– Что, я и раньше так выглядел? – спросил он.
Но его вопрос остался без ответа. Марина вдруг схватила его за руку и повела прочь от пивной палатки. Максим обернулся и увидел, как пухляк тычет в него пальцем, разговаривая с крепким парнем в форме охранника.
Она почти не изменилась за эти годы. Как была маленькой, хрупкой и нежной, такой же и осталась. Но силе в ее руках можно было только позавидовать... Или просто Максиму не хотелось сопротивляться.
Охранник не внял мольбам бармена и не захотел преследовать Максима. Но Марина успокоилась, лишь когда пивная палатка исчезла из вида.
– Это тебе не в упрек, но я видела, как ты считал мелочь, – сказала она и, не выдержав собственной смелости, отвела в сторону глаза.
– Бывают в жизни разные обстоятельства, – с философской небрежностью отозвался он.
– Я слышала, тебя за убийство посадили.
– Как посадили, так и подняли. Вот, домой возвращаюсь...
– Я так и поняла... А про Майю свою знаешь?
– Не сыпь мне соль на рану, – попросил он.
– Да, конечно... Но дело в том, что ее новый муж – большой человек.
– Да, и у меня могут быть с ним проблемы. Ты это хотела сказать?
– Да. То есть нет... Я не хочу лезть в твою личную жизнь. Но, может, тебе нужна помощь...
– Какая? Юридическая?
– Нет, личная...
Марина смотрела на него так же, как в те давние времена, когда безнадежно была влюблена в него. Но сейчас в ее глазах угадывалась надежда.
– Да нет, я как-нибудь сам, – замялся он.
– Мне кажется, у тебя проблемы. И еще мне кажется, что я могу тебе помочь... Поехали ко мне! – собравшись с духом, предложила она.
– Куда – к тебе?
– Ну, на Октябрьскую... Ты у меня так ни разу и не был.
– А твои родители?
– Они дом за городом купили, там сейчас и живут... А я одна... – как-то не очень уверенно сказала Марина.
– Кто у тебя, сын, дочь?
– И сын, – кивнула она. – И дочь. Они сейчас у родителей, там речка, воздух свежий... Я завтра к ним собираюсь, на выходные. А пока здесь, в городе... Ну так что, поехали?
Максим пожал плечами. Ему действительно нужна была помощь, но не хотелось впутывать Марину в свои дела.
– Поехали!
Она настаивала, и он решился.
Они вышли на дорогу, поймали такси, вместе сели на заднее сиденье. Марина порывисто прижалась к нему. Но, устыдившись своего поведения, слегка отстранилась.
– Ты извини, я неважно выгляжу, – сказал он. – Две недели в дороге.
– Тебя что, в Гуантанамо держали? – пошутила она.
– Да нет, к другу заезжал, а с ним еще у одного потом гостили...
– А у меня погостишь?
– Тебе это нужно?
– Да.
Он снова прильнула к нему, и на этот раз никакие условности не могли сдержать ее. Чего уж скрывать, Марина всегда нравилась ему, и если бы не Майя, у них мог быть красивый роман, вплоть до брачного ложа под марш Мендельсона. И сейчас ему нравилось ощущать тепло и упругость ее тела.
Они вышли у высотного кирпичного дома на Октябрьской, Марина провела его в свою квартиру.
Здесь было жарко и душно, но Марина сразу включила сплит-систему. Чувствовалось, что в доме царит достаток. Ремонт в евростиле, в гостиной дорогая мебель, кожаный уголок, большой плазменный экран. В спальню и детскую Максим не заходил, но, похоже, Марина была не прочь оказаться с ним в одной, первой из этих комнат. Но события пока не торопила.
Она показала ему на кресло из белой кожи.
– Да нет, я лучше на кухне, – покачал он головой.
Слишком грязным казался он самому себе, чтобы сидеть в такой чистоте.
– Может, ты хочешь переодеться? – спросила она. – Тут от бывшего мужа кое-что осталось...
– Что, руки, ноги?
– Уши, хвосты, – засмеялась Марина. – Нет, мой благоневерный жив, здоров, но кашляет в другом месте. Я его выгнала...
– Не буду спрашивать, за что.
– Не спрашивай, сама отвечу. Он мне изменил с моей лучшей подругой. Сейчас живет у нее. Надеюсь, что они счастливы...
– А ты?
– А я с ним никогда не была счастлива...
Марина пылко посмотрела на него, но, спохватившись, закусила губу и направилась в спальню. Принесла оттуда джинсы и тенниску в мелкую горизонтальную полоску.
– У вас с Германом похожие фигуры. Только у тебя мышцы, а у него жир. Он очень быстро располнел, так что джинсы эти почти не носил... Все чистое, стираное. Из белья тоже кое-что есть. Тоже после стирки. Если не побрезгуешь.
– Если после стирки, то нет...
– Тебе душ или ванную набрать? Есть хвойный концентрат, очень хорошо расслабляет... А я пока ужин приготовлю...
Максим вспомнил, как готовила ему ванну Валя. Он уже тогда ей нравился, но все же она его предала... Глупо было думать, что Марину подослал к нему Кафтанов. Но тем не менее, оказавшись в ванной, он тихонечко приоткрыл дверь – вдруг услышит, как Марина разговаривает с кем-то по телефону, называет его имя. Но нет, слышно было только, как хлопает дверца холодильника и клокочет закипающий электрочайник.
Хвойная ванна действительно расслабила и разморила его. Но вместе с тем напитала целебной силой. Он с удовольствием оделся в чистое, вышел в гостиную и погрузился в кожаные объятия мягкого кресла. Тут же в комнату вошла и Марина. Она уже сменила джинсы и кофточку на красивый сарафан, поверх которого был наброшен передник. И прическу она подправила, и макияж подвела. Распустилась магнолия, заблагоухала.
– Сейчас ужинать будем! – счастливо улыбнулась она. – Ты сиди, сиди... Или лучше на диван пересядь.
Она подала ужин на журнальный столик. Телячьи стейки с жареным картофелем, овощной салат. Бутылка французского вина – похоже, из неприкосновенных запасов.
Максим наполнил бокалы, она первая подняла свой.
– Ну, за твое возвращение!
Сначала он выпил и только затем спросил:
– За возвращение к тебе или за возвращение вообще?
– А как ты мог ко мне вернуться, если ты со мной никогда и не был? – грустно улыбнулась она.
– Ну, какие наши годы...
– Хочешь сказать, что мы можем быть вместе? – раскраснелась Марина.
Максим пожалел, что затронул эту болезненную для нее тему. Ведь ясно же, что она до сих пор любила его. А он что мог предложить ей в ответ? Ночь любви? А что дальше?.. Даже если он вдруг решится связать с ней судьбу, как они будут жить? Кафтанов не даст ему покоя, поэтому их совместная жизнь превратится в каторгу – прежде всего для нее.
– Я хочу сказать, что мы можем вернуться на тринадцать лет назад... Помнишь, мы хотели идти к тебе домой?
– Помню, как я тебя уговаривала. Помню, что ты не очень этого хотел...
Марина занервничала. Сама до краев наполнила бокалы, до дна осушила свой.
– Потому что ты приглашала меня на кофе, а надо было на бокал вина, – отшутился Максим.
– Ты был пьян от своей Майи!
– Что было, то было, – развел он руками.
– А сейчас?
– Что сейчас? Она для меня в прошлом...
– Я тоже была для тебя в прошлом. А сейчас в настоящем... И она может оказаться в настоящем... Она такая красивая!
Марина расстроилась так, что на глазах выступили слезы.
– Какая такая?
– Такая... Пройдет мимо меня, усмехнется – дескать, сама знаю, что ты, детка, мне и в подметки не годишься...
– Как это, пройдет мимо?
– А так! Я раньше у нее в компании работала. В отделе административно-хозяйственных правоотношений, если тебе интересно...
– Интересно, – отрешенно кивнул Максим.
– Да нет, тебе про Майю интересно, – разочарованно покачала головой Марина. – Что за компания у нее...
– И что за компания?
– Центр юридических услуг. Очень большая компания...
– Она всегда этого хотела, иметь свою юридическую фирму... – в раздумье проговорил Максим. – И Кафтанов ей в этом помог... Кафтанов. Но не я...
– Кафтанов – преступник! – выпалила Марина и, спохватившись, робко глянула по сторонам.
Как будто Семен мог услышать ее и наказать.
– Как был бандитом, так и остался, – пренебрежительно усмехнулся он.
– Охранные услуги, рейдерские захваты... еще, говорят, наркотики... Он всех в этом городе в кулаке держит. Чиновников, милицию... Только не смей говорить, что он бандит. Законопослушный гражданин, – с ехидцей в голосе сказала она. – Депутат Законодательного собрания края...
– Депутат?! Куда уж нам, бывшим зэкам, до него, – усмехнулся Максим.
– Я знаю, за что тебя посадили. Ты бандита убил. Потому что в милиции служил... Ты настоящий. Ты самый-самый!
Марина прильнула к нему, но, испугавшись своего порыва, потянулась к бутылке. Обнаружив, что вина в ней осталось на донышке, направилась в кухню, принесла оттуда бутылку водки, достала из гарнитурной стенки две хрустальные стопки.
– Вина больше нет, – сказала она в оправдание.
– А выпить хочется? – усмехнулся он.
– Да есть немного...
– Чтобы сети порока не так жали...
– Это ты о чем?
– Да все о том же!
Максим обнял ее за плечи, привлек к себе, жарко поцеловал в губы. Сладкая малина с мятным холодком – упоительный вкус. И никакая водка не нужна...
Марина легонько хлопнула его по спине – выразила робкое возмущение. Ее тело покорно размякло в его объятиях, и она затихла.
Марина легонько хлопнула его по спине – выразила робкое возмущение. Ее тело покорно размякло в его объятиях, и она затихла.
Он на руках отнес ее в спальню, раздел и уложил в постель. Она уже не сопротивлялась, напротив, сама жалась к нему, будто боялась, что он передумает и уйдет.
Но Максим не передумал и остался с ней на всю ночь.
* * *Лиханов подкрался незаметно. Приблизился на опасное расстояние, в руке у него нож. Еще мгновение, и он пустит оружие в ход. Но все же Максим успел среагировать. Сорвался с постели, мертвой хваткой вцепился врагу в горло, свалил его на пол... И проснулся. Верхом на каком-то жирном мужике.
За окнами спальни брезжил рассвет, в утренних сумерках смутно, но угадывалось искаженное ужасом лицо мужчины.
– Что там? – всполошилась Марина.
Максим разжал руки, выпустил жертву из захвата.
– Ну, ты псих! – поднимаясь, возмущенно взревел мужик.
– Герман?! – схватилась за голову Марина.
– Шлюха! – заорал на нее тот.
– Что ты сказал? – Максим одной рукой схватил его за горло, прижал к стене.
– Ты кто такой? – захрипел тот.
Толстые вислые щеки, жирный двойной подбородок, крупное студенистое тело. Он пытался вырваться, но силы в руках было едва-едва. Максим легко удерживал его у стены одной рукой.
– Это человек, которого я люблю... – взбудораженно ответила за него Марина. – И всегда любила!
– Ты понял? – с намеком на сочувствие усмехнулся Максим.
– Пусти!
– А бузить будешь?
– Нет, – чуть не плача от обиды, мотнул головой Герман.
– Тогда живи...
– Ты что, из тюрьмы вернулся? – хрипло спросил он, когда Максим разжал руку.
– А откуда ты знаешь, что я был в тюрьме?
– Он знает... Он все знает! – снова подала голос Марина.
– Так ты что ж теперь, здесь жить будешь? – возмущенно протянул Герман.
– Ты бывший муж или как?
– Но я здесь прописан... И я свои права знаю! – истерично взвизгнул мужик.
– Ну, если знаешь, тогда вали отсюда!
Под одобрительное молчание Марины Максим схватил Германа за шкирку и вытолкал прочь из квартиры.
– Надо было еще ключ у него забрать, – сказала она, когда за ним закрылась дверь.
– Не побегу же я за ним в трусах, – улыбнулся Максим.
– А за мной?
– За тобой – да... – Он посмотрел на часы в спальне. Половина шестого утра. И добавил: – Вместо утренней зарядки...
– Мне в семь вставать, – сказала она.
– Думаю, нам хватит...
Но закончили они немного раньше. И у них еще было время понежиться в постели до того, как должен был зазвонить будильник.
– И часто он к тебе ходит? – спросил Максим.
– Кто, Герман?
– А что, есть еще кто-то?
– Ну, нет, конечно! – Марина возмущенно стукнула его кулаком по плечу. – Как ты можешь?
– Ты не ответила на вопрос.
– Дался он тебе... Ну, заходит иногда...
– Рано-рано поутру?
– И такое бывает... Днем с детьми повидаться. А утром, когда на него находит, прощенья просить... Но я никогда не прощу.
– Почему?
– Потому что не люблю его. И никогда не любила... И вообще, он меня уже достал. Даже с работы пришлось уволиться... Мы вместе работали, так он мне проходу не давал...
– Где вместе работали? У Майи?
– Да, он и сейчас там работает. Правовое сопровождение юридических лиц... Кстати сказать, большой специалист своего дела... Я, наверное, буду вставать... Ты же никуда не уйдешь? – обеспокоенно спросила Марина.
– А надо?
– Нет. Я хочу, чтобы ты меня дождался... Я сегодня пораньше постараюсь...
– А как же родители, дети?
– Заскочу к ним завтра на часок, а потом обратно к тебе... Я не хочу, чтобы ты уходил...
Максим проснулся в десятом часу. Повалялся в постели, принял душ, приготовил омлет с ветчиной. Вышел на балкон, обозрел пространство, насколько хватало глаз. Дома, улицы, машины – будто игрушечные, люди как муравьи... Были бы крылья, взлетел бы над городом. Нависнуть над Кафтановым, сбросить бомбу ему на голову и обратно сюда. И не нужна ему никакая Майя. Потому что она – предательница. И нет ей прощения! А Марина любила его всю жизнь. И будет любить его. С ней он будет счастлив... Во всяком случае, он хотел на это надеяться.
Максим собрался покинуть балкон, но его взгляд зацепился за совок с припаянной к нему полой металлической трубкой. Похоже на сталь. Он взял совок в руки, внимательно осмотрел. Заглянул в шкаф на балконе, нашел там ржавую ножовку по металлу, молоток...
Он был не прочь поваляться от нечего делать на диване перед плазмой. Но теперь у него появилась работа, и он с увлечением принялся за дело. Нашел кусок бруса, выстругал из него ложу для ствола, затем отпилил ручку от совка, молотком сплющил один конец. Пришлось помучиться, потому что сталь упорно не хотела подчиняться его усилиям. Но еще сложней было просверлить в трубке дырку для запала. Дрель была ручной, с обломанным сверлом. Но в конце концов Максим справился и с этим. Проволокой надежно примотал ствол к ложе. Нашел на кухне спички, набил ствол серой.
В ящике для инструментов отыскал обломок бронзовой статуэтки, раскрошил ее на куски. Забил самодельной картечью ствол, приладил к отверстию для запала три спички, прикрепил к ложе коробок, чтобы в случае чего легко было оторвать и чиркнуть им по запалу.
Он жалел, что пришлось избавиться от «Вальтера». Отличное оружие, и в обойме оставалось несколько патронов. Но из него были убиты люди, а это значило, что ствол паленый. Хочешь не хочешь, а от такого пистолета нужно избавляться любой ценой.
Но ничего, теперь у него есть самопал. Может, это дробина против слона, но, как говорится, лучше что-то, чем ничего.
Он закончил работу. И едва перевел дух, как в дверях послышался звук проворачиваемого в замке ключа. Это могла быть Марина. Но ведь ее ключом запросто мог завладеть и враг.
На всякий случай Максим зашел в гостиную, встал так, чтобы через зеркало в прихожей просматривалась входная дверь. Не хотел бы он проверить, как стреляет его «пушка», но все же сдернул с ложи спичечный коробок, приложил его к запалу.
Стрелять, правда, не пришлось. Потому что в дом вошла женщина. Осмотревшись, она быстро закрыла за собой дверь.
И это была не Марина... Максим крепко зажмурился и резко открыл глаза. Но Майя не исчезла. Она стояла у дверей, с напряжением вслушиваясь в тишину... А может, зеркало у Марины кривое?..
Максим бросил самопал в кресло и вышел в прихожую.
Майя вздрогнула, увидев его. Но не удивилась. Похоже, она знала, кто скрывается в квартире у Марины.
– И что ты здесь делаешь? – спросил он срывающимся от волнения голосом.
Она по-прежнему выглядела сногсшибательно. Яркая, невероятно аппетитная красавица.
– К тебе пришла, – натянуто улыбнулась она.
– А как ты узнала, что я здесь?
– Герман судиться с тобой собрался. То есть не с тобой. С любовником своей жены...
– Это одно и то же.
– Он сказал, что Марина его из тюрьмы ждала... Я все поняла...
– Кому сказал, тебе?
– Нет, моей секретарше. А она мне передала... Марина только тебя могла ждать...
– И дождалась. В отличие от некоторых... Зачем ты пришла?
– Я тоже тебя ждала.
Казалось, она вот-вот расплачется. От обиды, что ее не понимают. От досады, что Максим с другой. От жалости к себе.
– Зачем? У тебя новый муж. У тебя от него ребенок. Ты с ним счастлива...
– Нет.
– Что нет?
– Не счастлива... Но уйти от него не могу...
– А я что, прошу тебя от него уйти? – скривился Максим в пренебрежительной усмешке. – Да и как можно уйти от самого умного и сильного мужчины. Умного, потому что женщину мне в постель подложил, на камеру все снял. Сильного, потому что меня избил. Сначала укол мне сделал, а потом избил...
– Какой укол?
– А это ты у него спроси.
Он подошел к окну. Мало ли какую заразу могла принести на своем хвосте Майя... И ведь как чувствовал подвох. Глянул вниз и увидел останавливающийся возле подъезда джип.
– Какая же ты сука!
Максим смахнул с кресла самопал, столкнул Майю плечом со своего пути. Как был в тапках, так и выскочил в них на лестничную площадку. Вызвал лифт, нажал на кнопку второго этажа, но заблокировал кабинку между третьим и четвертым.
Он слышал тяжелый топот ног бегущих по лестнице людей. Не оставалось сомнений, что это боевики Кафтанова, и спешили они по его душу... И уже неважно, по своей ли воле Майя навела их на него, или муж следил за ней, а потому принял меры, узнав, с кем она встречается... Сейчас главное – выжить, а потом уже разбираться, что да как. А может, и не станет он разбираться. Потому что Майя для него больше не существует...
Максим нажал на кнопку первого этажа. Как известно, лифт гораздо легче остановить, чем запустить. Но ему повезло: тихонько дернувшись, кабинка плавно пошла вниз.
Джип стоял напротив подъезда. Максим видел его через открытую дверь. В машине никого не было. И возле – ни души. А ведь должен был кто-то остаться. И наверняка этот «кто-то» прячется сейчас в ожидании жертвы.