– Если услышу хоть звук! – пригрозила она напоследок, бросила быстрый взгляд на задумчивого Артема и скрылась в доме вслед за Зоей.
Но на этом сюрпризы не закончились.
Едва девушки обосновались в домике, проверили на работоспособность местный телевизор, чайник, микроволновку и сели за стол у распахнутого окна, ожидая, когда приготовится лапша, как ветер донес невероятно аппетитный запах готовящегося на углях мяса.
– Шашлыки… – мечтательно вздохнула Зоя и уже без прежнего энтузиазма поковыряла вилкой лапшу. – Вот бы приехать сюда потом, не по работе, а чисто отдохнуть!
– И это вполне осуществимо! – рассеянно кивнула Инга, прислушиваясь к доносившимся с улицы голосам. Вроде кто-то из своих! Или нет? Только бы снова не принялись выяснять отношения! Артем словно специально доводит Юрку. Не понимает, что тот – молодой дурак, вот уже год мечтающий затянуть ее в койку. Не потому, что Инга ему нравится, а из-за принципа! Потому что однажды отказала!
– Летом следующим… Или в сентябре? Взять отпуск на недельку?
– Не, всем не дадут, – вздохнула Зоя. – А одной неинтересно! Инга, а можно вопрос нескромный?
– Давай! – кивнула та, не отрывая взгляда от распахнутого окна, откуда звучали голоса. Послышался звук гитары – кто-то потихоньку перебирал струны. – Нет, точно не наши. Или наши?
– Инга, вы о чем? – Зоя хитро прищурившись, посмотрела на нее. – Точнее, о ком?
– В смысле? – непонимающе нахмурилась та и смущенно отмахнулась. – Да вот к голосам прислушиваюсь. Наши или нет? Я же за всех отвечаю. И за них, к сожалению, тоже… Тем более Игорь Павлович уехал. Так бы он присмотрел…
– Инга, ну чего вы оправдываетесь? – Зоя широко улыбнулась. – Я же все понимаю. Этот Артем… он ваш парень?
– Что-о-о?! – Инга даже вскочила. – С чего ты взяла?
– А я вас видела. В поезде. Когда вы целовались. Я, если честно, даже позавидовала! Такая страсть! Прям как в сериалах!
Инга почувствовала, как запылали огнем ее щеки. Страсть. Спустя три дня с момента знакомства! Но не признаваться же в этом практикантке?
– Ну, если честно, то да! Парень. Жених, точнее. Решили осенью пожениться. Только вот не хотели никому рассказывать. – Она села и, взяв за руку Зою, просяще заглянула ей в глаза. – Поэтому ты меня очень обяжешь, если никто о нас не узнает! Хорошо?
– Да, конечно! Я вообще – никому! – едва ли не побожилась та и добавила: – А он красивый. Правда, седой почти весь, но это ему только шарму добавляет. Взрослые мужики, они же всяко лучше, чем молодые дебилы типа нашего Юрки! – Помолчала и мудро закончила: – Но с другой стороны, не всем же так везет, как вам, поэтому на безрыбье и Юрка иногда сгодиться может…
– Так у вас с ним отношения? – Инга удивленно взглянула на девушку. В тихом омуте…
– Ну, не совсем… – смутилась та. – Было пару раз. Только, скотина, замуж не зовет! Я ему так и сказала: полгода повстречались и хватит! Теперь получишь то, что хочешь, только после ЗАГСа!
– А он? – Инга уже еле сдерживала смех. Ведь даже не замечала, какие мексиканские страсти творятся у них в коллективе!
– Козел он! Сказал, не хочешь и не надо! Другую, типа, найду! А никого он не найдет! У нас из незамужних только вы, Марья Санна (но она на пенсии) и гардеробщица Юля. Только Юльке наш завхоз нравится. Я знаю. А не сходятся они, потому что завхоз женат! Ну не дурак ли?
Какая осведомленность!
– Кто? Завхоз?
– Да нет! – отмахнулась Зоя. – Юрка! Ловить-то ему в нашем институте, кроме меня, некого!
– Так в сентябре новые практикантки приедут.
Нет, надо возвращать девушку на землю. А то совсем о работе забудет! Вот вернутся домой – там пусть что хотят, то и делают!
Но не тут-то было!
– Да вы о чем?! Ему же я нравлюсь! И кто приедет? Очкарики-заучки? Ну а если кто посимпатичнее, те уже все замужем! Я точно говорю! – Зоя поправила очки и мечтательно улыбнулась. – Нет, никуда с нашей подводной лодки моему балбесу не деться!
– Угу… На глубине десять тысяч метров… – Инга только вздохнула. Ей бы такую самоуверенность, как у этой очкастой, веснушчатой девчонки! – Поверь, он совсем не тот, кто тебе нужен, Зой!
– Эй, дамы! – вдруг совсем рядом раздался голос Юрия Николаевича, заставив Ингу испуганно вздрогнуть. Зоя самодовольно вздернула носик, когда из-за ставни показался инструктор по выживанию. В руке он держал букетик каких-то пестрых ромашек. Кажется, эти цветы называются астры…
– О чем секретничаете?
Он посмотрел сперва на Зою, потом перевел взгляд на Ингу и подмигнул.
– А я вас пришел к нам позвать. И вот, цветы прихватил. Пойдут?
– Поедут! – Ревниво надула губки Зоя, буквально выдернув из его руки куцый букетик. – Спасибо!
– Да не за что! – лениво бросил он, смерив взглядом фигурку поднявшейся девушки, и снова посмотрел на Ингу. – Так как? Составите нам компанию? А то скоро шашлыки приготовятся… И пивко уже холодное имеется…
– Так! – Инга тоже поднялась. – Какое пивко? Какие шашлыки?! Вы что, кого-то ограбили?
– Не. Только убили! – Юрий улыбнулся во все тридцать два зуба. – Барана. Местные. Свежанинку отдыхающим продали, ну мы и решили напоследок отдохнуть… Шашлычок забацать…
– А где вы деньги взяли?! – Инга и сама не понимала, что ее так взволновало-встревожило. Ведь ничего и не произошло. Ну, купили мясо, ну, пожарили шашлык. Что с того?
– Так скинулись! Зная твою натуру, Ингуль, я всю свою зарплату с собой взял, чтобы голодным не остаться! А уж прощаться со своими, милыми, чуть вредными привычками типа пивка и вкусной еды я даже ради тебя не собираюсь!
Он оторвался от подоконника и раздраженно буркнул:
– В последний раз спрашиваю – идете, нет?
– Конечно, идем, Юрочка! – Зоя уже поставила цветы в кружку, подбежала к окну и высунулась. – Сейчас только переоденемся и выйдем!
Послышался звук поцелуя.
– Ну, так бы и давно! – отходчиво буркнул тот и отошел от окна.
– Идиот! – шепотом вздохнула сияющая, как медный пятак, Зоя и обернулась к Инге: – Вот кому он с таким характером нужен? Понимает ведь!
– Нда… надеюсь, что так… – хмыкнула Инга и направилась в комнату переодеваться.
Хоть и теплый был день и вечер не предвещал непогоды, но солнце стремительно садилось за горы, а от близкой воды уже тянуло свежестью. Так что с выбором Инга не мучилась. Натянула джинсы, которые выгодно подчеркивали достоинства ее ладной фигурки, надела рубашку в клеточку и кроссовки. Зоя последовала ее примеру и тоже облачилась в джинсы, только предпочла выбрать верх с весьма откровенным декольте.
– Не боишься, что комары съедят? – только и спросила Инга, уже стоя на пороге.
– Подавятся! – Девушка передернула плечами, и футболка послушно слезла, обнажая одно из них. – Я сегодня рассчитываю на приключение!
Мужчин они нашли возле соседнего дома. Федя, как заправский шеф-повар, жарил мясо, рассказывая что-то веселое, а Юрий Николаевич заливисто ржал. Артем в общее веселье не вмешивался. Сидел на бревне чуть поодаль и задумчиво перебирал струны на старенькой гитаре.
Появление девушек не прошло незамеченным.
– О! Наконец-то! Дождались наших принцесс! – Юра подошел, пытаясь обнять за талию обеих, но Инга сделала вид, что не заметила его фривольного жеста, и прибавила шагу, направляясь к Артему.
– Привет! – Он улыбнулся и отложил гитару.
– Привет. – Она села рядом и посмотрела на него. В сгущавшихся сумерках его волосы и вовсе казались белоснежными. – Шашлыки?
– Ага. И пиво. Надеюсь, ты будешь? – Его улыбка стала еще шире. – А то, если мы не присоединимся к его уничтожению, это сделает ваш Юрий Николаевич!
– Ага. Понятно! Чем больше выпьет комсомолец, тем меньше выпьет хулиган? – Инга попыталась сделать серьезное лицо, но глядя на хохочущего Артема, не выдержала сама.
– Уже веселимся? – «Хулиган» не оставил их смех незамеченным. – А вы, Инга Викторовна, идти не хотели!
– Да… я чуть было не сделала огромную ошибку, – сквозь приступы смеха едва выговорила она.
Нужно было как-то взять себя в руки и успокоиться, Инга честно старалась, но, встретившись взглядом с Артемом, снова расхохоталась.
– И о чем таком веселом вы говорили? – не унимался Юрий.
– Гм… – Инга пожала плечами, на секунду задумалась и выдала: – Я лишь рассказала свою гипотезу в вопросе о майкопской и ямной археологических культурах, а также о самостоятельности другой новосвободненской культуры, которая считается лишь периодом в развитии майкопской. Но Артем мне ответил, что настаивает на широкой майкопско-новосвободненской общности с рядом локальных вариантов. А именно: галюгаевско-серегинским, долинским или псекупским. Правда – смешно?
Юра недоверчиво почесал за ухом, неуверенно хохотнул и посоветовал:
– Отдохнули бы вы от работы, Инга Викторовна. Пусть лучше наш следопыт вам шашлычков принесет.
Между тем хозяйственная Зоя уже накрывала на стол. И откуда только она достала клеенку? Юрий Николаевич раздавал готовые шашлыки. От мяса шел одуряющий запах. Молодые люди набросились на еду, и какое-то время слышался только редкий писк комаров и голоса других отдыхающих. Затем, когда первый голод был утолен, парни постепенно разговорились.
Между тем хозяйственная Зоя уже накрывала на стол. И откуда только она достала клеенку? Юрий Николаевич раздавал готовые шашлыки. От мяса шел одуряющий запах. Молодые люди набросились на еду, и какое-то время слышался только редкий писк комаров и голоса других отдыхающих. Затем, когда первый голод был утолен, парни постепенно разговорились.
Инга особо даже не прислушивалась к воспоминаниям Феди о прошлых экспедициях и бахвальству Юрия о его победах. Просто сидела рядом с Артемом, наслаждаясь светом костра, теплом его тела и нежностью рук, которые, уже не таясь, обнимали ее.
Пока Зоя внезапно не разрушила эту идиллию.
– Ой, Инга, а ваш браслет… И браслет Артема… Они так классно светятся! Это что – специально? Ну… в честь вашей… э-э-э… – Она поняла, что ляпнула лишнее, и понесла какую-то околесицу: – Как в «Собаке Баскервилей»! Там тоже чем-то мазали! И светились ночью!
– Даже боюсь представить, кто и чего там, в «Собаке», мазал! – фыркнул Федор.
– А что не так с браслетами? – уцепился за самую суть Юрий. – Ну, светятся, и дальше чего?
– А давайте я вам песню спою? – попыталась сменить тему Инга, взяла гитару и пробежала пальцами по упругим нейлоновым струнам.
Когда-то давно, еще в школе, она неплохо играла и даже пела песни, которые сочиняла по ночам. Тогда, в прошлой жизни, ее всему научил отец. Он тоже писал стихи и музыку и даже аранжировал несколько песен Инги на две гитары.
Они любили давать концерты на семейных праздниках, любили мечтать, как выйдут на большую сцену, потому что, как говорил папа: «Нельзя скрывать то, что дается тебе свыше. Талант, он не принадлежит тебе. Он для всех. Кого-то твои песни сделают лучше, а кому-то помогут не падать духом в трудную минуту». Вот только с тех пор, как умерли родители, она не могла заставить себя взять гитару. Не могла. До сегодняшнего вечера…
Вздохнув, она запела:
Сплелись в спираль мои дороги,
Венчая радость бытия.
Прошу, ответь, какие боги
Связали счастье и тебя?
Прошу, скажи, что так далеки,
Твои следы и мой порог.
Прошу, верни мои тревоги
И сладкой боли узелок.
Забудь о том, что мы чужие!
Мы не знакомы, не близки.
Во сне приди. Губами злыми
Мне губы страстью обожги!
Чтоб утром ты в другой вселенной
Проснулся, образ мой храня,
Мечтая быть лишь мною пленным,
Легко шепнул: «Найди меня».
Когда прозвучал последний аккорд, еще долгие мгновения стояла тишина, которая внезапно разорвалась восторженными голосами и аплодисментами. Оказывается, на звуки ее голоса пришла компания молодых людей, и теперь они вместе с коллегами выражали восхищение и ее голосу, и песне, и красоте. Хвалили, восторгались, а под конец забрали свою гитару и ушли, чем несказанно всех удивили.
– Круто поете, девушка! – напоследок подбодрил ее долговязый парень, подхватил гитару и, пятясь и извиняясь, забормотал: – Народ просит песен! А нам завтра рано вставать. Но если спать не будете, приходите попеть! Мы только «за»!
– Красивая песня! – вздохнула Зоя, когда нежданные слушатели разошлись. – И как раз в тему!
– Тема тут одна! – встрял Юрий Николаевич, открывая бутылку. – Если бы наша Ингуля из себя «Фабрику звезд» не изобразила, то эти придурки о гитаре бы еще не скоро вспомнили, а мы бы тем временем свалили к озеру и устроили там романтик с песнями и плясками!
– Слышь, рот закрой! – поднялся Артем. – Да твоей «Фабрике» такой голос даже не снился!
– Разве что в кошмарах? – хохотнул тот.
– Ну, ты и урод! – возмутилась Зоя и выпалила: – Чурбан бесчувственный! У людей скоро свадьба… ой!
– Чего? – Юрий хохотнул. – Ингуль, ты мало того, что петь не умеешь, так еще и этого старпера себе в мужья заприметила? А другого никого не нашла? Помоложе, покрасивее…
В следующее мгновение кулак Артема нашел цель. Юрий схватился за скулу, зарычал от боли и бросился на обидчика. Парни сцепились.
Инга поднялась и, не видя дороги, бросилась в темноту.
Глава 11
– Все! Хватит! – дернулся напоследок Юрий Николаевич, отплевываясь. – Че, пошутить нельзя было?
Артем выпустил его руку из захвата, поднялся.
– Ты своей тупой шуткой человека обидел. Когда-то в прошлой жизни я знал тех, кто из-за вот таких, как ты, не дружащих ни с головой, ни с языком, уходил из жизни. Просто потому, что рушились их идеалы, мечты. А жить без мечты – невозможно!
– Да меня просто взбесило, как она на тебя смотрела, когда пела этот свой романс! А еще разозлило, что выбрала такого, как ты! – Юрий поднялся, сел на бревно. Жалкий, с разбитой губой. Только в глазах по-прежнему светилась злость. – А еще студенты эти! Приперлись! У нее и так самомнения выше крыши, а после таких оваций… Мне до нее как до неба!
– Тебе до нее и так как до неба! – буркнул Федор и поднялся. – Ну чего, так и будем трепаться? Или пойдем искать?
– Не надо. Я сам. – Артем встал и кивнул на тихо всхлипывающую Зою. – Вам и тут дел хватит.
Завернув за домик, он внезапно очутился в кромешной темноте. Вот болван! Ни телефона с собой, ни уж тем более фонарика. Да чего там! Он даже спичек не взял, хотя они лежали у костра.
Вернуться?
Артем передернул плечами и почти на ощупь двинулся вперед. Нет. Не хочется видеть этого… инструктора по выживанию! Конечно, ревность плохой советчик, но унижать любимого человека, только чтобы возвысить себя? Это уже не ревность! Это эгоизм, нарциссизм и банальная тупость! А может, молодость?
Нет! Молодость тут ни при чем! Когда Артем был в его возрасте, ему даже в голову не приходило добиваться расположения девушки таким способом. Все равно что втоптать ее в грязь.
О времена, о нравы…
Артем усмехнулся. А может, он действительно уже старик?
В памяти снова возник романс и Инга. Какой у нее голос… Звонкий, с ноткой надрыва. Классическая постановка говорила о наличии музыкального образования. Когда-то очень давно он и сам ходил в музыкальную школу…
А как она на него смотрела…
Если всего несколько дней назад все это казалось ему банальным приключением, то теперь он понял одно. То, что они оказались вместе и здесь, – не может быть случайностью. Как говорил один мудрец, случайности не случайны!
Он споткнулся о сук и чертыхнулся.
Теперь бы еще найти ее в этакой темноте!
* * *Обида, стыд гнали Ингу вперед. Голоса отдыхающих и звуки гитары остались где-то позади. Внезапно опомнившись, она остановилась и прислушалась: скрипели раскачиваемые ветром верхушки сосен, стрекотали сверчки, квакали лягушки, раздавался плеск воды. Никаких признаков присутствия человека.
И дернул же ее черт взять гитару! Видать, и действительно петь разучилась, правду Юрий сказал.
И тут же топнула ногой. Вот почему человек так устроен? С большей готовностью поверит в то, что он бездарь и неумеха, чем в то, что он чего-то стоит? Наверное, все потому, что верить в плохое проще? Не надо ничего ни себе, ни другим доказывать?
Утерев злые слезы, Инга пошла на звук воды. Все равно уже окончательно и бесповоротно заблудилась. Да и как теперь возвращаться? Как смотреть в глаза Зое после выходки Юры, а еще страшнее посмотреть в глаза Артема. Ведь знала же, что Зоя – трепло! Зачем сказала, что у них с Артемом свадьба?
Какой сумасшедший, ужасный вечер! Она вся продрогла, а куртки с собой не взяла. Ой, кто это?
В нескольких шагах перед ней появилась фигура, сотканная из робкого лунного света и клочков тумана.
– Нет! – Инга помотала головой. – Тебя нет! Ничего этого нет! Я тебя не боюсь!!! Уходи!
Фигура подняла вверх руки, как будто пытаясь ее остановить, но Инга, словно завороженная своим упрямством и желанием доказать что-то самой себе, сделала шаг, еще. Вдруг нога потеряла опору. Взмахнув руками, девушка поняла, что падает в какую-то яму.
– Уходи прочь, потаскуха!
– И ублюдка забирай, пока не пришли красные и не сожгли! Тебя и нас с тобой вместе!
– Уходи! Прочь!
Крики селян, наполненные страхом и злостью, заставили Полину зажать уши.
– Деда! Пусть они замолчат! – наконец, взмолилась она. – Ты же можешь сделать так, чтобы они ушли и забыли обо всем!
– Могу. – Дед устало оперся о посох, глядя в окно на собравшуюся у ворот толпу. – Только ты и сама знаешь, надолго этого не хватит! Если чего им крепко в башку засело, не забудут того, внуча!
С печи послышался недовольный плач:
– Ма-а-а-ма-а-а!
– Они Васеньку испугали! – Полина коршуном метнулась к сыну, стянула его с лежанки и принялась одевать, приговаривая: – Не плачь, сыночка! Сейчас к бабушке пойдем! Хочешь к бабушке? У нее бусики красивые есть! И петушки на палочке!
– Дём! Дём! – весело закивал бутуз. – Бубики и петуки!