– Нигде не встречала подобной штуки.
– Верно, – обрадовался хозяин, – долго создавал!
– Это ваша работа?
– Я скульптор, – заявил Серж, – дизайнер, архитектор. На беду, обладаю слишком креативным мышлением. Кстати, если вешалка пришлась по сердцу, ее можно купить.
Я вздрогнула, представив лица домашних, и быстро сказала:
– У нас уже есть встроенный шкаф.
На лице Сержа появилась презрительная гримаса.
– Встроенный шкаф, – повторил он, – ну это, конечно, суперская вещь! Весь такой с полками и раздвижными дверками! Адресок фирмы-производителя в газете нашли?
Мне отчего-то стало стыдно.
– Понимаете, прихожая маленькая, – вдруг сам по себе начал врать язык, – ничего не поставить.
– Ну-ну…
– Ваша вешалка великолепна!
– Ну?
– Но ее не впихнуть к нам!
– Ну!!!
– Мне бы слоника, – быстро перевела я разговор на иную тему, – как у Лики Робертс.
Серж сел в одно из кресел, я плюхнулась в другое и с ужасом поняла, что оно качается; если что и ненавижу, так это «шевелящуюся» мебель, у меня от нее мигом начинается морская болезнь.
Хозяин сложил на груди руки, сцепил в замок наманикюренные пальцы и вдруг разразился длинной тирадой:
– Я не держу магазин ювелирных изделий, являюсь, так сказать, скупщиком. Свои координаты не афиширую, но люди все равно каким-то образом узнают о Серже и приходят. Собственно говоря, мой бизнес – чистая благотворительность. Как обычно бывает, приходит некая бабушка в скупку, вынимает единственную ценность, семейную реликвию, колечко, доставшееся ей от матери. Знаете, сколько ей предложат денег?
– Понятия не имею.
– Три копейки, – фыркнул Серж, – расплатятся по весу золота. Имеем пять граммов драгметалла, за него и получите. Камни и возраст украшения в расчет не берутся. Что антикварная штучка, что новодел – тариф один, ерундовый. И куда деваться бедняжке? Отправиться в ломбард? Там еще меньше получишь! Большинство людей, поплакав, отдают за бесценок дорогую как в прямом, так и в переносном смысле вещь в лапы грабителей из скупок, но кое-кому везет, и он находит мой адрес. Понимаете?
– В принципе, да, – кивнула я.
Серж вдохновенно продолжил:
– У меня много постоянных клиентов. Допустим, вдова генерала N. Имени ее, по понятным соображениям, не назову. Пожилая дама появляется регулярно и приносит совершенно уникальные вещи на продажу. Муж ее давно скончался, вместе с ним умерло и финансовое благополучие, поэтому женщина постепенно проедает свой «алмазный фонд». Слоник пришел от нее, второго, как догадываетесь, не будет. Но сейчас имею не менее оригинальные штукенции, желаете посмотреть?
– Да, – закивала я.
Серж вышел, отсутствовал он буквально пару мгновений и вернулся с большим лаковым подносом, заставленным бархатными коробочками.
– Если надумали сделать вложение капитала, – начал он представлять ассортимент, – то могу порекомендовать вот этот комплект. Рубины удивительной глубины, брильянты, золото. Немного купеческая вещь, но она и была сделана для жены торговца зерном в качестве рождественского подарка в тысяча девятисотом году, носить подобные серьги вкупе с кольцом лично я считаю дурновкусием. Но коли имеете деньги и понимаете, в какой нестабильной стране мы живем, то покупка явно оправданна; случится новый дефолт, революция, война… А подобная красотища лишь поднимется в цене. На данном этапе стоимость набора может показаться большой, но, поверьте, через пару лет она удвоится, и вы поймете, что сделали правильный выбор. Хотите изучить поближе?
– Нет, спасибо. В мои планы пока не входят дорогостоящие покупки, ищу подарок для знакомой на день рождения, – напомнила я.
– Не забыл о вашей просьбе, – улыбнулся Серж, – но раз уж нашли время заглянуть на огонек, то отчего бы не повертеть в руках разные вещи? Вдруг что-нибудь тронет душу? Допустим, милый браслетик. Вот он, совершенно копеечный, но оригинально сделан, смотрите, кошка держит во рту собственный хвост, замечательный китч, из серебра с эмалью, произведен неизвестным шутником в шестидесятые годы двадцатого столетия, при коммунистах, купить достойное украшение было трудно, поэтому процветало незаконное производство, и порой на дому создавались шедевры.
– Хорошенькая вещичка, – абсолютно искренно сказала я, – но она на ребенка.
– Верно, для маленькой девочки.
– Такого не надо, дочь уже выросла, внучка слишком мала.
– Отложим в сторону, – терпеливо продолжил Серж, – получили приятные впечатления, полюбовались на кошечку и пойдем дальше. Я, знаете ли, никогда не давлю на покупателя. Кое-кто месяцами ходит, пока нечто по сердцу обнаружит. Значит, подружка… Блондинка?
– Брюнетка.
– Тогда ей это не подойдет, – забубнил Серж, открывая футлярчик, – но все равно полюбуйтесь. Новая штучка, получил от своей генеральши за час до вашего прихода. Девятнадцатый век, но возраст – единственная ценность вещи, подобные ожерелья десятками продавались в лавках и в те годы были доступны горничным. Знаете, если у вас дома имеется жуткое кольцо с синтетическим рубином, такое, из дутого золота… Помните, ими были завалены прилавки в советские времена?
– Толстый ободок, «паучьи лапки», а в них кроваво-красный камень прямоугольной формы?
– Да, да, еще имелся вариант с квадратным булыжником. Уважающие себя люди никогда не украшали себя подобной, с позволения сказать, ювелиркой. Так вот, коли являетесь счастливой обладательницей сего монстра, отложите «жабу» на пятьдесят лет. По истечении этого срока она будет названа антиквариатом, изделием неизвестного мастера и т. д. и т. п. Вот сие ожерелье из той же породы. Ну-ка! Опля! Миленькое, да? Мечта прачки!
Я, словно завороженная, смотрела на ловкие движения наманикюренных пальцев. Из темно-синей длинной коробки они вытягивали тонкую золотую цепочку, на которой болталось множество подвесок-цветочков, чьи лепестки были сделаны из синей эмали, а в сердцевинках поблескивали прозрачные камушки.
– Можно посмотреть? – обомлев, спросила я.
– Пожалуйста, примеряйте.
Я стала перебирать цепочку.
– Одного цветка нет.
– Верно, и это сразу удешевляет изделие, – кивнул Серж, – понимаете, никогда не обманываю клиентов, демонстрирую украшение в том виде, в котором получил его. Другой бы сделал отсутствующую часть, это легко, и привесил на нужное место. Но я не такой. И середина в незабудках – это не брильянты.
– Правда?
– Горный хрусталь.
– Да ну?
– Стопроцентно, я уже не раз говорил: не обманываю ни продавцов, ни покупателей.
– К ним должны быть серьги, – вырвалось у меня, – маленькие висюлечки из одного соцветия.
– Вполне вероятно.
– У вас их нет?
– Увы.
– А кто принес ожерелье?
– Генеральша.
– Нельзя ли спросить у нее про серьги?
– Вы бы купили комплект?
– Да.
– Ну… ладно, – после некоторого колебания ответил Серж, – сейчас.
Он вынул мобильный и сказал в трубку:
– Добрый день. Нет, но ожерелье заинтересовало клиентку, да, да, то самое, незабудочное. Скажите, к нему есть серьги? Дорогая моя, их следовало принести вместе! А! Понятно! Попробуйте объяснить девушке. Ладно. Жду!
Продавец отложил телефон и взглянул на меня.
– У вдовы есть внучка, насколько понял, отвратительно избалованная особа. Бабушка собралась ко мне, стала складывать комплект в коробку, но тут девчонка приметила сережки, схватила их, вдела в уши и удрала на очередную дискотеку.
– Капризница никогда до этого не видела бабушкиного добра? – удивилась я.
– Может, и так, только сейчас она пляшет в клубе. Генеральша поговорит с девчонкой, попытается отнять у нее висюльки. Если хотите, придержу ожерелье, а вы оставьте координаты, сообщу, удалось ли отобрать у девицы украшение.
– Дайте мне телефон вдовы!
– Зачем?
– Попытаюсь сама побеседовать с нахальной внучкой.
– Извините, имена продавцов и покупателей не разглашаю.
– Мне очень надо! – заныла я.
– Не волнуйтесь, сам решу проблему.
– Ну, что за секрет – координаты генеральши!
– Нет, не просите, – твердо отрезал Серж, – совершенно исключено.
Я помедлила пару секунд, потом расстегнула блузку, сняла с шеи тоненькую цепочку и протянула Сержу.
– Вот. Видите?
– Цветочек, – слегка растерянно ответил парень.
– Это недостающая часть ожерелья.
– Ничего не понимаю, – протянул Серж, потом он взял с подноса лупу и уставился на драгоценность.
– Сейчас объясню. Вещь, которая лежит сейчас в футляре, принадлежала женщине по имени Афанасия, моей бабушке. Откуда бабуля взяла комплект, я не знаю, но он всегда лежал в тумбочке. Цветочек отвалился в незапамятные времена, бабушка привесила его на цепочку, самую простую, и сказала:
– Дашенька, это твой талисман, он принесет удачу, никогда не продавай набор, даже если станешь умирать от голода.
В свое время я захотела узнать историю ожерелья с сережками, но Фася отмахнулась, буркнув:
– Потом поговорим.
Я несколько раз пыталась возобновить разговор, затем поняла, что Фасе неприятны воспоминания, и замолчала. Тайны комплекта узнать так и не удалось, бабуля умерла, не открыв ее, я своим детям об уникальности украшения не рассказывала, оно вместе с сережками мирно лежало у меня в шкатулке. В нашей семье имеются раритетные ценности, но мы держим их в банке, этот же набор особых денег не стоил, лично для меня он был ценен как память, и еще я была свято уверена – цветочки приносят удачу, поэтому и хранила их у себя. Моя дочь и невестка никогда не покушались на эти цацки, они понимали, что ожерелье и серьги дороги мне как вещь, доставшаяся от бабушки. К тому же набор был не в их вкусе.
– Я понятно объясняю?
– Более чем, – слегка испуганно ответил Серж.
– Я надевала цепочку с цветочком лишь в тот момент, который считала значимым для себя, она висела на шее в день поступления в институт, брала украшение в больницу. Колье же не трогала никогда. Ясно?
– Да, да, – закивал Серж.
– Сознание того, что в комоде находится талисман, создавало ощущение защищенности. Совсем недавно я, сама не понимая почему, нацепила цепочку. Ничего особенного не ожидалось, просто что-то стукнуло внутри, некий голос велел: «Надень ее».
– Знакомое чувство, – пробормотал Серж, – со мной такое случалось. Идешь по делам, вдруг ноги тормозят, а в голове звучит: «Не надо туда, плохо будет».
– Так вот, ушла с цепочкой из дома, потом, не сняв ее, легла спать и утром не снимала… А затем нас обворовали мошенники, некие люди, прикинувшиеся специалистами-геронтологами. Ну да это неинтересная для вас часть. Им достались не плохие и не дешевые вещи, но не эксклюзив, так, массовый ширпотреб, который мне, дочери и невестке дарили разные люди. Но я лишилась ожерелья и серег, осталось лишь утешаться тем, что на шее болтается цепочка с цветочком, следовательно, удача окончательно не покинет меня. Дальнейшее вам известно, прихожу сюда и вижу ожерелье. И что должна я подумать? Серж скупает краденое?
Парень вскочил.
– Нет, имею дело лишь с интеллигентными людьми. Поверьте, не вру, мои поставщики – вымирающий класс старушек. Бывшие актрисы, некогда знаменитые, а теперь всеми забытые особы, вдовы высокопоставленных чиновников, писателей, военных. Кое-кто из бабушек даже не понимает, чем обладает, но я их не обманываю. Вот недавно одна из моих божьих одуванчиков приносит фигурку и щебечет:
«Сержик, продай, копеечная штучка, но больше ничего нет».
Я глянул и ахнул – скульптурка гоголевской Коробочки. В свое время одним из фарфоровых заводов была выпущена серия, она так и называлась – «Мертвые души». Сейчас коллекционеры тысячи за нее дадут, причем не рублей, а моя бабуся, надумав по одной штуке подборку сплавлять, попросила:
«Если кто за пятьсот рублей согласится, очень довольна буду».
Другой бы обрадовался, всучил бы бабке пару сотен баксов, а потом толкнул истинному ценителю за чемодан денег. Но я не такой! Свел старуху с одним дипломатом, любителем фарфора, теперь мой старушонок черную икру ложкой лопает.
– Но вы же видите, цветок от ожерелья!
– Да, ваша правда.
– Так откуда у генеральши украшение, если его у нас недавно украли?!!
Серж взял мобильный.
– Евдокия Семеновна? Извините, еще раз беспокою, можно мне к вам подбежать? Поговорить надо. Денежки за ожерелье? Да, конечно, несу.
Сунув телефон в карман, Серж сказал:
– Пошли, она в соседнем доме живет.
Я вынула кошелек.
– Сколько с меня?
– За что?
– Хочу ожерелье выкупить.
Парень нахмурился.
– Это невозможно. Так верну.
– Почему? Вы предложили вещь для продажи.
– Она же ваша.
– А вы зарабатываете деньги, помогая старухам, ведь не знали о происхождении колье?
– Нет, но верну так.
– Очень хочу получить его обратно, но бесплатно не надо.
– Глупости!
– Не могу!
Серж покраснел.
– Пошли к Бордюг.
– Это кто?
– Евдокия Семеновна Бордюг, вдова генерала. Знаете, мне очень неприятна эта история, всегда считал, что хорошо разбираюсь в людях. Евдокия Семеновна категорически не похожа на перекупщицу. И потом, ну зачем ей мне вещи сплавлять? Сама бы и толкала. На фиг ей еще и Серж? Давайте поторопимся и все выясним.
Глава 15
Серж не обманул, бывшая генеральша на самом деле обитала в двух шагах от его дома, в таком же старомосковском, правда, пятиэтажном здании.
По бесконечным лестничным пролетам мы взгромоздились почти на самый верх, Серж приоткрыл прикрепленную на старой дубовой створке латунную полоску с надписью «Почта» и заорал:
– Евдокия Семеновна, ау! Это Серж! Эге-гей!
– Вы не хотите воспользоваться звонком? – слегка удивилась я.
– Он не работает, – вздохнул парень, – кто-то срезал. Евдокия Семеновна-а-а!
– Иду, – долетело из щели.
Загромыхал замок, и на пороге появилась дородная дама в шелковом халате.
– Экий ты, Сержик, торопыга, – укорила она парня, – не могу же козой скакать. Я хожу не торопясь, а тебе все бы поскорей.
– Добрый день, Евдокия Семеновна, – ласково сказал Серж и поцеловал даму в морщинистую щеку. – Это Даша, знакомьтесь!
Старушка вгляделась в меня, я заулыбалась.
– Здравствуйте!
– Никак девочку завел, – констатировала бабуля, – сейчас я ей свежие тапки дам.
Кряхтя, хозяйка наклонилась и стала рыться в большом дубовом гардеробе.
– Старуха плохо видит и еле слышит, – шепнул мне Серж.
– С вашей стороны откровенное хамство сообщать мне об этом, – столь же тихо ответила я, – если бабуля настолько древняя, значит, я могу сойти за вашу девушку лишь из-за ее слепоты?
Серж заморгал, Евдокия Семеновна выпрямилась.
– Чего шушукаетесь? Эх, молодежь! Ладно, проходите в гостиную.
Серж уверенным шагом двинулся по коридору, я, быстро сунув ноги в холодные пластиковые тапки, поспешила за ним.
Сев за большой круглый стол, покрытый бархатной темно-бордовой скатертью, Евдокия Семеновна спросила:
– Сержик, ты принес мне денежки?
– Да, – кивнул парень.
– Вот, – торжественно повернулась ко мне бабушка, – если ты, деточка, надумала замуж выйти, то лучше нашего мальчика не найти. Знаю его… э… и не вспомнить сколько! Его мать у нас в горничных ходила, честнейшая женщина! Таких теперь нет! Благодарная! Когда Иван Петрович умер, сама понимаешь, средств не стало, а тут еще с дочкой несчастье. Осталась я одна, с маленькой внучкой на руках. Валечка же, поняв, что платить не смогу, бесплатно, бесплатно… понимаешь, безо всякой платы, помогала! Святая женщина! Теперь нас Сержик опекает. Он чудесный, мальчик родной… Выходи за него, а мы все твоими бабушками станем, и я, и Нинель Митрофановна, и Лилечка… Ей, увы, такого сына бог послал, слов нет!
– Евдокия Семеновна, – ласково остановил бабушку Серж, – вот это ожерелье, из цветочков, вы его где взяли?
Старушка моргнула слегка выцветшими глазами.
– Так в тумбочке.
– Уверены? – продолжил допрос Серж.
– Ясное дело, где ж еще!
– Помните, откуда оно у вас появилось?
– Иван подарил, – не моргнув глазом, соврала бабуля, – а вот по какому поводу, не скажу, давно дело было. Муж часто приносил презенты, и вот теперь дожила до печальной поры, распродаю его подарки, иначе от голода умру, пенсия копеечная, а у меня внучка на руках!
Серж взглянул на меня, я сняла с шеи цепочку и тихо спросила:
– Видите, мой кулон в пару к колье. Но один цветок…
Евдокия Семеновна тут же перебила меня:
– Да, да, его тоже Иван принес! Там и сережки были, но их Мила надела, прямо выхватила. А что, без подвесочек не продать?
– Евдокия Семеновна, – вкрадчиво завел Серж, – и цепочка ваша?
– Ясное дело!
– С этим цветочком?
– Конечно.
Серж закашлялся, а я сурово заявила:
– Вы врете.
Добродушное лицо Евдокии Семеновны побагровело.
– Милостивая государыня, – церемонно протянула она, – извольте подбирать выражансы, хоть вы и невеста Сержика, это не позволяет вам хамить пожилым людям.
– Евдокия Семеновна, – тихо ответил Серж, – Даша очень резко высказалась, я не одобряю ее поведения.
– Ты – милый мальчик, – понемногу успокаивалась старуха, – знаешь меня всю жизнь и понимаешь: Евдокия Бордюг никогда не лжет!
– Конечно, конечно, – закивал Серж, – просто ошиблись.
– В чем?
– Вы не приносили мне цепочку, только колье!
Бордюг выпятила нижнюю губу.
– Да?
– Да.
– Ну… может, запамятовала чего, – с неохотой призналась дама, – в коробочке много всякого лежит, и не упомнить.
– Муж столько надарил, что запутались? – вступила я в разговор.
– Ничего странного, жизнь длинной была.
Серж побарабанил пальцами по скатерти.
– Сейчас Даша кое-что расскажет, а вы послушайте.