Кстати, а где это я видела его физиономию? Размышляя об этом, я уже заруливала на стоянку, как внезапно вспомнила и моментально дала задний ход, чуть не протаранив машину, едущую вслед за мной. Слава богу, водитель этой машины, видимо, ни о чем не думал, поскольку, во-первых, сумел быстро отвернуть с моего пути, а во-вторых, я все-таки услышала все банальности о бабах за рулем, включая тупое сравнение с обезьяной и гранатой.
Окончание этого сравнения я, правда, уже не слышала, поскольку очень быстро развернулась и включила четвертую скорость. «Девятка» моя взревела и, как боевой конь, рванула за только что выехавшей со стоянки машиной. Тоже мне, детектив! Шляпа ты, Танька, а не детектив! Это же либо Никита, либо Петрович. И либо Петрович, либо Никита находился рядом с водителем; что там кто-то сидел – точно, я только не разглядела кто.
Ладно, Танечка, хватит самобичевания: вон их машина, джип красного цвета, впереди болтается. Догнала ты их, но лучше особенно не приближаться: незачем им знать, что ты без них жить не можешь, а то еще загордятся.
Интересно, куда это мы путь держим?
Минут через пять мне стало ясно, куда – из Тарасова. До их, надо думать, до дому, до хаты. Ну что же, очень мило. Надеюсь, что живут они не во Владивостоке и даже не в Челябинске, а где-нибудь поближе. Согласна посетить Пензу или Тамбов. Если поедут дальше – придется под тем или иным предлогом вступать в контакт.
Слава богу, дорога, по которой мы ехали, не была очень уж пустынной. Между моей любимой «девяточкой» – бежевой и не шибко заметной – и очень ярким красным джипом мельтешило еще штук пять разнокалиберных машин. Ближе я старалась не подъезжать. Все это вселяло в меня надежду, что мои подопечные меня не заметят.
Между тем мы уже проехали немало деревень и деревушек, а также пару небольших городков. Я стала с тревогой думать о том, как бы мне, не упуская из виду обладателей красного джипа, заправиться, поскольку бензин катастрофически заканчивался. У них-то, судя по всему, проблем с этим не было, поскольку они лихо проносились мимо многочисленных заправок; стало быть, собираются гнать ночь напролет. Ну да, ночевать Никита с Петровичем явно намереваются, не сбавляя скорости: выехали из Тарасова мы в шестом часу, сейчас уже около девяти... Нет, где они будут ночевать, это, конечно, их личное дело, но тебе, Танюша, придется следовать их примеру, а тут я уже вижу мало хорошего: вести всю ночь машину тяжело – это раз (им-то чего, они могут меняться!); вести ее в темноте по нашим замечательным дорогам – это два. Ну а если еще вспомнить, что ты, в конце концов, не только частный детектив, расследующий очередное дело, но и молодая привлекательная женщина, то мотаться ночью одной в машине по отечественным дорогам – один из самых глупых поступков в твоей жизни. Нет, я, конечно, не скажу, что самый глупый – ты в своей жизни совершала и кое-что поглупее, – но в десятку твоих самых дурацких поступков он имеет все шансы попасть.
Поток машин тем временем становился все малочисленней, все сворачивали на какие-то боковые дороги, застревали в деревнях и поселках. Больше всего машин поглотили два городка – после их посещения меня и Никиту с Петровичем разделяли лишь грязно-белая «Волга» и новенькая ярко-зеленая «Лада» с веселой кляксой-мордочкой на заднем стекле. Мордочка смотрела на меня явно издевательски, как бы спрашивая, что же я теперь собираюсь делать.
Что делать, что делать?.. Откуда я знаю. Что-то мне в голову ничего подходящего не приходит. Ну нельзя же назвать подходящим такое решение проблемы: обогнать джип, заставить их остановиться и поговорить по душам. Мол, так и так, поздно, бензин на исходе, давайте заправимся, поужинаем (есть хочется зверски – я же не обедала) и поедем вместе, если уж вы так торопитесь.
Правда же, идиотизм? Вот! А ничего больше в голову не приходило. Если я еще смогу перетерпеть голод, не заснуть за рулем и не ввязаться в какую-нибудь неприятность по дороге, то заправиться на ходу мне уж точно не удастся.
Я уже начинала впадать в совершенно не свойственное мне состояние отчаяния, как вдруг, видимо, проснулся наконец мой ангел-хранитель. Действия его не отличались оригинальностью, зато были логичны и очень устраивали мою особу: джип внезапно свернул на боковое шоссе, я, естественно, за ним, и вскоре мы очутились в городе Осокине Тарасовской области.
Скептики, конечно же, могли бы мне возразить, что в Осокине мы оказались по инициативе Никиты и Петровича, а вовсе не с помощью моего ангела-хранителя. Я, по правде сказать, и сама так думаю, но признаю за своим покровителем немалые заслуги в манипулировании моими подопечными, потому как мне это ничего не стоит, а ангелу будет приятно.
Сии рассуждения о божественном совершенно не мешали моему мирскому занятию: я продолжала прилежно следовать за красным джипом, держась в почтительном отдалении. Мы, судя по всему, находились уже в центре этого замечательного города и ехали по главной улице. Нельзя сказать, чтобы ночная жизнь била тут ключом, но все-таки кое-какие люди были, к счастью, машины тоже ездили, так что я не тащилась за любимым джипом белой (точнее, бежевой) вороной. И вообще, внимания мы с моей «девяткой» не привлекали, поскольку все внимание осокинцев было приковано к этому дурацкому джипу. Я вполне могла бы совершить парочку дорожно-транспортных происшествий и остаться безнаказанной: меня бы просто не заметили и потом не смогли бы описать. Жалко, что я такая законопослушная!
Ага, кажется, мы прибыли к конечной цели нашего путешествия: объект моего пристального внимания, эффектно развернувшись, зарулил на стоянку возле бара-ресторана «Paradise». Ну что ж, рай так рай, если я еще не забыла английский. В раю мы еще не бывали, да и вообще в ближайшее время не собирались туда. Так, а где мне оставить машину? На стоянке – не хочу светиться. На ближайшей улочке – могут угнать. Что хуже – угнать или засветиться? Для начала все-таки свернем в эту самую улочку и решим, что же тебе, Танечка, сейчас делать?
Сворачивая, я краем глаза увидела, что мои подопечные шествовали ко входу в этот самый рай. Мне просто необходимо там быть. Это, видимо, конечная цель их путешествия, я это чувствую! Нет, ну в самом деле, не для того же они проделали весь этот путь со мной на хвосте, чтобы поужинать в раю? Как будто они не могли это сделать в Тарасове!
Да и вообще, может, эти Никита с Петровичем все свои важные дела решают именно в кафе и барах? Но на этот раз мне недостаточно будет беседы с каким-нибудь охранником или официантом, я все должна услышать собственными ушами и, по возможности, увидеть собственными глазами. Стало быть, переодеваемся! Или, лучше сказать, перевоплощаемся, поскольку я пока абсолютно не заинтересована в своей легализации.
Необходимые для перевоплощения причиндалы нашлись частью в моей сумке, частью – в «бардачке», что-то мне удалось извлечь из багажника. И вот спустя пять минут, в течение которых я проделала несколько акробатических номеров с переодеванием и сеанс мгновенного гримирования, из моей машины наконец что-то вылезло. Это нечто тщательно закрыло машину и двинулось в сторону «Paradise».
Проходя мимо магазина, я увидела в витрине плоды своего труда и поняла, почему несколько встретившихся мне по дороге мужчин превратились в присвистывающие статуи. В витрине отразилась молодая особа с роскошными черными волосами, волнами рассыпающимися по плечам и спине, с ярко-алыми губами и огромными ресницами, в ультракоротком серебристом платье и на высоченных каблуках. Картинка!
Немножко смазывала впечатление накинутая на плечи кожаная куртка, но я не собиралась простужаться даже в интересах следствия. Зато парик был очень кстати – голова точно не замерзнет, а голова у нас что? Правильно, главное оружие частного детектива.
Но сейчас у нас главное – не мозги, а глаза и уши, вот их и надо как следует использовать; и при этом не очень сильно моргать, а то я уже отвыкла носить накладные ресницы, того и гляди от резких движений отклеятся. Вот будет номер!
Ладно, Татьяна, вплывай в бар-ресторан: хватит рассуждать, работать пора.
* * *Н-да... И почему это, интересно, сие заведение именуется баром-рестораном? По-моему, обыкновенное кафе... И народу не так чтобы уж много... Ага, а вот и мои подопечные! Сидят в компании какого-то невзрачного мужичка в очках и весьма потрепанном джемпере. Судя по всему, это их босс – очень уж они трепетно выслушивают все, что он им говорит... Вот, даже пожевать лишний раз боятся, бедолаги. Да-а, Татьяна, хуже нет, как иметь дело с такими боссами – мишура ему не нужна, ему подавай что-то серьезное. И запугать его не удастся. Достойный противник.
Размышления эти велись мною на ходу: беззаботно, раскованной походкой я фланировала между столиками и совершенно случайно подсела к какому-то дядечке, очень обстоятельно жующему осетрину. Дядечка посмотрел на меня явно со страхом и принялся робко ко мне клеиться. Я лениво включилась в этот процесс, одновременно пытаясь расслышать разговор за соседним столиком.
А за соседним столиком происходил обычный разговор начальства с подчиненными – начальство ругалось, а подчиненные оправдывались:
– Ну и почему так поздно?
– Так мы ж говорим, – чуть не подавился... ну, скажем, Никита (надо же мне их как-то различать!). – Как только она отзвонилась, мы тут же и...
– И поехали, – поддержал своего коллегу Петрович.
– Почему вы-то не позвонили? Что, телефон у себя в кармане не нашли? – продолжало воспитательную работу строгое начальство.
– Так мы думали, что лично... – чуть не плача хором ответили мои подопечные.
– Кретины! – с чувством прошипело начальство.
За соседним столиком воцарилось молчание – Никита с Петровичем дружно жевали, а начальство, видимо, думало. То есть я надеюсь, что думало. Хуже, если они уже успели все обсудить и решить до моего прихода, в то время когда я перевоплощалась. Если это действительно так, то очень обидно: результатом моей поездки явится только то, что я увидела своими глазами шефа и убедилась в том, что меня не напрасно наняли на работу, ибо я была абсолютно уверена, что «отзвонилась» им Алена.
Если мои подозрения верны, то я спокойно могу записать эту поездку в пассив, только потеряла время. Мое состояние ухудшало жуткое желание чего-нибудь поесть, претвориться же этому желанию в жизнь мешал мой робкий сосед, который смелел на глазах. У меня даже появилось опасение, что от этого подпольного ловеласа будет трудно отвязаться.
Настроения моего не улучшил и факт, что идеи свободного рынка труда и здоровой конкуренции еще не проникли в город Осокин: я, совершенно того не желая, влезла на чужое рабочее место. Можно сказать, хлеб отбиваю у рабочего класса, который в данную минуту столпился у стойки и сверлил меня пятью парами плохо подведенных глаз. Пять местных граций, пока никем не востребованных, смотрели на меня абсолютно без всякой нежности и даже без восторга. Что ж, это я понять могу: к сожалению (не очень искреннему), я выгляжу гораздо моложе и привлекательнее их, даже если сложить вместе все их прелести. Эх, Татьяна, Татьяна! Зараза ты редкая: и сама деньги не зарабатываешь, и другим не даешь. На мою персону уже, кстати, и из-за других столиков стали настойчиво поглядывать, скоро появится проблема выбора, если мне до того времени не выцарапают глаза.
Между тем мои подшефные за соседним столиком не подавали никаких признаков жизни, кроме жевания и чавканья. Девицы крысились все явственней, мое пребывание здесь становилось все бессмысленней, и я уже собралась было разрядить обстановку, поддавшись на уговоры моей жертвы за столиком пойти с ним в «более уютное местечко». В это местечко я, естественно, не собиралась. Избавилась бы от этого чудика в ближайшем переулке – любым мирным способом и без ущерба для его драгоценной жизни.
Ничего этого мне делать не пришлось: местные красавицы решили максимально упростить мне жизнь, прибегнув к содействию своих вышибал. Мы с воспылавшим страстью соседом по столику уже собирались уходить, как к нам направились два амбала, которые до этого имели беседу с моими конкурентками. Я, прекрасно понимая, что они выполняют свою работу, совершенно не собиралась сопротивляться. Амбалы подхватили меня под руки и просипели:
– Ну, крошка, пошли проветримся!
Мой спутник стал возмущенно протестовать, я собралась было с удовольствием покориться своей судьбе и позволить протащить себя к выходу, как внезапно изменила свои планы и уперлась всеми четырьмя лапами. Моя безобразная выходка в ответ на абсолютно законные действия работников бара-ресторана «Paradise» объяснялась очень просто: мои подопечные за соседним столиком наконец-то прожевали все, что у них было, и завели интересную для меня беседу.
Господи, ну дай мне сил продержаться здесь хоть чуть-чуть, мне же надо услышать что-нибудь важное! Господь внял моим молитвам.
– А ребята у тебя готовы? – раздалось из уст шефа.
– Да, конечно, в любой момент. Как скажете, так и будет.
– Это уж конечно, – заметил шеф с легкой иронией, которую его собеседники оценить не смогли. Он, видно, и сам это понял, поскольку задал следующий вопрос: – Она сумеет выполнить свою работу в ближайшее время?
– Сумеет, шеф, сумеет! – чуть не подавился Никита, торопясь сообщить шефу приятное.
– Ну ей надо хоть немножко поработать, вработаться, понять ситуацию, – более реалистично добавил Петрович.
Шеф одобрительно кивнул ему и заметил:
– Разумно. Денька два мы ей дадим на разгон. – Тут пришла очередь давиться Петровичу. Видимо, его несколько удивила краткость срока для понимания ситуации. Но шеф тут же объяснил свою позицию: – Мы и так долго тянули, а тут слишком уж момент подходящий – я по каналам своим узнал, что идет крупная партия, да и...
Конец фразы потонул в ресторанном шуме, поскольку амбалам удалось меня утащить на расстояние пяти шагов – то ли господу надоело мне помогать, то ли у него появились какие-то неотложные дела, но сопротивляться я уже больше не могла. Поэтому я прекратила упираться, расслабила все свои конечности, и амбалы потащили меня к выходу, стараясь делать это как можно непринужденнее, чтобы не привлекать внимания публики.
Я удобно на них повисла и набиралась сил, параллельно обдумывая услышанный обрывок разговора.
Так, «денька два», «крупная партия товара»,«готовые ребята», причем таковых, видимо, имеется в достаточном количестве... Интересно, какова же роль Алены? В том, что «она» – это Алена, я уже не сомневалась: очень уж здорово все сходится. А вот что она должна сделать? Указать точное время получения товара на складе? Выяснить состав охраны? Вряд ли она сможет это узнать... Хотя кто знает, что входит, а что не входит в ее служебные обязанности? Нет, мне без Людмилы здесь не обойтись. Хотя на улице и темно и страшно, но надо возвращаться в Тарасов, и немедленно – к Людмиле. Пока время работает на нас.
Все это я додумывала уже в машине, торопливо сдирая с себя свои карнавальные принадлежности – хуже всего было с ресницами, которые приклеились намертво и никак не хотели от меня отлипать... Все, отлепились, можно ехать. Только заскочу на заправку...
Все. Бензина теперь под завязку. По-хорошему, можно было бы вернуться и посмотреть, как там себя чувствуют мои провожатые, от которых я избавилась сразу же после того, как мы чуть отошли от входа в «рай». Правда, у меня создалось ощущение, что вырубились они не столько от пары-тройки моих ударов (хотя удары эти были очень даже ничего), а от удивления. Еще бы – у них тут, в Осокине, ночные бабочки здоровенных мужиков боевыми приемами не отключают, предпочитая действовать, наверное, чисто женскими средствами. А меня эти амбалы, как пить дать, хотели как следует повоспитывать, возможно, даже с членовредительством. Так что нечего их жалеть, садистов, пусть себе лежат, удивляются. А нам сейчас предстоит дорога дальняя в славный город Тарасов. Вперед, Танечка!
* * *Обратный путь я преодолела в рекордно короткие сроки и пару раз чудом умудрилась не влететь в кювет и едва-едва не врезалась в грузовик, обгоняя какую-то очень неторопливую «Волгу». Не облегчил мне жизнь и дождь, начавшийся в тот момент, когда я покидала Осокин. Под аккомпанемент этого самого дождя, усыпляюще барабанившего по машине, я и въехала в город Тарасов.
Не сбавляя бешеной скорости, я добралась до центра и внезапно затормозила: я же не знаю, куда мне ехать! Слава богу, хоть телефон Людмилы у меня есть. Так, где тут моя трубка? Набираем номер...
– Да, слушаю! – чего это у нее голос такой перепуганный?
– Людмила, здравствуйте, это Татьяна. Что-то случилось?
– Что? – еще более испуганно спросила моя клиентка.
– Да нет, это я вас спрашиваю, что случилось. У вас голос какой-то странный, – вежливо пояснила я.
– Пока вроде нет, – чуть спокойнее ответила Людмила.
– Очень хорошо. Скоро случится, но мы с вами будем все держать под контролем, не волнуйтесь. У нас в запасе два дня. Я могу к вам сейчас подъехать?
– Сейчас?! – переспросила Людмила.
Господи, а мне показалось – умная женщина. Что это она все переспрашивает?
– Да, чем скорее, тем лучше. Мне необходимо с вами посоветоваться.
– А, конечно, пожалуйста, – и Людмила продиктовала адрес.
Это оказалось совсем близко от того места, где я находилась, и я сообщила Людмиле, что буду у нее минут через пять.
Трогаясь с места и все еще продолжая раздумывать над странной реакцией Людмилы на мой звонок (как будто я не на нее работаю) и ее странным тоном, я рассеянно посмотрела на часы. По инерции проехала один квартал и снова взглянула на часы... Батюшки! Матушки! И все остальные родственнички!
Весь остающийся путь я проехала на автопилоте, причем мою любимую «девяточку» чуть не разорвало от моего же безудержного смеха. Дело в том, что я только сейчас поняла весь смысл нашего с Людмилой разговора: часы мои скромненько показывали двадцать три минуты третьего. Ночи или утра – это уж как кому нравится.