Ему нужно вновь поверить.
Как там говорил Молот? «Сжимай кулаки, так, чтобы аж костяшки побелели, и продолжай драться за каждый клочок этого проклятого счастья»?
Да, черт возьми, так Бойз и поступит.
Или навсегда оставит частный сыск и уедет прочь из города.
Именно так и следует поступить. Своеобразное пари с собой, проверка собственных сил.
Марк очень не любил, когда люди берутся за дело, в котором ничего не понимают. Если Бойз не справится с этим – значит, он ничего не понимает в частном сыске и, как следствие, должен оставить сие занятие.
Ну а пока он продолжит расследование. Хотя и не так просто понять, что же делать дальше.
Внезапно он вспомнил о Марте. До этого, будучи вне Сартона, сыщик совсем не думал о девушке… да и сейчас, признаться, ее имя уже не вызывало боли в его сердце.
Похоже, это все же была не любовь – по крайней мере, не та, которую воспевают в балладах.
Говорят, время лечит все. И сейчас Марк готов был согласиться с этим утверждением.
Он больше не любил Марту.
И, как ни странно, был очень рад этому.
В двух кварталах от дома графа Малкома друзья попросили купца остановить обоз и, попрощавшись с добрейшим господином Кардингом и его окружением, удалились.
– Проклятый дождь, – пробурчал Боровик, наступая в очередную лужу. – Никогда не любил осень! Грязно, сыро и холодно!
– Терпи, недолго осталось уже, – подбодрил его Молот. – Сейчас в доме у графа одежду сменим, отогреемся…
Марк шел молча, совершенно не обращая внимания на беседу Камнеглотов, на дождь и его капли, стекающие вниз по лицу и куртке. Настроение было предурное, и думал сыщик сейчас не о том, как бы принять горячую ванну да усесться к камину, а о том же пресловутом деле.
Еще он размышлял о Малкоме, гадал, что скажет граф в ответ на печальные новости по поводу книги и трафарета.
И, конечно же, он думал о Камрии, которая в самое ближайшее время могла провалиться в бездну кровавой и бессмысленной гражданской войны.
Пожалуй, самой кровавой в истории.
Несмотря на то что ему удалось пройти тропой первых, героем себя Марк по-прежнему не считал и потому вполне резонно полагал, что в войне этой от него толку будет мало. В предотвращении же сыщик вполне мог преуспеть, при условии, что предотвращение оное не потребует от него размахивать мечом и убивать врагов десятками, а то и сотнями.
Теперь, когда потеряна не только книга, но и трафарет, след будет отыскать еще труднее. Впору думать, что война уже неизбежна, и начинать истово упражняться с клинком.
С такими мыслями и подходил к дверям графского особняка сыщик, прежде чем рыжий малец лет восьми-девяти не отвлек его от тяжких дум.
– Почтенный господин! – позвал юнец тоненьким голоском.
– Что тебе, мальчик? – спросил сыщик.
– А как вас зовут?
– Странный вопрос. Ты ищешь кого-то конкретного или просто балуешь?
– Кон… крет… ного, – старательно выговорил мальчик. – Мне нужен Марк Бойз.
– Тогда ты по адресу, – неуверенно сказал сыщик, несколько ошарашенный происходящим. – Но откуда тебе известно мое имя?
– Меня попросили передать вам вот это.
С этими словами мальчик протянул Марку белый конверт.
– Кто попросил?
– Какой-то господин. Он выглядел напуганным и говорил так… сбивчиво… неуверенно…
– Ясно. Хорошо. – Марк сразу понял, что мальчишка не сможет описать человека, передавшего ему письмо, и потому не стал задавать лишних вопросов. – Спасибо, что передал. А теперь давай, беги. Нечего в такую погоду торчать на улице!
Мальчик кивнул, но никуда не побежал.
– В чем дело, дружок? – спросил Бойз удивленно.
– Тот господин сказал, что вы дадите мне серебряный дуг, если я принесу вам письмо.
– Тот господин, как я вижу, очень предусмотрительный, – хмыкнул Марк.
Он полез в карман, нашарил там пару монет и, не глядя, дал их мальчугану:
– На вот. А теперь беги.
– Один серебряный дуг, господин, – серьезно сказал юнец и, спрятав одну монету в карман, другую протянул обратно. – Этот уже лишний.
– Вот даже как… – пробормотал удивленный сыщик, но дуг забрал и спрятал обратно в карман. Туда же он сунул конверт, переданный мальчиком.
– До свидания, щедрый господин, – попрощался юнец и важно пошел прочь, шлепая по свежим лужам.
– Быстро нынешняя молодежь учится считать, а, Марки? – прищурившись, спросил Боровик.
Бойз ничего не ответил. Только глубокомысленно хмыкнул.
Дверь не открывали достаточно долго. Марк уже привык, что дворецкий большую часть времени шляется где-то, а не терпеливо ждет возможности поприветствовать гостей, и посему терпеливо ждал, хотя стоять под проливным дождем было не то чтобы очень здорово.
Наконец им отворила Джулия.
– Марк! – воскликнула она радостно и тут же заключила сыщика в объятия.
– Привет… я… ну это… мокрый… – не ожидавший такого приема, пробормотал Бойз.
Но девушка не слышала его.
– Ты вернулся… – шептала она, прижимаясь щекой к мокрому плащу Марка. – Живой…
Дворфы стояли позади. Молчали, не решались нарушать момента.
– Да уж, живой… – промямлил сыщик. – Только вот…
– Что? – Джулия подняла голову и посмотрела ему прямо в лицо. – Что случилось, Марк?
– На обратном пути нас встречали бандиты. Они отобрали у нас… практически все.
– Боже, какая ерунда! – отмахнулась девушка. – Главное, что вы живы… Кстати, доброго утра вам, Молот и Боровик.
– И вам, госпожа, – в один голос ответили дворфы.
Джулия рассмеялась и, схватив Марка за руку, потащила в дом.
– Давайте же, заходите! Что вы стоите, под проливным дождем?
Бойз покорно последовал за графской дочуркой.
И замер на пороге в гостиную.
В кресле, лицом ко входу, сидел Антуан. Взгляд его был тяжел и полон ненависти.
Сыщик легко догадался, кто же является объектом этой ненависти, и потому взора не отвел. Напротив, продолжил упрямо смотреть Бюргеру в глаза.
– Явился? – сухо поинтересовался Антуан.
– Как видишь.
Баронский отпрыск медленно поднялся с кресла, столь же неспешно подошел и стал напротив сыщика.
– В чем дело, Антуан? – По тону Джулии можно было догадаться, что ей совсем не нравится происходящее.
– Все в порядке, – тихо ответил Бюргер. – Все в порядке…
Некоторое время он молча смотрел сыщику в лицо; тот все так же уверенно и даже дерзко смотрел в ответ.
– Я вызываю тебя на дуэль, Марк Бойз, – сказал Антуан наконец.
– Я принимаю вызов, – холодно ответствовал сыщик.
– Мальчики, мальчики! – повысила голос Джулия и попыталась вклиниться между Бюргером и Бойзом.
– Не стоит, – сказал Антуан.
– Не надо, – сказал Марк.
Затем они вновь вернулись к созерцанию друг друга.
– Завтра в полдень, на опушке у старого тополя.
– Я буду, – ответил Бойз.
– Какое оружие?
– Мечи.
– Отлично.
– Несомненно.
Презрительно фыркнув, Бюргер обошел Марка, проскользнул между Камнеглотами и, бросив на прощание «До встречи, Джулия!», скрылся за дверью.
Едва она закрылась за его спиной, девушка набросилась на сыщика:
– Ты чего, Марк?! Зачем? Зачем ты согласился?
– Так надо, – ответил Бойз, не поворачивая головы.
– Кому? Зачем?
– Мне надо. Ты что, не понимаешь? Если бы я отказался, он каждый раз при встрече поливал бы меня грязью! И с тобой бы тоже вел себя гораздо наглее. Он глуп, но вдобавок он – сынок барона, и этим как раз опасен.
Джулия некоторое время стояла молча, потом крепко обняла Бойза, прижалась к нему.
– Я знаю, знаю, Марк. Знаю, что ты прав, что он такой… Но мне страшно, Марк. Ты только-только вернулся из путешествия, я только обрадовалась… а теперь ты вновь хочешь рисковать своей жизнью!
– Ты, я надеюсь, умеешь… мечом-то? – спросил Боровик.
– Наверное, да, – кисло улыбнулся сыщик. – Раньше я не так уж и плохо с ним обращался… Надо вспомнить пару уроков моего учителя, возможно, тогда уверенности будет больше.
Он уже остыл немного и теперь жалел о том, что согласился на эту дуэль. Марк мог сколь угодно долго доказывать, что совершенно не боится смерти, но ни Камнеглотов, ни Джулию это в заблуждение бы не ввело.
Марка мутило, едва он только представлял надгробие со своим портретом.
Однако отказаться было нельзя. Отказаться – это расписаться в собственной трусости, беспомощности; позволить богатенькому сыночку барона вести себя как ему вздумается.
– Кого я вижу! – услышал Марк.
Он поднял голову и увидел графа. Малком стоял на лестнице и, уперев руки в бока, смотрел на них.
– Доброго утра, господин граф, – поприветствовал его сыщик.
– Так ли и доброго? – сощурился старик.
Марк его вопрос проигнорировал:
– Нам надо поговорить.
– Тогда жду вас у себя в кабинете. Переодевайтесь и тут же поднимайтесь ко мне. Ключи от ваших комнат висят на вешалке у двери.
Бойз кивнул и сказал тихо, чтобы только Джулия слышала:
Бойз кивнул и сказал тихо, чтобы только Джулия слышала:
– Я пойду… Нужно сказать твоему отцу…
– Иди, – кивнула девушка, выпуская Марка из объятий.
– Мы еще пообщаемся, чуть позже, – пообещал Бойз, подходя к вешалке с ключами.
Нужные отыскались достаточно быстро: оба они весили на последнем крючке.
– Марк! – окликнула его Джулия, когда сыщик уже переступал через порог.
Он вопросительно посмотрел на девушку.
– А ты… убьешь его? – спросила дочка графа тихо.
– Кого?
– Антуана…
– Ну… я не знаю… – несколько растерянно пробормотал Бойз.
И ведь действительно – он даже не думал об этом. Как-то забыл, что дуэль – не детская шутиха с деревянными мечами; мечи здесь будут вполне настоящие – стальные, острые…
– Не знаю, – повторил Марк тихо и поспешил спрятаться в комнате. Ему не слишком хотелось сейчас разговаривать с Джулией на эту тему.
Оставшись в одиночестве, сыщик опустился на корточки и, прислонившись спиной к двери, закрыл лицо руками.
Боже, боже, боже… Сколько всего свалилось на него! Марк вспомнил первые минуты на тропе первых – ни света, ни оружия. Кругом – темень, неизвестность. Ты идешь сквозь мрак по тоннелю, ожидая, что в любой момент из этой черноты на тебя вдруг прыгнет какой-нибудь упырь и разорвет огромными когтями… или зубами…
И снова вокруг – будто тьма. Куда ни кинь – всюду клин, как говорится в народе. Дуэль, Хозяин, трафарет, секрет Малеро – все сплелось в крепкий морской узел, породив тем самым еще больше загадок.
Марк привстал, намереваясь убрать ключ в карман, и обнаружил там совершенно позабытый подарок мальчишки.
Сколько событий успело вместить в себя время, прошедшее от получения этого письма до нынешнего момента! А минутная стрелка, вероятно, не сдвинулась и на десяток делений вправо…
Сыщик открыл конверт и вытащил наружу сложенный вдвое листок. Развернул его и стал читать:
«Доброго дня вам, господин Марк Бойз!
К несчастью или радости, прежде встречаться нам с вами не доводилось, посему мое имя вряд ли что-то вам скажет, однако я все же представлюсь.
Зовут меня Жагр Паттерсон, я – частный сыщик, как и вы. Волею случая нам с вами случилось стать врагами для одних и тех же негодяев. Как бы странно это ни звучало, поверьте мне на слово – остерегайтесь Ордена, потому как сейчас там правят люди бесчестные и опасные для короны.
Не знаю, не схватят ли вас на въезде в Сартон, но очень надеюсь, что нет. Мне, к сожалению, показываться в городе нельзя, так как стараниями упомянутых выше негодяев меня разыскивают по обвинению в государственной измене.
Поэтому я предлагаю вам встретиться за чертой города, а именно – на кладбище, которое, как вам, уверен, известно, находится в миле к северу от столицы.
Не игнорируйте это письмо, прошу вас. У меня есть кое-какая информация, у вас, думаю, тоже. Вместе собрать эту головоломку нам с вами будет намного проще.
Порознь же, мнится мне, ни у вас, ни у меня шансов нет вовсе.
Жду вас сегодня в полночь у старого, надвое расколотого молнией дуба на кладбище.
P.S. Прошу вас явиться в полном одиночестве, иначе я просто не выйду к вам. Не обижайтесь, но мое положение не предполагает дополнительного риска – я и так играю с огнем, отправляя вам это письмо.
С уважением,
Жагр Паттерсон»Марк отложил письмо в сторону и медленно провел рукой по волосам, стряхивая дождевые капли на ковер.
Странное письмо. Понять, не очередная ли это ловушка Хозяина и его слуг, было совершенно невозможно, как, впрочем, и убедиться в обратном.
Что делать – рискнуть или нет?
«Вместе собрать эту головоломку нам с вами будет намного проще… Порознь же, мнится мне, ни у вас, ни у меня шансов нет вовсе…»
Да, пожалуй. Потому идти необходимо, несмотря на огромный риск.
На кладбище… к полуночи…
Марк не любил городской погост и вдобавок не совсем понимал, зачем его вынесли за пределы Сартона, притом – на целую милю. Хотя «вынесли» – не совсем верное слово. Просто оно было за пределами города изначально.
О причинах, побудивших оставить кладбище в миле от столицы, Марк знал лишь из древних легенд.
Вроде бы в стародавние времена оно все же располагалось на территории Сартона, который тогда был еще небольшим поселком… но в один прекрасный день какой-то некромант оживил чуть ли не всех, на том погосте похороненных, и бросил в атаку на селян. Благодаря некоему светлому магу, имя которого кануло в Лету, равно как и прозвище темного колдуна, сартонцам удалось отбиться, но случившееся так испугало людей, что они сочли за лучшее поселиться от кладбища как можно дальше.
Так граница Сартона сдвинулась на добрую милю к югу, а погост остался на прежнем месте.
Марк, признаться, не особенно верил этим легендам. Да, горожанами руководил страх, но ведь на кладбище хоронили их близких!
Погост за чертой города мог быть ограблен, осквернен. Любой вандал мог надругаться над могилой чьего-то отца, матери, брата или сестры… мог разрушить памятник, расколоть надгробие…
Да, на кладбище, разумеется, был смотритель. Но он страшился выходить из сторожки по ночам, да и днем лишний раз не высовывался.
Поговаривали, что старик вдобавок слегка тронулся умом и в таверне, коли довелось слинять с погоста в город, рассказывал за кружкой пива всяческие небылицы о блуждающих духах и прочей нереальной дребедени.
Как бы то ни было, сегодняшней ночью Марку предстоит непростая дорога – если он, конечно, не передумает идти на встречу с этим… Жагром.
Пока же сыщику предстоит наведаться в кабинет графа и сообщить ему пренеприятную новость.
Переодевшись в сухое, Бойз покинул комнату и отправился на второй этаж.
– Входите! – ответил на стук Малком.
Сыщик толкнул дверь и шагнул внутрь.
Граф сидел в кресле и курил трубку. Обычно он предпочитал разбирать лежащие на столе бумаги, но сейчас оные на столе отсутствовали.
– Где он? – не в силах сдержаться, спросил Малком.
Граф даже не предложил Марку присесть – так не терпелось ему поскорее взглянуть на чудесный артефакт.
– У них, – коротко ответил Бойз, стоя в дверях. Он не решался заходить внутрь.
Лицо старика медленно вытянулось. Затем Малком побледнел; трубка выпала из его рук и брякнулась на стол.
– Вы говорите о тех, о ком я сразу подумал, господин Бойз? – произнес граф тихо.
– К сожалению, да. Они выследили нас, когда мы шли обратно к границе, напали и забрали трафарет. Чудо, что мерзавцы оставили нас в живых… впрочем, это не может скрасить горечь от потери артефакта.
– М-да… – протянул Малком. – Вы почти убили меня этой новостью, господин Бойз. Будь я лет на пять старше, подобные вести непременно заставили бы мое сердце остановиться. Впрочем, эти рассуждения никому не нужны. Мы проиграли, господин Бойз. Не могу вас винить – вы сыщик, а не герой. Виноват только я один. Я должен был приставить к вам усиленную охрану, лучших людей… а вместо этого я заставил вас в одиночку добираться из Ларса обратно в столицу…
Сыщика слова графа просто огорошили. Он-то думал, что Малком обвинит в случившемся именно Марка.
Но старик растолковал все по-другому.
– Не корите себя, – сказал Бойз, дабы хоть чуть-чуть скрасить горе графа. – Во-первых, как вы помните, я сам попросил вас не посылать со мной охрану. А во-вторых, я уверен, игра еще не проиграна, не может быть проиграна, пока рецепт все же не будет восстановлен и применен!
– Но сколько осталось до этого момента? Неделя? День? Пара часов? Мы проиграли, говорю вам.
– Пока – еще не поздно. Поверьте, господин граф. Не хочу загадывать, но, возможно, совсем скоро мы сможем найти их.
– Их?
– Негодяев, что похитили трафарет и книгу.
– Ах да, конечно… Я очень надеюсь, что у вас все получится, господин Бойз. Только сейчас я, похоже, в полной мере начинаю понимать, что может случиться. И все – лишь потому, что я оставил книгу у себя, а не отдал ее Ордену.
Вспомнив о давешнем письме, Марк покачал головой:
– Расстрою вас, но все же скажу, что даже у Зрячих она не была бы в полной безопасности. Слишком все запутано в этом деле, господин граф, и не стоит лишний раз копаться в прошлом. Нужно быть в сегодняшнем дне и думать о завтрашнем, а вчерашний пусть во вчера и останется.
– Слова ваши несколько удивили меня, – покачал головой Малком, – но, что ж, доверюсь вам снова – продолжайте дело, господин Бойз. И, прошу вас, не разочаруйте меня вновь – думаю, очередная ошибка вполне может стать последней и оттого роковой.
– Я сделаю все, что смогу, – чинно кивнул Марк. – Позволите идти?
– Да, да, пожалуйста.
Уже на пороге сыщик чуток задержался и, оглянувшись через плечо, позвал:
– Господин граф?
– Да, господин Бойз?