— Это, конечно, не дворец… Я называю это своим ателье.
Он вошел в небольшую спальню. Черная ширма заслоняла окно без занавесок. Кровать, раковина, небольшой туалет с душем. Девушка улыбнулась и стала методично раздеваться.
— В черных чулках или без? — спросила она.
— Без ничего.
Робин с трудом узнал свой голос. Он тоже быстро разделся.
Она вытерла рот грязной салфеткой, чтобы стереть толстый слой губной помады. Ее массивное тело было удивительно пропорциональным.
— Мои пятьдесят долларов, сокровище. Это правило в профессии.
Он вытащил из кармана две купюры по двадцать и одну в десять.
— Прекрасно, милок. Теперь ты можешь делать все, что захочешь. Старайся только не слишком меня лохматить.
Он схватил ее, бросил на кровать и жадно накинулся на нее. Она застонала.
— Э, потише, красавчик! Что ты хочешь доказать? Он вышел из нее как раз вовремя.
— А это зря. Я принимаю свои меры предосторожности.
— Ни за что на свете я не хотел бы сделать внебрачного ребенка, — пробормотал он. Она посмотрела на часы.
— Ты потратил три минуты, не больше, и имеешь право на дополнительную порцию.
Она нагнулась над ним и провела языком по всему телу. Он оттолкнул ее, перевернул на живот и вошел в нее.
В порыве какой-то ярости, происхождения которой он и сам не понимал, он остервенело терзал ее мощными толчками. Когда он оторвался от нее, чтобы лечь на спину, она вскочила и поспешила к раковине. Моясь, она причитала:
— Боже мой, однако ты видал виды, хотя кажешься благовоспитанным.
Лежа неподвижно на кровати и пристально глядя в потолок, он не ответил. Вымыв над умывальником свое огромное тело, она накрасила губы и повернулась к кровати.
— Давай-ка, милок, пора уже сматывать удочки. Жена заждалась. Держу пари, что с ней ты не выделываешь таких трюков, а? Только траханье в приличной позе. Только такое она тебе позволяет.
— Я не женат, — вяло возразил он.
— Тогда побыстрей возвращайся к мамочке… Держу пари, что ты спишь вместе с ней, как это делают похожие на тебя субчики.
Одним прыжком он вскочил с кровати и схватил ее за волосы.
— Э, легче, сокровище! Не испорти мне прическу!
Робин с яростью двинул кулаком в лицо девицы. Еще не успев почувствовать боль, она какое-то мгновение смотрела на него с наивным изумлением. Затем ей стало больно, губы ее приоткрылись, и она, завизжав, бросилась к душу. Он схватил ее за руку.
— Не надо, умоляю тебя, — захныкала она. — Ты же знаешь, что я не могу кричать, это привлечет легавых.
Он схватил ее грудь и присосался к ней.
— Но ты же меня кусаешь! — закричала она.
Изловчившись, она изо всех сил ударила его коленом в пах и отстранилась. Он приблизился с угрожающим видом. Отблеск страха промелькнул в глазах девицы.
— Послушай, парень, — закричала она. — Я отдам тебе деньги. Иди к своей мамочке и соси ей грудь!
— Что ты сказала?
И снова кулак Робина обрушился на ее челюсть, но на этот раз он продолжал ее бить. Из носа и губ девицы показалась кровь. Он услышал, как захрустела челюсть, но бил до тех пор, пока не заболел кулак. Удивившись, он уставился на него. Девица упала на пол. Робин продолжал смотреть на свой окровавленный кулак, словно он был не его. Он бросил взгляд на большую белую женщину на полу, сделал два шага к кровати и рухнул, потеряв сознание.
Открыв глаза, он вначале увидел лампочку под потолком, затем увидел кровь на простыне, посмотрел на свои оцарапанные пальцы. Наконец заметил неподвижно лежащую женщину на полу. Боже мой… Теперь это был не просто кошмар. Это действительно произошло. Он спустился с постели и приблизился к огромному голому телу.
Губы у женщины были раздуты, как у клоуна, и из них тек ручеек крови. Он нагнулся и обнаружил, что она все еще была жива. Боже, что же он сделал?
Он быстро поднялся, обшарил свои карманы и нашел только тридцать долларов. Этого было мало. Необходимо, чтобы эта несчастная попала в больницу. Он не мог оставить ее тут. Робин бегло осмотрел комнату. Телефона нет. Приоткрыл дверь, выглянул в коридор: никого. Ему нужно было найти врача. Надеясь, что где-то поблизости есть автомат, он вышел за дверь.
Вестибюль был по-прежнему ПУСТ. Он нырнул в темноту улицы и направился к бакалейной лавке, расположенной на перекрестке.
— Эй, приятель! Ты что тут делаешь? Это был Дип Нельсон, сидящий в открытом автомобиле. Робин подошел к машине.
— Я влип в передрягу, — сказал он угрюмо.
— А кто в нее не влипал? — улыбнулся Дип. — Вчера мы играли в «Конкорде». Полный провал!
— Дип, у тебя есть с собой деньги?
— Конечно. Десять по сто и чек. А зачем?
— Дай мне тысячу банкнотами, а я тебе выпишу чек.
— Влезай и расскажи.
Они поехали в парк. Дип слушал, не перебивая. Когда Робин кончил, Дип сказал:
— Начнем сначала. Во-первых, как ты считаешь, она может тебя узнать? Предположим, она тебя видела по телевизору. Возможно, где-то еще.
— Тогда мне крышка, — сказал Робин и пожал плечами. Дип задумчиво покачал головой.
— Мой дорогой, я думаю, как тебе разрешают одному переходить улицу? Если ты хочешь выпутаться, нельзя дать загнать себя в угол. Послушай меня, ее слова будут против твоих. Кто поверит проститутке, когда она обвиняет честного гражданина? — он посмотрел на часы на приборной доске. — Десять тридцать. В котором часу это случилось?
Робин снова пожал плечами.
— У меня нет с собой часов. Я был в кино. Когда я вышел, было уже совсем темно.
— Значит, это было около половины девятого или девяти. Алиби должно начинаться раньше восьми часов для большей безопасности.
— Алиби?
— Алиби — это я, старина. Великий Диппер прикроет тебя при необходимости. Мы расскажем, что я приехал к тебе около половины восьмого. Мы поболтали, поговорили о работе, затем поехали прогуляться. Когда я буду возвращаться в гараж, то устрою так, чтобы нас кто-нибудь заметил.
— А девица? — спросил Робин. — Она при смерти.
— Проститутки никогда не умирают. Завтра она снова выйдет на панель, как новенькая. Робин покачал головой.
— Я ее измордовал и не могу оставить в таком состоянии.
— Но что на тебя нашло, чтобы снять проститутку? Я тебя видел в «Эль Марокко» с самой красивой крошкой в мире.
— Не знаю. Помню только, как она пристала ко мне на улице. Затем в моей башке словно что-то взорвалось, и все остальное теперь мне кажется сном.
Дип выехал на 56-ю улицу и остановился перед ярко освещенным гаражом. Служащий подскочил к нему:
— Ну, как она ехала, мистер Нельсон?
— Божественно. Я не мог с ней расстаться. Мы с другом катались с половины восьмого. Вы его знаете. Это Робин Стоун, тот, который ведет «Мысли вслух» на телевидении.
Служащий утвердительно кивнул, но без особой уверенности.
— Мистер Нельсон, — сказал он, — вы не забыли привезти фотографию, подписанную вами для моей дочери Бетти?
— Как я мог забыть подобную вещь? — Дип открыл багажничек и достал конверт из плотной бумаги. — Вот. С моей подписью и поцелуями.
Они вышли из гаража, и Робин направился в сторону 58-й улицы. Дип схватил его и попытался переубедить:
— Послушай! Она уже могла подцепить другого клиента!
— Господи, если бы только это было правдой! — прошептал Робин.
Они остановились перед зданием, погруженным во тьму. Дип осторожно посмотрел по сторонам.
— Вероятно, я такой же мудак, как и ты, но тем хуже. Я поднимусь с тобой. Пошли.
Скрипучий лифт поднял их на третий этаж. Дверь в комнату была немного приоткрыта, именно так, как Робин ее оставил. Они вошли и уставились на женщину, лежащую без сознания на полу. Дип легонечко свистнул:
— Да, мастерски ты ее отделал!
— Дай мне тысячу долларов, — сказал Робин. — Я положу их ей в сумочку, и мы вызовем врача.
— Как бы не так! Мой дорогой, проститутке, у которой находят тысячу долларов, задают много вопросов. Она опишет тебя, и Бог знает, к чему это может привести.
— Так что же делать?
— Не трепыхайся, дорогой. У великого Диппера есть идея. Закройся на замок. Когда я возвращусь, то постучу два раза.
Робин не успел ответить, как Дип уже исчез.
Он сел на кровать, уставившись на большое тело, распластанное на полу. Бедная женщина! Что стукнуло ему в голову? Это в первый раз он трезвым переспал с брюнеткой. И в последний! Господи… А если бы это случилось с Мэгги?
Девица пошевелилась и застонала. Он встал, подложил ей под голову подушку, намочил платок в холодной воде и постарался стереть запекшуюся кровь с губ.
— Прости меня, бедная дурочка, — прошептал он, — Прости меня, я не знаю, что на меня нашло.
Он открыл дверь, как только услышал условленный сигнал. Дип потряхивал маленьким флакончиком, в котором были ярко-красные таблетки.
— Не правда ли, прекрасная идея?
— Транквилизаторы?
— Да. Теперь нужно заставить ее их проглотить.
— Это ее убьет.
— Мне дали всего лишь восемь. Этим, конечно, можно убить человека, но для такой колоннады нужен динамит.
— Зачем ее усыплять?
— Мы положим ее на кровать рядом с пустым флаконом. Никакой этикетки, никакого способа узнать, откуда он. Мы выйдем, я вызову полицию, изменив голос, и расскажу им, что у меня было назначено свидание, чтобы потрахаться, и что я нашел ее в этом состоянии. Я скажу, что она все время говорила, что хочет умереть. Впрочем, так кончают почти все проститутки, если только какой-нибудь тип вроде тебя не пристукнет ее. Затем приедет скорая помощь, отвезет ее в больницу в Бельвю. Ей промоют желудок, а когда она придет в себя, никто не поверит в то, что она начнет рассказывать, впрочем, всем на это будет наплевать. В больнице ей исправят те повреждения, которые ты сделал. Остается только перенести этого мастодонта в постель.
Она была ужасно тяжелой. Они почти выбились из сил, пока им удалось приподнять ее и положить. Дип вложил таблетки ей в рот, налил в него воды, которая потекла ей в горло. Она начала захлебываться. Вода и таблетки показались на губах и покатились по лицу.
Дип снова вложил их ей в рот и повторил операцию. На этот раз Робин приподнял ей голову, чтобы она не задохнулась. В мокрой от пота рубашке он смотрел, как старается Дип, чтобы таблетки исчезли в горле.
— Порядок, смываемся, — сказал Дип. — Подожди…
Он вынул платок из кармана и начал протирать те места, к которым они прикасались руками, чтобы стереть отпечатки пальцев. Он подмигнул Робину:
— Полицейские фильмы, в которых я снимался, все-таки научили меня кое-чему. Я знаю все их штучки. — Он обежал взглядом комнату. — Думаю, все в порядке.
Затем взял сумочку пальцами через платок и просмотрел содержимое.
— Вот документ. Ее зовут Анна-Мария Вуд, живет на Блэкер-стрит.
— Дай мне адрес.
Робин взял права, записал имя и адрес.
Они осторожно вышли из комнаты. Удача продолжала им улыбаться. На улице не было ни одной живой души. Дип позвонил, но Робин отказался уйти, пока не удостоверится, что скорая помощь прибыла. Они остались ждать, спрятавшись в арке на другой стороне улицы. Через десять минут раздались сирены, и три полицейские машины остановились перед зданием. Через две минуты приехала скорая помощь. Сразу же собралась большая толпа.
— Пойду взгляну, жива ли она еще, — прошептал Робин.
Он пересек улицу и протиснулся в толпу зевак. Через некоторое время два санитара вышли из здания с носилками. Голова девушки не была накрыта: значит, она была еще жива.
Скорая помощь поехала на красный свет, включив сирену. Толпа рассосалась. Робин вернулся к Дипу.
— После такого бурного вечера иди спать… Один.
— Дип, что я могу сделать для тебя? Проси меня о чем угодно.
— Только о самой малости. Мы с Поли выкрутимся. Но если бы ты мог представить нас в сентябре в «Мыслях вслух» перед нашей премьерой в Персидском зале, это было бы шикарно! А теперь сматываемся отсюда, и каждый садится в отдельное такси.
Приехав к себе, Робин выпил снотворное и лег спать. Через час он принял еще одну таблетку и запил ее водкой. Спустя некоторое время он провалился в глубокий сон.
Проснувшись на следующее утро, он позвонил доктору Арчибальду Гоулду:
— Робин Стоун у телефона. Я готов рискнуть.
Глава 24
Сидя перед доктором Гоулдом, Робин казался расслабленным и прекрасно владеющим собой. Выслушав своего пациента, доктор спросил:
— Вам уже доводилось дать подцепить себя проститутке?
— Никогда.
— А вам этого хотелось?
— Никогда.
— Вы мне сказали, что отказали более привлекательной. Почему вы пошли за этой?
Робин раздавил сигарету в пепельнице.
— Именно поэтому я и здесь. Она была брюнеткой.
Отблеск интереса промелькнул в глазах Арчи.
— Вы решили подвергнуться испытанию из-за Мэгги?
— Я не понимаю, что вы хотите сказать. — Вы потеряли бы всего пятьдесят долларов, если бы у вас не было эрекции с проституткой. Робин покачал головой.
— Нет, я не думаю, чтобы речь шла об этом. Когда она ко мне прицепилась, в моей голове произошел какой-то странный взрыв. Как только я пошел за ней, мне показалось, что я нахожусь в полубессознательном состоянии, что мне все мерещится.
Арчи просматривал свои записи:
— Я говорил, что хотел бы привести вас в гипнотическое состояние. Это наилучшее решение.
— Но это же смешно! Достаточно просто поговорить.
— Я не хочу терять ни свое время, ни ваши деньги. Самое лучшее — усыпить вас и записать вашу речь на магнитофон. Затем вы прослушаете свои ответы и, может, они дадут нам какой-то ключ. — Он заметил, что Робин помрачнел. — Когда вы приходили в январе, мы столкнулись с блокировкой. Вы неспособны вспомнить ваше раннее детство. По моему мнению, это не потому, что вы отказываетесь вспоминать, а потому, что не можете. С другой стороны, до сих пор вы отделяли сексуальность от любви. Вы неспособны их примирить. То, что вы испытываете к Мэгги, это желание любить. Но плотская любовь кажется вам кровосмешением. Нужно узнать, почему. Все, что вы рассказали до сих пор, не дало мне никакой ниточки, и я верю, что вы ничего от меня не скрываете. Сколько вам лет, Робин?
— В следующем месяце будет сорок один.
— Вы никогда не думали жениться?
— Нет. Почему у меня должны быть подобные мысли?
— Каждый мужчина естественным путем приходит к тому, что когда-нибудь женится. Когда вы впервые осознали, что хотите прожить жизнь один?
— Не знаю. Мне кажется, я всегда так думал.
— Вот мы и снова застряли, — победоносно произнес Арчи, — Вы не знаете, вы так думали. С каких пор? Почему? Вы прекрасно видите, что мы должны возвратиться в прошлое, — Арчи встал. — Робин, мы ходим кругами. На сегодня, думаю, этого достаточно. Возвращайтесь завтра. Как вы думаете, сможете ли уделить мне завтра три часа?
— Три часа?
— Да. Я хочу вас усыпить и записать на магнитофон. Затем мы вместе прослушаем пленку, и я думаю, подойдем к корню проблемы.
— Тогда скорее вечером. Где-то после шести, идет?
— Я жду вас завтра в шесть часов.
На следующее утро Робин пробежал газеты, чтобы посмотреть, есть ли что-нибудь по поводу Анны-Марии. Наконец он нашел заметку на пятой странице «Ньюс».
«Вызванная анонимным звонком полиция обнаружила в меблированной комнате на 58-й улице женщину, которая подверглась гнуснейшему избиению. Она не проживает в этой комнате и не смогла дать никакого объяснения, каким образом очутилась там. Следствие установило, что это проститутка. Женщину отвезли в больницу в Бельвю. Она утверждает, что не знает личности агрессора. Ее состояние не вызывает беспокойства. Она покинет больницу завтра.»
Робин пошел в банк, выписал чек на две тысячи долларов, который обменял на мелкие купюры, и отправил их в коммерческом конверте на адрес Анны-Марии.
Хотя у него и были сомнения по поводу гипноза, он явился к доктору Гоулду в шесть часов вечера, как было договорено. Увидев магнитофон, он беспокойно вздрогнул.
— Вы действительно думаете, что это получится?
— Надеюсь, — ответил Арчи. — Снимите пиджак и развяжите галстук. Робин взял сигарету.
— Чтобы лучше себя чувствовать, — с иронией произнес он, — мне нужно лечь на диван? Я соглашусь даже на это для пользы дела.
— Нет. Садитесь на этот прямой стул и курите. Робин, вы не будете сопротивляться?
— Ну, конечно. Ни мне, ни вам не имеет смысла терять время.
— Прекрасно. Теперь постарайтесь ни о чем не думать. Сосредоточьте ваше внимание на этом морском пейзаже на стене. Вы видите только воду… Ваши ноги расслаблены… Вы их не чувствуете… Ваши ноги совсем невесомые… Ваше тело тяжелеет… Вы чувствуете себя, как в невесомости… Ваши руки опустились… Голова и виски легкие, ясные… Сейчас вы закроете глаза… Закройте глаза, Робин. Теперь… Вы не видите ничего, кроме черного цвета… бархатистого черного цвета… Вы спите… спите…
Робин почувствовал, что доктор Гоулд убавил свет. Он был уверен, что ничего не получится, но послушался. Он уставился на этот чертов морской пейзаж и повторял, что теряет всякую чувствительность. Он слышал голос Арчи. Ничего не получится. Темнота в глазах все сгущалась, веки тяжелели… ничего не получится…
Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на диване. Сел, рассеянно обвел глазами комнату, вытащил сигарету из кармана и попытался закурить.
— Как я здесь очутился? Десять секунд назад я сидел на стуле.
— Нет, два с половиной часа. Робин вскочил.
— Который час?
— Без пятнадцати девять. Вы пришли в шесть. Робин с недоверчивым видом повернулся к врачу. Арчи улыбался.
— Ради всего святого! — воскликнул Робин. — Дайте мне это послушать.
— Нет, — Арчи покачал головой. — На сегодняшний вечер достаточно, я хочу вначале сам прослушать пленку на свежую голову. Я передам ее вам завтра.