– Так чего тогда мы стоим? Давайте же просмотрим эти видеозаписи…
В кабинке-стекляшке царила напряженная тишина. Было лишь слышно, как стучит по клавиатуре охранник, вызывая из памяти компьютера сохраненные в архиве видеозаписи. Наконец он вывел на жидкокристаллический экран множество черно-белых изображений, сделанных всеми установленными на заборе роскошного трехэтажного особняка камерами наружного видеонаблюдения. Датировались все они тем днем, когда подполковник Чиж в последний раз наведывался к своей любовнице.
И если Лора про себя выругалась, то довольный Овчаров потер ладони.
– Все это, конечно, хорошо, но у меня глаза от этого многообразия во все стороны разбегаются, – моргал старший следователь СК, всматриваясь в мерцающий монитор.
– Без вопросов. Сейчас включу панорамный режим, – и охранник вновь забарабанил пальцами по клавиатуре.
Все изображения слились в одно. Панорамное. Которое теперь можно было просматривать только с помощью специального джойстика, способного двигать картинку на экране в разные стороны.
– Перемотай-ка теперь на тот момент, когда к твоей хозяйке приехал Юрий Николаевич.
Охранник кивнул. В скором времени панорамное изображение дернулось. В углу неумолимо побежало время. А вскоре на экране показался входящий в ворота бывший начальник ОВД.
– Теперь дальше мотай, дальше… к тому моменту, когда он покидает территорию особняка, – наставлял охранника Овчаров.
И снова охранник выполнил его просьбу.
– Так, отлично, а теперь замедли воспроизведение.
На экране показался выбегающий за ворота особняка Чиж в коротких шортах. Он побежал трусцой по узкому тротуару улочки. И тут в кадре возник реанимобиль. «Скорая» не спешила, ехала неторопливо, что само по себе было уже странным. Ведь обычно водители таких машин носятся как угорелые – то на вызов спешат, то, наоборот, в больницу. При этом она медленно катила за бегущим Юрием Николаевичем, словно бы вела его.
Когда же и подполковник, и автомобиль скрылись из поля зрения видеокамер, Овчаров, для которого уже все было понятно, попросил охранника немного отмотать видеозапись. Что тот охотно и сделал.
– Так, останови… укрупни… да-да, номер… угу… теперь лицо водителя… ага, хорошо… блин, а качество изображения улучшить нельзя?.. Нет?.. Жаль, очень жаль… Ладно, главное, что у нас теперь есть госномер этой машины.
Достав из нагрудного кармана айфон, Дмитрий Леонидович потыкал пальцем в сенсорный экран и продиктовал одному из своих помощников государственный номер реанимобиля.
«Вот же черт, – злилась Лора. – Сейчас его помощники пробьют по госномеру машину, узнают, что таковая на балансе ни одной из больниц не числится. Да и сами больницы обзвонят. Выяснят, что в тот день никто из поселка «Скорую помощь» не вызывал. А дальше – это уже, как говорится, дело техники. Были бы нужные полномочия. А у старшего следователя СК они, безусловно, есть. В общем, полный попандос».
Пока Овчаров разговаривал по телефону, напарница Ларина подошла к экрану, нагнулась и всмотрелась в размытое лицо водителя реанимобиля. Если бы она не знала, кто это, вряд ли бы догадалась, что это Андрей. Настолько размытым и запикселенным было его лицо.
«Хоть это радует. Да и меня не видно, хоть я рядышком с ним сижу»…
В скором времени старший следователь Следственного комитета уже знал, что реанимобиля с таким государственным номером в природе не существует и что в тот день из поселка в «Скорую» никто не звонил. Ну, а дальше, как выразилась Лора, все было делом техники.
Овчаров обратился в ГИБДД, где ему любезно представили видеозаписи с камер наблюдения, которые следили за дорожной обстановкой на шоссе, находящемся неподалеку от коттеджного поселка. Следаку хватило суток, чтобы на быстрой перемотке просмотреть их и отследить передвижение того самого реанимобиля.
– Так, картина начинает проясняться… Похитив Чижа в поселке, они выехали на шоссе и направились в сторону города… но, не доехав до него нескольких километров, свернули в придорожный лесок… Через два часа они вновь появились на шоссе… – комментировал он смонтированный его помощниками видеоролик. – Видимо, за это время похитители и склепали тот видеосюжет с казнью, который затем появился в Интернете… Так, а что дальше?.. А дальше они поехали уже не в город, а в обратном направлении… и по дороге заехали на заправку… Следовательно, если заехали – то либо что-то покупали перекусить, либо заправлялись… значит, из машины кто-то выходил… или сам водитель, или его пассажир… наверняка он засветился перед объективом одной из видеокамер, которые, понятное дело, на АЗС присутствуют… там-то он и показал свое личико…
Измотанный за день Овчаров выключил компьютер, потер кулаками раскрасневшиеся от долгого сидения за монитором глаза и глянул на часы. Было полтретьего ночи.
– Надо ехать на заправку, – зевнул в ладонь Дмитрий Леонидович и засобирался.
– Она же закрыта, – справедливо заметила сидевшая рядом Лора, уже понимая, как она влипла, а вернее, как влип ее напарник Ларин, который в тот вечер, когда они заехали на эту самую заправку, вышел из машины, а значит, засветил перед объективом камеры свое лицо.
– Хм… – прикусил губу старший следователь СК, – действительно, закрыта. И внутрь мы никак не попадем.
– Давайте хоть отдохнем часок-другой. Тяжелый день выдался. А ранним утром поедем на АЗС, – предложила напарница Ларина.
Валившийся с ног Овчаров и впрямь был не прочь поспать. В конце концов, куда убежит от него эта заправка? Нет, конечно, можно было сейчас поставить всех на уши и отыскать ее владельца. Поднять его посреди ночи с постели, чтобы он снял ее с сигнализации и предоставил бы доступ следователям к комнатке охраны с сервером, на котором хранились видеозаписи. Но пока это все произошло бы, наступило бы уже утро. А потому предложение Лоры выглядело абсолютно рациональным и не лишенным логики.
– Ты права, – произнес Дмитрий Леонидович. – Значит, поступим следующим образом. Сейчас по домам и спать. А завтра, точнее, уже сегодня утром, с первыми лучами солнца я заезжаю за тобой, и мы направляемся на заправку.
На этом и порешили.
Старший следователь СК подвез Лору до подъезда пятиэтажного дома, в котором она снимала квартиру, и пожелал ей спокойной ночи. Женщина зашла в подъезд, но подниматься по ступенькам не стала. Дождалась, когда серебристый «Мерседес» Овчарова развернется в узком дворовом проезде и укатит прочь. После чего она вышла на улицу, присела на лавочку и принялась копаться в сумочке.
– Для кого она будет спокойной, а для кого и нет, – в руке напарницы Ларина появился мобильник.
Лора по памяти натыкала длинный номер. Вызванный ею абонент ответил сразу же. Она даже гудков не услышала.
– Да, – донесся из динамика бодрый голос – и это несмотря на то, что на дворе стояла глубокая ночь.
– Немедленно требуется провести генеральную уборку, – бросила в микрофон Лора.
– Вас понял. Сообщите адрес.
Напарница Ларина назвала свое местоположение и отключила мобилу.
Прежде она лишь один раз пользовалась услугами так называемой «группы чистильщиков», идею создания которой когда-то подсказал Дугину Ларин. И подсказал, как показала практика, не напрасно. Ведь на протяжении уже многих лет эта самая группа не раз спасала агентов тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти от провала.
Вскоре к подъезду, возле которого сидела Лора, подъехал микроавтобус с тонированными стеклами. Сдвижная дверца съехала набок. Женщина забралась в салон, где сидели двое в штатском. Один кареглазый. Другой голубоглазый. У последнего покоился на коленях кейс.
Тускло горели фонари. Мигали желтым светофоры, уступая дорогу несущемуся по центральной улице подмосковного города микроавтобусу с тонированными стеклами, который несколько минут назад подобрал напарницу Ларина.
– …Значит, на заправке «спалились»? – постукивал по кейсу пальцами голубоглазый, то и дело поглядывая в окно.
– Не я, а мой напарник. В то время я в машине сидела, – уточнила Лора. – Да и кто ж знал, что так все обернется.
– Не волнуйтесь, мы все исправим, – подал голос молчавший до этого кареглазый.
– На вас и вся надежда, – вздохнула женщина и посмотрела на часы – через три часа за ней уже должен был заехать Овчаров. – Успеть бы…
Через какое-то время микроавтобус уже заруливал на ту самую заправку, на которой камера наружного наблюдения засекла Ларина. Троица выбралась из салона. Вокруг не было ни одной живой души. По крайней мере, людей. Так как неподалеку ходила стая бродячих собак – пять здоровенных псин с потертыми боками. Глаза светятся. Из широко раззявленных пастей текут тягучие слюни. Завидев ночных пришельцев, они тут же зарычали. Но подходить не решались.
– Пошли вон! – прикрикнула на них Лора, и собаки, как ни странно, развернулись и побежали прочь.
– Пошли вон! – прикрикнула на них Лора, и собаки, как ни странно, развернулись и побежали прочь.
– Лихо, – ухмыльнулся один из «чистильщиков».
– А то, – мотнула длинными волосами женщина.
Тем временем голубоглазый «чистильщик» с хирургической скрупулезностью уже ковырялся в щитке сигнализации, подсвечивая себе компактным карманным фонариком, который он держал в зубах. Яркое пятно света плясало по микросхемам и разноцветным проводкам. Последние мужчина аккуратно перебирал пальцами и, выбирая нужный, перерезал наостренным, как лезвие бритвы, перочинным ножиком. Одно неверное движение, и сигнализация могла сработать, и в скором времени к АЗС подкатил бы патруль со всеми вытекающими последствиями.
Но голубоглазый знал свое дело. И через несколько минут сигнализация уже была отключена. И «чистильщики» проникли внутрь небольшого магазинчика при заправке.
Лора дожидалась их на улице и с опаской поглядывала на часы. Она буквально отсчитывала каждую минуту.
Голубоглазый и кареглазый не заставили себя долго ждать. Вскоре вернулись. И когда они расположились в салоне микроавтобуса, а водитель тронулся с места, напарница Ларина тут же спросила у них:
– Ну, что?
– Можете не беспокоиться. Мы удалили видео, на котором запечатлен и реанимобиль, и выходящий из него ваш напарник. При этом подправили время. Теперь получается, что вас там вроде бы как и не было. При этом мы немного похозяйничали в торговом зале, чтобы отвести подозрения.
– Слава тебе господи, – облегченно вздохнула Лора, и ей тут же захотелось спать…
К утру за напарницей Ларина, как и обещал, заехал Овчаров. Он еще не знал, что произошло ночью, а потому был полон уверенности, что, приехав на автозаправку, получит в руки видеозапись, на которой запечатлен один из агентов тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти.
Так и не сомкнувшая за всю ночь глаз Лора даже подыграла ему. Мол, наконец-то с мертвой точки сдвинемся, возьмем в разработку этого засветившегося на камеру антикоррупционера, а там, глядишь, и на других выйдем.
Но уже подъезжая к той самой автозаправочной станции, на которой ночью побывали «чистильщики», Дмитрий Леонидович насторожился, увидев, что она до сих пор закрыта. Вывеска не горела. Не виделось на ней и машин. Впрочем, была одна – полицейская, припаркованная у одной из бензоколонок.
– Странно как-то. Обычно здесь в это время уже очереди стоят. Люди на работу в Москву едут, заправляются на дорогу. А сейчас пусто. Да и что здесь правоохранители делают? – с этими словами Овчаров припарковался за полицейским «Фордом».
Они с Лорой выбрались из автомобиля. И тут из дверей магазинчика при заправке вышли двое. Моложавого вида капитан и представительный мужчина в костюме. Уже догадавшись, что произошло что-то неладное, Овчаров достал ксиву и представился.
– Что здесь произошло? – спросил он у мента.
– Обычное ограбление, – ответил тот. – Сначала злоумышленники отключили сигнализацию, – кивнул он на опечатанный щиток, – затем зашли внутрь. Открыли кассовый аппарат и выгребли оттуда все деньги. Потом похозяйничали в торговом зальчике магазина, украв дорогостоящие автомобильные аксессуары. Что именно, владелец автозаправки мне уже перечислил, – и он кивнул на мужчину в костюме.
– Беспредел какой-то, – возмущенно произнес тот…
…«Мерседес» цвета металлик ехал по запруженной автомобилями центральной улице подмосковного города. Лора то и дело поглядывала в окно. А вот Овчаров продолжал неустанно твердить одно и то же, в сердцах ударяя при этом ладонью о рулевое колесо:
– Ничего не понимаю. Вроде бы вычислили этих антикоров, проследили маршрут следования этого гребаного реанимобиля до автозаправки. Приехали туда. А там какое-то ограбление произошло. Ну, бог с ним, с ограблением. Они же в комнату охранника не заглядывали – замок целый. Да и зачем им это? Им деньги нужны были. Ладно, черт с ними. Не об этом речь. Меня удивляет другое – почему мы на видеозаписях с заправки не обнаружили того реанимобиля? Ведь он туда заезжал, и расположенная вблизи камера ГИБДД это подтверждает. Ну, заезжал же. А его нету. Куда он исчез?
– Мистика, Дмитрий Леонидович, – отозвалась Лора и про себя улыбнулась. – Другого объяснения я не нахожу.
* * *Если бы провинциальная газетенка «Подмосковный курьер-Info» решила создать рейтинг самых богатых и влиятельных людей родного города, аналогичный тому, что составляет журнал «Forbes», только местного масштаба, то первую строчку в нем занял бы Магомед Рамдракович Уралов. И если бы там, где указываются сведения об источниках доходов, у его конкурентов было пропечатано примерно следующее: «родился в таком-то году, окончил такой-то университет, свой первый бизнес открыл во столько-то лет, а к стольким-то годам сколотил такое-то состояние, которое по сей день приносит ему энную сумму денег…», то про Магомеда журналисты смогли бы раскопать немного и в итоге написали бы скупое – «выходец с Кавказа, который в свои сорок пять организовал охранное агентство «Бастион», пользующееся повышенным спросом у состоятельных клиентов не только из стран бывших республик социалистического лагеря, но и из дальнего зарубежья». Вот что было известно об этом человеке.
Лишь самые приближенные к телу местного «олигарха» знали про него все. Ну, практически все. То, что в начале лихих девяностых он перебрался в Россию из Чечни, организовал в Москве ОПГ, занимающуюся рэкетом. Потом скорефанился с известным криминальным авторитетом. Когда же социально-экономическая ситуация в стране начала стабилизироваться и на бандитов стала наезжать милиция, он на некоторое время залег на дно, а потом всплыл уже в одном из подмосковных городов. Где ему каким-то образом удалось спеться с местными правоохранителями и развернуться с невиданным прежде размахом…
Что же касалось дня теперешнего, то Уралов уже являлся фактически хозяином города. Ему принадлежали все подпольные игровые и увеселительные заведения. Он даже сам сбился со счета, сколькими казино, покер-клубами, нарко-притонами и борделями владел. Также под ним ходили все местные коммерсанты, которые ему исправно отстегивали, чтобы он не прикрыл их бизнес. А Магомед Рамдракович мог это сделать в два счета. Ведь у него в распоряжении были не только послушные менты, которые закрывали глаза на весь творимый им беспредел, имея с этого свою долю, но и целая армия кавказцев, «детей гор», которых он перетащил из Чечни и которые теперь держали в страхе весь город.
Весь черный нал, получаемый им от криминального бизнеса, Уралов под подушкой не держал, а исправно переводил его в «белый», то бишь в официальный. В том ему помогало созданное им специально для этих целей охранное агентство «Бастион». Схема действовала следующим образом. Например, на банковский счет агентства поступала определенная и немаленькая сумма денег, которую Магомед Рамдракович получил, скажем, за месяц работы всех его подпольных борделей. Бухгалтерия «Бастиона» тут же клепала документы, по которым выходило, что эти «филки» пришли от одного из клиентов, который пользовался услугами агентства…
…В просторном кабинете Магомеда Рамдраковича, расположенном на верхнем этаже охранного агентства «Бастион», здание которого находилось в самом центре подмосковного города, заседали трое. Сам Уралов, майор Петрогородцев и выписавшийся из больницы капитан Волошин. Последний все еще не мог поверить, что Магомед замолвил за него словечко, и лишь благодаря этому он находится сейчас не в камере СИЗО, а на свободе.
– …И какого, спрашивается, хрена ты тогда от моего имени СОБР вызвал? – сокрушался отправленный в отставку новым начальником ОВД майор Петрогородцев. – Хотел с грузчиком поквитаться? Взял бы да встретил его в темном переулке и накостылял как следует. Но на фига собровцев в это дело вмешивать? Да еще моим служебным телефоном пользоваться? Ты понимаешь, что ты сорвал мой план? Ведь если бы не твоя дурацкая выходка, то, возможно, я бы с полковником Правдеевым договорился. А так он даже разговаривать со мной не стал – выгнал из Отдела. И все из-за тебя.
– Извини, – развел руками Волошин и тут же добавил: – Впрочем, тебя и так бы оттуда погнали. Ты же тест на «детекторе лжи» завалил.
– Да пошел ты в задницу, – огрызнулся майор. – А вообще скажи спасибо, что я тебя…
Уралов, молча наблюдавший за перепалкой бывших ментов, наконец не выдержал и стукнул кулаком по столу. Петрогородцев моментально смолк. Затих и Волошин.
– Все! Прекратили! – словно строгий классный руководитель, разнимающий ругающихся между собой двух малолетних сорванцов-учеников, рявкнул хозяин кабинета. – В конце концов я вас к себе не для того позвал, чтобы вы тут отношения выясняли. Да и некогда их выяснять. Проблему решать надо.
Естественно, под проблемой Магомед Рамдракович подразумевал нового начальника ОВД – полковника Правдеева, который начал наводить в городе свои порядки. А это угрожало преступному бизнесу кавказца. Он понимал, что опечатанный на днях правоохранителями один из его покер-клубов – лишь цветочки, так сказать, разминочка, за которой последуют более болезненные удары.