Понятия не имею, сколько прошло времени, пока мы безмолвно смотрели друг на друга. Как и понятия не имею, почему вообще не могла оторвать от него взгляд.
– Значит, так, – Калеб отстранился на шаг и продолжил: – Возвращайся к себе в комнату и ничего не делай, ясно? С тем психом поговоришь потом.
– С психом?! – пискнула с абсурдом.
– Да. Со своим парнем, которого ты заменила на шоу.
– Но он…
– Возвращайся к себе в комнату и сиди тихо! И даже не думай сунуться к Вонгу!
– Но…
– Мне надо подумать!
– О чём тут думать?! Всё и так ясно! – возмущалась я. – Даже Джаред всё знает! Это конец! И вообще, ты, по идее, должен был стать первым, кто…
– Послушай, Лекса! – внушительно перебил Калеб. – Просто сделай, как я говорю, ладно? Хочешь уйти, придётся уйти тихо, потому что Far-between не нужен скандал с участием дочери сенатора, это ты понять способна? Можешь хоть на минуту перестать думать только о себе?!
Калеб силой провёл рукой по лицу и, отстранившись, принялся мерить комнату шагами.
– Свихнуться можно… Как вообще всё это могло произойти?.. Мне надо всё обдумать. Просто не делай ничего хотя бы до завтрашнего дня! Не высовывайся! Просто занимайся тем, чем и раньше. Иди на гитаре поиграй или… не знаю, просто дай мне подумать. – Остановился и строго поглядел на меня. – Поняла?
Я задержала на Калебе многозначительный взгляд и спустя паузу тихо ответила:
– Хорошо. Но не из-за чувства вины или боязни скандала. Мне не привыкать жить на минном поле.
– Тогда почему?
– Потому что ты меня об этом просишь.
Хлопнув дверью, я отправилась в нашу с Винсом комнату. Мой сосед появился следом и озадаченно уставился на меня с вопросом, что вообще это было?
– Почему Калеб затащил тебя к себе в комнату?! Мики, что за бес в него вселился? Это выглядело… жутко! Он бил тебя?
– Что? – фыркнула я. – Нет! О чём ты?! Просто они с Джаредом… – Стоп. Хватит вранья. Забросила гитару на плечо и, сказав Винсу, что позже ему всё объясню, вышла за дверь.
У ворот никого не было. Телефон Мики не отвечал, а Эстер сбрасывала вызовы.
Вот так, меня все бросили.
Поплелась в беседку недалеко от бассейна, устроилась в одном из белоснежных подвесных кресел и принялась перебирать пальцами струны. Только на этот раз даже любимое занятие было не в силах облегчить моё угнетённое состояние.
Знаю, сама виновата.
Закрыла глаза и откинулась на спинку полукруглого сооружения, болтающегося подо мной на толстых серебристых цепочках.
«Всё наладится. Всё всегда налаживается. По-другому и быть может. А лёгкое помешательство на Калебе спустя какое-то время с чистым сердцем можно будет списать на банальное влечение. Ничего серьёзного. Такое ведь бывает. Мики – вот кто важен».
До конца дня Калеба не было видно.
Я сидела на улице, глядя на бледный диск полной луны, и только когда в окне его комнаты зажёгся свет, отправилась спать.
Утро началось неожиданно – Винс принёс мне в постель огромный бокал странного тягучего варева грязно-зелёного цвета.
– Что это? – сомнительно покосилась на соседа, принимая напиток. – Отравить меня надумал?
– Выглядишь паршиво, дружище. Подумал, тебе надо взбодриться! – ухмыльнулся он, делая глоток из точно такого же бокала, и облизал губы с довольным видом. – Это энергетический коктейль по рецепту моей бабушки. Шикарная вещь!
Сделала маленький глоток и поморщилась от сладковато-горького вкуса:
– Лучше мне не знать, что в нём, так ведь?
– Ничего такого, – Винс опустился на свою кровать. – Корень сельдерея, петрушка, огурец, немного цитрусового сока, одни витамины, в общем. Ещё шоколад для активности мозговой деятельности и клубника с…
– Прошу, не продолжай!
Винс рассмеялся, поглаживая ирокез идентичного коктейлю цвета:
– Отличный тонизирующий и успокаивающий коктейль! Без шуток! Выпей всё, сразу разницу почувствуешь, а то на тебе со вчерашнего вечера лица нет.
Выпила. С большим трудом, но, как оказалось, Винс не врал… И правда, что ли, сил прибавилось? Ощутила некий душевный подъём, даже жизнь больше не кажется последним кругом ада. А может, просто самовнушение? Скорее всего, самовнушение. Ну знаете, как это бывает?..
После зарядки мы вернулись в комнату. Винс поделился тем, что сам будет исполнять песню в полуфинале: и играть на гитаре, и петь, потому что он это отлично умеет. Кто бы сомневался! Этот парень практически во всём идеален. До сих пор понять не могу, какая драная кошка пробежала между ним и Джаредом.
Кстати, о мегаактивных парнях… Заявился ко мне в комнату, стоило Винсу отправиться в душ. Опустился на одну из пустых кроватей и долго и внимательно изучал меня взглядом.
– Что? – я первой нарушила молчание, отправляя одну из рубашек Мики в корзину для белья. – Грудь мою ищешь?
– На ней ведь бандаж, – отозвался Джаред кисло и как ни в чём не бывало добавил: – Птичка рассказала. Уже после того, как Калеб позвонил мне и велел держать язык за зубами, так что не вздумай сейчас в чём-то обвинять свою подругу!
Ну вот, теперь у Эстер и новый защитник нарисовался.
Я фыркнула, сбросила с ног кроссовки и расположилась на кровати напротив Джареда:
– Надо же, кто бы мог подумать. А ты умеешь быть серьёзным.
– И ты даже не представляешь насколько, чудик.
– Думаю, это прозвище мне больше не подходит.
– И почему же? – глумливо рассмеялся Джаред, потирая ладони, точно сделал крупную ставку в казино. – Очень даже подходит! Ну или как тебя называть? Чудачка? Безбашенная? Трансвестит?
Я мерзко улыбнулась:
– О, последнее мне особенно нравится.
– Девчонка в синем парике, – вдруг фыркнул Джаред, наморщив лоб. – Да ты и правда особенная. Такое выкинуть! Не поделишься, как до этого докатилась?
Я уткнула локти в колени и уставилась на Джареда деловым взглядом:
– Сразу после того, как ты расскажешь, как вчера проводил время с Эстер. Точнее, нет, не так – почему она его с тобой проводила?
– Что это ещё за «почему»? – скривился Джаред и цокнул языком, точно я его оскорбила. – У моей птички был день рождения, и я сделал всё, чтобы остаток вечера для неё прошёл как полагается… Особенно после того представления у ворот.
Я недоверчиво сузила глаза.
– Ничего такого не было! За кого ты меня принимаешь? – поспешил заверить Джаред, взмахнув руками.
– А Мики? – спросила спустя паузу. – Где он был? У него до сих пор выключен мобильный.
– Нет-нет-нет! – повысив голос, залепетал Джаред. – Со своим ковбоем сама разбирайся! И со всей кашей, которую заварила! Я в это лезть не буду! Ещё из ума не выжил, в отличие от некоторых… Чёрт, чудик! Да я ведь тебя за своего пацана считал! Говорил с тобой на равных, как брат с братом, а ты… баба?!
– Так чего пришёл? – перевела тему я, желая поскорее избавить себя от очередных нравоучений.
– Посмотреть на тебя.
Я усмехнулась:
– Давно не видел?
– Видел. Но теперь смотрится как-то по-другому… Слушай, а я при тебе ничего неприличного не делал?
Я тяжело вздохнула и вновь сменила тему на более серьёзную:
– Значит, сдавать ты меня не собираешься?
– Слушай, мужик… ТЬФУ! Чтоб тебя! Слушай, Лекса, я же сказал: не моё это дело, да и… моя птичка очень просила позволить дать тебе шанс всё закончить самой.
– О, а я думала, это Калеб тебе сказал язык не распускать.
Глаза Джареда презренно сузились:
– Калеб? Этот мужик запал на тебя с первой встречи – в лимузине. Потому что каким-то странным и удивительным образом ты первая, кто за последние четыре года сумел расшевелить его бесчувственную тушу. И да, пожалуй, я не стану тебя сдавать. – Джаред недовольно поджал губы и с раздраженным видом почесал затылок. – Короче! Ты, может, с головой и не дружишь, но я тебе вот что скажу: Калебу уже двадцать шесть. Ещё немного, и песок посыплется! А он тут играет в игру, что затеяла двадцатилетняя соплячка, без обид! Но на твоём месте я бы хорошенько задумался над этим. Я уже давно его таким не видел, и если ты сломаешь его снова, как это уже было однажды, я тебя с того света достану и парик на задницу натяну, поняла?
– А ты кто, его мамочка? – С трудом сдерживая улыбку, ответила на угрозу. – Парик на заднице это жестоко…
– Я не шучу.
Сделала вид, что прокашлялась, подавив смех, и заговорила на полном серьёзе:
– У меня есть парень, Джаред. И мне больше нечего тебе сказать. С Калебом разбирайся сам. Я не давала ему никаких поводов и давать не собираюсь.
Лицо Джареда исказила злая гримаса, но вскоре ленивая улыбка вдруг стала растягиваться от уха до уха. Он поднялся с кровати и хлопнул меня по плечу, слегка не рассчитав силу, так что я завалилась на бок.
– И всё-таки есть в тебе что-то, чудик! Или нет… буду назвать тебя сестрёнкой, не против? Нравишься ты мне. С тобой весело! Надо будет как-нибудь выпить вместе. Как на это смотришь? И, кстати, можешь звать меня братишкой, я не возражаю!
Вечером всех участников шоу представили приглашённым педагогам, после чего все разошлись по студиям, а я поплелась обратно в комнату, потому что не видела смысла думать о полуфинале, раз моё нахождение здесь до сих пор под вопросом.
Внезапный стук в дверь заставил подскочить на кровати, потому что противное существо тут же замурлыкало внутри меня ещё до того, как Калеб переступил порог комнаты.
– Собирай вещи! – сказал он, кивнув на мой рюкзак рядом со шкафом. – И спускайся вниз.
Глава 24
– Отдельная комната? – с высоко вздёрнутыми от удивления бровями я смотрела то на Калеба, то на абсолютно пустую спальню для участников, расположенную на первом этаже. Одна из тех, которая освободилась после отчисления парней.
– Какие-то проблемы? – Калеб казался спокойным, но говорил командирским тоном, точно зная, что я не в том положении, чтобы спорить. – Свободных комнат хватает. И ты не единственная, кто теперь живёт отдельно. Вонг ничего не имеет против.
– О’кей, – пожав плечами, я бросила пухлый рюкзак на ближайшую кровать со стопкой чистого постельного белья. Нерешительно взглянула на Калеба, как-то само собой акцентируя внимание на том, что в чёрных футболках вроде этой он выглядит наиболее колоритно; удивительно приятный контраст с его глазами. Они всегда были такими ясными? Как хрусталики льда…
– Чего смотришь? – Он задумчиво приподнял бровь, тем самым выведя меня из оцепенения. – Эту неделю будешь жить здесь. Хватит с тебя мужского общества по ночам. Выбирай песню и работай над ней, как и остальные. Полуфинал в воскресенье. После того как отыграешь, уйдёшь из шоу по собственному желанию вне зависимости от того, какими будут результаты. Уйдёшь тихо, так чтобы никто и подумать не смел о том, кем на самом деле был Мики Харпер. А дальше… дальше можешь делать, что хочешь.
– Так я… я остаюсь?
– А ты вообще здесь была, когда я тебе это всё рассказывал? – сузил глаза Калеб.
– Да, я… – Как же сложно говорить-то! Горло першит и водички просит, а аромат духов, который исходит от Калеба, и вовсе мозги затуманивает.
Калеб выдержал паузу, не сводя с меня пронзительного взгляда. Запустил руки в карманы джинсов и сделал шаг в мою сторону, так что пришлось вжаться в стену, чтобы не нарушать безопасную дистанцию.
– Никогда не слышал о личном пространстве? – прошипела с угрозой.
Уголок губ Калеба приподнялся в нахальной улыбочке, и, как назло, он сделал ещё шаг вперёд, так что его грудь практически коснулась моей.
– В мужскую ванную комнату чтоб больше не ходила, – произнёс мягче, но вовсе не шутя. – Захочешь принять душ – в половине седьмого утра моя ванная в твоём распоряжении.
Мои глаза так резко расширились, что с губ Калеба слетел довольный смешок:
– Я не собираюсь принимать его с тобой, если ты об этом подумала.
– Ни о чём таком я не подумала! – «И щёки совершенно не горят».
– Ну вот и хорошо. – Калеб помялся на месте, собираясь сказать что-то ещё, но так и не решился. И как будто случайно задел мою руку своей, отчего по всему телу пронёсся заряд электричества, и вышел из комнаты.
Выпустила из лёгких весь воздух и, как мокрая тряпка, сползла по стене.
Половину следующего дня я ломала голову над песней, которую буду исполнять. А вторую половину дня посвятила проблемам более существенным.
В эту субботу возвращаются родители, как сообщила в одном из эсэмэсок Хизер, а мне в кратчайшие сроки нужно найти вокалиста, и это большая проблема! Мики отпадает. Лишний риск, да и он ни за что не согласится. Дылда воет примерно так же обворожительно, как и я. А вот у Смурфа голос очень даже ничего, неспроста в группе ему отведена роль бэк-вокалиста. И он вроде уже должен был в Лос-Анджелес вернуться.
Написала ему эсэмэс со своей просьбой, а в ответ получила совет поскорее убираться с шоу, пока Мики не нашёл себе партию получше.
Интересно, это Мики ему об этом сказал?..
Вот во что превратились мои стремления прославить «Пончиков». Теперь моя же группа презирает меня за то, что я, по их мнению, поступила как законченная эгоистка.
Какая ирония.
Отправилась на ужин я в наипоганейшем настроении.
Калеб даже взгляда меня не удостоил. Сидя за соседним столом, переговаривался с Патриком и нехотя ковырялся вилкой в тарелке.
Под привычные насмешки большинства участников опустилась на своё место, воткнула наушники и сделала музыку погромче.
После нескольких ложек жареного риса с овощами потянулась за стаканом сока, как вдруг тот внезапно вылетел у меня из рук и повис в воздухе – в руке Калеба, который возвышался надо мной и до жути пугающим взглядом высматривал кого-то по ту сторону стола.
Быстрыми движениями выдернула наушники и даже поинтересоваться не успела, что происходит, как Калеба уже не было на месте. Он замер возле смуглого тощего парнишки по имени Олли Паркер и поставил мой стакан с соком перед ним. Сложил руки на груди, так что на них проступили толстые вены, и кивнул Олли:
– Пей.
Олли нервно усмехнулся и отодвинул от себя мой стакан:
– О, нет, спасибо, у меня есть свой сок.
Тишина вокруг становилась удушающей, все даже ужинать перестали, настолько внушительно выглядел Калеб. Только несколько операторов тут же оживились и схватились за камеры.
– Пей, – жёстко повторил Калеб, заставив Олли взять мой стакан в руки. – Там ведь твои слюни, чего брезгуешь?
Народ зашумел, а я медленно поднялась из-за стола, морщась от одной мысли о том, что я могла это выпить.
– Пей!
– Ладно-ладно, не кипятись. – Олли обвёл всех лже-весёленьким взглядом в поисках поддержки, но, так и не найдя её ни в одном из лиц, тяжело сглотнул и осушил стакан.
Тут-то народ и загалдел в стиле: «У-у-у… он это сделал, какая мерзость», а Калеб, больше не сказав ни слова, вернулся на своё место за соседним столом.
Есть больше не хотелось.
Вернувшись в комнату, я возобновила попытки дозвониться до Мики. Тот оказался доступен и вот же радость – ответил с первого раза!
– Прежде чем ты начнёшь оправдываться, Лекса, – не дал он мне даже рта раскрыть, – сразу предупреждаю, что не собираюсь обсуждать твои похождения по телефону. Когда одумаешься и наконец оставишь своего звёздного телохранителя, тогда и поговорим о нас.
«Звёздного… КОГО?!»
– Мики, я…
– Я же сказал! – повысив голос, перебил Мики. – Мы не будем обсуждать это сейчас. Когда вернёшься из того дурдома, тогда и поговорим!
Слёзы обиды скопились в уголках глаз. Неужели у всех так? По какому такому справедливому закону все поступки, на которые идёшь ради других, в итоге оборачиваются против тебя же?!
– Лекса?
– Что?
– В это воскресенье пройдёт Летний рок-фестиваль на одной из открытых площадок Лос-Анджелеса, и один из организаторов хороший знакомый Дылды. Так что готовься играть. «Адские пончики» заявлены в программе.
Как хорошо, что я повёрнута к зеркалу спиной и у меня нет возможности лицезреть собственное наверняка позеленевшее лицо. Грудой камней осела на кровать и остолбеневшим взглядом уставилась себе под ноги.
– Ты слышишь, Лекса?
– Я… я… да, я поняла.
– Тебе придётся сделать выбор, – продолжал говорить Мики стальным голосом. – Или ты выступаешь с нами, или продолжаешь играть «в меня» на этом идиотском шоу. Ты должна быть с «Пончиками», потому что ты часть нас. Ты должна делать всё, чтобы нас услышали… и если выберешь шоу…
– Услышали?! – взорвалась я, истерично всхлипнув, и рывком поднялась на ноги. Слёзы нашли выход и градом катились по щекам. – Кого?! Вас услышали? Тебя услышали? А меня кто-нибудь слышит?! Или все только вид делают?! Я должна думать о «Пончиках» так же, как и вы, и забыть о шоу? А чем я, по-твоему, здесь занимаюсь всё это время?!! Пирожки пеку? Ради развлечения тут торчу? Или потому что просто в конец спятила? Открой глаза и посмотри наконец на то, что происходит! Я здесь ради всех вас, а не по собственной прихоти! Только кому я это рассказываю и зачем, ты ведь всё равно меня не слышишь!
– Лекса…
– Хватит! – я с силой ударила ладонью по столу. – С меня хватит, ясно? Иди лучше пожалуйся Смурфу, какая у тебя отстойная девушка, и попроси его найти себе партию получше! Дрессированную и с минимальным чувством собственного достоинства!
– И что это значит?! – зарычал Мики.
– То и значит! Я буду на фестивале, но не уверена, что в составе «Пончиков»! – Сбросила вызов и с силой швырнула телефон на кровать.
Меня трясло, а слёзы продолжали бесконечно литься. Словно в забвении я вылетела из комнаты, когда все ещё продолжали ужинать, и рванула вверх по лестнице, не давая себе отчёта, куда направляюсь.
Открытая терраса третьего этажа встретила меня тёплым ветерком с витающим в воздухе ароматом океана, но это совершенно не помогло остудить пыл и ослабить колючий узел, болезненно затягивающийся в груди. Мокрое от слёз лицо пылало в огне и наверняка было цвета китайского флага. Босые ступни ступали по тёплой искусственной лужайке и гладкому камню до тех пор, пока я не оказалась в «слепой зоне» – камеры продолжали смотреть в разные стороны.