Глава 7
– Я слышу, – грубо буркнул Давид, но все же не смог скрыть затаившийся в его голосе страх. – Не надо мне угрожать, я помню о сроках! – чуть громче выкрикнул он. Я напряженно вслушивалась, жалея, что не слышу слов абонента Давида. – Мне больше не надо напоминаний, одного хватит, – с обидой парировал очередную нападку звонившего совладелец «Лютианы». Это высказывание позволило мне сделать вывод, что недоброжелатель Давида – все тот же тип: поздний гость, оставивший неприятный и весьма заметный след на его лице. Промямлив еще несколько фраз, мой незадачливый воздыхатель нажал на отбой и куда-то спешно направился. Я отложила наушники и перевела спокойный взгляд на застывшую возле меня Анжелу, вся поза и выражение лица которой указывали на немедленное требование объяснений.
– Что происходит? – не стала она отвлекаться на вступления.
– Я прорабатываю версии, – пожала я плечами.
– Какие?! – Голос моей клиентки дрожал от напряжения, и я поняла, что на этот раз отшутиться мне не удастся.
– Разные, – туманно ответила я, но испытывать терпение Лютаевой не стоило, поэтому я сразу продолжила: – Анжела, извини: я, наверное, по твоему мнению, веду себя странно…
– Да уж! – обиженно фыркнула она. – Даже неприлично! Все же это ведь я тебя наняла, в целях собственной безопасности, а получаю только новые загадки, – более миролюбивым тоном пояснила она.
– Понимаю, к чему ты клонишь. – Я и не думала сердиться и принимать вид оскорбленной добродетели. – Пойми, любые мои действия, естественно, когда я на работе, подчинены одной-единственной цели…
– Интересно, какой?! – опять перебила меня Лютаева.
– Сохранение жизни моего клиента, – спокойно договорила я.
– Подумать только! Роман на глазах у клиента ты завела во имя этой великой идеи?! – недоверчиво уточнила Анжела.
– Твое возмущение вполне справедливо, – заметила я. – Давид – один из главных подозреваемых, а мне необходимо было подступиться к нему чуточку поближе, чтобы…
– Чтобы совместить приятное с полезным! – с проницательным выражением лица победоносно провозгласила Анжела.
– Не хотелось бы тебя расстраивать, но – нет, – опять не поддалась я на провокацию. Нервы Анжелы были на пределе, ее желание выплеснуть негативную энергию я могла понять и даже не думала сердиться.
– А что тогда?! – вдруг вскричала Анжела. – На меня тут покушаются каждый день, а моя телохранительница крутит шашни в рабочее время, причем с главным подозреваемым, – гнусаво протянула она, готовясь расплакаться, как вдруг осеклась, спохватившись: – С главным… кем?! Это что же, ты Давида подозреваешь?! Но ведь он мне как брат! – Она округлила глаза. – Мы уже говорили об этом, я просто не верю, даже думать об этом не хочу!
– Пока что рано делать выводы. Мне необходимо многое проверить, а для этого следовало усыпить бдительность Давида. Вот я и сделала вид, что благосклонно воспринимаю его комплименты.
– Так он виноват или нет?! – Анжела всерьез расстроилась.
– Надеюсь, я это выясню в ближайшие дни.
– А как? – Анжела уже и думать позабыла о своих обидах и смотрела на меня со смесью страха и любопытства.
– Путем слежки, – не стала делать я особенного секрета из своих методов.
– Но ты же всегда со мной, – справедливо отметила Лютаева.
– Поэтому мне и приходится втираться в доверие ко всяким типам, чтобы получить возможность использовать всякого рода шпионские устройства, – терпеливо объяснила ей я.
– А какими? – Анжела посмотрела на меня изумленными, какими-то детскими глазами.
– Разными, – только и ответила я. – И хватит об этом, у меня, как у всякого профессионала, есть свои секреты, и делиться ими с тобой я просто не имею права, причем в твоих же интересах. – Анжела обиженно надула губки. – Слушай, ну я же не лезу в твою кулинарную специфику? Вот и ты… прекращай, – как можно мягче произнесла я.
– Ладно, прости, – после некоторого молчания произнесла Анжела. – У меня уже паранойя началась, всех подозреваю. Точнее, не тех, кого надо. – Она грустно улыбнулась уголками губ. – Но неужели Давид?..
– Не знаю, надеюсь, что нет, – искренне ответила я, так как понимала, что предательство друга детства – тяжелое испытание для любого человека. – Слушай, я хотела уточнить кое-что касательно Владимира, – перевела я разговор с одной болезненной темы на другую.
Анжела неприязненно поморщилась, но все же отреагировала правильно:
– Что?
– Ты его любишь? – задала я прямой вопрос.
В кабинете настала полная тишина, Анжела медлила, подбирая слова. Я не торопила ее, мне был важен искренний ответ.
– Да, – наконец со вздохом ответила она, пряча глаза.
– Твой муж… как он узнал о вашем романе?
– Он не успел. Я его раньше застукала, прямо как в оперетке какой-то, – грустно ухмыльнулась владелица ресторана.
– Понятно. А до этого ты знала, что муж тебе изменяет? – Я понимала, что каждый мой вопрос больно ранит Лютаеву, но спрашивала не из обычного женского любопытства, поэтому неловкости не чувствовала.
– Нет, я и понятия ни о чем не имела. Он почти все время здесь крутился, в ресторане… Я не ожидала двойного предательства – что он, оказывается, не ради меня, а совсем из других соображений терся в моем в кабинете. – Она многозначительно кивнула на дверь приемной.
– Двойного? – удивилась я.
– Да. Но все это в прошлом. Сейчас мой бывший муж далеко, да и я уже все забыла… – махнула она рукой, словно прощала бывшего мужа.
– А работал он где – здесь?
– Нет, то есть да. Территориально ему все равно было где сидеть. Он был биржевым маклером, или дилером, в общем на акциях зарабатывал, точнее, пытался, играл на бирже, – быстро пояснила она, заметив, как у меня округлились глаза, что было вполне закономерно – ведь уже один азартный товарищ фигурировал в деле в качестве подозреваемого. – Поэтому главное для него – это компьютер и выход в Интернет.
– И его деятельность была успешной?
– Да не особенно, – скептически протянула Анжела, – точнее, совсем нет. Случалось так, что он месяцами жил за мой счет. Иногда он кое-что зарабатывал, но гораздо меньше, чем вкладывал. Даже если бы не мой роман с Володей, я бы все равно развелась – устала тащить на себе здорового тридцатилетнего мужика.
– Понятно, – произнесла я сочувственно. Я и сама терпеть не могу бездельников, поэтому полный нравственный портрет мужа Анжелы легко дорисовало мое богатое воображение. – А на какие же средства он путешествовать отправился?
– Хвастался мне, что наконец вошел в плюс. – Анжела пожала плечами. – Хотя, конечно, у него были деньги – он ведь изрядно поживился за мой счет.
– Но для поездки нужно немало…
– Да уж! Я не стала излишне заострять этот вопрос, тем более что он принял вид оскорбленной добродетели, впал в депрессию, узнав о моей измене. Он утверждал, что роман с Лизой он завел с горя, что ее любовь его «лечит», она, мол, на все готова ради него… дуреха! – Лютаева осуждающе покачала головой.
– Да, неприятная история… – протянула я.
– Ладно, говорю же – дело прошлое. – Анжела попыталась улыбнуться. – Сяду-ка я за компьютер, до вечера надо со сметой закончить, а времени не так уж много осталось. – Она посмотрела на часы.
Я согласно кивнула и, едва она устроилась за своим рабочим местом, достала наушники, настроилась на волну «жучка», подсунутого Давиду. Мне повезло: связь работала, значит, он был где-то поблизости от ресторана.
В наушниках послышался какой-то шум, треск, звук открываемой двери и отдаленные приветственные возгласы. Я, боясь спугнуть удачу, затаилась, но вскоре уже была полностью уверена, к кому именно пришел с визитом совладелец «Лютианы».
– Ну, чем порадуешь? – без должного, сообразно фразе, оптимизма в голосе начал Карманов.
– Ничем. Я, собственно, все по старому вопросу, – уныло пробубнил Давид.
– Ты же сам все знаешь, что тут мусолить-то? Будет результат, будут и деньги, – не стал спешить с обнадеживающими заверениями Владимир.
– Но что я могу? Ты и сам знаешь об этих злополучных трех месяцах. – Мне показалось, что Давид готов расплакаться. – Я все решу, я предпринял нужные шаги, они со дня на день дадут результат… а пока что – дай мне в долг! Я готов на любые условия, ты же знаешь, внакладе не останешься…
– Но неужели тебе ее совсем не жалко? – задумчиво ответил на это Карманов, и я даже подалась вперед, так меня заинтриговала их беседа.
– Жалко, но обстоятельства сильнее меня, что я могу сделать? – огрызнулся Давид в слабой попытке оправдаться.
– Но ты же мужик, а то, что ты собираешься устроить, – это крайняя мера… – Договорить он, к моему огромному разочарованию, не успел: в наушниках послышался какой-то шорох, потом до меня донесся отдаленно голос, разобрать который было сложно. Я услышала только: «Надо проверить», и ответное: «Действуйте». Затем послышались какие-то шуршащие звуки, потом – короткое ругательство и режущий слух свист, свидетельствующий об обнаружении моего «жучка» и немедленном приведении его в нерабочее состояние. Конечно, я не рассчитывала вернуть свое дорогостоящее устройство, но слышать, как оно гибнет при исполнении своих обязанностей буквально у меня на глазах, то есть на слуху, было обидно. Что ж, по крайней мере, «жучок» исполнил свой профессиональный долг и, прежде чем пасть жертвой происков злоумышленников, обеспечил меня любопытной информацией.
Неприятно поразило меня сразу несколько фактов: данный разговор свидетельствовал о сговоре между Давидом и Кармановым, а также об их несомненной силе: ведь два противника – это уже серьезная опасность. Единственное, что отчасти меня утешало, так это моя, пусть и не полная, осведомленность об их совместных действиях. Выслушивая реплики Владимира, я невольно посочувствовала Анжеле, которую вряд ли обрадовало бы мое новое открытие. Не думаю, что она успела разлюбить Карманова так быстро. Но пока что все оставалось на стадии неподтвержденных догадок. Я не стала делать поспешных выводов и вызывать милицию, чтобы они накрыли преступников прямо во время их тайного совещания. Скорее всего, вся эта ситуация здорово насмешила бы представителей органов правопорядка, и все по той же причине – отсутствие доказательной базы.
Наконец, Анжела завершила работу над сметой, и мы поехали домой. Однако вечер только начинался. Едва мы вошли в ее квартиру, как почти сразу же раздался звонок в дверь. Анжела – к сожалению, уже привычно – затряслась, как загнанный охотниками лесной заяц, а я на недрогнувших ногах направилась к двери. Молчание домофона навело меня на мысль, что наш посетитель знает код, вероятно, это какой-то довольно близкий знакомый Лютаевой. Я не обманулась в своих предположениях. В искажающей линзе дверного глазка я с трудом распознала Карманова. Похоже, он решил ввести в привычку свои ежевечерние визиты, но я не спешила отпирать ему. Подслушанный недавно диалог между ним и Давидом наводил на тревожные размышления. Едва я подумала о своем неудачливом кавалере, как заметила и его размытый силуэт, маячивший за широкой спиной бывшего любовника Анжелы. Пауза затянулась. Вместо того чтобы повторно нажать на звонок, Карманов вдруг закричал:
– Анжела, прекрати, я чувствую, что ты прячешься за дверью! – самоуверенно и совершенно не беспокоясь, что теперь все соседи оповещены о его визите, провозгласил он.
Я усмехнулась, представив себе на секунду его лицо – вот если бы он вдруг узнал, что под дверью топчется отнюдь не предмет его воздыханий!
Владимир явно был настроен решительно, о чем он и не преминул сообщить:
– Мы не уйдем, пока не поговорим с тобой… или с вами! – Он злорадно ухмыльнулся, однако меня здорово заинтриговала его фраза.
«Что ж, судя по всему, настало время расставить все точки на «и». – Даже не переглянувшись с Анжелой, я открыла дверь. Хозяйка квартиры запоздало попыталась было остановить меня, но замерла с протянутой в мою сторону рукой.
– Здравствуйте, госпожа Охотникова. – Карманов сразу шагнул в квартиру, а Давид слегка замешкался на пороге, старательно отводя глаза от моей персоны.
– Уже виделись, – спокойно ответила я, заняв позицию так, чтобы Лютаева оставалась у меня за спиной. Бедро мое приятно грел затаившийся под блузкой «вальтер», но у меня было предчувствие, что его помощь нам не понадобится, по крайней мере, сегодня.
– А мне, то есть нам, – поправился Владимир, оглянувшись на Давида, – кажется, что пришло время нам с вами познакомиться заново… – Голос его прозвучал по-театральному интригующе, но должного эффекта не произвел.
Анжела, похоже, впала в транс и не поднимала глаз на Карманова, Давид старательно изучал стенку, а я, не теряя хладнокровия, пребывала в состоянии полной концентрации. Конечно, тот факт, что Карманов явился в квартиру Анжелы без охраны, в целом говорил о его мирных намерениях. Да и не полный же он идиот, чтобы напасть на нее после того, как все соседи, припавшие к глазкам своих дверей, уже наверняка во всех деталях изучили внешность припозднившегося гостя Лютаевой.
«Так, так, – с некоторым ехидством подумала я, – неужели вы, наконец, додумались проверить, что за сотрудницу так поспешно наняла обожаемая вами Анжела? Похвально, только вам следовало это сделать еще три дня назад!»
Эти раздумья завершились как раз к моменту моего разоблачения.
– Почему ты наняла телохранителя?! – вдруг накинулся Карманов на Лютаеву, резко развернувшись к ней всем телом.
– Ты еще смеешь об этом спрашивать?! – Голос Анжелы дрожал, вот только я не могла понять: от страха или от возмущения?
– Да что с тобой происходит в последнее время?! Тебе что, кто-то угрожает? – Владимир, по моим наблюдениям, был все же или отличным актером, или он в самом деле искренне переживал.
Анжела открыла рот, но произнести ничего не смогла – слезы душили ее, и она, не выдержав, выбежала в другую комнату. Он попытался было ринуться за ней, но стальной, без ложной скромности отмечу, захват моих пальцев остудил его порыв.
– Нам надо поговорить, – быстро произнесла я, опережая эмоциональный монолог, готовый сорваться с его губ.
– Да что за черт?! – Карманов задергал рукой, как собачка, остро жаждущая сорваться с поводка хозяина.
– Евгения, в самом деле! – вдруг вышел из оцепенения Давид, но разнимать нас не поторопился – похоже, он никак не мог свыкнуться с новым представлением о моей скромной персоне. Я успела отметить, что взгляд его утратил признаки недавнего восхищения, и смотрел он на меня теперь с неподдельной заинтересованностью, удивлением и даже страхом, или с чем-то в этом роде. По крайней мере, его точно изумил тот факт, что Владимиру никак не удается освободиться от моего захвата.
– Я отпущу вас, только когда пойму, что вы готовы меня выслушать. – В такие моменты я умею быть очень убедительной. Карманов быстро сник под холодным взглядом моих карих глаз.
– По-моему, я пришел сюда с этой же целью, – глухо произнес он, – только я предполагал побеседовать с Анжелой, но уж никак не наоборот… И заметьте, я хочу открытого диалога, без этих шпионских примочек! Что ж вы думаете – можно вот так запросто отправлять ко мне людей с прослушкой?! – все больше распалялся он. – Я же отдаю себе отчет, что в наш век надо быть очень бдительным, особенно в бизнесе! А ты что молчишь, Давид, ведь это в твоем кармане нашли «жучок»! – подключил он приятеля к своей обличительной тираде.
– Да, кстати, это мое личное дело, с кем и о чем разговаривать! – спохватился Давид, обиженно поджав губу.
– Анжела сама решит, стоит ли ей вас выслушать, а пока что я постараюсь вам обоим все кратко и доходчиво объяснить, – проговорила я, намеренно проигнорировав все упреки об обнаруженном «жучке». Услышав это, Владимир инстинктивно спрятал в карман только что освобожденную от моего захвата руку, а Давид вздрогнул и вжал голову в плечи, отчего его огромные солнечные очки съехали набок, и я увидела огромный фиолетово-желтый синяк, украсивший всю область вокруг его левого глаза.
– Похоже, придется подчиниться, раз хозяйка квартиры явно не скажет и слова без вашего одобрения. – Карманов бросил укоризненный взгляд на дверь комнаты, где скрылась Анжела. – Я вас слушаю. – И Владимир устало опустился на бортик кресла у двери.
– Как вы уже, должно быть, выяснили, я – телохранитель. Анжела наняла меня, потому что всерьез опасается за свою жизнь. Я не стану вдаваться в детали, но уверяю вас: я не допущу, чтобы планы преступника реализовались! Равно как постараюсь поспособствовать его разоблачению и последующему – суровому, надеюсь, – наказанию этого нехорошего человека. – Я замолчала.
– Это все? – выждав с минуту, недоверчиво уточнил Владимир.
– Да, а что вас настораживает?
– Многое, – неопределенно протянул Давид, но его перебил Владимир, буквально подскочив в кресле:
– Все! Вы так спокойно говорите о таких страшных вещах?! Я никуда не уйду, пока не узнаю, что происходит в жизни моей возлюбленной! – с твердостью и непоколебимой уверенностью в голосе сообщил он. – Если, конечно, в ваших словах есть хоть доля правды. Хотя у меня возникают некоторые сомнения, что вы все несколько преувеличили, чтобы, например, набить себе цену…
– То есть вы думаете, что я ради гонорара стращаю несчастную Анжелу мнимыми угрозами?! – с саркастическим смешком уточнила я.
– А кто мне запретит так думать? Доказательств ведь вы, милая Евгения, нам не представили, – нагло ухмыльнулся Карманов в ответ.
Я не собиралась поддаваться на провокацию, так как подобное недоверие, увы, часто встречается в моей работе, но и ответить ему не успела.
– Да как ты смеешь?! – вдруг вылетела из комнаты разъяренная до предела Анжела и накинулась на него с кулаками. Я хотела было оттащить ее, но, заметив, что Карманов стойко и терпеливо выносит бесчисленные удары ее маленьких кулачков, решила до поры не вмешиваться. – Ты, ты… как ты мог, после всего… – Анжела захлебывалась рыданиями. – Я же поверила тебе, я думала, что ты любишь меня!..
– А я и люблю. – Он попытался удержать ее руки и заглянуть ей в лицо, но она была словно ослеплена яростью.
– Убирайся, убирайся из моего дома! – Она отскочила от него так же резко, как и набросилась. – И ты! – почти выплюнула она в лицо Давиду. – У вас ничего не получится, слышите?! Я не продам свой ресторан, можете мне угрожать и запугивать, сколько хотите! Я проживу одна, без вас, мне никто не нужен, понятно?! – гневно грозя им кулачками, закричала она, находясь на грани очередной истерики.