– Четверг, вернись и попробуй пройти по их следу, – принял решение командир. – Земля еще сырая, следы остались.
– Понял, работаю, – отозвался старший лейтенант Субботин и сразу неслышно исчез среди деревьев.
– Жеглов! Предметный осмотр одежды убитых, – последовала очередная команда. – Если они что-то выкапывали или закапывали, на одежде должны остаться следы.
– Понял, работаю, – сказал Глеб Шарапов.
При первичном осмотре сложно было определить такие характерные детали, поскольку не было конкретного намека на предмет поиска. Когда намек появился, следы можно было бы и найти. Хотя, по большому счету, деятельность грузинских коммандос касалась, скорее, капитана Саукыдзэ Гергиева, чем российских военных разведчиков. Тем не менее приходилось заниматься и этим вопросом, поскольку любая активность грузинских сил в том же районе, где активизировались российские спецназовцы, чревата непредвиденным осложнением обстановки. И лучше избежать осложнений, чтобы качественно выполнить свою задачу.
– Сближаются с нами, – доложил снайпер. – Не просто идут по первичному маршруту – вплотную подходят к опушке.
– Саукыдзэ, где точно проходит граница?
– Межправительственного соглашения нет. Была административная граница. Она проходила по опушке леса.
– Значит, в лесу мы на вашей территории?
– На нашей.
– А если они в лесок, скажем, по надобности после низкокачественной чачи заглянут, будут нарушителями границы?
– Будут, – согласился осетинский капитан. – И будут на нашей территории гадить... Хотелось бы не позволить.
– И нам будет кого допросить, – сделал правильный вывод Литовченко. – Тогда и узнаем, зачем ходили четверо первых.
Намерения были благими, но грузинские пограничники нарушили планы военных разведчиков, поскольку не пожелали зайти в лесок. Только приблизившись к опушке в стороне от места, где залегли спецназовцы, они сделали по глотку из бутылки и двинулись дальше, но уже по косой линии удаляясь от леса.
– На чужой территории мы их захватывать не будем, – решил Сакратов.
– Они же на нашу ходят, – возразил Саукыдзэ. – И не араку, я думаю, выпить.
– В том и разница между ними и нами.
– Мы скажем, что захватили их на своей территории.
– Мы ничего не будем говорить потому, что не будем захватывать их по ту сторону границы, – теперь голос Сакратова звучал почти грозно, тем самым полковник пресекал даже попытку разговора на эту тему.
– А вот сейчас, похоже, настоящий пограннаряд идет, – сказал Муравьев. – Правда, далеко еще. Их двое...
Палец старшего лейтенанта указал на монитор.
– А эти так и будут тут толкаться! – не выдержал Литовченко. – Они нас заставят сутки здесь сидеть.
Грузинские пограничники в самом деле больше топтались на месте, чем куда-то шли. И часто поглядывали на часы. То один, то другой...
– Я – Четверг, вызываю Сократа, – вышел на связь старший лейтенант Субботин.
– Я – Сократ, слушаю тебя внимательно.
– Иду по следу коммандос в обратном направлении. Нашел в кустах тайник, в тайнике носилки и четыре лопаты со свежими следами грунта и травы. Они что-то выкапывали и закапывали. И, похоже, дерн срезали для маскировки. Здесь же четыре кучки земли, но в этом месте не копали. Землю принесли со стороны.
– Место по карте определи. – Сакратов раскрыл планшет с картой.
– Квадрат Е-16 на два часа от центра. Примерно в середине линии от центра до границы квадрата. В густом ельнике. Грубо прятали, чуть-чуть прикопали и накрыли брезентом. Сверху сухую еловую хвою навалили, чтобы издали брезент не бросался в глаза.
– Там неподалеку проходит маршрут осетинского пограннаряда, – сориентировался Максим Васильевич. – Не видел пограничников?
– Нет, не видел.
– А направление от нас...
– Направление в поселок. Они или что-то похитили, или что-то туда относили, – сказал старший лейтенант. – До поселка отсюда рукой подать...
– Или если не до поселка, то до РЛС, – подсказал Шарапов, находившийся у машины. Он, наверное, тоже развернул карту, чтобы знать, откуда на него вышли коммандос.
– Возможный вариант. Четверг, аккуратно пройди дальше, посмотри, что копали и где. Я сомневаюсь, что это будет мина, тем не менее соблюдай осторожность. К поселку близко не подходи. К РЛС тоже. Лучше там не светиться.
– Понял. Только дальше чистое поле, почти до самой РЛС. Рядом с РЛС много кустов. Потом открытое холмистое и каменистое пространство.
– Ты что, по карте это все видишь? – спросил находившийся на территории Грузии Литовченко. – Ну, глазастый ты, Четверг!
– Я глазастый. Только вижу не по карте. Я на горке стою, откуда поселок и РЛС видно. В основном – поселок. И только краешек одного локатора. Но подступы к нему просматриваются.
– Работай, – поторопил Максим Васильевич.
* * *– Муравей, я – Свеча. Соединение выполнено. Пробуй.
– Понял, Свеча. Я – Муравей. Запускаю программу сканирования.
Сакратов вместе с капитаном Гергиевым смотрели в монитор второго ноутбука через плечи Муравьева, но там какая-то незнакомая программа вырисовывала замысловатые кривые в непонятных графиках, которые ничего практически не говорили неспециалистам.
– Свеча, я – Муравей! Меня это устроит. Сигнал устойчивый, хотя без передачи данных полную проверку провести невозможно. Но данные могут сегодня и завтра вообще не передавать. Закапывай. Передатчик на самой поверхности, как договаривались. Сверху не больше, чем слой дерна, иначе может заблокировать сигнал...
– Работаем, – ответил за Агарева майор Литовченко.
– Дело десяти минут, – пообещал капитан. – Готовьте нам вариант возвращения.
* * *Подполковник Сакратов рассматривал в бинокль совсем уже остановившихся пограничников с собакой. И сразу обратил внимание, что они не отрывают взглядов от осетинской стороны и все посматривают на часы. Сомнений быть не могло: пограничники кого-то ждали. А кого они могли ждать, кроме четверых коммандос? Конечно, можно предположить, что еще кто-то намеревается здесь же пройти из Южной Осетии в Грузию и по какой-то причине не может этого сделать, поскольку монитор компьютера спутникового контроля больше не показывает светящихся точек, приближающихся к месту основного действия.
Наконец один из пограничников не выдержал и стал звонить по спутниковому телефону.
– Муравей, я – Сократ! Подскажи, мы имеем возможность прослушивать с помощью спутника чужие телефонные разговоры? Они же у тебя на мониторе светятся, значит, под контролем.
– Пожалуйста... Только номер скажите. Без номера никак не получится...
– Плохая техника... То есть техника хорошая, но плохо, что она не все умеет...
– Еще она не умеет самостоятельно делать спутники и запускать их на нужную орбиту, – добавил Литовченко. – Это громадное упущение наших конструкторов и инженеров... Тем не менее мы со Свечой устали ждать. Напарник мой готов храпеть на всю Грузию от безделья. Устали оба от лежачего положения. Что там, командир, предвидится?
– Будем ждать, что день грядущий нам готовит. Сейчас погранцу скажут, что делать... Сам он решиться, похоже, не может. Все, поговорил. Беседует со своими. Сейчас совместно решат, как быть теперь. Они увидели настоящий пограннаряд и дожидаются его на месте. Видимо, хотят узнать, не переходили ли границу те четверо в другом месте... Терпи, Косец, недолго осталось. До наряда метров восемьдесят.
– Сократ, я – Муравей! Сообщение из Москвы пришло. Из управления космической разведки. Стоит посмотреть.
– Докладывай.
– Тот номер телефона, что я в сети нашел, на форуме хакеров...
– Чей номер?
– Номер подруги Клода Гарси. Это, если помните, американский хакер, который еще много лет должен сидеть в тюрьме, но вдруг оказался на свободе.
– Помню. И что?
– Гарси звонил ей еще раз. Сказал, что взял спутниковую трубку у капитана, который всем у них командует. Сам разговор малоинтересный; интересно то, что Гарси звонил с грузино-осетинской границы. Он где-то севернее Гори, хотя и не на самой границе... Точное месторасположение выясняют и сообщат чуть позже.
– Очень интересно... Следовательно, мы можем с какими-то основаниями предположить, что «трояна» в компьютер РЛС в Северной Осетии заслал он?
– Мы имеем такие основания, – согласился старший лейтенант. – Но это еще не все. Через три часа после разговора Гарси самому обладателю трубки капитану позвонил из Соединенных Штатов некто профессор Максимилиан Гай Сибелиус...
– Почти тезка. Ладно. Что дальше?
– Себя в этом разговоре он не назвал, но имя выяснилось потом, когда телефон профессора прослушали во время другого разговора. Из беседы профессора Сибелиуса с неким капитаном Уэйном стало ясно, что лаборатория, которой руководит Сибелиус, производит какое-то оборудование, которое собираются испытывать в том же районе, где намереваемся работать мы. Более точных данных пока нет. Нас предупреждают о повышенной осторожности. Встретиться с американцами вполне реально...
– Спасибо им за предупреждение. Боюсь, что мы уже встретились. Возможно, те четверо работали на американцев.
– Может быть. Нужно переслать на контроль все номера из памяти трубок этих парней.
– Возьми у Саукыдзэ трубки и отправь номера.
– Понял, сейчас сделаю.
ГЛАВА 4
1Плохо, когда испытываешь ограничения в средствах связи. Сотовые телефоны группы капитана Уэйна работали только на базе и в километре от нее. А дальше в сторону осетинской границы связь можно было поддерживать только через спутниковый телефон, но таковой оказался только у одного Уэйна. А одна трубка – это то же самое, что ни одной трубки, поскольку звонить самому себе нельзя. При подготовке к испытаниям дикость местности во внимание не принималась. Грузия почему-то считалась цивилизованной страной, где должна присутствовать сотовая связь. Но капитан Пачория объяснил ситуацию американскому разведчику. Оказывается, раньше в Южной Осетии была грузинская и сотовая, и телефонная связь. В условиях обострения отношений операторам запретили обслуживать этот район. Тогда российская сторона пообещала дать Южной Осетии свои коды для осуществления связи. Для простой телефонной линии эти коды дали быстро, а для осуществления сотовой связи требуется еще поставить вышки.
– Сейчас просто момент неудобный. Безвременье... – объяснил Звиад.
Уэйн не стал развивать данную тему, потому что это он должен был выяснить условия, в которых предстояло работать группе, и побеспокоиться о средствах связи, как и обо всем остальном. В остальном сбоев вроде бы не было.
Лично проверив, что смогли сделать с генератором два специалиста по камуфляжу, Уэйн остался доволен. Генератор абсолютно походил на тот самый камень, который должен был заменить. Опробовав прибор на вес, капитан без труда поднял его, хотя объемность замаскированного прибора создавала определенные неудобства. Но эти неудобства были предусмотрены первоначальным планом, и потому для переноски были заготовлены носилки.
Последний инструктаж во многом повторял несколько предыдущих, тем не менее капитан Уэйн проводил его строго и последовательно, хотя и вынужден был пользоваться услугами капитана Пачория в качестве переводчика. Но Звиад сам осознавал важность момента и потому переводил каждое слово вдумчиво, что-то повторяя по нескольку раз.
Первоначально коммандос следовало на носилках отнести второй генератор, маскировать который необходимости не было, в хорошо известный им дом, где установить с помощью хозяина на чердаке и включить приемник, который впоследствии будет принимать управляющие команды от оператора. Носилки несут два человека. Двое осуществляют охрану, выдвинувшись вперед на расстояние возможного визуального контакта. После выполнения этого задания необходимо вернуться на линию границы, забрать второй охраняемый пограничниками генератор и, так же пользуясь ночной темнотой, не теряя времени, выйти с прибором, который они будут нести на тех же носилках, к периметру РЛС, залечь в траве и дождаться прохода российского патруля. После чего следовало быстро снять слой дерна, выкопать яму, в которую сбросить настоящий камень, землю из ямы засыпать в рюкзаки, которые удобнее нести, чем носилки, выложить дерн поверху и установить генератор точно так же, как камень. Перед уходом, естественно, следовало не забыть включить приемник, как и на первом генераторе. В принципе, работа не слишком сложная, но требующая скорости и аккуратности. После этого необходимо было отойти и проверить реакцию следующего патруля на искусственный камень, заменивший натуральный. И только после этого можно было выходить с территории. При этом, зная, что после окончания эксперимента генератор необходимо будет снять, Уэйн приказал спрятать лопаты и носилки, с тем чтобы потом снова ими воспользоваться. Каждому из коммандос за выполнение задания капитан, в случае удачного завершения операции, пообещал по три тысячи долларов – сумму для них чрезвычайно большую. Это должно было стимулировать желание работать на совесть.
Уэйн вместе с Пачория на одной из машин выехал провожать коммандос. В условленном месте встретили троих грузинских пограничников с собакой, которая в случае необходимости могла бы дать знать о появлении в районе нежелательных свидетелей. Собака Уэйну понравилась больше пограничников, от которых пахло спиртным. Но приходилось работать с теми, кто был; других помощников не нашлось.
Коммандос хорошо знали график и маршруты прохождения осетинских пограничных патрулей, и потому их двойной поход был спланирован так, чтобы с этими патрулями никак не встретиться.
Итак, процесс подготовки к испытаниям был запущен. Вернувшись на базу, Уэйн выпил с Клодом Гарси по чашке кофе, поболтал с ним же о тюрьме и тюремных нравах и после этого отправился спать. Ночь уже близилась к середине. Это Клод может проводить за компьютером всю ночь, а днем отсыпаться. Уэйн позволить себе такого не имеет права.
* * *Утро пришло чистое и ясное, обещающее погожий день; в такое утро ожидалось только что-то хорошее. И потому, поднявшись и быстро собравшись, Уэйн вышел из своей комнаты в прекрасном настроении.
Ему сообщили, что Клод Гарси только полчаса назад отправился отдыхать, а перед этим просидел за компьютером всю ночь и только требовал себе кофе и пива попеременно. В принципе, капитану сразу советовали поставить Гарси под жесткий контроль, отслеживая его деятельность как можно чаще и тщательнее. Это было непременным условием, при котором хакера согласились выпустить на свободу. Легко сказать – отследить... Но как это сделать, никто посоветовать не мог. Если бы Уэйн умел то же, что умеет Клод, ему самому, надо полагать, место было бы в тюрьме. И потому контроля над работой хакера не было совершенно никакого. Но для Уэйна главным было то, что Клод выполнял свою работу, то есть отслеживал сообщения, которые поступали на российскую РЛС и уходили оттуда командованию. И не только на одну РЛС. Клод, по его уверению, сумел подключиться к сети всей системы, вплоть до штаба сил противовоздушной обороны. Пока прослушивать, по сути дела, нечего; интересное начнется тогда, когда заработают генераторы. А этого момента ждать предстояло недолго.
Но до начала еще необходимо будет выставить третий генератор. Он проходил по другой программе испытаний, которой на территории США руководил сам Уэйн, и пока давал нестабильные результаты. Но все же успехи были. Беда в том, что третий генератор при работе был чрезвычайно энергоемким и его придется подключать к прямой линии электропередачи, что идет из России в Грузию и дальше в Армению. Системой энергоснабжения сейчас занимается специальная бригада. К линии электропередачи они уже подключились, осталось только выставить трансформатор и протянуть кабели до самого места установки генератора. Вот тогда, когда заработают все три генератора, будет интересно посмотреть, что произойдет на осетинской территории. И что почувствуют российские военные, когда они не смогут завести ни одну машину, ни один танк и не смогут даже повернуть в нужную сторону локатор. Все их энергоснабжение будет парализовано. Все, вплоть до электронных часов.
– Пограничники звонили? – спросил капитан Звиада Пачория, как только тот появился.
– Только что. Я как раз и пришел доложить. Они выходят встречать группу коммандос. Те должны скоро возвращаться.
– Сами парни не звонили?
– С ними нет связи. Там вообще нет сотовой связи, я же объяснял.
– Да, я забыл, не привык к такому... Подобное и в Африке уже не везде встретишь.
Конечно, он не забыл. Это был очередной укол в сторону капитана Пачория, который очень гордился своей страной и своим вином, но Уэйн время от времени ставил Звиада на место, чтобы понимал разницу между Грузией и Соединенными Штатами.
– Когда будешь высылать машину?
– Как только коммандос покажутся, пограничники позвонят. Доехать не долго. Час подождут на месте. Это лучше, чем машина будет их ждать. Мало ли что – ее издали можно заметить.
– Ладно, тебе виднее. Твои люди будут ждать, – согласился Уэйн. – Скажи, пусть готовят грузовик. Как твои парни вернутся, сразу повезем большой генератор. Я распоряжусь, чтобы его готовили к транспортировке. И держи меня в курсе сообщений с границы.
– Обязательно.
– У нас принято отвечать «обязательно, сэр»...
– Я не служу в американской армии.
Сказано это было чрезвычайно серьезно. Уэйн своего добился. Пачория обиделся. Значит, укол достиг цели. Радуясь этому, капитан отправился в соседний кабинет, где специалисты по камуфлированию работали над маскировкой большого генератора...
* * *Данная задача была наиболее сложной, поскольку генератор необходимо было выставить вблизи границы на возвышенности перед открытым участком, чтобы дать ему возможность показать всю свою мощь хотя бы в течение часа. Расстояние до границы было чуть больше километра. Это вполне вписывалось в нужные параметры. Дальше, по ту сторону границы, между двух больших холмов виднелся поселок, тот самый, на окраине которого и стояла РЛС. Но саму РЛС с выбранной точки видно не было. Да и необходимости в прямой видимости не возникало. Мощность генератора обеспечивала дальность звуковой волны, которая покроет все необходимое расстояние и потеряет силу только за полтора километра от поселка. Этого хватало... Электроэнергии при этом было совсем не жалко, поскольку забирать ее будут бесплатно с линии, идущей через всю Грузию.