Шайя неодобрительно покачала головой.
— С помощью магии мы можем добиться большинства аналогичных вещей.
— Что-то не припомню, чтобы магия могла выстоять против моего оружия.
— Наши люди выжили. Только человек может хвастаться своей способностью приносить смерть.
— И в частности, у тебя для этого есть все основания, — отметил Рюрик. — Не могу припомнить ни одного человека, который убил бы так много наших духов или сияющих. На прошлой неделе ты едва не убила меня, тебе просто не хватило на это сил. Сегодня в лесу ты бы убила наших людей, если бы смогла.
— Я не всегда убиваю. Если возможно, я стараюсь этого избегать. Но когда меня вынуждают… что ж, как говорится — сами напросились.
Все вокруг с негодованием уставились на меня. Только лицо Дориана оставалось вежливо любопытным.
— Ходят слухи, что ты убиваешь и себе подобных, — заметил Дориан. — Сколько крови у тебя на руках? Она не мешает тебе спать по ночам?
Я откинулась на спинку стула, как всегда, пытаясь не демонстрировать на лице эмоции. Иногда кровь убитых беспокоила меня, но я не хотела, чтобы они это поняли. Я убила не много людей, и большинство во время самообороны. Это были люди, которые работали с джентри или другими существами, причиняя вред в моем мире. В какой-то степени это оправдывало их убийство, но я никогда не могла это игнорировать — я забирала жизнь. Человеческую жизнь. Жизнь, такую же, как и моя. В первый раз, видя, как от моей руки исчезает свет из чьих-то глаз, мне несколько недель снились кошмары. Я никогда не рассказывала об этом Роланду, и, тем более, не собиралась говорить этому сборищу.
— Как мило, Дориан, но я хорошо сплю, спасибо.
— Для тебя это — Король Дориан, — прошипел пухлый мужчина, сидящий напротив меня. — Прояви уважение.
Дориан улыбнулся. Остальные демонстративно вернулись к своим делам.
— Боги накажут такую убийцу, как ты, — увещевала одна из женщин.
— Сомневаюсь. Специально я никого не убиваю. Только защищаюсь. А те, которых я убила, разрушали мой мир или, как и те люди, помогали его разрушить. Я не убиваю тех, кто просто нарушает границы. Просто возвращаю их обратно. Это не ваш мир, поэтому я имею право, защищать свой собственный. И это не преступление.
Дориан быстрым движением руки отослал льнувшую к нему блондинку, и склонился вперед, чтобы оказаться поближе ко мне.
— Но ты же знаешь, что когда то, твой мир был нашим.
— Был, но ваши предки оставили его.
Шайя посмотрела на меня, ее щеки залил румянец.
— Мы были изгнаны.
Проигнорировав ее вспышку, Дориан продолжил:
— Вы не оставили нам выбора. Когда-то все мы были единым народом. Затем, ваши предки отвернулись от внутренних сил, и начали искать их вне себя. Они строили здания. Покоряли природу. Они научились создавать своими руками такие вещи и элементы, которые мы могли создать только с помощью магии. А в чем то, даже превзошли границы нашего волшебства.
— Так что в этом плохого?
— Скажи мне, Одиллия. Стоило оно того? Вы не можете обрести магические силы в мире, где магия убита. В итоге ваша жизнь стала значительно короче нашей. Вы перестали верить в чудеса, полностью уверившись, что все происходящее можно доказать цифрами и фактами. Скорее всего, не люди стали богами, а ваши машины.
— И несмотря на это, — с горечью добавила Шайя, — люди продолжают процветать. Почему они не были прокляты? Почему плодятся словно кролики, в то время как мы вынуждены страдать? Это они отвратительные, не мы.
— Людская жизнь очень коротка, и они должны оставить потомство прежде, чем умрут. Поэтому им и удается с такой легкостью создавать новую жизнь. Для нас же это не актуально, — усмехнулся Дориан. — Ну, физически мы, конечно, стараемся, но на подсознательном уровне… чувствуем, что впереди у нас еще очень долгая жизнь.
— Мы способны помочь бесплодным, это еще одно чудо современной медицины.
Дориан нахмурился, снова скорее заинтересованно, чем сердито.
— Просвети нас.
Я медлила, внезапно пожалев о своих словах. Но, была не была — в самой краткой форме я объяснила, что такое искусственное оплодотворение и экстракорпоральное оплодотворение.
Даже Дориан с трудом переварил, эту информацию.
— Вы таким образом размножаетесь? — благоговейный шепотом спросила женщина, сидящая рядом с Шайей.
— Только некоторые, — пояснила я, — большинству это не требуется. В любом случае, мне кажется, что у нас и так не плохо получается делать детей.
Видя их шокированные лица, у меня на душе появился некоторый осадок. В конце концов, я была сторонником уважения культурного наследия. Но в глубине души, что-то изменилось по отношению к этим джентри. Может быть, несправедливо, что меня всю жизнь учили тому, что они не люди. Сейчас, мне на мгновение показалось, что они были ими, но я не думала, что один ужин изменит давно укоренившееся мнение.
Побледневшая Шайя покачала головой.
— Это то, что заставило нас оставить свою родину. Из-за подобных вещей, мы оставили наши земли, и переселились в мир духов и потерянных душ. Мы потеряли наш мир, бесспорно, из-за испорченных существ, которые насиловали и грабили земли в честь своих металлических богов.
— Послушай, мне жаль, что я вас расстроила, но такова жизнь. Вы, ребята, забыты. Смиритесь с этим. Вы неплохо поборолись за наш мир. Вас до сих пор делают главными героями мифов и сказок об эльфах. Но, тем не менее, вы проиграли. Такая вот история. Война — такая штука, что важнее то, кто победил или проиграл, а не то, кто прав или виноват.
— Ты хочешь сказать, что ваши люди были не правы? — тихо спросил Дориан.
— Нет, — уверенно сказала я, — абсолютно нет.
— Ты очень лояльна к своим сородичам.
— Конечно же. Я человек. Меня не интересуют твои люди, пока они ничего не делают, но как только они начинают создавать проблемы, наши пути пересекаются.
— Оглядись вокруг. Из всех, присутствующих здесь… я бы сказал, не более двадцати, когда-либо посещали твой мир. Из них только некоторые, как ты говоришь, «создавали проблемы» в твоем мире. Тем не менее, ты не станешь заносить их в список на уничтожение.
— Нет, — согласилась я, — но я все равно их не одобряю. Послушай, может, я действительно слишком придираюсь к вашему виду, но почему тогда все, кого я встречала, были извращенцами. Сложно не сделать выводы.
Дориан долго смотрел на меня, и я не могла понять, о чем он думает. Все остальные смотрели так, будто убили бы меня прямо на этом месте, если бы не было обещания «гостеприимства». Я подумала, не пожалел ли Дориан, что дал мне эту клятву.
Его задумчивое выражение лица сменила типичная леность и веселость. Он встал с дивана и расправил мантию. Все остальные последовали его примеру. Я решила, что мне тоже пора подниматься.
— Благодарю всех за прекрасный вечер, но сейчас я должен попрощаться. — Дориан говорил громко, так чтобы его слова были слышны всему залу, а не только ближайшему окружению. — Полагаю, моя гостья беспокоится и жаждет уединения, а мне так не хочется ее разочаровывать.
Подхалимы одобрительно рассмеялись, и я заставила себя не покраснеть еще раз. Дориан взглянул на меня, и мы медленно вышли из зала.
— Если я снова предложу тебе руку, я так полагаю ты ее не примешь?
— Ни малейшего шанса. Не хочу давать им повод посплетничать.
— Ох. Боюсь, что уже слишком поздно об этом переживать, все уже увидели куда мы идем.
Я бросила на него предостерегающий взгляд.
— А куда мы идем?
— Ну, конечно же в самое приватное место. В мою спальню.
Глава 9
— Какой смысл идти в спальню? Мне казалось, вам ребята, больше нравится заниматься сексом у всех на глазах.
Мы с Дорианом свернули за угол, где нас не могли увидеть ни его свита, ни кто-нибудь еще.
— То, чем мы занимаемся — естественно. Мы не скрываем это. Кроме того, это действительно очень захватывает — знать, что за тобой кто-то наблюдает. Разве ты никогда не пробовала?
— Прости, но я не эксгибиционистка.
И все же, как только я это произнесла, сразу вспомнила о Кийо. О том, что мы вытворяли в баре, и как потом занимались сексом на балконе. Хоть мы с ним и старались не привлекать особого внимания, но нас кто-то, да мог увидеть. От одной этой мысли, мое тело пронзила приятная дрожь.
Мы прошли через очередные двойные двери, охраняемые двумя стражами. Воины были вооружены, но я знала, что истинную опасность представляла их магия.
Как только Дориан закрыл за нами двери, я позволила себе оглядеть комнату.
— Бог мой. Зачем заниматься сексом в столовой, когда можно делать это здесь?
— Я занимаюсь сексом и здесь, и там. Честно говоря, мне без разницы. Люблю разнообразие.
Комната была очень длинной, не меньше мили наверное, противоположная стена полностью состояла из стекла. Наверняка, днем отсюда открывается великолепный вид. Всё — от картин и до огромной, покрытой атласом кровати было исполнено в золотистом и темно-бардовом цветах. Факелы на стене делали комнату еще более завораживающей и сексуальной. Я заметила еще одну комнату, которая, судя по гигантской мраморной ванне, служила купальней. На другой стороне комнаты располагалась небольшая гостиная. Дориан поманил меня туда, предложив мне стул с бархатными подушками.
Комната была очень длинной, не меньше мили наверное, противоположная стена полностью состояла из стекла. Наверняка, днем отсюда открывается великолепный вид. Всё — от картин и до огромной, покрытой атласом кровати было исполнено в золотистом и темно-бардовом цветах. Факелы на стене делали комнату еще более завораживающей и сексуальной. Я заметила еще одну комнату, которая, судя по гигантской мраморной ванне, служила купальней. На другой стороне комнаты располагалась небольшая гостиная. Дориан поманил меня туда, предложив мне стул с бархатными подушками.
— Вина? — спросил Дориан, поднимая с маленького столика хрустальный графин.
— Ты знаешь ответ.
— Уверен, капля вина тебе не навредит.
— Ага, Персефона тоже думала, что несколько гранатовых зерен ей не повредят. Теперь она правит в Царстве мертвых.
Дориан налил себе вина и сел на стул передо мной.
— Думаешь, править здесь будет настолько ужасно?
— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Перейдем к делу, мне нужно обсудить с тобой Эсона. Он похитил человеческую девочку…
Дориан поднял руку, прерывая меня.
— Дела подождут.
— Но я хочу вернуть девочку как можно скорее…
— И я помогу тебе, обещаю. А сейчас. Один час ничего не изменит. Посиди со мной, и я расскажу тебе одну историю.
— Историю? Ты серьезно?
— Дорогая Одиллия, уверяю тебя, что я всегда серьезен… э-э, ладно, это была ложь. Большую часть времени я не серьезен. Но сейчас придется. Так что устраивайся поудобнее.
Вздохнув, я ссутулилась на стуле и вынула еще один «Милки Вей». Заметив, очередной любопытный взгляд, я разделила его и отдала половинку. Кивнув в знак благодарности, Дориан съел шоколадку запивая вином. Это смотрелось так несуразно, что почти заставило меня улыбнуться.
— Итак. Скажи-ка мне, приходилось ли тебе слышать историю Короля Шторма?
— Нет. Он действительно существовал?
— Да, он самый настоящий.
— Значит, где-то существует Королевство Шторма или что-то в этом роде?
— Не совсем. Король Шторма правил огромной территорией, но название было более достойное, не связанное с его способностями контролировать бури и погоду.
— Вполне логично.
Уголки губ Дориана слегка приподнялись.
— Мне кажется, что ты не понимаешь насколько существенны такие умения.
— Не совсем. То есть, каждый из вас обладает неким видом магии, правильно? Так почему бы не шторма?
— Ах, но чтобы управлять штормами и погодой, необходимо контролировать почти все стихии: Воду. Воздух. Огонь в молниях. Представь, каков этот король был в ярости — это было ужасающе и удивительно одновременно. Он мог низвергнуть сами небеса, сокрушая своих врагов. Немногие из нас обладают такой силой. Я прожил почти два столетия, и не встретил никого ему под стать. И попадая в ваш мир, Шторм не терял свои силы.
— А какой силой обладаешь ты? — Наверно стоило узнать это прежде, чем оставаться с ним наедине.
— Я призываю и управляю материями, идущими из недр Земли: Грунт. Камни. Магма при необходимости.
— Магма звучит круто, но остальное… ты уж извини. Не впечатляет.
Золотые глаза сверкнули.
— Я могу обрушить вниз камни, из которых построен этот дворец, и в считанные секунды, оставить на его месте груду щебня.
Посмотрев на стены вокруг нас, я быстро ответила:
— Ладно, ладно. Впечатляет.
— Спасибо. Теперь продолжим. Обладая таким могуществом, Король Шторма неизбежно притягивал сторонников. В то время мы были особенно сломлены… и расколоты на мелкие королевства. Наши политические и географические границы постоянно менялись. Король Шторма пытался исправить это. Он завоевал и объединил множество мелких правителей, стремясь объединить под своим командованием весь сияющий народ. Он добился поразительных успехов.
— Он был хорошим королем? — меня невольно захватил рассказ Дориана.
— Смотря что ты имеешь в виду под словом «хороший». Конечно же, он был хорошим военачальником. Еще он был беспощадным — это ужасная, но иногда необходимая часть правления. Но с такой властью он брал что хотел, не спрашивая — неважно, сколько страданий это причиняло другим. Попавшие под его гнев, вне всякого сомнения, умирали. Если он хотел землю, то получал ее. Если хотел женщину, то получал ее. Некоторые из этих женщин почитали это за честь, а некоторые были взяты насильно. — Дориан сделал паузу, бросая на меня взгляд, одновременно напускной и сочувствующий. — Некоторые были человеческими женщинами.
Я напряглась.
— Напоминает Эсона.
— К сожалению, да.
— К сожалению? Ты сам один из джентри. У тебя тоже должна быть слабость к человеческим женщинам.
— Несомненно. Она есть у всех нас — это одинаково как для мужчин, так и для женщин. Вы все пахнете мускусом и сексом. Это буквально кричит о вашей способности к зачатию, взывая к нашему самому низменному, основному инстинкту — воспроизводиться. Для тех, чьи дети появляются все реже и реже, это имеет смысл. И да, я понимаю таких, как Король Шторма и Эсон, но, — Дориан пожал плечами, — я никогда не спал с женщинами, которые бы этого не хотели, никого не брал насильно. Даже человеческих женщин.
— Таких, как ты, пожалуй, не много.
— Ошибаешься, я же говорил, что только некоторые из нас посягают на людей. Среди вас тоже есть насильники. И их тоже не большинство.
— Твоя правда. — Я откинулась на спинку стула. — Ладно, давай свою историю.
Дориан на секунду застыл, удивленно смотря, на меня, как-будто не мог поверить, что я в чем-то уступила ему. Мне и самой с трудом в это верилось.
— Ну, хорошо. Король Шторма стремился расширить границы своего владения за пределами этого мира. Он хотел завоевать ваш мир.
— Это невозможно.
— Ошибаешься. Многие из нас горят сильным желанием вернуться на нашу историческую родину; некоторых это толкнуло на самые отчаянные меры. Поэтому Шторм получил мощную поддержку — целые армии, готовые на все ради осуществления этой мечты. Силы Короля Шторма хватило бы, чтобы завоевать вас. Он запланировал военное вторжение на день Самайна, с участием только сияющих и духов.
— И что произошло? Очевидно ведь, что ничего не вышло.
Облокотившись на ручку трона, Дориан снова положил подбородок на ладонь. Его роскошные волосы струились вдоль лица, как поток расплавленной меди.
— Сейчас расскажу. Но сначала я хотел бы узнать твое мнение обо всем этом. Что ты думаешь о его замысле, в свете своих громких слов о завоевателях. И должны ли порабощенные безропотно принимать свою судьбу? Вот если бы мы победили в честной войне, приняла бы ты это также легко, как посоветовала нам?
— Ненавижу такие вопросы. Дориан только улыбнулся. И я попробовала ответить: — Ну, это с какой стороны посмотреть, у слова «принять» много значений. Если предположить, что кто-то уничтожил нашу армию и всю инфраструктуру… да, думаю, в какой-то степени мне бы пришлось это принять. Понравилось бы мне это? Смирилась бы я с этим? Наверняка, нет. Я бы не переставала бороться, чтобы отыскать способы изменить ситуацию.
— Тогда, ты возможно понимаешь, наше отношение к тому миру, в котором ты живешь.
— Да, но… почему не оставить все, как есть? Здешний мир такой прекрасный.
— Ты сама себе противоречишь.
— А если следовать твоей логике, то получается, что у нас вообще нет своего мира. Мы лишь оккупировали ваш старый.
— Для тебя это что-то меняет?
Я наблюдала за мерцающим пламенем одного из факелов.
— Нет. Наверное, нет. Не знаю. — Дориану удалось вызвать у меня сочувствие к джентри, и мне это совсем не нравилось. Я снова посмотрела на него. — Что произошло дальше? Стоит ли мне открыть охоту на этого Короля Шторма?
— Увы, нет. Он уже мертв. — Дориан мгновение разглядывал меня, и я никак не могла понять, почему он медлит. — Его убил Роланд Маркхэм.
Я подскочила.
— Что?
— Ты не знала об этом.
— Нет, конечно не знала. Я даже не слышала ни о каком Короле Шторма, пока ты мне не рассказал..
Мой ответ на мгновение вернул задумчивому Дориану его привычную шутливость.
— Ты меня удивляешь. Смерть Короля Шторма должна была стать наибольшим достижением в карьере Роланда Маркхэма. Как же ты могла не знать об этом? Разве он не твой отец?
— Мой отчим. Но он был моим наставником. — Я прокрутила в голове всю информацию. — Не знаю, почему он никогда мне об этом не рассказывал. А когда он убил его?
— Ммм… тринадцать лет назад. Может четырнадцать.
Примерно в это время Роланд начал обучать меня. Совпадение? Или же угроза вторжения Иномирцев испугала его настолько, что он пошел против желаний моей матери?
Я ничего не ответила, и Дориан продолжил:
— Так что, не удивительно, что у Роланда Маркхэма, здесь сложилась определенная репутация. Но до меня доходили слухи, что ты со своими убийствами, уже превзошла его.