— Иди, — глухо произносит он.
Я облизываю пересохшие губы и тихо спрашиваю:
— Когда мне можно прийти?
— Через неделю, — бросает он.
— Неделю? Нет. Слишком долго. Я приду завтра.
— Не смей, Поттер, — тихо шепчет Снейп и опускает голову.
— Послезавтра? — предпринимаю я слабую попытку.
— Может быть, — рассеянно отвечает он. — Не знаю. Иди. Просто уйди сейчас.
Я открываю рот, чтобы ещё что-то возразить, но тут вспоминаю, что минуту назад дал Нерушимую клятву. И если я сейчас не унесу отсюда ноги, меня, наверное, поразит молния прямо посреди снейповской гостиной. Поэтому я только киваю и быстро выхожу за дверь. Ко всем непрошенным мыслям я смогу вернуться дома.
Мечтающий летать
Как только за Поттером закрывается дверь, я кивком приказываю Милти оставить меня. Эльф исчезает. Я выглядываю в мутное окно. Я сижу слишком далеко от него, чтобы разглядеть Поттера, который направляется к антиаппарационному барьеру. Впрочем, у меня нет желания на него смотреть. Его и так было слишком много за последние три дня.
Я колеблюсь ещё немного, опасаясь появления Милти, а потом достаю свою руку из-под пледа, верчу ей у себя перед глазами, как будто могу обнаружить в высохших пальцах что-то новое, и прислоняю к лицу, прикрывая глаза. От моей руки почему-то пахнет мандаринами. Наверное, Поттер ел их перед тем, как явиться сюда. И ещё моя ладонь слегка липкая. Видимо, он перенервничал, когда я попросил его дать мне клятву. Я невольно усмехаюсь мальчишеской глупости. Он так серьёзно воспринял моё требование… Наверняка решил, что прикажи я ему убраться, он больше не сможет переступить порог моего дома. Хотя для выполнения клятвы ему будет достаточно просто выйти из дома, погулять несколько минут и снова зайти. Впрочем, хорошо, что он этого так и не понял. Признаться, я думал, что он испугается и сбежит сам… Но раз Поттер так настойчив, стоит дать ему хотя бы шанс.
Я согласился на его присутствие в моём доме не потому, что мне действительно нужна его помощь. Мне просто стало интересно, что он будет делать дальше, как будет себя вести, как собирается мне помогать. А эта первая вещь за последние пять лет, которая вообще вызвала у меня интерес. Пускай попробует свои силы. Не думаю, что мне станет от этого хуже.
Я вдыхаю запах собственной ладони и невольно хмурюсь. Кажется, этот запах я уже где-то встречал. Я напрягаю память… Рука безжизненно падает мне на колени, когда я вспоминаю. Так пахли его губы, накрывающие мои собственные. Ещё тогда, давно, в прошлой жизни. В подземельях. Когда я держал его за плечи, не давая приблизиться, а он, словно не замечая этого, тянулся ко мне и искал губами мой рот… И нашёл. Мандарины… Этот поцелуй пах мандаринами. Которых я в глаза не видел уже пять лет.
Я резко вскидываю голову и рявкаю:
— Милти!
Эльф появляется мгновенно, с вытаращенными от страха глазами.
— Хозяин?
— Милти, — с непонятно откуда взявшейся улыбкой произношу я, — я хочу мандаринов. Принеси мне их.
Глава 5.
Замерший на краю
Я возвращаюсь домой и, не раздеваясь, падаю на кровать. Рассматриваю облупившуюся штукатурку на потолке и улыбаюсь как ненормальный. Только что случилось что-то невероятное: Снейп разрешил навещать его. Конечно, я надеялся на это, но, честно говоря, не рассчитывал. А ещё не думал, что он сдастся так быстро. Хотя упрямства ему не занимать.
Я поворачиваюсь на бок, стаскиваю очки и кладу их на тумбочку. Очертания комнаты теперь немного расплываются. Я бездумно вожу пальцем по дужке очков и чувствую, как приятное тепло разливается по всему телу. Мысли текут лениво и плавно. Но вдруг среди прочих одна вспыхивает так ярко, что я резко сажусь на кровати. Мне так и хочется сказать себе: «Поттер, ты, конечно, молодец, но ты просто идиот!» Что мне делать дальше? Да, я навязался Снейпу, это было моей главной задачей, но у меня по-прежнему нет цели. Что я хочу доказать себе? Ему? Зачем мне вообще всё это нужно? И как, на самом деле, я буду ему помогать? Зная характер Снейпа, можно смело предположить, что мои визиты будут сводиться к сидению на стуле где-нибудь в коридоре возле его двери. Значит, стоит быть более настойчивым. С другой стороны, если я перегну палку, он прикажет убираться из его дома. А этому требованию я не смогу не подчиниться. Нужно найти какую-то золотую середину. Вести себя так, чтобы не раздражать, но быть полезным. А как это сделать, я понятия не имею. Я продолжаю сидеть и задумчиво жевать губу, но тут меня осеняет.
Я вскакиваю с постели и несусь к камину, по пути бросая короткий взгляд на настенные часы. Уже почти восемь. Значит, Рон должен был вернуться домой.
Я зачерпываю горсть летучего пороха, произнеся адрес, бросаю его в камин и встаю на колени. Ответа долго ждать не приходится. В камине появляется лохматая голова Гермионы.
— Привет, Гарри. Как ты? — с улыбкой спрашивает она.
— Замечательно, — нетерпеливо отзываюсь я. — А Рон дома?
— Да, только что вернулся. Позвать?
— Позови. И если можно, поскорее.
— Что-то случилось? — она внимательно смотрит на меня и хмурится.
— Что, проснулась старая паранойя? — пытаюсь я пошутить, но она даже не улыбается. — Да всё нормально. Просто мне нужно с ним поговорить.
Гермиона кивает, и её голова скрывается в камине, чтобы через минуту на этом же месте возникла растрёпанная голова Рона.
— Привет, дружище. Как поход? — интересуется он, при этом что-то усиленно пережёвывая. Похоже, я оторвал его от ужина.
— Хорошо. Как в отделе? — быстро спрашиваю я.
— Ну, я им сказал, что ты заболел. Ненадолго так. Дней на пять. Так что отдыхай.
— Спасибо, — тепло благодарю я и тут же меняю тему: — Слушай, Рон, помнишь, месяца четыре назад мы делали обыск у Дорсета?
— Это торговец запрещёнными зельями? Помню, конечно. Но он, сволочь, всё самое интересное припрятал. Мы ему, кажется, штраф выписали всего галлеонов на восемьдесят.
— Да неважно, — машу я рукой. — Адрес его знаешь?
— Точно не помню, — невнятно бормочет Рон, откусывая солидный кусок от булки. — Его магазин где-то в Закатном тупике. Точнее не скажу, все мои бумаги на работе.
— Хорошо, Рон. Спасибо. Я твой должник, — улыбаюсь я, чувствуя приятное щекотание в животе от предвкушения.
— Конечно, должник, — усмехается Рон. — Ты мне ещё десять галлеонов за проигрыш «Пушек» не отдал.
Мы прощаемся, и я поднимаюсь с пола, отряхивая брюки. Теперь на моих коленях остались два серых пятна от пыли. Кажется, я не убирал в доме месяц. Но мне даже не приходит в голову очистить брюки заклинанием. Я несусь в коридор, хватаю брошенную на тумбочке куртку и выскакиваю из дома, чтобы как можно быстрее аппарировать в Закатный тупик.
Невмешивающийся
Попав на место, Гарри в очередной раз убеждается в том, что Закатный тупик по праву носит своё название. Это крохотная серая улочка, которая упирается в площадь с фонтаном. Скульптура какого-то волшебника над каменной чашей вся потрескалась, неизвестными вандалами отбит кусок плеча. Да и вода течёт неровно и слабо. По обеим сторонам улицы возвышаются мрачные дома. Их немного, потому что улочка совсем короткая, но из-за них здесь всегда царит неуютный полумрак. Гарри невольно передёргивает плечами и начинает неспешное движение по улице, разглядывая старые грязные вывески на домах.
Людей на улице практически нет, не считая какой-то древней старухи, проходящей мимо Гарри и бормочущей себе что-то под нос. Гарри провожает её напряжённым взглядом, как будто она может напасть на него со спины.
Нужный магазин отыскивается быстро. Возле двери болтается вывеска с лаконичной надписью «Дорсет» без каких-либо уточнений или рисунков. Впрочем, этот человек, доставивший Министерству столько хлопот, не нуждается в лишней рекламе. Гарри известно о количестве его клиентов, ведь Дорсет является единственным в Англии продавцом некоторых очень редких и опасных зелий.
Гарри некоторое время мнётся на пороге, решая, нужно ли ему стучать, а потом просто набирает в лёгкие побольше воздуха и толкает дверь. С момента аврорского рейда тут мало что изменилось. Только на пыльных полках прибавилось склянок и бутылочек. В нос моментально ударяет запах пыли и каких-то горьких трав. И Гарри невольно вспоминаются покои зельевара в Хогвартсе с царившим в них тяжёлым духом травянистых зелий.
Гарри подходит к прилавку и негромко кашляет, чтобы обратить на себя внимание хозяина. Однако никто не торопится выходить ему навстречу. Тогда он кладёт руку на прилавок и начинает нетерпеливо барабанить пальцами по деревяшке. Краем глаза он случайно замечает огромного таракана, заползающего под один из стеллажей. Гарри тут же убирает руку и морщится от отвращения. Возникает острое желание покинуть это место как можно скорее. Но он явился сюда не за тем, чтобы сразу сбегать.
Гарри подходит к прилавку и негромко кашляет, чтобы обратить на себя внимание хозяина. Однако никто не торопится выходить ему навстречу. Тогда он кладёт руку на прилавок и начинает нетерпеливо барабанить пальцами по деревяшке. Краем глаза он случайно замечает огромного таракана, заползающего под один из стеллажей. Гарри тут же убирает руку и морщится от отвращения. Возникает острое желание покинуть это место как можно скорее. Но он явился сюда не за тем, чтобы сразу сбегать.
Шаря глазами по полу в опаске заметить там других насекомых, Гарри не замечает высокую фигуру, возникшую за прилавком. Услышав шорох, он вздрагивает от неожиданности и резко оборачивается.
— Мистер Поттер, — тянет противный скрипучий голос.
Гарри прищуривается, потому что хозяин стоит в тени, и его лица не видно.
— Выйдите на свет, — тихо просит Гарри, машинально сжимая в кармане палочку и нервно сглатывая.
Хозяин делает шаг вперёд и тяжело опирается кулаками о прилавок. В прошлый раз Гарри плохо разглядел Дорсета — с ним в основном общался Рон. Но теперь у него есть возможность как следует рассмотреть этого человека. Тот одет в короткую чёрную мантию. На голове арабская чалма. И у Гарри мелькает мысль, что Дорсет — не настоящее его имя. Об этом говорит не только головной убор, но и восточный тип лица с острой чёрной бородкой, блестящими тёмными глазами и длинным носом. На губах играет лукавая улыбка, но во взгляде недоверие и неприязнь. С такими людьми опасно иметь дело.
Гарри стоит, разглядывая хозяина, и напряженно молчит. Наконец Дорсет не выдерживает:
— Что ещё вы хотите у меня найти, мистер Поттер? — с напускным равнодушием спрашивает он.
Гарри сглатывает, прочищает горло и отвечает:
— Я пришёл к вам не как служитель закона, а как… клиент.
На последнем слове глаза Дорсета загораются азартным блеском.
— Чем я могу вам помочь?
— Мне нужно одно зелье… Я слышал о нём, — сбивчиво начинает Гарри. — Оно может исцелить паралич.
Дорсет хитро улыбается.
— Я тоже слышал о нём, мистер Поттер. Говорят, оно творит чудеса! Возвращает способность ходить даже в безнадёжных случаях. Оно называется «Sic itur ad astra», «Восхождение к звёздам». Красиво, не правда ли?
— Красиво, — хмурится Гарри. — Только меня больше интересует его цена, а не название.
Дорсет делает удивлённое выражение лица и пожимает плечами.
— Не имею понятия, сколько оно может стоить, мистер Поттер. Я никогда не интересовался этим.
Гарри досадливо поджимает губы и наклоняется к хозяину, понижая голос.
— Бросьте, я ведь знаю, что оно у вас есть. У вас имеются все зелья, которые только могут быть в природе.
— Вы ошибаетесь, мистер Поттер, — улыбается Дорсет и отодвигается от него. — Я простой лавочник. У меня нет таких вещей.
С этими словами он выходит из-за прилавка и начинает флегматично помахивать палочкой и бормотать заклинание, убирая пыль с полок. Гарри машинально следит за движениями Дорсета и нервно кусает губы. Впрочем, чего ещё он ожидал? Гарри с досадой думает о том, что следовало принять Оборотное зелье, чтобы Дорсет был более сговорчив.
— Послушайте, — наконец вздыхает Гарри. — Мне действительно необходимо это зелье. Мне очень нужна ваша помощь. Если вы мне поможете, я… я…
Дорсет вдруг резко оборачивается и замирает с поднятой палочкой. В его взгляде появляется плохо скрываемый интерес.
— Продолжайте, мистер Поттер, — кивает он.
— Назовите цену, — резко требует Гарри.
Дорсет хмурится и опять переключает всё своё внимание на полки.
— Извините, ничем не могу вам помочь.
Гарри с досадой бьёт кулаком по прилавку. Однако только сейчас до него начинает доходить, что в данном случае хозяина интересуют не только деньги.
— Помогите мне, и я сделаю так, что вас больше не потревожат с обысками, — выдавливает из себя Гарри, мысленно проклиная всё на свете: за такой подкуп он как минимум может лишиться работы. В худшем случае его ждёт тюремное заключение.
Дорсет молча заканчивает уборку на полках, и эта минута кажется Гарри бесконечной. Он неловко переступает с ноги на ногу, мнёт край куртки в руках и не знает, на чём остановить блуждающий взгляд. Наконец хозяин неспешно уходит за прилавок и скрывается за дверью, ведущей в заднюю комнату. А когда появляется, в руках у него увесистая пачка бумаг. Не говоря ни слова, он кладёт их перед Гарри и складывает руки на груди. Его взгляд становится надменным.
Гарри быстро хватает стопку и начинает перебирать бумаги. «Разрешение на деятельность», «Вызов на допрос», «Пустой бланк для результатов новой проверки»… Гарри качает головой и переводит беспомощный взгляд на хозяина, но лицо того остаётся непроницаемым. Гарри скрипит зубами, достаёт из кармана шариковую ручку и начинает наскоро заполнять документы, скрепляя каждый из них своей подписью. Одна только подпись на разрешении на деятельность — это поставленный крест на карьере, если вскроется правда. Гарри судорожно хватает пустой бланк для результатов проверки и дрожащей рукой вписывает в графу стандартную фразу: «Запрещённых зелий или тёмных магических артефактов не найдено». Последняя бумага, последняя подпись… Рука Гарри замирает, сделав последнюю закорючку. Дорсет резко выхватывает у него документы и начинает изучать, периодически хмурясь. Потом кивает и снова скрывается в задней комнатке. Выйдя оттуда, он кладёт перед Гарри маленький клочок пергамента, на котором аккуратным вытянутым почерком написаны всего три цифры: «460».
— Четыреста шестьдесят галлеонов?! — еле слышно выдыхает Гарри, и Дорсет тут же убирает пергамент, бросая осторожный взгляд на окна.
Хозяин выжидающе смотрит на Гарри, и тот чувствует себя неуютно под пронзительным взглядом тёмных глаз. Он колеблется немного, потом тяжело вздыхает и лезет во внутренний карман куртки.
— Магический депозит вас устроит?
Дорсет медленно кивает. Гарри снова вздыхает и достаёт из кармана сложенный вчетверо пергамент и ключ от ячейки. На пергаменте он заполняет все необходимые графы и вписывает сумму в четыреста шестьдесят галлеонов. Как только он подписывает бумагу, цифры «460» на короткий миг загораются красным и снова блекнут. Дело сделано. Деньги перенесены с его основного счёта в пустую ячейку. Гарри немного медлит, а потом протягивает Дорсету ключ от ячейки. Ему даже не интересно, сколько денег у него осталось. Но с учётом этой траты, не так уж и много.
Дорсет внимательно разглядывает ключ и бумагу, прячет их в левый карман, а из правого достаёт небольшую квадратную баночку из чёрного стекла.
— Бальзам, — отрывисто сообщает он. — Втирать раз в сутки.
Хозяин протягивает баночку Гарри, и тот со вздохом прячет её в карман, молча кивает и покидает магазин, стараясь не думать о том, какому риску он только что подверг свою карьеру и скольких денег лишился.
Мечтающий летать
Всё утро меня не покидает странное чувство тревоги. Как будто что-то должно случиться. Я не понимаю, чем вызвано это ощущение, но оно точно связанно с Поттером. Я знаю, что он не должен приходить ко мне сегодня, мы договорились на завтра, но какая-то часть меня словно желает, чтобы это произошло поскорее. Я пытаюсь успокоиться и убедить себя в том, что вовсе не желаю видеть назойливого гриффиндорца, но мой внутренний голос с моими же мерзкими интонациями сообщает мне, что я лгу самому себе.
Я бросаю тоскливый взгляд на поднос с кожурой от мандаринов, которыми объелся накануне. Сейчас меня тошнит от одного только запаха этого цитруса. Но вчера я смаковал каждую дольку. Я надкусывал их, высасывал сок, разжёвывал. Липкая жидкость стекала по пальцам. И я облизывал каждый из них, проводил языком по ладони, костяшкам, задерживаясь на кончиках пальцев чуть дольше, чем нужно для того, чтобы просто слизать сладкий сок. Я наслаждался каждой секундой этой странной трапезы. Теперь же мой вчерашний порыв кажется мне мальчишеством и глупостью.
Я не могу понять, какие чувства вызывает у меня внезапное появление Поттера. Определённо, я злюсь на него за бестактность, присущую только таким типам, как он; меня раздражает его присутствие, потому что я привык находиться в комнате один. Но одновременно с этим у меня есть и ещё одно, довольно странное чувство. Я не могу назвать его радостью. Оно скорее нейтральное, чем позитивное. Кажется, это… спокойствие. Когда он находится рядом, у меня появляется ощущение умиротворённости и покоя. До этого я был отрезан от всего мира, а теперь у меня появилась уверенность в том, что появление Поттера подарит мне прочную связь с окружающей действительностью. Мысль кажется настолько глупой, что я невольно начинаю улыбаться. И тут мне в голову приходит безумная и даже отчаянная идея.