Несмотря на внешнюю безалаберность всей этой публики и царящее здесь с утра до вечера веселье, ни о какой анархии и вседозволенности речи быть не может. Занятие «дайвингом», особенно для новичков, если только отнестись к нему легкомысленно, вполне может завершиться трагическим исходом. Именно по этой причине как в «Стрэнде», так и в других «зонах» во избежание разных ЧП существовали определенные порядки, с которыми вынуждены были считаться все «дайверы».
И, само собой, здесь работают опытные инструкторы, имеется служба спасения, есть соответствующие технические средства, к примеру, те же катера, на которых «спасатели» рейдируют вдоль берега и наблюдают за тем, чтобы «ныряльщики» резвились только в отведенных им квадратах, а не разбредались по всему морю-окияну.
— Фу-ты ну-ты, какие мы все здесь из себя «силз»[13], — отреагировал на обилие людей в кислотного цвета гидрокостюмах Черепанов. — Леня, покарауль наше добро, чтобы не стырили, а мы пойдем пока зарегистрируемся...
Вырядившись в гидрокостюмы, они проследовали в скромный офис Стрэнд-центра. Бронзовотелый клерк, одетый в одни лишь цветастые шорты, переписал данные с их удостоверений в лежащую перед ним на столе толстую книгу «учета». «Корочки» у Рейнджа и Черепа были хоть и липовые, но выглядели лучше настоящих. Они удостоверяли тот факт, что эти двое являются опытными «дайверами», владельцами международного сертификата PADI — Профессиональной ассоциации «дайверов»-инструкторов. На вопрос клерка, в каких местах им довелось «нырять», Рейндж назвал Хургаду и Шарм-эль-Шейх на Красном море, а также окрестности острова Крит. Череп добавил, что на Мальте они не новички, и в принципе не очень соврал, потому как не далее чем вчера окунался с аквалангом в здешние воды.
Навешав парню на уши лапши и забрав свои липовые «корочки», два псевдохорвата загрузились в «луццу» и проложили курс в направлении Блю Гротто...
* * *Вода здесь была настолько чистой и прозрачной, что, свесившись с борта размалеванной, как попугай, моторной лодки, можно было на глубине около двадцати метров разглядеть на шельфе мельчайшие детали и подробности, не говоря уже о населяющих водную толщу живых существах.
Когда они заглушили движок «луццу», расстояние до входа в небольшую подковообразную бухту с частным пляжиком, от которого вверх, но не очень круто поднималась в направлении «крепости» узкая гравийная дорога, составляло не более полумили.
Небольшой белый катер, размерами примерно как наш «соколенок», стоял на прежнем месте, пришвартованный у оборудованного на сваях дощатого причальчика.
Появились они здесь, преследуя сразу две цели.
Прежде всего требовалось проверить подводное снаряжение; если лично все не проконтролируешь, техника в полном соответствии с законом подлости может отказать в самый пиковый момент: загубник отвалится, к примеру, регулятор подачи кислорода засбоит или еще какая-нибудь неприятная фигня случится.
Ну а во-вторых, с той точки морской акватории, где они сейчас находятся, виден не только сам дом, который расположен как бы на небольшом возвышении, но и причал с катером, не говоря уже о самих морских подходах к этой примагничивающей их взоры бухточке.
Первым ушел в воду Рейндж. Вначале он покрутился на поверхности, проверяя, нет ли дефектов в его подводном снаряжении, походил кругами возле «луццу», сложив руки на груди и работая одними ластами, затем ушел на глубину примерно десять метров и какое-то время оставался там. Пояс со свинцовым грузом, закрепленный на талии, позволял ему как бы парить в толще этого гигантского аквариума, пронизываемого до самого дна золотистыми стрелами солнечных лучей, а надетый поверх неопренового гидрокостюма надувной жилет «Про кордура 1000» оберегал от погружения на большую глубину.
Снаряжение было воистину первоклассным. В комплект входил даже микрокомпьютер «Скубапро трэк» — в пору своей службы в морском спецназе о подобных «примочках» Рейндж даже мечтать не мог. Одно время он тесно общался с ребятами из балтийского контингента отряда ПДСС, иначе говоря, с теми, кто должен бороться с вражескими «боевыми пловцами», так у них тогда и близко ничего подобного из аппаратуры не было.
Почти вплотную к нему подплыла какая-то лупоглазая рогастая рыбешка. Отвалив нижнюю губу, с изумлением уставилась на странное существо в маске. Рейндж, поприветствовав местного обитателя известным международным жестом — все «о'кей»? — устремился вслед за пузырьками воздуха к поверхности.
Когда он забрался не без помощи Черепа в «луццу», напарник тут же передал ему восьмикратный морской бинокль.
— Пока ты нырял, я тут кое-что подсмотрел... Посмотри сначала на дом... Ну что?
Рейндж вскинул к глазам бинокль. Часть зеленой лужайки, расположенной с тыльной стороны особняка, была целиком открыта его взору. Там копошились человеческие фигурки... Что они делают? Так, так... Развешивают на шесты и на кроны деревьев какие-то фиговины... Гирлянды с электрическими лампочками? Да, похоже на то...
— Похоже, намечается пикничок, — сказал он, опустив бинокль. — Значит, наш приятель уже где-то на подходе.
— А вон он, твой Манхейм, — Череп показал рукой направление. — Гадом буду, если это не его кораблик! Где-то миль пять до него... Что скажешь, Рейндж?
Мокрушин вновь прикипел к окулярам оптики, всматриваясь в линию горизонта в том месте, где она переходит в обрывистое юго-западное побережье Мальты... Да, Череп прав, это безусловно яхта — она идет под двигателем, без парусов, — но подробности на таком расстоянии, позволяющие идентифицировать данное плавсредство как «Морской лев», пока что не видны.
— Череп, тебе надо было идти на флот служить, — усмехнувшись, сказал он. — Из тебя получился бы классный матрос-"впередсмотрящий". Думаю, это и вправду наш кореш гребет к берегу...
— Обождем маленько?
— Обязательно, — кивнул Мокрушин. — Для начала проверь свой комплект снаряжения... Время сейчас... начало первого. Будем стоять здесь, пока он не бросит «яшку» в бухте или не пришвартуется к причалу! Потом высвистаем Леньчика с тачкой, съездим за гостинцем и вернемся сюда уже ближе к вечеру...
Глава 8
На пороге нового тысячелетия Аллах, мудрый и справедливый, наконец смилостивился над Ливаном, ниспослав многострадальной земле и населяющим ее народам, мусульманам и христианам, коптам и алавитам, долгожданный мир, заложив тем самым предпосылки для достижения общественного согласия и восстановления былой славы этой богатейшей некогда страны Средиземноморья и Ближнего Востока.
Господь не попустил врагам Ливана в их злобных коварных происках. Древняя страна, сильно пострадавшая в ходе кровопролитной гражданской войны, инспирированной, по мнению Али Хасана Аленни, извне, «врагами всего святого и недругами человечества», то есть сионистами и их союзниками на Западе, на протяжении нескольких последних лет вначале медленно, но постепенно ускоряясь, неуклонно возрождалась к миру и новому процветанию.
Перемены к лучшему прежде всего были заметны в самом Бейруте, окраины которого давно уже покинули израильские оккупанты. Большинство из разрушенных в годы конфликта зданий и объектов было отстроено заново, близилось к завершению восстановление всей городской инфраструктуры. Не проходило и недели, чтобы строители не сдали в эксплуатацию какой-нибудь новый объект, призванный украсить облик возрождающегося к жизни города и преумножить богатства инвестировавших в данные проекты свои средства бизнесменов. В столице и на побережье вновь функционировали комфортабельные отели, включая пятизвездочные, оживился деловой мир, в бейрутских офисах вновь стал витать запах больших денег, отдающий нефтью и оружейной смазкой, а крупнейшие банки тут же поспешили открыть в Бейруте свои ближневосточные филиалы.
Хотя Али Хасан в последние годы большую часть своих наличных средств инвестировал в сферу развлечений и туризма, добиваясь, с одной стороны, крутого подъема экономики страны и ее столицы, а с другой — имея уже сейчас баснословные прибыли за счет принадлежащей ему бейрутской сети отелей и казино, он активно поддерживал и все то, что связано с усилением мощи и консолидацией всего исламского мира.
Хасан был по своей натуре прожженным бизнесменом и потому всегда и повсюду стремился к личной выгоде, к чистогану. Но помимо этого он также являлся крупным, хотя и теневым игроком на полях политических сражений, стратеги которых все чаще мыслили в глобальных и в чем-то даже апокалипсических категориях: уже сейчас, считали они, идет незримая битва между Западом и Востоком, а обостряющиеся вдобавок противоречия по линии Север — Юг способны породить в ближайшем будущем новые конфликты, новые кровопролитные войны.
В семидесятых годах, считал Аленни, политиками и финансистами Арабского Ближнего Востока была допущена фатальная ошибка.
В семидесятых годах, считал Аленни, политиками и финансистами Арабского Ближнего Востока была допущена фатальная ошибка.
К тому времени Бейрут успел превратиться в один из мощных мировых финансовых центров, а местные банки по величине активов превзошли всемирно известные банки Швейцарии. Понятно, что это обстоятельство очень не нравилось тем силам, что пытаются взять мировые финансовые потоки под свой полный контроль. И они сделали все возможное, чтобы вывести мощного, набирающего обороты конкурента из геополитической игры.
К сожалению, им почти целиком удалось осуществить свою затею, поскольку механизмов, призванных препятствовать подобным подрывным акциям, в ту пору создано еще не было.
Хасан Аленни и другие бизнесмены арабского мира, мыслящие, как он, наученные горьким опытом, взялись устранять прежние ошибки. Они понимали, что лучший способ обороны — это нападение. Существует множество военизированных организаций и радикальных партий, тайно финансируя которые можно создать целый комплекс угроз для своих извечных врагов, заставляя таким образом тратить большую часть их ресурсов на оборону, а не на агрессивные наступательные действия.
Для достижения поставленных целей хороши все средства: от подкупа и шантажа до организации акций личного и массового террора.
Главное — сделать так, чтобы необъявленная война велась на территории твоего потенциального противника.
И пусть тогда враги ислама, наиболее опасными из которых не только в данный момент, но и на перспективу являются Израиль и Россия, испытают на себе все те ужасы, которые они творили в Афганистане и южной оккупированной зоне Ливана, в Чечне и на западном берегу реки Иордан...
* * *Представительский лимузин, свернув с набережной, прозванной Бейрутским Променадом, в район фешенебельных отелей, ночных клубов и игорных домов, чуть не доехав до самого крупного в ливанской столице казино «Эксцельсинор», нырнул в тоннель подземного гаража. Туда же, беспрепятственно миновав заградительный кордон, выставленный со стороны оживленной «улицы казино», проследовал не только джип с личной охраной Аленни, но и еще две легковые машины, доставившие в личные угодья Хасана пару довольно важных персон, которые наряду с ним отвечают за организацию предстоящего саммита исламских политических лидеров, финансистов и духовных авторитетов.
Несмотря на то что строительство было закончено еще несколько дней назад, огромный подземный гараж, рассчитанный на одновременную парковку до восьми сотен единиц транспорта — прежде всего клиентуры игорных заведений, — был все еще пуст и, согласно планам Хасана, будет открыт для общего пользования не ранее чем на следующий день после завершения этого чрезвычайно важного для исламского мира «секретного» мероприятия.
Бронированный «Мерседес» и обе машины с «контролерами» проехали в самый дальний конец гаража — там их пассажиры выбрались наружу и собрались воедино возле дверей одного из расположенных здесь лифтов.
Помимо Хасана Аленни, которому либо целиком, либо на паях с другими дельцами принадлежит большая часть бейрутских ночных клубов и казино — «Эксцельсинор» является его полной собственностью, — здесь присутствовали его неизменная спутница и помощница во всех деловых начинаниях Фатима, а также Мухаммед-эд-Дин, входящий в руководство консолидированной верхушки «радикалов», и глава одной из спецслужб Саудовской Аравии, который также по своей линии будет обеспечивать контрразведывательное прикрытие бейрутского «саммита».
Учитывая множество накопившихся вопросов, по времени он должен продлиться не менее недели. Среди его участников будут реальные, а не опереточные руководители таких организаций, как «Хезболлах», ХАМАС, Народный фронт освобождения Палестины, «Талибан», и афганской же «Системы», полномочные представители Чечни. В качестве полномочных представителей «спонсоров» приглашены пятеро крупнейших бизнесменов, причем трое из них являются родными либо двоюродными братьями правителей богатейших исламских стран, и за каждым из них стоит многомиллиардное состояние. Помимо этого, в переговорах должны принять участие делегаты от европейских и российских партнеров, тех деловых людей, прежде всего «оружейников», кто уже многие годы в той или иной степени завязан своим бизнесом на страны арабского мира.
Всех этих важных людей нужно комфортно разместить и не только создать условия для результативных переговоров, но и обеспечить их строжайшую секретность, а также позаботиться о безопасности всех без исключения участников саммита — враги ислама не дремлют, они никогда не откажутся от акций индивидуального террора, а потому от них можно ожидать любых неприятных сюрпризов.
— Все переговоры будут вестись на специально оборудованном подземном объекте, — проинформировал «контролеров» Хасан. — Если даже наши враги что-то пронюхают о самом факте проведения такого рода мероприятия, они будут напрочь лишены возможности осуществить результативные контракции...
Они все разом вошли в просторную кабину лифта. Пятым в их компании был начальник службы безопасности, которому подчинялись все соответствующие структуры Хасана Аленни, включая охрану игорных домов и ночных клубов — всего около восьмисот профессионально подготовленных сотрудников самого различного профиля.
Когда этот человек нажал одну из кнопок пульта управления лифтом, тот, вопреки ожиданиям, пошел не вверх, а вниз.
Вся эта компания поочередно обследовала помещения и службы выстроенного по заказу Хасана Аленни подземного объекта, в сооружении которого участвовали местные и иракские специалисты. Внешне он более всего напоминал подземные хранилища какого-нибудь крупного банка, и лишь просторный зал заседаний да еще помещения для отдыха были оборудованы с надлежащей степенью комфорта.
— Сотрудники охраны, невзирая на приглашенные лица, на сам объект допущены не будут, — проинформировал всех глава СБ. — Бункер полностью изолирован, а потому держать там внутри вооруженных людей нет необходимости. Небольшое число моих сотрудников будет находиться лишь в «предбаннике», через который мы прошли, высадившись из лифта... Хотя эта часть города будет, естественно, нами и дружественными нам организациями взята под тотальный контроль, это не означает, что казино и ночные клубы прекратят в эти дни свою работу, ибо их многолюдный контингент является для нас в данном случае не досадной помехой, а своеобразным прикрытием... Проносить в бункер оружие либо предметы, которыми можно воспользоваться в качестве таковых, — строго запрещено! Запрет будет распространяться на всех, без какого-либо исключения! Учитывая конфиденциальный характер переговоров, видео— и аудиоаппаратуру внутри объекта мы пока не устанавливали. Следовательно, нет никаких оснований опасаться того, что запись секретных переговоров может оказаться в распоряжении «третьего лица»... А теперь, уважаемые, когда вы осмотрели целиком весь объект, я готов ответить на любой ваш вопрос.
После обстоятельной трехчасовой «экскурсии» Хасан и глава его службы безопасности сопроводили удовлетворенных в целом увиденным «контролеров» до кабины спецлифта. Попрощавшись с ними, Аленни поднялся на другом лифте в пентхауз, где в роскошных апартаментах его дожидалась Фатима, которая покинула скучное для нее общество еще часом ранее.
Красавица стояла у большого панорамного окна, снабженного армированным пуленепробиваемым стеклом. Прямо перед ней, через улицу, находилось здание второго по величине, доходности и роскоши внутренних интерьеров казино — «Квин Саби», подаренное сравнительно недавно Аленни своей любимой женщине.
Но она смотрела не на этот, теперь уже принадлежащий ей игорный дом, залы и кабинеты которого вмещали одновременно до полутора тысяч любителей азартных игр, а куда-то в неведомые дали.
Хасан обнял ее за плечи, вдохнул божественный аромат, затем, повернув кончиками пальцев за подбородок ее лицо к себе, поцеловал в спелые пахучие губы.
В мире не существовало ничего другого, что бы он любил с такой нежностью и одновременно страстью, как эту молодую женщину. Без преувеличения можно сказать, что он любил ее даже больше, чем самое себя.
— Ты грустишь? — спросил он, обратив внимание, что женщина как-то вяло прореагировала на его поцелуй. — Все эти приготовления, я полагаю, тебя порядком утомили. Если хочешь, Фатима, ты можешь вовсе не принимать во всем этом участия...
— Все хорошо, мой милый и единственный, — мягко улыбнувшись, сказала Фатима. — Ты же знаешь, мне интересно все, чем ты занимаешься... Ну как результаты? Они довольны увиденным?
— Еще бы, — тоже усмехнулся Хасан. — Я вложил в эту затею кучу денег. Но у меня есть основания надеяться, что все затраты окупятся с лихвой.