Курт. Он танцует?
Алис. Да, иногда он бывает очень забавным!
Курт. Один вопрос — прости, что спрашиваю. Где дети?
Алис. Ты, вероятно, не знаешь, что двое умерли?
Курт. Тебе и через это пришлось пройти?
Алис. Через что я только не прошла!
Курт. Ну а двое других?
Алис. В городе! Им нельзя было оставаться дома! Потому что он настраивал их против меня...
Курт. А ты — против него.
Алис. Естественно. И началось — образование партий, борьба за голоса, взятки... ну и, дабы не погубить детей, мы с ними расстались! Вместо того чтобы быть связующим звеном, они стали яблоками раздора, благословение семьи превратилось в проклятие... да, порой мне кажется, что наш род проклят!
Курт. После грехопадения так оно и есть!
Алис (ядовито, резко). Какого грехопадения?
Курт. Первых людей!
Алис. А я думала, ты о другом!
Смущенное молчание.
(Сцепив пальцы.) Курт! Мой брат, друг моей юности! Я не всегда относилась к тебе так, как должна была бы! Но теперь я наказана, и ты отмщен!
Курт. Какое отмщение? Ни слова о мести! Замолчи!
Алис. Помнишь, как-то в воскресенье, вскоре после вашей помолвки, я пригласила вас на обед!
Курт. Молчи!
Алис. Дай мне выговориться, сжалься!.. К вашему приходу нас не оказалось дома, и вы ушли несолоно хлебавши!
Курт. О чем тут говорить — вас ведь самих пригласили в гости!
Ал и с. Курт! Приглашая тебя сегодня, вот только что, остаться к ужину, я была уверена, что у нас есть какие-то запасы! (Закрывает лицо руками.) А оказалось — ничего, даже корки хлеба!.. (Планет.)
Курт. Бедная, бедная Алис.
Алис. А вот когда он, вернувшись домой голодным, узнает, что есть нечего... он придет в ярость. Ты не видел его в ярости!.. О Боже, какое унижение!
Курт. Разреши мне... уладить дело?
Алис. Здесь, на острове, ничего не достать!
Курт. Надо что-то придумать — не ради меня, ради вас... что-то придумать... обернуть все в шутку, когда он придет... Я предложу ему выпить, а тем временем что-нибудь придумаю... Постарайся привести его в хорошее настроение, сыграй ему любую ерунду, что угодно... садись за пианино и приготовься!
Алис. Посмотри на мои руки — разве такими руками можно играть! Я драю кастрюли, вытираю посуду, топлю печи, убираю...
Курт. Но у вас же двое слуг!
Алис. Да, по рангу ему положено... но они у нас не удерживаются, и временами... по большей части... мы остаемся без всякой помощи. Как же мне быть... с ужином? О, если бы дом загорелся...
Курт. Перестань, Алис, замолчи!
Алис. Если бы море вышло из берегов и поглотило нас!
Курт. Нет, нет, нет, даже слушать тебя не хочу!
Алис. Что он скажет, что он скажет?.. Не уходи, Курт, не оставляй меня одну!
Курт. Конечно, дружочек... я никуда не уйду!
Алис. Да, но когда уйдешь...
Курт. Он тебя бьет?
Алис. Меня? О нет, он знает, что тогда я его брошу! Надо же иметь хоть каплю гордости!
Снаружи слышится: «Стой! Кто таи? — Друг!»
Курт (встает). Он?
Алис (испуганно). Да, он!
Пауза.
Курт. Черт, что же нам делать?
Алис. Не знаю, не знаю!
* * *
Капитан (появляется из ворот задника, бодро). Вот я и освободился!.. Ну а она уже успела тебе нажаловаться! Несчастная женщина, правда?
Курт. Как погода?
Капитан. Штормит! (Приоткрывает одну половинку ворот, шутливо.) Рыцарь Синяя Борода и заточенная в башне девица; а снаружи с саблей наголо ходит страж, караулит красавицу... Тут появляются ее братья, но страж на месте, видите?! Раз, два! Замечательный страж! Смотрите! Тарам-па-па, тарам-парам-пам-пам! Станцуем танец с мечами? Есть на что поглядеть, Курт!
Курт. Ну, давай лучше «Марш бояр»!
Капитан. Неужто знаешь?.. Алис в фартуке, иди сюда, сыграй нам! Иди, я сказал!
Алис неохотно подходит к пианино.
(.Щиплет ее за руку.) Наговорила про меня гадостей! Алис. Я?
Курт отворачивается.
Алис играет «Марш бояр».
Капитан по другую сторону письменного стола изображает что-то вроде венгерского танца, звенит шпорами и падает на пол. Курт и Алис, которая доигрывает марш до конца, ничего
не замечают.
Алис (не оборачиваясь). Повторить?
Молчание.
(Поворачивается и видит лежащего без сознания Капитана, скрытого от зрителя письменным столом.) Господи Иисусе! (Стоя со скрещенными на груди руками, шумно вздыхает, словно бы с благодарностью и облегчением.)
Курт (оборачивается, бросается к Капитану). Что такое? Что случилось?
Алис (напряжена до предела). Он умер?
Курт. Не знаю! Помоги!
Алис (не двигается с места). Не могу притронуться к нему... Он мертв?
Курт. Нет, жив!
Алис вздыхает.
Курт помогает Капитану встать и сесть в кресло.
Капитан. Что произошло?
Молчание.
Что произошло?
Курт. Ты упал.
Капитан. Что-то случилось?
Курт. Ты упал на пол. Как ты сейчас? Капитан. Я? Да никак! Со мной все в порядке! Чего вы уставились?
Алис. Ты болен!
Капитан. Вздор! Играй, Алис... Ох, вот опять! (Хватается за голову.)
Алис. Видишь, ты болен!
Капитан. Не ори! Простой обморок!
Курт. Надо вызвать врача!.. Я иду звонить!..
Капитан. Никаких врачей!
Курт. Надо! Ради нас, иначе нам отвечать придется!
Капитан. Пусть только явится, я выставлю его за дверь!.. Пристрелю!.. Ох, опять! (Хватается за голову.)
Курт (направляется к правой двери). Я иду звонить! (Выходит.)
* * ♦
Алис снимает с себя фартук.
Капитан. Воды не подашь?
Ал и с. Да уж деваться некуда! (Дает ему стакан с водой.)
Капитан. Очень любезно с твоей стороны!
Алис. Ты болен?
Капитан. Извини, пожалуйста, что я нездоров.
Алис. В таком случае, может, начнешь следить за собой?
Капитан. Тебе, кажется, этого страшно не хочется!
Алис. Да уж будь уверен!
Капитан. Настала минута, которой ты так долго ждала!
Алис. Да, и которая, как ты полагал, никогда не наступит!
Капитан. Не злись на меня!
* * *
Курт (входит справа). Прискорбно...
Алис. Что он сказал?
Курт. Дал отбой, безо всяких!
Алис (Капитану). Вот к чему привела твоя безграничная спесь!
Капитан. Мне, кажется, становится хуже!.. Вызови врача из города!
Алис (подходит к телеграфу). Тогда воспользуемся телеграфом!
Капитан (приподнимается, пораженный). Ты... умеешь... телеграфировать?
Алис (телеграфирует). Умею!
Капитан. Вот как?.. Ну что ж, давай!.. Какая лицемерка! (Курту.) Подойди, сядь рядом!
Курт садится рядом с Капитаном.
Возьми меня за руку! Того гляди, грохнусь на пол, представляешь! Лечу куда-то вниз — поразительно!
Курт. У тебя бывали раньше такие приступы?
Капитан. Никогда!..
Курт. Пока вы тут ждете ответа из города, я схожу к доктору и поговорю с ним. Он тебя прежде пользовал?
Капитан. Пользовал!
Курт. Стало быть, твой организм знает!.. (Идет к левой двери.)
Алис. Ответ придет с минуты на минуту! Ты так добр, Курт! Только возвращайся поскорее!
Курт. Ни секунда лишней не задержусь! (Выходит.)
* • *
Капитан. Славный он человек, этот Курт! И так изменился!
Алис. И в лучшую сторону! Только жалко его — угодил прямехонько в наш ад, и именно теперь.
Капитан. С поздравлениями!.. Интересно, как у него самого дела? Ты обратила внимание, что он избегает рассказывать о себе?
Алис. Обратила; правда, по-моему, его никто и не спрашивал!
Капитан. Представляю, что у него за жизнь была!.. А у нас! Неужели все так живут?
Алис. Вполне возможно, только, в отличие от нас, они в том не признаются!
Капитан. Иногда мне кажется, что несчастья липнут исключительно к несчастным, а счастливые бегут от беды! Потому-то мы ничего, кроме несчастий, и не видели!
А л и с. А ты встречал хоть одного счастливого человека?
Капитан. Дай подумать!.. Пожалуй, нет!.. Хотя, да, встречал... Экмарки!
Алис. Что ты такое говоришь! Ее ведь в прошлом году оперировали...
Капитан. Верно! Ну, тогда не знаю... впрочем, вот — фон Краффты.
Алис. Да, до пятидесяти лет они наслаждались семейной идиллией — достаток, уважение, хорошие дети, удачные браки. Потом появляется кузен, совершает преступление и попадает в тюрьму, со всеми вытекающими отсюда последствиями, — и конец миру и покою. Родовое имя обесчещено газетами... Из-за убийства, совершенного одним из Краффтов, знаменитое семейство не может больше показываться на люди; детей приходится забрать из школы... О Боже!
Капитан. Интересно, что у меня за болезнь!
Алис. А ты как думаешь?
Капитан. Сердце или голова! Состояние такое, словно душа вот-вот вылетит наружу и развеется дымным облаком!
Алис. А аппетит не потерял?
Капитан. Нет! Как насчет ужина?
Алис (нервно ходит из угла в угол). Спрошу Енни!
Капитан. Она же ушла!
Алис. Ну да, да, да!
Капитан. Позвони, вызови Кристин, пусть принесет мне стакан свежей воды!
Алис (звонит). Надо же... (Звонит еще раз.) Не слышит!
Капитан. Пойди посмотри... а вдруг она тоже ушла!
Алис (подходит к левой двери и открывает ее). Это еще что такое? Ее чемодан стоит в коридоре!
Капитан. Значит, ушла!
Алис. Ад, а не жизнь! (Разражается слезами, потом падает на колени и, положив голову на стул, всхлипывает.)
Капитан. И все разом!.. А тут еще и Курта угораздило явиться, своими глазами узреть наши злоключения! Уж коли суждено испить чашу унижений до конца, пусть приходит поскорее, немедленно!
Алис. Знаешь, какое у меня закралось подозрение! Курт не вернется!
Капитан. С него станется!
Алис. Да, мы прокляты...
Капитан. О чем это ты?
Алис. Разве ты не видишь, что от нас бегут как от чумы?
Капитан. Плевать мне на это! (Стучит телеграфный аппарат.) Отвечают! Тихо, дай послушать!.. Ни у кого нет времени! Отговорки!.. Подонки!
Алис. Это тебе за то, что презирал врачей... не платил им гонорара!
Капитан. Неправда...
А л и с. Не платил, даже имея деньги, потому что ни во что не ставил их труд, как и мой, и всех остальных!.. Они не хотят приезжать! И телефон отключен, поскольку для тебя это ничего не стоящая безделица. Для тебя все безделица, кроме твоих ружей да пушек!
Капитан. Хватит болтать...
Алис. Как аукнется, так и откликнется!
Капитан. Что это еще за бредни... точно старая бабка!
Алис. Сам убедишься!.. Ты помнишь, что мы задолжали Кристин жалованье за полгода?
Капитан. Ровно столько, на сколько она наворовала!
Алис. А я еще заняла у нее наличные.
Капитан. С тебя станется!
Алис. Какой же ты неблагодарный! Ведь знаешь же, что я занимала на отъезд детей!
Капитан. И Курт хорош! Такой же бандит! И трус вдобавок! Не хватило смелости признаться, что сыт по горло, что на балу у доктора намного веселее. Небось решил, что у нас вкусно не поешь!.. Негодяем был, негодяем и остался!
• * *
Курт (поспешно входит из левой двери). Ну, мой милый Эдгар! Дело обстоит следующим образом!.. Доктор знает твое сердце вдоль и поперек...
Капитан. Сердце?
Курт. Да, у тебя застарелый склероз сердца...
Капитан. Каменное сердце!
Курт. И...
Капитан. Это опасно?
Курт. Да, то есть...
Капитан. Опасно!
Курт. Да!
Капитан. Смерть?
Курт. Тебе надо соблюдать осторожность! Прежде всего: долой сигару!
Капитан бросает сигару.
Потом, долой виски!.. И — в постель!
Капитан (испуганно). Нет, только не это! Только не в постель! Иначе — конец! Тогда я больше не встану! Сегодня я буду спать на кушетке. Что он еще сказал?
Курт. Он был очень любезен и сказал, что, если ты его позовешь, явится тотчас же!
Капитан. Так этот лицемер был любезен? Видеть его не хочу!.. А есть мне можно?
Курт. Не сегодня! И в последующие дни только молоко!
Капитан. Молоко! Да я его в рот не беру!
Курт. Придется научиться!
Капитан. Нет, я слишком стар, чтобы учиться! (Хватается за голову.) Ох, опять! (Впадает в прострацию.)
Алис (Курту). Что сказал доктор?
Курт. Что он может умереть!
Алис. Слава Тебе, Господи!
Курт. Не зарывайся, Алис! Не зарывайся!.. Иди, принеси подушку и плед, я его уложу здесь на кушетке! А сам подежурю на стуле!
Алис. А я?
Курт. А ты ляжешь спать. Твое присутствие, похоже, лишь усугубляет его состояние!
Алис. Приказывай; я подчиняюсь, ибо ты желаешь добра нам обоим! (Идет налево.)
Курт. Заметь, именно обоим, и в партийных дрязгах я не участвую! (Берет графин и выходит направо.)
* * *
Слышно, как завывает на улице ветер; потом ворота на заднем плане распахиваются, и в комнату заглядывает бедно одетая старуха отталкивающей внешности.
Капитан (приходит в себя, встает, оглядывается). Так, оставили меня одного, бандиты! (Замечает старуху, пугается.) Кто вы? Что вам нужно?
Старуха. Я только хотела закрыть ворота, господин хороший.
Капитан. Почему? Зачем?
Старуха. Потому что они распахнулись, как раз когда я мимо шла!
Капитан. Стащить что-нибудь вздумала!
Старуха. Да тут тащить-то нечего! Кристин сказывала!
Капитан. Кристин!
Старуха. Спокойной ночи, господин хороший, сладких снов! (Закрывает ворота и уходит.)
* * *
Алис появляется слева с подушками и пледом.
Капитан. Кто это там был? Там был кто-нибудь?
Алис. Да старая Майя из дома призрения мимо прошла.
Капитан. Ты уверена?
Алис. Испугался?
Капитан. Я? Испугался? Нисколько!
Алис. Не хочешь идти в постель, ложись здесь.
Капитан (идет и ложится на кушетку). Вот тут и буду спать! (Хочет схватить Алис за руку, но та увертывается.)
Курт входит с графином в руках.
Курт, не оставляй меня!
Курт. Я буду рядом всю ночь! Алис, иди спать!
Капитан. Спокойной ночи, Алис!
Алис (Курту). Спокойной ночи, Курт!
Курт. Спокойной ночи!
* * •
Курт (берет стул и садится рядом с ложем Капитана). Может, снимешь сапоги?
Капитан. Нет! Солдату полагается всегда быть в боевой готовности!
Курт. Ожидаешь баталии?
Капитан. Возможно!.. (Приподнимается с подушек.) Курт! Ты единственный, кому я открываюсь! Послушай! Если я сегодня ночью умру... позаботься о моих детях!
Курт. Непременно!
Капитан. Спасибо! На тебя я полагаюсь.
К у р т. А ты можешь объяснить, почему ты на меня полагаешься?
Капитан. Мы с тобой не были друзьями, ибо я не верю в дружбу, и семьи наши постоянно враждовали...
Курт. И тем не менее ты на меня полагаешься?
Капитан. Да! И сам не знаю почему!
Молчание.
Капитан. Как думаешь, я умру?
Курт. Как и все мы! Для тебя исключения не будет! Капитан. Преисполнен горечи?
Курт. Да!.. Боишься смерти? Тачка и огород! Капитан. А вдруг это не конец?
Курт. Многие так считают!
Капитан. И что потом?
Курт. Полагаю, сплошные сюрпризы! Капитан. Но ведь точно-то не известно.
Курт. Нет, в том-то и дело. Поэтому надо быть готовым ко всему.
Капитан. Надеюсь, ты не так наивен, чтобы верить... в ад?
Курт. А разве ты в него не веришь? Ведь в самом пекле живешь!
Капитан. Это всего лишь метафора!
Курт.. Свой ад ты изобразил с такой достоверностью, что тут и речи быть не может о метафорах — ни о поэтических, ни о каких-либо еще!
Молчание.
Капитан. Знал бы ты, какие муки я терплю. Курт. Физические?
Капитан. Нет, не физические!
Курт. Значит, душевные, ибо третьего не дано!
Пауза.
Капитан (приподнимается с дивана). Я не хочу умирать!
Курт. Недавно ты желал уничтожения! Капитан. Да, если оно безболезненно!
Курт. Но это не так!
Капитан. Что же, стало быть, это и есть уничтожение?
Курт. Его начало!
Капитан. Спокойной ночи!
Курт. Спокойной ночи.
Занавес
Декорация та же, но лампа почти погасла, в окна и застекленные двери задника сочится хмурый рассвет; море штормит. На батарее, как и прежде, выставлен часовой. На кушетке спит Капитан. Курт сидит рядом на стуле, бледный, измученный.
Алис (входит слева). Спит?
Курт. Заснул на рассвете.
Алис. Как прошла ночь?
Курт. Временами он задремывал, а так все больше говорил.
Алис. О чем?
Курт. Рассуждал о религии, словно школьник, но с таким видом, будто разрешил все мировые загадки! И наконец под утро изобрел бессмертие души.
Алис. Себе на потребу!
Курт. Безусловно! Никогда не встречал подобного высокомерия. «Я существую, следовательно, Бог есть».
Алис. До тебя таки дошло!.. Посмотри на эти сапоги! Дай ему волю, он бы ими расплющил землю в плоский блин! Ими он топтал чужие поля и угодья, ими наступал людям на ноги, а мне — на голову!.. Вот и настигла тебя пуля, медведь-шатун!
Курт. Он был бы смешон, не будь в нем трагизма, однако, при всем его ничтожестве, в нем есть черты величия! Неужели у тебя не найдется ни единого доброго слова для него?