Ромео стоит умереть - Рой Олег Юрьевич 11 стр.

Алиса поспешно достала из сумочки деньги и, подхватив книгу, вышла из кафе. Еще недостает, чтобы эти двое ее заметили и решили, будто она подслушивала. Остановившись на другой стороне улицы, девушка наблюдала за тем, как из кафе вышел Роман Антонович. Между прочим, один. Очевидно, Ника осталась в помещении для соблюдения конспирации, чтобы их не застукали вдвоем.

Режиссер, не заметив Панову, двинулся по улице, что-то насвистывая себе под нос.

А девушка задумалась. Она ощущала себя странно, на миг соотнеся с этой парой себя и Криша. Он тоже преподавал в академии, был старше, и они встречались тайно. Никины отношения не показались Алисе стабильными. А что можно сказать об Алисиных отношениях? «Это совсем другое дело. Просто Роман Антонович… какой-то скользкий, неискренний, поэтому я ему не верю. А Криш вовсе не такой. Сравнивать их смешно. Смешно и глупо»…

Укрывшись за ларьком с журналами, девушка смотрела на появившуюся из дверей Нику и невольно чувствовала к ней что-то вроде жалости. Староста вдруг показалась ей одинокой и несчастной. «Не надо ее жалеть, — Алиса наблюдала, как Ника пересекла улицу и прошла совсем близко — непривычно молчаливая и задумчивая, — в любом случае не надо… А что она говорила про выскочку, которого вроде бы проучила?.. Интересно знать, кого именно… А Олег… Пусть он встречается с Юлей, может, это его судьба…»

Тренькнул телефон, сообщая о приходе эсэмэски. «Уже иду», — прочитала девушка послание от Криша и на время позабыла о старосте и ее проблемах.

Криш был совершенно особенным, с этим невозможно поспорить! Алиса смотрела на него и удивлялась его небрежной элегантности, его особому шарму. Сегодня на нем была рубаха серо-голубого оттенка, необыкновенно подчеркивающая яркие синие глаза, и строгие черные брюки, ведь Криш явился на встречу прямиком со своих лекций.

Они молча, на некотором расстоянии друг от друга зашли в небольшой дворик. Здесь Криш обнял девушку и коснулся ее губ легким поцелуем.

— Ну привет! Извини, что заставил ждать.

— Ничего. — Алиса улыбнулась, прогоняя навязчивую ассоциацию. Хотелось, как Ника, спросить: «Ты меня не бросишь?» — но, конечно, это было глупо, и девушка сдержалась. У всех разные пути, и даже по одной и той же дороге люди идут совершенно по-разному. Не стоит переживать из-за пустяков.

— Что-то случилось? — Криш с тревогой вглядывался в ее лицо, и Алиса поспешила сосредоточиться на том, ради чего она, собственно, и позвала сегодня Криша — не хватало еще, чтобы он прочел ее испуганно мечущиеся мысли.

— Я хотела поговорить с тобой о снах… В последнее время я видела очень странные сны… — сказала девушка.

— Говори, — коротко отозвался молодой человек. Он, наверное, лучше других знал, насколько важны сны.

Алиса, стараясь быть последовательной и не забыть ничего важного, пересказала сны, связанные с шекспировской пьесой, Юлей Красицкой и предметами, которые почему-то оказались очень важны для человека, в голову к которому девушка влезла случайно.

— И ты считаешь, что все эти сны связаны? — уточнил Криш. Он слушал очень внимательно и не перебивал.

— Я не знаю… — Алиса бессильно развела руками. — Но мне так кажется. Я думаю, что видела нечто важное…

— Скорее всего. — Он задумчиво кивнул. — Не рассказывай пока никому о своих снах. Я попробую разобраться…

— А Юле?.. Мне кажется, ей может угрожать опасность…

— Я же сказал: никому, — в голосе Криша прозвенела сталь, но парень тут же смягчился. — Извини, Алиса, кажется, я очень резок… Но то, что ты рассказала, меня насторожило. Давай пока не будем никого в это вмешивать. И Олегу тоже не рассказывай, ему иногда свойственно действовать… сгоряча.

Девушка кивнула, чувствуя то ли усталость, то ли обиду… Сегодня на редкость неудачный день.

— Алиса? Ты где, не со мной? — Криш взял ее руки в свои.

— Я здесь. И я поняла, никому не скажу, — проговорила она, отводя взгляд. — Я устала. Напряженная учеба плюс эта ситуация с Олегом…

На следующий день Криш сам предложил ей встречу, и по его загадочному тону Алиса догадалась, что это не простое свидание.

— Сама все узнаешь, — отвечал он на все вопросы девушки.

Алиса была заинтригована и весь день провела в нетерпеливом ожидании вечера. Меж тем в студенческой среде пошли слухи об исключении Олега из академии.

— Неужели Волкова и вправду исключат? — подошла к Алисе на одной из перемен староста курса.

— Можно подумать, ты этому не рада, — отозвалась девушка. Несмотря на предупреждение Олега, эти слухи ее беспокоили.

— А я должна радоваться? — Ника приподняла брови. — Да, мы с ним не то чтобы друзья, но Волков — умный парень, и мне жаль, если его отчислят. Ты не знаешь, что с ним происходит в последнее время? Он словно сам не свой.

— Я знаю, что это его личное дело, — отрезала Панова и, вспомнив, как просительно говорила вчера Ника с Романом, смутилась.

— Как хочешь. Он все равно один из самых нормальных парней на курсе… — Ника развернулась на каблучках и пошла прочь.

Ближе к вечеру они с Кришем встретились в своем обычном месте. Он, не объясняя, повез Алису в центр. И, к удивлению девушки, вскоре они оказались перед хорошо знакомой серой громадой музея имени Пушкина.

— Ты привел меня посмотреть на Итальянский дворик? Или, может, на фаюмские портреты?[8] — спросила Алиса.

— Узнаешь. — Криш загадочно улыбнулся и поманил ее за собой.

В одном из залов, куда и направлялся молодой человек, располагалась временная выставка предметов быта и искусства Италии тринадцатого-четырнадцатого веков.

Алиса ничего не понимала, но с интересом рассмотрела резную шкатулку, украшенную красивыми золотыми пряжками с изящной чеканкой сцен придворной жизни; гребень из слоновой кости, на котором трубившие в рога охотники гнались за оленем; книгу с цветными гравюрами, до сих пор поражающими яркостью красок… И вдруг замерла: перед ней был в точности такой кубок, какой Алиса видела во сне! Она его узнала — это, несомненно, один из предметов, которые так хотел заполучить человек, в чью голову девушка нечаянно заглянула.

— Мы здесь ради этого? — Она повернулась к Кришу.

— Выходит, да. — Он довольно улыбнулся. — Я предположил, что в этой экспозиции может быть вещь из твоего сна, и, видишь, сработало!

— Ничего не понимаю! — Алиса растерянно огляделась. — Неужели все это как-то связано с шекспировской трагедией?

— Еще не знаю, но время подходящее. Пойдем-ка посмотрим, вдруг здесь есть что-то еще…

Они обошли небольшой зал, других предметов из сна Алиса так и не увидела, но Криш вовсе не казался расстроенным.

Провожая девушку домой, он еще раз попросил соблюдать строжайшую тайну.

Вернувшись к себе, Алиса открыла Интернет и принялась читать все, что смогла найти об истории Ромео и Джульетты. Оказывается, Шекспир позаимствовал этот сюжет у своих предшественников. Некий итальянец по имени Луиджи Да Порто написал о двух возлюбленных, нашедших печальную смерть в Вероне. Здесь же впервые упоминались их имена — Ромео Монтекки и Джульетта Капулетти. Затем этот сюжет приглянулся другому литератору — Маттео Банделло и так дошел до Шекспира, который сделал Ромео и Джульетту символами преданной и трагической любви.

Существовали ли эти люди на самом деле, сказать абсолютно точно нельзя. Впрочем, итальянцы датируют историю несчастных возлюбленных периодом правления Бартоломео делла Скала, то есть примерно 1301–1304 годами. Как раз тем временем, к которому вполне может относиться увиденный в музее кубок.

Алиса листала страницы виртуальной книги и снова думала о легендарных влюбленных. Если бы не смерть, они никогда бы не стали символом великой любви. Возможно, прожили бы обычную жизнь, счастливо или не очень, родили бы детей, состарились бы вместе. Джульетта располнела бы и стала благонравной синьорой… А Ромео, учитывая его темперамент и любвеобильность, наверняка изменял бы ей с хорошенькими служанками, вовсе не считая это за грех. Только смерть расставила всё по местам, только она сделала ее Джульеттой, а его Ромео в том смысле, который мы сейчас вкладываем в эти имена.

Девушка открыла первую попавшуюся тетрадь, кажется, с лекциями по истории, и торопливо записала строки, вдруг возникшие в ее голове:

10. Сладость мести и прочие тайны

Всю сцену они расписали и отрепетировали — спасибо действительно неплохим урокам Романа — и теперь играли как по нотам.

10. Сладость мести и прочие тайны

Всю сцену они расписали и отрепетировали — спасибо действительно неплохим урокам Романа — и теперь играли как по нотам.

Олег стоял у стены в столовой, неподалеку от столика, где сидела со своими приспешниками Ника. Вот Юля подошла к стойке и взяла стакан сока. Бах! Здынь! Стакан вылетел у нее из рук и разбился, забрызгав пол брызгами томатного сока, похожего на капли крови. Разговоры смолкли. Все смотрели на девушку, которая, держась за стенку, медленно сползала вниз.

Конечно же, Ника не могла остаться в стороне и тут же организовала операцию по спасению упавшей в обморок. Пока она отдавала распоряжения, а ее команда тащила Юлю к стулу, столик остался без присмотра. Что и требовалось. Всего один шаг — и Волков у цели. Не зря говорят: долг платежом красен. Парень быстро высыпал содержимое бумажного пакетика в сок, который пила Ника, и двинулся к толпе, собравшейся вокруг Юли. Будет странно, если он не проявит озабоченности состоянием подруги.

— Что?.. А?.. — Юля уже моргала и терла руками лицо.

Ей дали воды, а вызванная медсестра принялась мерить давление.

— Наверное, перезанималась, извините. — Юля казалась смущенной.

На этом все интересное закончилось, и студенты вернулись к своим обедам.

Дело сделано. Оставалось дождаться результата. Если предположения верны и ему действительно подсыпали что-то в витамины, результат не заставит себя ждать.

Вскоре перерыв закончился, настало время следующей лекции.

Олег сидел как на иголках: сработает или нет?..

— Это еще что? Должно быть, я неинтересно рассказываю?! — Пожилой преподаватель с лысиной, которая сейчас так блестела, словно и от нее исходило возмущение, шагнул с кафедры в зал.

Ника сладко спала, склонившись на сложенные на столе руки.

— Доброе утро! — гаркнул профессор у ее уха.

Димка ткнул старосту локтем в бок. Девушка подскочила.

— Мы вам не мешаем? — осведомился профессор. — Наверное, вы занимались целую ночь и теперь вам требуется отдых?

— Не ваше дело! — фыркнула Ника, кажется, еще не пришедшая в себя. Выглядела она странно, а взгляд скользил, словно не мог ни на чем сфокусироваться.

«Еще недавно я выглядел точно так же», — подумал Олег, наблюдая за ними.

— Вы не в себе. Покиньте, пожалуйста, аудиторию. — Профессор указал рукой на выход.

— Почему это? Может, мне здесь нравится! Я имею право! Вы… вы вообще… — Девушка вскочила, а вслед за ней стала подниматься ее свита.

Атмосфера сразу стала напряженной. А что, Никины отморозки достаточно безбашенные, чтобы вступить в конфликт с профессором. Олег вдруг вспомнил о способности Ники к внушению. Должно быть, она сейчас транслирует эмоции на свое окружение, привычно подчиняющееся ее диктату. Это было слишком. Такой мести он, пожалуй, не хотел.

Олег и еще несколько парней, самых адекватных из группы, тоже поднялись с места, готовые прийти на помощь профессору, но тот справился сам.

— Всем сесть, — сказал он тихо, но внушительно, и даже Никины приспешники опустились на стулья.

Затем он взял старосту за руку и лично вывел в коридор.

В аудитории зашептались.

— Что это? Тут в воздухе носится какой-то новый вирус? — спросила Алиса, глядя на Олега.

— Да, и этот вирус зовут Никой, — ответил он, немного смутившись.

— Она заслужила, — мстительно добавила Юля.

— Может, продолжим? Или вы хотите обсудить ситуацию? — поинтересовался очень быстро вернувшийся профессор.

Вызов не был принят, и лекция продолжилась.

Ника отсутствовала еще несколько часов и вернулась притихшая.

К директору Волкова вызвали уже вечером.

Наталья Михайловна принимала его все в том же кабинете, но показалась Олегу немного уставшей, даже у глаз появились легкие складочки, которых обычно и в помине не было.

— Волков, Волков, — она покачала головой, — бывают люди, созданные для неприятностей и всяких происшествий. Ты не замечал?

Олег промолчал. Был в словах директрисы некий резон.

— Ты знаешь, что Вадим Петрович Мельников лично за тебя поручился? — Она разглядывала парня в упор. — А это первый случай его личного вмешательства. Что скажешь?

— Если я скажу что-нибудь вроде того, что буду пытаться оправдать высокое доверие, это прозвучит глупо. — Волков пожал плечами. — Поэтому сказать мне нечего. Разве только то, что у меня были проблемы, а я с ними разобрался.

— Садись. — Директриса кивнула на стул. — Я слышала, что у тебя был некий конфликт с однокурсниками. Проблемы связаны с ними? Расскажи, я со всем разберусь.

Ее лицо смягчилось, а голос стал доверительным, почти домашним. Ее не хотелось разочаровывать, напротив, очень хотелось послушаться, поэтому Олегу пришлось максимально собраться с духом.

— Спасибо, я сам, — ответил он, разглядывая массивное серебряное пресс-папье на столе. — Я лучше со всем разберусь сам.

— Зря, — Наталья Михайловна привстала, глядя на Волкова сверху вниз, — произошло серьезное нарушение порядка, и ты должен назвать имя виновного. Всегда есть кто-то действительно виновный.

Олег перевел взгляд на свои ботинки.

— Ну? — в голосе директора зазвенела сталь. — Ты думаешь, угроза отчисления пропала? Если не назовешь имя, можешь сегодня же собирать вещи.

Он встал, тяжело опершись о трость.

— Ты куда? — удивилась Наталья Михайловна.

— Собираться, — выдавил из себя Волков.

И вдруг услышал, что директриса смеется. Это было неожиданно и почти дико: она казалась выточенной изо льда статуей, и вдруг смех…

— Ладно, Волков, спектакль окончен, — сказала Наталья Михайловна, отсмеявшись. — Ты храбрый, отчаянный и из тех людей, которые действительно умеют справляться со своими проблемами. Я рада, что профессор Мельников не ошибся. Нам нужны такие, как ты.

— Но я все равно не стану доносить на своих, — на всякий случай предупредил Олег.

— Да иди уже, — махнула рукой директриса, — никто от тебя этого не требует. Ты думаешь, я в стенах собственной академии не могу узнать правду без твоих доносов? Иди отдыхай, завтра у вас напряженный учебный день, и помни набившую оскомину истину: «То, что меня не убивает, делает меня сильнее»[9].

— Спасибо. — Олег вышел из кабинета и наткнулся на поджидающую за дверью Юлю.

На миг ему стало очень обидно, что в коридоре стоит именно она, а не другая девушка, но Олег тут же упрекнул себя в самой черной неблагодарности.

— Как? — спросила Красицкая.

— Оставляют, — выдохнул он.

И Юля вдруг бросилась Олегу на шею, завизжав что-то торжествующее на манер представителя какого-нибудь индейского племени.

…А наутро к нему в общежитии подошла Ника. Бледная, с запавшими глазами.

— Я знаю, что это был ты, — заявила она многозначительно.

«Ну вот, теперь война не на жизнь, а на смерть», — мелькнуло в голове у Олега.

Но Ника неожиданно продолжила:

— И знаю, что ты нас не выдал. Не спрашивай откуда, просто знаю… — Она нерешительно переступила с ноги на ногу. — В общем, мир. Я тебя на самом деле уважаю. Проигрывать тоже нужно уметь достойно.

У Олега и без Ники было полным-полно забот, и ее предложение мира он принял с тем же равнодушием, с которым принял бы и объявление кровавой войны… Как там, кстати, у Вильяма нашего Шекспира?.. «Две равно уважаемых семьи в Вероне, где встречают нас событья, ведут междоусобные бои и не хотят унять кровопролитья…»

— Кстати! — крикнула ему в спину староста, когда Олег уже шел прочь по коридору. — Учти, тебя я уважаю, а Красицкую и Панову — нет!

Волков пожал плечами. Нечто подобное он, признаться, и ожидал.

Он стоял за ее спиной, положив ей на плечи руки. Она чувствовала его горячее, обжигающее дыхание на щеке, но не могла повернуться, не могла посмотреть ему в глаза…

— Ты будешь моей. Уже недолго осталось.

Голос проникал ей в голову, заполняя ее тяжелым дымом, туманил глаза. Ей хотелось вырваться из объятий этого человека, который одновременно и притягивал, и пугал ее, но сил не было.

— Тебе не сбежать, и не думай. Ты обещана мне. Навсегда.

От этого голоса сердце сжималось в крохотный комочек.

На грани возможностей, тяжело, словно прорываясь через каменную стену, она все же оглянулась… и увидела ужасную фигуру, в которой не было ничего человеческого — сгусток тьмы, квинтэссенция древнего страха…

Девушка закричала, захлебываясь собственным криком, и … проснулась.

Подскочив на кровати, Юля прильнула к стене, кутаясь в одеяло. Ей было так холодно, что зуб на зуб не попадал. Ужасный сон казался налипшим на кожу.

В дверь забарабанили.

— Юля! — послышался голос Алисы Пановой. — Юля, ответь! С тобой все в порядке?