Будто нарочно задев меня плечом, Нуэве дошел до мотоцикла.
– Поехали, маленький неблагодарный трансвестит. Нас ждут в аэропорту. Мне надоел этот богом забытый город, и еще больше надоел ты.
Я забрался на заднее сиденье «харлея».
– Отдай мое оружие, – потребовал Нуэве.
– Нет уж, спасибо, пусть побудет у меня.
Нуэве хотел что-то сказать, но передумал и выжал газ. А я зажмурился и крепко обхватил его руками.
05:02:34:26
Нуэве поехал сразу в аэропорт. Я не знал, ведут ли к нему местные дороги, но очень на это надеялся. Шоссе Алкоа – самая оживленная магистраль в Ноксвилле, а потому на каждом светофоре не меньше пяти водителей глазели на вырядившегося, как престарелая леди, крупного парня, который ехал на заднем сиденье забрызганного грязью полицейского мотоцикла. И я очень волновался, что мы нарвемся на настоящего полицейского. Какую легенду сочинит умник Нуэве, чтобы объяснить мой прикид?
Я закрыл глаза, уперся подбородком ему в спину и попытался привести мысли порядок. Такое упражнение давалось мне нелегко и в более благоприятных обстоятельствах, но я все равно попробовал.
У Могара был сын. Сын, как и я, понятия не имел, какими делами занимается его отец, пока тот не умер. Потом кто-то принес ему голову отца и сказал, что его обезглавил парень по имени Альфред Кропп и сделал это мечом архангела Михаила. И тогда Журден приехал в Ноксвилл, чтобы отомстить за отца… Или найти какой-то Тринадцатый Череп, потому что кто-то пообещал ему, что, если у него будет Тринадцатый Череп, он получит Экскалибур… Но как вообще моя смерть может быть связана с Тринадцатым Черепом и Экскалибуром? А если она имеет к этому какое-то отношение, то почему Журден сказал мне о Тринадцатом Черепе?
Что он там брякнул?
«Она обещала, и я ей верю. Дар вернется к истинному наследнику Камелота. Но сначала надо вернуть на место Тринадцатый Череп».
Дар святого Михаила это, скорее всего, Экскалибур, а под наследником Камелота Журден, очевидно, подразумевал себя. Но кто такая та, о которой он вспоминал? Озерная Леди?
«Согласно некоторым источникам, София и есть та самая Озерная Леди, которая передала Артуру меч Михаила».
София. Сэм упоминал это имя во сне, а потом спорил о ней с Нуэве. Знал ли Сэм, что Журден охотится за мной? И если знал, то почему не сказал?
В аэропорту Нуэве поехал к ангару в самом дальнем углу взлетного поля. Ангар был окружен забором из металлической сетки с колючей проволокой поверху. Территорию патрулировали два парня в синих комбинезонах с «глоками» девятого калибра на ремне. Они встретили нас у ворот, которые были заперты на висячий замок.
– Алису вытащили из норы. Повторяю: Алису вытащили из норы, – доложил один из них по рации и открыл ворота.
Нуэве закатил мотоцикл на территорию ангара. Я шел рядом. После езды верхом ноги были резиновые и еще жутко болел зад. Мне стало интересно: кто из нас Алиса – я или Нуэве? Впрочем, это было очевидно.
Нуэве шагал быстро, я плелся сзади.
– Шевелись, Альфред Кропп, – поторопил Нуэве, не оглядываясь. – Мы у финиша.
– Она здесь, и она не в духе, – предупредил его один из охранников.
Дверь в ангар была закрыта на висячий замок, и, пока охранник возился с ключами, я переспросил:
– Кто не в духе?
Охранник снял замок и открыл перед Нуэве дверь. Когда я входил следом, охранник стрельнул в меня глазами.
– Что? – спросил я.
– Думал, ты посимпатичнее.
В ангаре носом к воротам стоял «лирджет». Вокруг него суетились ребята в серых рабочих комбинезонах, как я понял, готовили самолет к вылету.
«Еще пара полетов, – сказал я себе, – самое большее три, и впредь я никогда не взойду на борт».
Навстречу нам шла женщина. Стук каблуков ее вишневых туфель эхом раздавался в огромном ангаре. На женщине был деловой костюм в тонкую полоску, а светлые волосы собраны в узел.
Это была Абигейл Смит – директор АМПНА и обладательница самых великолепных зубов, какие мне приходилось видеть.
– Альфред, дорогой, как же я рада тебя видеть, хоть и не в полном порядке, но живым, – просияла она и поцеловала меня в щеку, после чего повернулась к Нуэве, и улыбка погасла. – Еще один косяк, Нуэве.
– Разве не гибель Кроппа считается косяком?
– Нам пришлось изрядно повозиться после нападения в больнице и инцидента на шоссе. Теперь Медикон должен разгребать историю со сбитым вертолетом.
Медиконом в АМПНА называли подразделение, в котором сочиняли легенды для операций Конторы.
– Неизбежные издержки, – усмехнулся Нуэве.
– Не хотелось бы вас перебивать, – перебил их я, – но нельзя ли мне переодеться перед вылетом?
Ослепительная улыбка Эбби вернулась, как солнце, выглянувшее из-за туч.
– Конечно, Альфред. Идем.
Она положила руку мне на плечо. Мы прошли в конец ангара и поднялись по деревянной лестнице в офисное помещение. Из большого окна открывался вид на залив.
– Я понимаю, тебе несладко пришлось после нашей последней встречи, – сказала Абигейл.
– Это еще мягко сказано.
– Ты принял мудрое решение, Альфред. По крайней мере, в отношении Печати. Но меня интересует, насколько мудрым будет оно в отношении цены.
– Я совершил ошибку.
Эбби остановилась на верхней ступеньке и посмотрела на меня.
– Перед тем как я вернул короля демонов в Священную Чашу, – продолжил я, – он устроил мне видение… Он предложил то, о чем я прошу сейчас. Только тогда я отказался, потому что цена была слишком высока.
– Что за цена?
– Его свобода.
Она долго и удивленно смотрела на меня, а потом спросила:
– И это то, что ты хочешь получить? Свободу?
Я кивнул:
– Нуэве не станет играть со мной честно, Эбби, но ты никогда меня не обманывала. Ты ведь сдержишь слово, если я отдам вам Печать?
Абигейл улыбнулась, на сей раз печально, и коснулась моей щеки.
– Пока я директор, наш договор никто не нарушит, – сказала она, и это было самое железное обещание из всех, на какие я мог рассчитывать.
Абигейл открыла дверь, и мне навстречу устремилась лысина мистера Нидлмайера. Его короткие пухлые ручки были широко разведены. Он на бегу оттолкнул Эбби и уткнулся детским личиком мне в грудь.
– Все хорошо, мистер Нидлмайер, – заве-рил я. – Со мной все в порядке.
– Слава богу! – воскликнул он. – Когда они потеряли связь с вертолетом, я уж подумал, что произошло худшее!
В офис вошел Нуэве. При виде Нидлмайера его темные глаза вспыхнули.
– О, адвокат. Великолепно! – Он повернулся к Эбби. – Директор, самолет готов к вылету. Можно совершить обмен.
– Не сейчас, – возразила Абигейл Смит, все еще злая на Нуэве. – Сначала Альфред переоденется и познакомится с координатором своего извлечения.
– С кем?
– Сюда, Альфред.
– Я здесь подожду, – шепнул Нидлмайер.
Эбби отвела меня в другую комнату. На диване сидела белокурая девушка с медной кожей и огромными голубыми глазами. Увидев меня, она встала.
– Эшли?
– Привет, Альфред.
Она обняла меня, и я почувствовал запах сирени. Я потупился под взглядом этих глазищ.
– Мне говорили, что ты изменился, – сказала она.
– Платье – не моя идея.
– Я не о платье.
Эшли отступила на шаг. Объятия длились около четырех секунд. Слишком долго.
– Я думал, ты уволилась.
– Они сделали мне предложение, от которого я не смогла отказаться, – ответила она и взглянула на Эбби.
– Эшли согласилась вернуться в Контору при условии, что мы назначим ее координатором твоего извлечения.
– О! А что это значит?
– То, что Эшли отвечает за координацию твоего извлечения из нашего интерфейса.
Я посмотрел на Эшли:
– Ненавижу АМПНА.
Она рассмеялась:
– Почему ты не меняешься, Альфред? Жду тебя на поле. – Она удалилась, и волны золотистых волос покачивались в такт ее шагам.
Эбби посмотрела на часы:
– Ванная там, одежда рядом в шкафу. Вылетаем через пятнадцать минут. Нельзя нарушать параметры безопасности.
Она похлопала меня по плечу и пошла к выходу.
– Эбби, подожди, – окликнул ее я. – Как Сэмюэл?
– Сэмюэл?
– Ты знаешь, Оп-девять… Сэмюэл. Он в порядке?
– Да, Альфред. Мы перевезли его в безопасное место.
– Ну, если прошлое чему-то и учит, то таких мест не существует.
Эбби рассмеялась.
– И это не шутка, – заметил я. – Значит, его здесь нет.
– У него нет причин находиться здесь. Или есть?
Я поразмыслил.
– Пожалуй, нет. Просто когда я видел его в последний раз, мы с ним вроде как поругались. Ты можешь ему передать, что со мной все в порядке… Что теперь все будет хорошо?
– Конечно, Альфред.
– Кто такая София?
Эбби секунду молча смотрела на меня, и лицо у нее стало таким же неподвижным, как у Нуэве на молочной ферме.
– София?
– Сэмюэл сказал, что это призрак из его прошлого.
Эбби медленно покачала головой:
– Извини, Альфред, я не знаю никого с таким именем.
Эбби медленно покачала головой:
– Извини, Альфред, я не знаю никого с таким именем.
– А Нуэве сказал, что это богиня мудрости.
Эбби усмехнулась:
– Так и сказал?
– А Тринадцатый Череп?
– Что?
– Тринадцатый Череп. Журден его ищет.
– Да? Как… необычно.
– Так ты знаешь о нем?
Абигейл кивнула.
– Сейчас ты скажешь, что это секретная информация? У тебя на лице это фирменное «секретное» выражение.
– Я собиралась сказать, что если это так, то он охотится за химерой. Тринадцатый Череп – это миф.
– Что за миф?
Эбби тряхнула головой:
– Альфред, какое это сейчас имеет значение? Еще несколько дней, и все это, – она обвела комнату рукой, подразумевая АМПНА, – уже не будет тебя беспокоить. Теперь ты свободен.
Она развернулась на вишневых шпильках и зашагала к выходу.
В душе я быстро смыл с себя грязь и навоз, нашел возле раковины зубную щетку, почистил зубы и натянул стандартный для АМПНА черный комбинезон из шкафа. Там же в ванной перед зеркалом расчесал пятерней спутанные волосы, думая, что если бы моим координатором назначили кого-то другого, мне вряд ли пришло бы в голову так прихорашиваться. Эшли уволилась из АМПНА после того, как приняла участие в схватке с шестнадцатью миллионами демонов. Дело было в Сахаре. Это всерьез выбило ее из колеи. Я и не надеялся увидеть ее вновь. Но – таково уж везение по-кроппски – когда это случилось, я был в платье. Еще я изрядно похудел и подрос на дюйм, и у меня появилась эта крутая седина. И еще, глядя на свое отражение в зеркале, я подумал: вот что бывает, когда в твоей жизни происходят большие перемены – прошлое «я» сохраняется, но как фантом ампутированной конечности.
Они ждали меня в комнате отдыха: Эшли, Эбби, Нуэве и мистер Нидлмайер.
Я опустился в кресло рядом с Эшли.
– Ну вот, я снова парень.
– Красавчик, – тихо буркнул Нуэве и обратился к Нидлмайеру: – Еще десять минут, и мы отправимся в счастливые края. Контора согласилась пойти на извлечение сеньора Кроппа в обмен на похищенный у нее предмет.
Мистер Нидлмайер нервно кивнул, как китайский болванчик.
– Итак? – продолжил Нуэве. – Этот предмет у вас?
Нидлмайер посмотрел на меня. Я кивнул. Только тогда он открыл свой портфель и достал Великую Печать Соломона. Я сделал глубокий вдох. С этого момента и Великая Печать, и Священная Чаша со всеми заключенными в ней демонами переходят в руки Конторы. Завладев ими, она сможет освободить демонов и вообще сделать все, что пожелает. Я посмотрел на Эбби. Будь директором кто-то другой, я ни за что бы не отдал Печать. Я никогда не доверял АМПНА полностью, но Эбби верил. Она сохранит Печати в надежном месте и уж точно позаботится, чтобы никто снова не выпустил изгнанных с Небес на свободу.
Нуэве одним молниеносным движением выхватил кольцо из дрожащей руки Нидлмайера и сияющими от возбуждения глазами посмотрел на поблескивающее в лучах флуоресцентных ламп кольцо.
– Итак, – сухо сказала Эбби, которая стала до мозга костей деловой, – мы на грани прорыва.
Она встала, за ней встала Эшли, поднялся и Нуэве. Мы с мистером Нидлмайером остались сидеть.
Эбби, Эшли и Нуэве по очереди произнесли:
– Альфред.
– Альфред.
– Альфред.
– Простите, могу я на минуту остаться с Альфредом наедине? – спросил мистер Нидлмайер.
Нуэве среагировал моментально.
– Это еще зачем? – с подозрением спросил он.
– Хотелось бы попрощаться.
Эбби взглянула на часы:
– У вас пять минут.
Пока они шли к выходу, я услышал, как Нуэве бросил Эбби:
– Сантименты!
Когда дверь за ними закрылась, мистер Нидлмайер выглянул в окно, дабы убедиться, что нас никто не подслушивает. Я не стал говорить, что в комнате могли быть «жучки». Нидлмайер придвинул стул ближе ко мне.
– Альфред, ты уверен, что принял правильное решение?
– Все пошло прахом, мистер Нидлмайер, – кивнул я.
– Тут мне нечего возразить. Назови меня циником, но деньги действительно улаживают любые проблемы. Ты хоть понимаешь, что отказываешься от половины миллиарда долларов?
– С того самого дня, как все это началось, – ответил я и вдруг почувствовал, что готов разреветься. – С того момента, как я украл меч, начали гибнуть люди. Много людей умерло. Думаю, большинство из них были плохими, но и хороших было немало, включая моих дядю и отца. Мистер Нидлмайер, это как огромное колесо смерти. А я его ось. Колесо не может вращаться без оси.
Нидлмайер кивал, как будто понимал, о чем я толкую, но я в этом сомневался.
– Сэмюэл не возьмет деньги АМПНА, – продолжил я. – Поэтому я и хочу быть уверен, что он получит от меня какую-то сумму. Остальное раздайте, пожалуйста, сиротским приютам и еще кому-нибудь вроде них, но мне ничего не приходит в голову, кроме приютов. Короче, вы понимаете, о чем я. Вы адвокат, вот и проследите, чтобы все было как надо. Мертвым я помочь не в силах, зато живым еще могу.
– Да, Альфред, хорошо… как раз об этом…
– О какой части «этого»?
– О денежной. Последовало некоторое развитие событий.
– Терпеть не могу, когда вы так говорите. Что еще за развитие?
– Все счета заморожены.
– Как – заморожены?
– По решению суда. Об этом-то я и хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Завещание твоего отца опротестовано.
Я уже собрался спросить: «Кем?» – но тут до меня дошло.
– Журден Гармо.
– Да, он. А ты откуда знаешь?
– Его отец был наследником мистера Сэмсона. Мистер Сэмсон решил, что если с ним что-нибудь случится, то Экскалибур перейдет к Могару. А потом он узнал обо мне и передумал насчет Могара, а тот использовал меня, чтобы выкрасть меч, ну и так далее.
– Понятно, – кивнул мистер Нидлмайер. – Теперь мы можем принять бой. Завещание на твое имя составлено позднее, чем то, по которому наследником является Могар.
– Значит, Журден не получит денег.
– Если только не совершит серьезное преступление, – заметил Нидлмайер.
– Не думаю, что это для него проблема. Он всюду таскает за собой черную кожаную сумку. И знаете, что в ней, мистер Нидлмайер? Голова его отца.
– О господи!
– И может быть, голова у него не одна. Я думаю, что он забрал голову и моего отца. Журден – конченый псих. Забрал его голову, поджег дом, а теперь подбирается к деньгам. По-моему, он решил стереть с лица земли все, что хоть как-то со мной связано. Я встал. – И еще Череп. Он тоже ему нужен, хотя непонятно, при чем тут моя смерть.
– Череп?
– Тринадцатый Череп. Слышали?
– Господи, да откуда?
– Вы работали на шишку, главу Священного ордена. Что-то могло всплыть.
Мистер Нидлмайер смотрел на меня пустыми глазами. В последнее время так делали слишком многие.
– Вся история наверняка как-то связана с рыцарями, – продолжил я. – Откуда еще знать Журдену об этом Черепе?
– Альфред, я ничего не знаю ни о каких черепах.
– Понятно. Что ж, как говорит Эбби, сейчас это уже не имеет значения. Как и София.
Нидлмайер совсем растерялся.
– София? Что за София?
– Призрак из прошлого. – Я тяжело вздохнул. – И больше ничего.
– Да. Ничего, – дрожащим голосом повторил за мной Нидлмайер.
Я пошел к двери.
– Постой, Альфред! Чуть не забыл. Есть еще кое-что.
Я обернулся и увидел у него в руке черный меч.
– А с ним что делать? – спросил Нидлмайер.
Это был меч Беннасио, оружие последнего рыцаря на земле. В шато во Франции я поклялся на нем Небесам. Если я откажусь от меча сейчас, не будет ли это значить, что я отвернулся еще от кого-то – от того, кто называл меня любимым?
– Это не бегство, – сдавленным голосом сказал я. – Я не пытаюсь спасти собственную шкуру. Дело не в этом. Все совершенно не так.
– Альфред, я не понимаю. Ты его не возьмешь?
Это он о мече спросил.
– Для них все закончилось, мистер Нидлмайер. Время рыцарей прошло, а если все-таки не прошло, то рыцарей точно больше нет. – Я с трудом сглотнул. Призраки из прошлого! Разве не все вокруг – призраки из прошлого? – Вы его лучше расплавьте или разломайте и выбросьте в море.
Нидлмайер кивнул, но потом сказал:
– И все же я лучше спрячу его в укромном месте. Вдруг пригодится.
Больше не пригодится. Мистер Нидлмайер об этом не знал, но через несколько часов Альфред Кропп умрет.
05:01:54:11
Спустя пятнадцать минут я был на высоте две тысячи футов над Ноксвиллом и поднимался все выше. Глядя в окно на зимний пейзаж в бурых тонах и широкую, петляющую в предгорьях ленту реки Теннесси, я понимал, что больше никогда всего этого не увижу.
Эшли сидела рядом.
– О чем задумался, Альфред? – спросила она.
– Гадаю, с какой стати ты решила вернуться в АМПНА.
Я посмотрел на Эшли. Она была лучше некуда, такая типичная американская красотка – блондинка с голубыми глазами, правильным носиком и белоснежными зубами.
Эшли отвернулась:
– Меня попросили.
– И ты согласилась. Так просто?
– Они сказали, что им нужен координатор по извлечению.