– Ну, вот, теперь мир-то на мир стал похож, – проворчал Степаныч, оглядываясь. – А то раньше… Тьфу!
Шагал он легко, не отставал, несмотря на не самую удобную обувь.
* * *На то, чтобы добраться до Калужского шоссе, им понадобилось два часа.
За это время не видели ни единого живого существа, никто не попытался напасть или хотя бы приблизиться. Зверь, если он и шел следом, ничем себя не проявил, хотя Андрею пару раз чудился позади мягкий шорох, какой издают лапы с подушечками вроде кошачьих.
– И дальше вы куда? – мрачно спросил Степаныч, когда они оказались на перекрестке.
– Туда, – Илья махнул на юго-запад. – Или обратно к вам, если такая маза.
За эти два часа бритоголовый слегка очухался, хотя выпил всю воду, что у них была, так что пришлось останавливаться там, где речка подходила вплотную к дороге, наполнять фляги и бутылки.
– Хм, даже не знаю… – Степаныч задумчиво оглянулся. – Отпустишь вас, а он… Ладно уж, идите. И так вы для нас вчера много сделали, а уж коли эта тварь останется, то, выходит, такова наша судьба.
– Хотя бы гранат возьмите, – сказал Андрей. – Пригодятся.
Мужик замотал головой, принялся отказываться, но потом все же взял, и поскольку никакой сумки у него не было, рассовал их по карманам, точно мальчишка – наворованные в чужом саду яблоки.
Распрощались, и Степаныч, оглядываясь, затопал обратно.
– Нехорошо вышло, – сказала Лиза, глядя ему вслед. – От одной беды избавили, но худшую им притащили.
– Это еще неизвестно, – Андрей поправил рюкзак. – Может, беда сейчас где-то рядом…
От поворота на Игумново не прошли и километра, как вынуждены были пустить в ход оружие – из развалин деревушки Кресты явились «лягушки», и оказалось их почти три десятка. Браслеты не действовали, похмельный Илья немилосердно мазал, «калаш» в его руках ходил ходуном, Лиза тоже стреляла хуже обычного, так что отбились с некоторым трудом.
– Откуда они только взялись? Реки-то вроде не видно? – пробурчал бритоголовый, когда схватка закончилась, и потянулся к фляжке.
Загадка разрешилась быстро – позади уцелевших домов обнаружилось большое озеро. На берег его при появлении людей выбралось еще несколько тварей, но эти нападать не стали, проводили бывших хозяев Земли голодными взглядами и разочарованным кваканьем.
За Крестами потянулся лес, такой глухой и неприветливый, словно они были не в Европейской России, а где-нибудь за Уралом. У очередного перекрестка наткнулись на труп невиданного до сих пор существа – похожего на человека, но с чем-то вроде мыльного пузыря вместо головы.
– Ну и урод, – сказал Илья, ногой переворачивая тело на спину. – Чем он жрал, интересно?
Пузырь мягко качнулся, и внутри него проступили очертания лица – обыкновенного, мужского, с выдающимся носом. Но оно мгновенно сгинуло, и по матово-белой поверхности поплыли радужные разводы.
Начали попадаться «ажурные вышки», сначала по одной, затем парами, так что Андрей не удивился, обнаружив, что вокруг прыгают гномы в красных колпачках. Над лесом поднялась ракета с надписью «СССР» на боку, повисела на месте, а затем рванула в вышину, оставляя белый след.
– Тили-тили, тили-бом! Загорелся кошкин дом! – запищал один из гномов, а другие подхватили.
Илья застонал и схватился за уши, Лиза поморщилась.
Из чащи начали выбираться эльфы, вовсе не такие, какими их изобразили в фильме «Властелин колец», а хрупкие, почти прозрачные, в белых развевающихся одеждах, но Андрей ни на мгновение не усомнился, что это именно они. Гномы остались позади, и с чудовищным гвалтом устроили кучу малу посреди дороги.
Галлюцинации этого «Поля Чудес» выглядели несколько мягче, чем на предыдущих – никто не загораживал дорогу, не пытался набрасываться и не был слишком большим, чтобы внушать опаску одним видом. По небу летали игрушечные птеродактили, по деревьям сновали лемуры из мультика «Мадагаскар».
– О, и наркоты не надо, – сказал Илья, глядя, как один из них с визгом сорвался и шлепнулся наземь.
Когда видения растаяли в воздухе, бритоголовый оглянулся, и на лице его отразилось сожаление. Но через несколько секунд сменилось удивлением, и он торопливо схватил Андрея за рукав:
– Стой! Смотри, чего там!
По шоссе, по самой его середине, там, где недавно шли, катился, мотаясь из стороны в сторону, огромный шар. Был он полупрозрачным, будто состоял из пыли или желто-серого тумана, а внутри угадывалось некое более плотное пятно, стремительно менявшее очертания.
– А ты боялась, что зверь останется в Игумнове, – сказал Андрей почти с облегчением.
– Так это он? – Илья выпучил глаза.
Шар подпрыгнул, разлетелся на ошметки, словно ударился о невидимую стену, и прозвучало мягкое урчание – то самое, что слышали во время ночевки в бане, и в Сосенках тоже. Сомнений не осталось – тварь, увязавшаяся за ними с Москвы, здесь, а вовсе не подкарауливает обитательниц недавней вотчины «нехристя».
– Зачем он только себя показал? – спросила Лиза, водя автоматом из стороны в сторону.
– Не по своей воле, – предположил Андрей. – Глюки поймал, как и мы.
Прошли еще одну деревушку, от катастрофы совершенно не пострадавшую, но лишившуюся жителей. Выбрались к полю, за которым виднелась белоснежная церквушка с серебристым куполом, а чуть в стороне от нее – нечто спиралевидное, черное, криво торчавшее из земли.
Как стало вскоре ясно, эта штуковина неторопливо поворачивалась вокруг оси наклона и время от времени начинала светиться, точно огромная энергосберегающая лампа.
Шоссе вновь ныряло в лес, и тут, у опушки, увидели человека – он сидел, прислонившись к березе, и жевал травинку; рядом стоял плотно набитый рюкзак, а на коленях у незнакомца лежал автомат.
– Ха, чувак! – воскликнул Илья так удивленно, словно с людьми они не встречались целый месяц.
– Эй, привет! – дружелюбно крикнул человек, поднимаясь.
Был он невысок, но крепко сбит, из закатанных по локоть рукавов выступали жилистые предплечья. Оружие держал небрежно, а улыбался белозубо, словно американская кинозвезда.
– Привет, – ответил Андрей, понимая, что встретил одного из «сородичей», из тех, кому после катастрофы досталась роль не монстра и не статиста, а геройского борца со злом.
Этому человеку, хотя видел его всего несколько секунд, он доверил бы свою спину.
– Стрелять в меня не будете? – спросил незнакомец, и засмеялся, показывая, что сам прекрасно знает ответ на этот вопрос. – Приятно встретить сородичей, нормальных, вооруженных и… прекрасных.
Последнее слово вместе с поклоном предназначались Лизе.
Подхватив рюкзак, человек выбрался на шоссе и зашагал к ним, размахивая сорванной травинкой.
– Женя, – назвался он, оказавшись рядом, и протянул руку.
Ритуал знакомства завершился неожиданно – из рюкзака была извлечена бутылка вина. Увидев ее, Илья сладострастно застонал, и даже во внутренностях у Андрея что-то дернулось.
– Вижу, что благородные доны не прочь спрыснуть, – проговорил Женя с улыбкой.
– И не только доны, а еще и сеньориты, – вмешалась Лиза. – Я малагу очень люблю.
Вслед за первой бутылкой появилась вторая и пластиковые стаканчики, и Андрей подумал, что их новый знакомый либо очень запаслив, либо до крайности любит выпить, хотя одно вовсе не исключало другого. Вино оказалось хорошим, и после нескольких глотков из головы начала уходить оставшаяся от «вчерашнего» тяжесть.
– Хорошо, – сказал Женя, прикончив свою порцию. – Куда путь держите, если не секрет?
– В Обнинск топаем, – ответил Илья. – А ты там был?
– Не, не был, – Женя помотал русой головой. – Я с северо-запада иду, от Волоколамска… А вообще я из Смоленска. Когда все это случилось, на даче был… в первые дни не мог понять, что такое, но, по счастью, там воинская часть рядом, смог вооружиться…
И он похлопал по автомату.
– И что там, на северо-западе? – поинтересовался Андрей.
Если в Обнинске не удастся узнать ничего нового, то встанет вопрос – куда двигаться дальше. И почему бы не отправиться в Европу – кто знает, может быть, она не пострадала от катастрофы или пострадала меньше, чем та же Россия, и там знают, что случилось с Землей или, по крайней мере, с нехилым ее куском…
Надежда, конечно, слабая, но пока не дохлая.
– Хищные существа, что некогда были людьми, растения, которые не могут существовать в природе, непонятно откуда взявшиеся строения… Но я полагаю, что благородные доны и сеньорита, – Женя улыбнулся Лизе, – все это тоже видели. Я думаю обогнуть Москву и двинуться на восток, за Урал, там людей поменьше, и опасностей должно быть не так много.
– Туда надо еще дойти, – сказал Андрей.
– А в одиночку вообще не шибко кузяво, – Илье, похоже, легшее на вчерашние дрожжи вино ударило в голову. – Как спать-то… Или вообще не дрыхнуть, но тогда ослабеешь и на корм пойдешь.
– Туда надо еще дойти, – сказал Андрей.
– А в одиночку вообще не шибко кузяво, – Илье, похоже, легшее на вчерашние дрожжи вино ударило в голову. – Как спать-то… Или вообще не дрыхнуть, но тогда ослабеешь и на корм пойдешь.
– Я привык, – Женя стал серьезным. – А вы откуда?
– Из Нижнего, – отозвалась Лиза, и они принялись, перебивая друг друга, рассказывать, что ждет бывшего жителя Смоленска по дороге к пересечению Волги и Оки: «лягушки» на переправах через реки, «четверорукие» и «собаки» в городах и поселках, поклонники Господа Гнева в Петушках и свободная комендатура во Владимире.
Слушал он спокойно и внимательно, ни разу не перебил.
И только когда Илья закончил описывать эпическую битву с «человеком-пауком» на Московском шоссе и потянулся ко второй бутылке, в которой еще что-то плескалось, Женя задумчиво проговорил:
– А вон то, что там крутится, оно с вами?
– Где? – спросили Лиза и Андрей одновременно, и оба обернулись.
Там, куда показывал новый знакомый, не было ничего, и только приглядевшись, можно было увидеть крохотные искорки, вспыхивавшие примерно в метре над асфальтом.
– С вами, – Женя кивнул.
– Ты его видишь? – удивилась девушка.
– Да… но плохо… и не смогу сказать, на что он похож… на тигра? Нет… Дракон?
Этого парня катастрофа изменила еще более радикально, чем Андрея, даровав ему способность видеть то, что недоступно простым людям. Но и плату за это наверняка взяла большую – помимо жутких снов, склонности падать в обморок рядом с синими озерами наделила еще чем-то, столь же «приятным» и «удобным».
– За тобой тащится соглядатай? – спросил Соловьев.
Женя ответил улыбкой, на этот раз грустной, так что дальнейшие вопросы отпали сами.
– Я встречал таких, как я… как мы, – сказал он. – Троих под Ржевом, но они были совсем безумными. Говорили, что гоняются за зверем с львиным телом, змеиной головой и павлиньим хвостом, который лает, как стая дворняг, и что если эту тварь прибить, то все станет так же, как раньше.
Андрей нахмурился – подобное существо он видел в первый же день после катастрофы, но произошло это в Нижнем, а оттуда до Ржева куда дальше, чем до той же Москвы. Или неведомое существо, оставлявшее следы на асфальте, как на мягкой глине, умеет летать?
– И еще двоих, – продолжил Женя, – женского пола, эх, мы с ними славно покуролесили…
– По рогам! – непонятно к чему добавил Илья, после чего закрыл глаза и сделал попытку лечь.
– Ладно, пора нам идти, – сказал Андрей, толкая бритоголового в плечо. – Эй, не спи, замерзнешь!
Чтобы поднять окосевшего спутника, пришлось потратить немного воды из фляги. Пока занимались этим, Женя швырнул в невидимого хищника обе бутылки из-под вина и, разочарованно цокнув языком, заявил, что промазал.
– А чего бы тебе в него не пальнуть? – спросил Илья.
– Больно шустрый и ждать не будет, пока я прицелюсь. Легкого вам пути, коллеги!
Женя залихватски улыбнулся и зашагал в ту сторону, откуда пришли они.
Протопали всего ничего, когда наткнулись на первое препятствие – завал из деревьев, выглядевший так, словно неведомые партизаны или разбойники пытались устроить засеку, но не довели дело до конца. Перебраться через нее стоило некоторого труда, а вскоре встретили еще одну, затем третью…
Когда лес закончился и потянулись поля, Андрей вздохнул с облегчением.
День, как и несколько предыдущих, был жаркий, солнце висело в выгоревшем добела небе, и они шагали, обливаясь потом. Ветер носил ароматы свежей травы, цветов, листвы, но порой к ним примешивались незнакомые, пугающие запахи.
Продолжали встречаться «ажурные вышки», но чаще всего далеко от дороги, и галлюцинации путешественников не тревожили. Дважды видели синие озера, и один раз пришлось двигаться в обход, когда идеально круглый водоем занял добрую половину шоссе.
Деревни попадались одна за одной – Папино, Каменка, Чубарово, но в них не было ничего интересного. Подобные селения не раз видели еще на трассе М-7, частью разрушенные, частью сохранившиеся, но совершенно пустынные, скучные и безопасные.
Заглянули в придорожный магазинчик, где пополнили запасы воды и консервов.
Отогнали выстрелами пару «коров», что прилетели откуда-то с юга.
За деревенькой с веселым названием Бухловка вновь начался лес – не особенно густой, с просеками и полянами, но и с островками «джунглей» и «секвойями», затесавшимися меж сосен.
Видели парочку «великанов», деловито ломавших обычные деревья.
Укрывались в ельнике от прилетевших от Москвы «семян одуванчика»: ветер был слабый, и двигались они еле-еле, долго висели над головой, словно разведывательные аэростаты, покачивались вверх-вниз, посверкивали заостренные «жала» на кончиках стеблей…
Идущий следом хищник больше себя не показывал, хотя Андрей был уверен, что он тут, не свернул за Женей, не удрал в чащу, крадется рядом, продолжает свою непонятную игру.
Поэтому когда увидели очередную деревню, он сказал:
– Хватит на сегодня. Ищем место для ночлега.
День клонился к вечеру, прошагали они достаточно, Илья, утомленный вчерашним пьянством, начал выказывать признаки усталости, да и Лиза, честно говоря, не выглядела особенно бодрой.
В деревушке, называвшейся Воробьи, обнаружили нечто вроде зоопарка, с прудами, чьи берега были выложены камнями, с просторными вольерами и всем прочим, чем положено, но совершенно пустого. Здешние обитатели сгинули, похоже, в день катастрофы вместе с людьми.
Называлось все это, если верить вывескам, «Парк птиц».
– Да, а птиц-то и нету, – разочарованно сказал Илья, изучая стенд с планом парка. – Может, сами в клетке заночуем?
– Ну, уж нет, я не согласна, – возразила Лиза. – Что я, ворона какая, что ли?
В деревне жили не только пернатые, но и люди, и подходящий дом отыскали без труда – одноэтажный, небольшой, с узкими окошками, чтобы удобнее было обороняться. Дверь, как обычно, забаррикадировали, придвинули к ней стол, да еще и развернули его так, чтобы он уперся углом столешницы в стену.
– Вот так хорошо, – сказал Андрей. – Теперь окна…
В единственной комнате их было все же многовато – четыре, и поэтому два загородили, к одному приставили шкаф, а на подоконник второго установили телевизор «Чайка» советского производства, тяжелый, как танк.
На страже осталась Лиза, но Андрей, укладываясь, думал, что выспаться не удастся никому. Проснулся он, однако, не от рычания и не от грохота выстрелов, а потому, что его потрясли за плечо.
– Вставай, твоя очередь, – сказала девушка, зевая.
– А что, никого не было? – спросил Андрей, с трудом ворочая тяжелым спросонья языком.
– Грустно, но никто из поклонников не приходил и не покушался на мою девичью невинность, – на Лизу, похоже, напала язвительность. – Ну, ты что, прилип к полу или как?
Пришлось доказывать, что не прилип.
В оставшееся незагороженным окошко светила луна, изрядно похудевшая с того момента, как Андрей видел ее в последний раз. Безветренная ночь была тиха, словно забитый ребенок, лишь шелестело что-то в траве да колыхали у забора ветками кусты смородины, с которых в этом году никто не снимет ягоды.
Постепенно ночное светило уползло за угол дома, и тогда он разглядел над горизонтом слабые вспышки – словно далеко бушевала гроза, но почему-то без грома. Вспомнил, что нечто похожее наблюдал в Москве, когда они ночевали в доме у Василия Петровича, и тогда лиловые зарницы полыхали над Кремлем.
Напрягши мозги, сообразил, что смотрит на юго– запад и что в той стороне находится их цель, Обнинск. Так что, выходит, их там ждет нечто похожее на то, что видели в Кремле – скопление пирамид и существа, которых можно только услышать, но не увидеть?
Вспышки исчезли только на рассвете, растворились в лучах поднимавшегося солнца.
Спать к этому моменту хотелось неимоверно, так что Андрей то и дело вставал, принимался ходить. Когда становилось совсем невмоготу, он тер уши до боли, так, что они начинали гореть.
Илья, что удивительно, проснулся сам, поднял встрепанную голову и заявил:
– О, шеф, ты жив? А я так надеялся, что тебя схарчили и ты больше не будешь канючить у меня над ухом.
– Не дождешься, – ответил Андрей. – Вставай, что ли?
Стараясь особенно не шуметь, убрали стол от входной двери, но когда Соловьев попытался открыть ее, выяснилось – что-то мешает.
– Чего там? – спросил Илья.
– Пока не вижу, – Андрей налег посильнее, и дверь подалась.
Выглянул наружу, держа автомат наготове, и удивленно хмыкнул – на крыльце, раскинув лапы, лежала здоровенная «собака», и шея ее была аккуратно перекушена, виднелись кровоточащие раны.
– Вот это ни хрена себе номер, – пробормотал бритоголовый. – Типа, подарочек?