Заметим: П. Сорокин, говоря о социальном знании, подчеркивал, что, отдавая ему приоритет, мы объективно абсолютизируем человеческую составляющую. «В нашем неистовом желании знать „все больше и больше о все меньшем и меньшем“ мы упускаем существенно важные вещи».[167] Помимо познания постоянно меняющегося мира одновременно происходит и переосмысление социально-политическихпроцессов, что, в свою очередь, напрактике расширяет социальные интересы и увеличивает социальные потребности. Совершенное знание о социуме становится, таким образом, объективной предпосылкой формулирования индивидом и обществом более высоких социальных целей и связей. Терминологически это в индивиде ни К. Маркс, ни его современники никак не выделяли. Вместе с тем его догадка Маркса о том, что «человек… не воспроизводит себя в какой-либо одной только определенности, а производит себя во всей своей целостности, он не стремится остаться чем-то окончательно установившимся, а находится в абсолютном движении становления».[168] Именно это обусловливает использование политического анализа в осмыслении динамичных процессов общественной жизни.
Применяя данный подход в установлении связей между интересами и политикой можно утверждать: политика есть важнейшая форма выражения разнообразных интересов социальных групп, партий, государств. Собственно, большинство традиционных определений так и конституируется. В них политика рассматривается как деятельность по поводу власти, но власти не любой, а государственной, конституционной[169]. Политическая власть – это всего лишь одна из характеристик власти, компонента функции деятельности самих органов власти, «поприще интересов и деяний организаций, борющихся за власть». Интересы, в свою очередь, не могут быть реализованы, с нашей точки зрения, если им не придать форму конкретных целей, подкрепленных соответствующими средствами и практической политической деятельностью.
Очевидно, одним из наиболее ярких и значимых явлений индивидуальной и социально-политической жизни групп людей, мощной побудительной силой их деятельности является политический интерес. Его инициирующая функция, способная сообщить осмысленность и динамику, обеспечить эффективность любому активному политическому действию, породить энтузиазм и упорство в достижении политическим субъектом поставленных целей, неизменно делает политический интерес значимым фактором, учет которого необходим при планировании, разработке и реализации социально-политических программ, изучении деятельности различных социально-политических групп, активно участвующих в политической жизни общества. И это очень важно принимать во внимание при анализе переходного состояния современного российского общества и глобального процесса в мировой экономике, тем более, что они развиваются не последовательно, а параллельно.
Дело в том, что проблема политического интереса очень широко исследовалась многими науками, однако до сих пор не существует единого определения этого понятия, с которым бы соглашались все исследователи. Буквально слово «interest» переводится с латинского как «важно»[170]. Здесь скрыта одна из интерпретаций интереса – как выгоды. Теоретико-практический смысл категории «интерес» ныне чрезвычайно широко представлен в обществознании, что свидетельствует об обширности проявления этого феномена в различных сферах человеческой жизнедеятельности. Понятие «интерес» используют философия и история, политология и юриспруденция, социология и экономика, педагогика и этика.
В словаре Даля интерес определяется как значение, важность дела и как внимание, возбуждаемое к кому (чему)–нибудь значительному, важному, полезному или кажущемуся таковым[171]. В словаре С. И. Ожегова слову «интерес» приписывается три значения: 1) внимание, возбуждаемое чем-нибудь значительным, привлекательным; 2) занимательность, значительность; 3) нужда, потребность.[172]
В философии интерес предстает в виде реальной причины социальных действий, событий, свершений, стоящей за прямыми побуждениями участвующих в этих действиях индивидов, социальных групп, классов[173]. Социологи видят в интересе «свойство той или иной социальной общности – класса, нации, профессиональной или демографической группы и т. д., – которое самым существенным образом воздействует на социально-политическое поведение данной общности, предопределяет ее важнейшие социально значимые акции»[174].
В экономике под интересами понимаются объективные побудительные мотивы экономической деятельности, связанные со склонностью людей к удовлетворению возрастающих материальных и духовных потребностей[175], которые выступают главной движущей силой прогресса экономики. Психология изучает интерес как явление человеческого сознания, сосредоточенность на определенном предмете, вызывающую стремление быстрее познакомиться с ним, глубже в него проникнуть, не упускать его из поля зрения[176].
Впервые развернуто и систематизированно значение интереса как социального основания системы права было показано немецким юристом Р. Иерингом. Содержание самого права, по мнению ученого, составляют интересы субъектов социального взаимодействия, которые являются общими для всех субъектов (интересы общества в целом).[177]
Из приведенных выше определений нетрудно заметить, что авторы, занимающиеся исследованием интересов, приходят к различным представлениям о природе самого интереса, исходя из объектов и предметов своих исследований. Одни ученые, в основном психологи, рассматривают интерес в качестве субъективной категории, отражающей явления человеческого сознания (особое психическое состояние); другие понимают его как объективное явление, поскольку, по их мнению, интересы формируются существующими общественными отношениями и всецело определяются внешними по отношению к субъекту условиями. Объективная природа интереса вполне обоснованно признается большинством отечественных правоведов[178].
По мнению доктора философских наук А. Ж. Кусжановой, различные позиции в интерпретации природы интереса можно объединить в четыре группы[179]:
1) интерес – это целенаправленность субъекта, характеристика его психического состояния, следовательно, искать его надо в сознании субъекта;
2) интерес – это явление объективной реальности, относящееся к сфере общественного бытия, и хотя он осознается субъектом, однако субъективное отражение интереса не входит в его структуру;
3) интерес представляет собой единство объективного и субъективного, причем одни рассматривают это единство как объективность содержания в единстве с субъективной формой, другие – как проявление двойственности деятельности, ее объективной и субъективной сторон;
4) интересы образуют два взаимосвязанных, но в известной степени автономных пласта социальных явлений – материальных и духовных.
По нашему мнению, более обоснованным является подход тех ученых, кто видит корни интереса в совокупном единстве объективного и субъективного. Не поняв этих корней и не разобравшись в них, невозможно говорить и о политическом интересе. Разумеется, возникновение и содержание интереса обусловлено объективными потребностями субъектов социальной жизни. То, что необходимо для функционирования и развития отдельных индивидов, социальных групп, государств и человеческого сообщества в целом, составляет предмет их интереса. И в этом смысле интерес – это такое отношение к действительности, которое направлено на обеспечение любого субъекта всем необходимым для его существования и развития.
Прав французский мыслитель Клод Адриан Гельвеций, утверждая, что «если физический мир подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса. На земле интерес есть всесильный волшебник, изменяющий в глазах всех существо всякого предмета»[180]. Эта функция интереса актуальна и сегодня. Именно через него мы осмысливаем политико-правовую организацию общества, социально-экономические методы и средства управления, правовое регулирование, управленческие и самоуправленческие процессы, достоинства и недостатки демократической формы реализации власти и многое другое.
Можно реально утверждать, что в России, как в советское время, так и сегодня, широкое распространение имеет идея сочетания личной заинтересованности с общественно-политическими интересами.[181] Это понимание интереса, по нашему мнению, близко по определению к ценностным ориентациям, поскольку политические ценности – это субъективное отражение в сознании индивида некоторых свойств предметов и явлений окружающей реальности с точки зрения их возможности удовлетворить его потребности.
Отметим, что самая распространенная точка зрения на природу интереса предполагает его связь с потребностью, хотя и число противников данной позиции, зачастую приводящей к отождествлению интереса с потребностью, тоже немало. Это вольное или невольное смешение интереса с потребностью обусловлено тем, что «интерес всегда связывался с практической деятельностью и рассматривался как фактор, который берет свое начало в необходимости, в нужде, нежели в желаниях, чувствах, эмоциях. Отсюда и нередкое отождествление интереса с потребностью, ведущее свое начало от Гераклита и Демокрита»[182].
Примечательно, что довольно-таки часто на самом общем уровне толкование феноменов «интерес» и «потребность» сводится к характеристике одного через другое. Например, по мнению В. Г. Асеева, интерес как форма проявления потребности «по всеобщему признанию, включает в себя мотивы, потребности, интересы, стремления, цели, влечения…»[183]. Однако, по нашему мнению, данное высказывание не совсем корректно, поскольку роль названных явлений в социальной деятельности не идентична.
Так, в психологии, потребность определяется как состояние индивида, создаваемое испытываемой им нуждой в объектах, необходимых для его существования и развития, и выступающее источником его активности.[184] Для социологов потребность – «определенная нужда субъекта в некоторой совокупности внешних условий его бытия, притязание к внешним обстоятельствам, вытекающее из его сущностных свойств, природы»[185]. Обобщая сказанное, можно констатировать: потребность – это изначальное, природное, корнями уходящее в биологию свойство организма, назначением которого является обеспечение его выживания и адаптации в окружающей среде. Широко известна классификация потребностей на «первичные» и «вторичные», где в полном объеме отражена не только противоречивая биопсихофизиосоциальная природа человека, но и его социальная эволюция.
Однако потребность потому и является потребностью, что для субъекта она является, с одной стороны, формой выражения материальных, интеллектуальных и духовных ценностей, а с другой стороны – фактором принуждения. «Вторичный», а точнее социальный характер потребности ничего сущностного в ней не меняет. Причем потребность выступает в качестве исходного момента интереса, обусловливая его содержание.[186] Интересы формировались параллельно со становлением человеческого общества. Одновременно с тем, как человек из биологического существа превращался в социальный субъект, его потребности трансформировались в интересы. Основные причины преобразования потребностей в интересы заключаются в следующем.
Во-первых, само пребывание субъекта в человеческом обществе стало вызывать у него определенные потребности, которые отсутствовали на более ранних этапах социального развития. Рост производительных сил, усложнение общественных взаимоотношений и социальной структуры общества объективно служили источником возникновения все новых и новых потребностей личности. Поэтому, по мнению исследователя Н. А. Шайкенова, исходным пунктом формирования системы интересов является общественное разделение труда и связанное с ним формирование и развитие социальных связей и отношений[187]. Иначе говоря, индивид в социуме воспроизводит себя как целостность со всей своей системой интересов, но образ целостности адаптирован к доминирующим формам жизни, обусловленным социальными потребностями и конституционно-правовыми нормами государства.
Во-вторых, удовлетворение вполне природных по своей сути потребностей (например, приобретение продуктов питания, участие в общественной жизни и т. п.) в обществе с достаточно развитой социальной структурой становится невозможным без вступления человека в установленные общественные отношения, т. е. во взаимосвязи с другими людьми. Как правомерно подчеркивал К. Маркс, «сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений».[188] Признавая момент совпадения сущности человека и совокупности всех общественных отношений, видимо, необходимо согласиться с тем, что носителями общественного интереса могут быть не только отдельные люди, но и социальные общности (группы). Это дает основания выделять индивидуальные, групповые, классовые, национальные интересы.
Действительно, все, что совершает человек, проходит через его сознание. Учеными установлено, что внутренними источниками его активности выступают потребности и интересы. Для удержания общественного сознания в рамках политических целей в каждый исторический период, как правило, используются два метода: отрицания и преемственности. В переломные моменты чаще всего используется метод отрицания, применяя который субъект социально-политической деятельности выстраивает стратегию обновления и утверждения новых ценностей, интересов и потребностей. Метод же преемственности направлен обычно на преодоление исчерпанности в прогрессе общественных отношений. Технология политической практики не исчезает, она лишь перестает быть основой или главной гранью существования и развития людей. Возможно, М. Кастельс, утверждая, что «политические доктрины – от либерализма до социализма – в новых условиях оказываются лишенными практического смысла. В результате этого они теряют свою привлекательность и в стремлении выжить идут по пути бесконечных мутаций, болтаясь за спиной нового общества, как пыльные знамена забытых войн»,[189] имел в виду кризис человечества в его общественно-политическом развитии.
Без учета сказанного невозможно понять истинный смысл, намерения и конкретные шаги в политике государств, партий, социальных групп и конкретных личностей, а также форм бытия культуры и особенности частного (или общественного) интереса. Эта устойчивая связь отмечается многими учеными и политиками. «Ближайшее рассмотрение истории убеждает нас в том, – писал Г. В. Ф. Гегель, – что действия людей вытекают из их интересов, потребностей и лишь они играют главную роль»[190]. Действительно, связь потребности и интереса может быть весьма призрачной, а может, напротив, привести к перерастанию одного в другое: интерес, ставший потребностью, является, как неоднократно повторяется в литературе, «великой действенной силой».
В целом можно согласиться с исследователями, определяющими интерес как «отношение (осознанное и заинтересованное) субъекта к объекту, который является средством удовлетворения той или иной потребности индивида или социальной общности. При этом всегда происходит соотнесение потребностей, объектов, служащих средством их удовлетворения, социальных условий жизнедеятельности субъекта (социальная среда) и способов удовлетворения тех или иных потребностей».[191]