ждет их на Нави. Нечто, вполне реалистично маскирующееся под обыденность и обыкновенность. Ну, и, конечно же, как его могла оставить равнодушным пламенная речь человека, который, (Янат был уверен), если не знал, то хотя бы частично понимал или был вовлечен в какой-то процесс, растянутый на годы. Разогретый речью Самойлова, мучимый догадками, предположениями и банальным любопытством, Янат извелся. Лежать в капсуле было скучно, шевелиться затруднительно, а от мыслей, казалось, мозги медленно и верно закипают. Поэтому новость о том, что неполадки или что там мешало взлету, устранены, прозвучала как нельзя кстати.
Уже через полтора часа негостеприимная земля Нави принимала их.
Посадочная площадка выглядела неизменившейся. Точнее, такой же как на галоснимках, трехмерных проекциях, потоковом видео со спутника. Пустой, серой, гладкой квадратной площадкой. Да здравствуют покрытия будущего! Она могла оставаться такой еще, по меньшей мере, лет двести, прежде чем природа одержит верх над человеческой изобретательностью. Метрах в ста виднелись небольшие корпусы жилых блоков, поблескивающие на слепящем полуденном солнце сверхпрочными гранями каркасов и пластинами окон из такого же сверхпрочного стекла.
По внутреннему периметру силовое поле оставалось деактивированным. Прежде, чем запускать его в рабочем режиме, необходимо было совместить биополя новоприбывших колонистов с системой управления базы. Загрузить матрицы слепков. Они останутся запертыми в коконе из внешней защиты до тех пор, пока система не распознает нейронную матрицу каждого человека.
Внешне поле выглядело как забор из деревянных бревен (толстых заостренных кольев), покрытый невидимой глазу пленкой в пару сотен микрон — нановолокном. Эта конструкция, весьма ненадежная на вид, не позволяла никому проникнуть на территорию станции, пока та оставалась бесконтрольной. Никто, кстати, и не пытался. Ни разу. За все десять лет.
Коды управления базой находились у Самойлова. Он вручил их Кэро сохо Пта Эргос перед вылетом. Янат искренне завидовал. Конечно, не ключам, тому, что птаирианец находится в рубке управления челнока вместе с пилотом, а не лежит в люльке как прочие. В любом случае, пакет дублей всегда оставался на орбитальной станции или корабле (пока станцию не начали обживать). Возможность произвести реконсервацию базы, которая автоматически свертывалась и входила в режим неагрессивной защиты, как только люди ее покидали, на расстоянии, также предусматривалась. Запуск был возможен и через спутник. Но Самойлов, видимо, любил основательность, помноженную на личный контроль. Он потребовал запустить процесс в атмосфере, последние коды ввести перед посадкой и тут же доложить ему результаты.
"Странная намечается экспедиция" — в который раз подумал Янат, слушая гул двигателей. Он ожидал наступления тишины. Вот-вот. — "Их непосредственный начальник не допущен к выполнению задания, но продолжает занимать должность, и имеет все приличествующие моменту полномочия. Кэро, по сути, представитель отшельников в семействе человеческом, практически не выбирающихся за пределы своей звездной системы, внезапно становиться заместителем Самойлова. Пусть это формальности и управлять жизнью экспедиции будет доктор Деше, но… Доктор — еще и прозвище, поскольку Мальком получил, кажется, четыре специальных образования, докторскую степень и еще какие-то награды в своей области. Ксенобиолог, биолог, наноинженер, микрохирург, плюс, он интересовался историей свой колонии в качестве дополнительного хобби". Янат удовлетворенно хмыкнул. Он с пользой провел последние пару недель, в свободное время тщательно изучая досье будущих коллег: "Самойлов, наверное, просто закрыл глаза на чрезмерное любопытство "занозы", поскольку она вела себя на удивление тихо и скромно. Да. Только потрясающие познания и умения Малькома ничего не стоят, если он окажется никудышным организатором. Тогда всем им придется кусать локти. Потому что подобная безалаберность в выборе лидера спасательной экспедиции, тем более, предыдущая закончилась столь трагично, просто убийственна", — Ян не собирался подчиняться приказам профана, — "и в таком случае гори оно огнем! Репутация, работа — жизнь дороже. Неизвестно, что "лучше": птаирианец или доктор? Оставалось надеяться, что Самойлов не собирался проводить опыты на людях и заранее продумал должностную диспозицию, основываясь на способностях сотрудников. В конце концов, Кэро вроде на моей стороне, так ведь?"
Шептунов тоскливо вздохнул. Двигатели молчали. Исследователи (Ян так и не решил, как им себя правильнее называть: исследователями, колонистами или просто коллегами) терпеливо ждали в шлюзовой камере сигнала на выход. Было тесно, но возвращаться в капсулы желающих не нашлось. Наружные камеры снимали унылый пейзаж, напоминающий обычную степь планет земного типа. Бортовые компьютеры дешифровали сигнал камер, передавали его на сенсорные панели стен и с помощью визуализатора создавали убедительную иллюзию пространства. Без звука выглядело это странно, хотя и до жути натурально.
Ян рассматривал серый песок или, возможно, густую пыль, торчащие в ней бледные пучки желтой, подсохшей травы, кое-где в ней пробивалась зеленая молодая поросль. Растительность упорно обходила посадочную площадку стороной, но и в отдалении буйства красок не наблюдалось. Пара деревьев у забора, да и те перекособоченные уродцы.
В наушниках зазвучал мягкий, присвистывающий голос Кэро и Янат с облегчением улыбнулся. Наконец-то!
— Добро пожаловать на базу. Прошу всех членов экспедиции выслушать меня перед выходом. Сегодня, мы проводим профилактику, распределяемся по группам и намечаем план действий с коррекцией на ситуацию. С завтрашнего дня начинаем работать. То, ради чего все мы, собственно, и прибыли на Навь. Поиск (хотя бы следов) людей, завершение возложенных уже на нас исследований. Поскольку база законсервирована, необходимо восстановить рабочие режимы всех модулей: лабораторий, жилых отсеков, сада. Провести расшифровку слепков матриц, так как иначе никто не сможет покинуть территорию лагеря. Необходимо распределить человеческие ресурсы таким образом, чтобы работа шла наиболее эффективно. Я прошу вас пройти за доктором Деше к медицинскому блоку и не расходится до тех пор, пока все вы не получите исчерпывающие инструкции. Мальком Деше приступает к возложенным на него Самойловым обязанностям лидера, берет на себя управление и координацию процессов на базе. Это означает, что все мы подчиняемся его приказам и выполняем распоряжения. Кроме того, я прошу никого не забывать, что планета опасна. Здесь есть зоны сильного радиоактивного заражения. А теперь на выход, господа и поживее!
Дверь с шипением начала открываться. В шлюз хлынул на удивление горячий воздух. Душные волны его окатили исследователей волной жара, пыли и тревожного предвкушения.
13 глава
Кэро сохо Пта Эргос медленно шел вдоль длинных рядков рыхлой коричневой почвы, с выглядывающими из нее через равные промежутки золотисто-оранжевыми всходами. Сад пребывал в весьма запущенном состоянии, видимо, достался таким еще предыдущей экспедиции, а ее члены не пожелали ничего менять. Так, создавали видимость, выращивали лишь самое необходимое — овощи, зелень. Несмотря на это, большая часть растений уцелела после консервации, выглядела сносно и при должном уходе могла плодоносить в будущем.
Огородные посадки плавно переходили в декоративные. Кустарники и деревца живописно разрослись и образовали буйный, многоцветный уголок, где можно было отдыхать. Крыша теплицы раздвигалась два раза в сутки. Происходило это, само собой, не по желанию посетителя, а автоматически. Механизмы ориентировались на датчики, открывая бледно синее небо взгляду то на час, то на пол дня, а автономный полив (подкачка из скважин) позволял не зависеть саду от дождей и не бояться их, кстати, тоже. Насколько невыразительна была природа внутри базы за пределами теплицы, настолько же она радовала здесь. Возможно, поэтому Кэро с удовольствием посещал сад, особенно ту часть его, где стояла беседка и, раскинулся искусственный пруд, заросший кувшинками.
Когда они в первый раз посетили теплицы, здесь многое выглядело иначе. Да, деревья и кустарники мало пострадали. Полив не прекращался, хотя солнечного света растениям явно не хватало. Но кувшинки засохли, пруд выглядел мерзко, больше походя на лужу с дохлыми рыбками и спутанными комками водорослей на дне. Но теперь, когда его почистили, заполнили свежей водой, запустили новую рыбу — сидеть на берегу оказалось сплошным удовольствием.
Кэро легко улыбался и вообще имел вид довольного жизнью субъекта, чего нельзя было сказать о человеке, к которому он направлялся. Птаирианец остановился в шагах десяти, и молча наблюдал за работающим напарником, до тех пор, пока, тот не поднял голову. Ян мрачно посмотрел на него.
— Чего? — недружелюбно пробурчал он, не делая попыток подняться с колен.
— Я пришел за тобой. Есть дело, — Кэро светился дружелюбием и Яната этот факт особенно раздражал.
— Еще одно? — он обвел ладонью в перчатке "свои" владения. — Мне, знаешь ли, не скучно. Твоими заботами живу в этом гребаном палисаднике уже неделю.
— Не бузи, — даже откровенная агрессия не смогла сбить благожелательность с птаирианца. — Каждому по способностям, помнишь? Особенности каждого на благо большинства. Осталось не так много работы. Тем более, ты же не один здесь.