Два варианта, только два.
Третьего не дано.
Кратковременная связь даже не обсуждалась. Мужчина не заводит романов с потенциальной парой. Когда он достаточно удачлив, чтобы найти супругу, он хватает ее и держит изо всех сил. Когда на кону стоит будущее клана, мужчина не станет делать глупостей, заводя короткие интрижки.
Сариана была почти рядом. Она все еще не замечала его. Золотистый свет летней луны Виндарры омывал ее бледным сиянием, превращая в волшебное создание.
Он все еще мог уйти, напомнил себе Гриф. Он мог отступить в тень, и она пройдет мимо, не увидев его. Тогда он сможет оставить этот дом навсегда. Он почти улыбнулся смехотворности подобной идеи. Как будто бы он мог уйти.
Гриф сделал свой выбор. Он сделал глубокий вдох и скрепил свою решимость, оставшись там, где был.
И тогда она увидела его. Ее нежные губы приоткрылись в испуганном удивлении, а глаза упивались его видом, словно он был кем-то большим, нежели просто человек.
— Удачного вам вечера, Сариана, — тихо произнес он. — И мне. Думаю, удача понадобится нам обоим.
Она быстро пришла в себя.
— Вы напугали меня. Что вы здесь делаете, Гриф?
— Свою работу. Я же ответственный за безопасность, помните?
Она нахмурилась.
— Вы ответственны за нахождение этого проклятого призмореза. Защита ювелирных украшений в ночь бала — всего лишь прикрытие, предлог, чтобы объяснить ваше присутствие в доме. О чем вы думали, решив прогуляться здесь в середине ночи?
Он улыбнулся, обнаружив в ее голосе оборонительные нотки.
— У меня столько же прав находиться здесь, что и у вас.
— Полагаю, вы сознаете, что заставляете людей нервничать.
Он пожал плечами.
— Ничего не могу поделать с чужой реакцией.
— Ха. Вы специально провоцируете неловкость. Вам нравится заставлять людей нервничать.
— В настоящий момент я не пытаюсь заставить вас нервничать, Сариана. Не бойтесь меня.
Ее подбородок гордо приподнялся, а глаза в золотистом лунном свете стали глубокими озерами, полными женских тайн.
— Я вас и не боюсь.
— Великолепно, — Гриф взял ее руку приличествующим джентльмену жестом и потянул по оранжерейной дорожке. — Тогда давайте продолжим полуночную прогулку вместе.
— Я уже собиралась возвращаться в комнату.
Она попыталась вежливо освободиться из его хватки. Гриф притворился, что не заметил. Было так приятно прикасаться к ней, так приятно находиться рядом. Она была теплой, нежной и чрезвычайно женственной. Волосы струились по спине, спадая на плечи соблазнительными волнами. Гриф глубоко вдохнул, омывая свои чувства в их сладком травяном аромате. Он слегка вздрогнул.
Со сладкими травами смешивался еще один запах. Это было нежное благоухание самой девушки, и оно потрясло чувства Грифа на всех уровнях. Все его тело отзывалось, становясь твердым, напряженным и готовым. Он заставил себя расслабиться. Он принял решение. Сейчас он может позволить себе выжидать. Он хотел сделать все подобающим образом. В конце концов, он сын Главной семьи, а Сариана заслуживала настоящего ухаживания. Он поискал слова, чтобы утешить и успокоить ее. Найденное удивило его.
— Все в порядке, Сариана. Вы не единственная, кто порой чувствует себя одиноко.
Она метнула в него удивленный взгляд, тут же скрыв ресницами выражение глаз.
— Что заставляет вас думать, будто мне одиноко? Дом полон шума и беготни весь день напролет.
— Но это не родной дом, — указал он.
Некоторая часть осторожного напряжения исчезла. Гриф мог чувствовать, как оно растворяется, и понадеялся, что это произошло потому, что Сариана, в конце концов, расслабилась.
— Нет, это не родной дом, — тихо согласилась девушка.
— Почему вы оказались в Серендипити? — с любопытством спросил Гриф. — Очень мало людей из восточных провинций переезжают жить на запад.
— Я здесь потому, что не смогла набрать необходимый балл в Академию Бизнеса, — ответила она. — Когда я потерпела в этом неудачу, я автоматически потерпела неудачу в выполнении многих других важных дел.
— Таких как?.. — подсказал Гриф.
Она заколебалась.
— Почему вы хотите, чтобы я рассказывала о себе?
Он подумал, а не открыть ли ей правду, что он хочет знать все о ней потому, что вскоре возьмет как свою супругу. Она будет связаны с ним узами, которые ни один из них никогда не испытывал. Она будет полностью принадлежать ему. И, если повезет, она станет матерью его сына.
Но здравый смысл сказал ему, что сейчас не время пытаться ей это объяснять.
— Думаю, — осторожно ответил Гриф, — что я хотел бы узнать о вас потому, что сейчас полночь, мы одни, и порой это помогает вести беседу.
Она расслабилась, в глазах засветилось любопытство.
— Вы удивили меня, защитник. Я никогда бы не подумала, что вы из тех людей, которые нуждаются в полуночных разговорах.
— Может быть, вы не должны продолжать делать поспешные выводы. Мир полон сюрпризов, — заметил он. — Что случилось, когда вам не удалось поступить в академию, о которой вы упомянули?
Она вздернула плечо.
— Мне не удалось последовать судьбе, для которой меня растили со дня, когда я родилась. Без обучения в академии, я не имела право занять президентскую должность в своем клане. Моя семья была в ужасе. Я демонстрировала такой талант и перспективы. Каждый момент бодрствования проходил в подготовке к той роли, которую я должна была сыграть. Когда пошли слухи о том, что моя карьера оборвалась на уровне университета, мой брак был аннулирован.
Гриф почувствовал себя так, словно у него в животе провернули нож. Его пальцы впились в ее руку.
— Вы собирались выйти замуж?
— Вы причиняете мне боль, — вежливо произнесла девушка.
— Простите, — он заставил себя ослабить хватку. — Расскажите мне о ваших планах на брак.
— Рассказывать не так уж и много. Мои родители организовали брак, когда я поступила в университет.
— С кем? — Гриф решил, что взорвется, если быстро не получит ответ. Все что он мог, так это сохранить нейтральный тон.
— Со старшим сыном другого важного семейства в моем социальном клане, конечно же, — Сариана бросила на него странный взгляд. — С вами все в порядке?
— У меня все замечательно, — подтвердил он сквозь зубы. — А тот мужчина, за которого вы должны были выйти замуж… он очень сильно вас любил?
Она вздрогнула под его ладонью, словно вопрос искренне напугал ее.
— Я едва знала его. Я встречала его пару раз на светских мероприятиях. Он казался совершенно восхитительным.
— Восхитительным?
— В университете он учился на курс старше меня и демонстрировал гигантский потенциал. Он обучался управлению семейными правовыми интересами. И, конечно же, его семейство было одной из Главных семей нашего клана.
— Конечно же.
Сариана с подозрением взглянула на собеседника.
— Это сарказм?
— Вовсе нет, — Гриф сглотнул, чтобы прочистить горло. — Я так понимаю, этот совершенно восхитительный человек попал в академию?
— Да.
— А когда вы — нет, то его семья стала разыскивать подходящую невесту где-то в другом месте?
— Все так, — признала она с вздохом. — Мне было так стыдно после моего провала. Я едва могла смотреть в лицо своей семье.
— А почему вы провалили поступление?
Сариана поджала губы.
— Совет академии заявил, что результаты моего теста изобличили слишком большую склонность к экспериментированию и нововведениям, и в недостаточной мере — базирование на фундаментальных знаниях. Лучшее, на что я могла надеяться с такой оценкой, — это назначение на незначительную должность в отцовском бизнесе и, в конечном счете, жалкий брак с еще с каким-нибудь неудачником. Не особо вдохновляющее будущее. Я должна была уехать. Чтобы самоутвердиться.
— Итак, вы прибыли в Серендипити. Как вы будете самоутверждаться, Сариана?
— Я надеюсь доказать свои способности, завоевав себе репутацию бизнес-менеджера, который сумел избавить такой клан как Авилины от реальных финансовых проблем, — Сариана взглянула на него со стыдливой решительностью. — Я собираюсь вернуться в академию и просить позволения пересдать вступительные экзамены.
— А позволят?
— Это весьма необычно, но при особых обстоятельствах члены академии разрешат. Моя цель — наглядно продемонстрировать мои способности в Серендипити и использовать это, чтобы убедить академиков дать мне еще один шанс. Понимаете, я весьма близка к тому, чтобы рассчитаться с долгами Авилинов. Через пару месяцев, если все пойдет хорошо, в финансовом отношении они встанут на ноги.
— Если члены академии согласятся дать вам еще один шанс, — медленно произнес Гриф, — вы вернетесь в Рандеву?
Она улыбнулась.
— Можете не сомневаться. Я буду на первом же виндригере, который идет домой. Как же иначе я смогу завершить свое образование и занять положенное мне место в обществе?
Она улыбнулась.
— Можете не сомневаться. Я буду на первом же виндригере, который идет домой. Как же иначе я смогу завершить свое образование и занять положенное мне место в обществе?
Гриф сражался, чтобы взять под контроль ярость разочарования, пронзившую его. Он должен действовать медленно и осторожно.
— Что вы будете делать, если академики не уступят? — поинтересовался он.
Улыбающиеся губы вытянулись в мрачную линию.
— Тогда я застряну в Серендипити. Я очень много об этом думала и решила, что Ишен Раккен прав. Если я не смогу занять свое законное место дома, то мне лучше остаться здесь.
— Этот Раккен, — процедил Гриф, — уже принял такое решение для себя?
Сариана кивнула.
— Он смирился со ссылкой. Он достиг здесь огромного успеха и черпает в этом утешение и удовлетворение. Если я буду вынуждена остаться, то, возможно, выйду за него замуж.
Гриф рефлекторно потянулся и наткнулся на огромный пухоцвет. Его пальцы сомкнулись и сдернули цветок со стебля, в мгновение ока превращая его в сочное месиво. Сариана в шоке смотрела на это.
— Что вы делаете? Это же призовые пухоцвЕты леди Авилин! Она планировала на следующей неделе отправить их на выставку.
Гриф раскрыл ладонь и посмотрел на смятые лепестки.
— Случайности случаются.
— Это не случайность! Вы сделали так специально, — упрекнула его Сариана.
Гриф сунул улику в карман куртки.
— Может быть, леди Авилин не заметит пропажу одного из своих драгоценных цветочков?
— Если заметит, то я обязательно расскажу ей, кто виноват, — пригрозила Сариана.
Гриф тихо засмеялся.
— Маленькая ябеда. Вы бы донесли на меня?
— В мгновение ока.
Он покачал головой, все еще усмехаясь.
— Что? Совсем никакой лояльности к своему бедному, низкооплачиваемому работнику?
— А что мой бедный, низкооплачиваемый работник сделал с тех пор, как приступил к работе? — потребовала она ответа.
Гриф слегка опешил от способа, которым она сменила тему.
— Собственно говоря, я заключил субдоговор с осведомителем. Парня зовут Бринтон. Он один из тех весьма полезных людей, которые знают все задворки Серендипити. И он занимается продажей информации тем, кто готов заплатить за то, чтобы узнать некоторые вещи, происходящие на задних улочках.
— Бесклановый человек? — тут же спросила Сариана, явно шокированная. — Преступник?
— Не каждый обладает преимуществом принадлежности к респектабельному клану, Сариана. Несмотря на четкие планы философов, обществу далеко до идеальной структуры. Здесь на западе правила весьма гибки. Вы это знаете. И я сомневаюсь, что мы такие уж уникальные. Разве у вас в восточных провинциях нет бесклановых людей?
— Ну, есть, но, в самом деле, иметь дело с подобной персоной…
— Не вы имеете с ним дело, а я. И, говоря по правде, Бринтон не так уж плох. Его информация обычно весьма надежна. Если клан-конкурент нанял кого-то, чтобы украсть призморез Авилинов, то весьма высоки шансы, что через один из многих его источников до нас дойдут слухи.
— Мне это не нравится, — настаивала Сариана.
— Вам и не должно нравиться или не нравиться. Дело сделано.
Некоторое время она обдумывала это.
— Когда будут новости от этого Бринтона? — в конце концов, спросила она.
Гриф неприятно улыбнулся.
— Я рад, что у вас достаточно здравого смысла, чтобы принять неизбежное. В душе вы практичная женщина. Это полезная черта характера. А что касается вашего вопроса, то я не знаю, когда. Он занимается делами по-своему и в свое время. Хотя у него и не займет много времени, чтобы узнать, ходят ли какие-либо слухи о резаке.
— Я бы хотела получить известия как можно скорее.
— Я знаю, леди. Но вы должны быть терпеливой, — Гриф помедлил, пока не привлек ее полное внимание. — Если же, конечно, не хотите уволить меня и продолжить расследование самостоятельно?
— Не будьте смешным! Я не знаю, как руководить таким расследованием, и едва ли смогу передать его городской страже.
— Нет, если хотите сохранить тайну, — любезно добавил Гриф.
Сариана на долгое время замолчала. Гриф практически мог слышать, как в ее головке пенятся мысли. Но, заговорив, своим вопросом она его удивила.
— Почему леди Авилин обратилась к вам как к лорду Чассину в то утро у меня в офисе?
— Это мой титул по праву. Я прямой наследник Главной семьи класса защитников. Наш класс, может быть, и незначителен в ваших глазах, поскольку ему нет эквивалента на востоке, но он абсолютно законен здесь, на западе.
Она с любопытством взглянула на него.
— Я не намеревалась вас оскорблять.
— Разве? — время от времени Гриф раздумывал над тем, что его будущая супруга демонстрирует весьма поразительный дар раздражать его.
Сариана приняла нехарактерно раскаивающийся вид. Ее извинение было вежливым и официальным.
— Я сожалею, если оскорбила вас или ваш класс. Пожалуйста, простите меня. Все социальные классы заслуживают уважения и равноправия, как постановили философы, когда создавали их. Я была несколько напряжена. Порой я говорю до того, как подумаю.
— Вы могли бы следить за этим, Сариана, — не смог удержаться от замечания Гриф.
Она нахмурилась.
— Следить за чем?
— За речью до того, как подумаете. Это западная традиция. У нас есть склонность к эмоциональному восприятию вещей, видите ли.
К его удивлению, она восприняла комментарий серьезно.
— Я заметила тенденцию.
— Держу пари, заметили. Вы не смогли бы прожить здесь год и не заметить множество примеров. Мы здесь, на западе, немного несдержанны. А также беспечны, пылки и время от времени поразительно безрассудны.
Сариана неожиданно ухмыльнулась.
— Авилины называют это артистическим темпераментом. Кажется, они считают, что он неизбежен, поскольку большая часть классов на борту «Серендипити» ориентировалась на искусство. А я порой думаю, что причиной этому частично могла послужить окружающая среда. На западе все кажется таким ярко выраженным. Климат, ландшафт, деревья и животные. Нет ничего скучного и блеклого. — Она взглянула на огромные оранжерейные часы и вздрогнула. — Мне лучше вернуться в свою комнату. Очень поздно.
— Я провожу вас.
— Нет, нет, все в полном порядке, — быстро запротестовала она. — Я не хочу вас отвлекать.
— Вы и не отвлекаете. Мои апартаменты в том же самом крыле, что и ваши. Леди Авилин великодушно предоставила их мне этим утром.
— О.
Гриф испытал некоторое удовлетворение от того факта, что она не смогла найти на это возражений. Сариана, как он уже узнал, очень редко теряла дар речи.
В молчании они двинулись по длинной галерее крыла, в котором располагались их комнаты. У двери Сарианы они остановились, и Гриф потянулся, чтобы прикоснуться к скрытому пружинному механизму. Она уже начала оборачиваться, вежливое прощание было готово сорваться с губ, как девушка внезапно остановилась, обратив внимание на что-то внутри комнаты.
— О, нет!
Гриф тут же влетел в комнату, бегло окидывая наметанным взглядом обстановку.
— Что случилось?
— Алоног. Он убежал. — Сариана подбежала, чтобы проверить пустую золотую клетку. Крошечная дверка была распахнута. — Как он смог выбраться наружу? Я должна его найти. Да я не засну, зная, что по моей комнате бегает ящерица!
— Алоноги очень умные, — заметил Гриф. Тревожное напряжение, охватившее его после испуганного возгласа Сарианы, исчезло. Он внимательно оглядывал комнату, пока девушка беспокойно металась вокруг, заглядывая в углы и под кресла.
С потолка на четырех толстых цепях по типичной западной моде свисала богато украшенная кровать. Она висела в полуметре от пола, но пространство под ней было скрыто постельным пологом.
Стены были выкрашены в теплый желтый цвет, тщательно выполненные архитектурные детали подчеркивались белым и позолотой. Высокие арочные окна выходили на сады возле реки. В комнате стоял изящный шкафчик, покрытый черной эмалью и украшенный цветочным мотивом. Пара висячих кресел и письменный столик завершали основную меблировку. Дверь на противоположной стороне комнаты вела туда, где подозревал Гриф, окажется богато украшенная ванная комната. Западники их очень любили. Чем богаче семья, тем более необычны в доме ванные.
— Мы должны его найти, — объявила Сариана, заглядывая в пустую вазу. — Я не смогу уснуть, пока не узнаю, что он вернулся обратно в клетку. Эй, Счастливчик. Где ты, Счастливчик?
— Алоноги безвредны, Сариана. Вы не должны беспокоиться, если мы его не найдем.
— Вам легко говорить, — пробормотала она, начав проверку всех крошечных ящичков письменного стола. — Это не вы должны спать в одной комнате с ящерицей.
— Настоящая опасность угрожает как раз алоногу, — указал Гриф, опускаясь на колено возле кровати и отводя полог в сторону. Утром, спускаясь с постели, вы можете случайно наступить на него.