Делать нечего. Действительно нечего! Осенив себя как бы в шутку крестным знамением, он помолился русскому Богу, вгляделся в волны, выбирая среди них могилу посимпатичнее, да так и ахнул, вдруг заметив человеческое тело, которое, словно тряпичную куклу, вознесло на гребень волны – и силой обрушило на дно, на гальку…
Что было дальше, вспоминалось с трудом. Георгий немного удивился, обнаружив себя в полосе прибоя, уже с ног до головы мокрого, избитого о зловредную гальку. Вблизи волны почему-то оказались не столь страшными. А может быть, море решило взять его играючи и выставляло против него каких-нибудь новобранцев? Во всяком случае, явная смерть угрожала ему только два раза, когда он не успевал нырнуть под очередной рокочущий вал. И все это время он шарил, неустанно шарил по дну руками и ногами, лишь изредка выпрыгивая на поверхность, как дельфин, чтобы с хлюпаньем вобрать в себя воздух. И вот наконец-то наступил на что-то холодное, как бы резиновое…
Нашел! И, вцепившись в это – тяжелое, безвольное, – потащил к берегу. Волны, понятно, спохватились, бросились отнимать добычу, но Георгий крепко держал свой трофей и, помнится, удивлялся: почему те люди, которых, конечно же, созвала Оксана-Олеся, не помогут ему? Боятся ноги замочить, что ли?
Черт его знает, сколько времени прошло, пока он выволакивал утопшего на берег и пытался отдышаться, упав на колени и с недоумением озираясь.
Берег был пуст, совершенно пуст! Какие там люди – даже и одинокой девичьей фигурки не было, словно и ее смыло волной.
Георгий оглянулся на море – и тут же забыл обо всем, сообразив, что, кажется, спас труп.
Вот те на… Он-то ликовал, что победил море, а оно, оказывается, теперь не рокочет грозно, а хохочет над ним?
Ну уж нет! Георгий не выносил насмешек над собой и еще в детстве немало поободрал кулаки о чужие, нагло ухмыляющиеся физиономии!
Набрал в грудь воздуха – и начал делать «трупу» искусственное дыхание. Дышал изо рта в рот, давил на грудь ладонями, перекидывал животом через колено, недоумевая: ну почему они с «трупом» оба насквозь мокрые?
И вот синие губы чуть дрогнули, и из них полилась вода. Потом раздался тяжкий хрип. После чего началась рвота. И продолжалось это довольно долго, потому что бывший утопленник плотно пообедал, прежде чем пойти искупаться. «Вот брюхо ко дну и потянуло!» – с сочувствием подумал Георгий, поддерживая голову воскресшего.
Наконец-то до него дошло, что с небес льет проливной дождь. Вот почему они никак не высохнут, вот почему ни одна собака носа на берег не кажет!
Но где Олеся? Неужели и действительно волной смыло? Надо искать!
…Он нашел-таки ее – примерно через час, когда доволок спасенного до медпункта пансионата «Чайка» и уложил на узкий топчан. К этому времени «труп» настолько оживился, что даже спросил имя спасителя и пробормотал что-то о своей вечной благодарности. Но Георгий слишком беспокоился за свою хохлушку. Он прошел по берегу, понимая, что если девушка все же имела неосторожность ринуться ему на помощь и захлебнулась, то спасать ее уже поздно.
Чувствуя страшную тяжесть на сердце, едва держась на ногах от усталости, все еще в одних плавках, он побрел созывать на поиски людей – и вдруг увидел свет в окне своего коттеджа.
Рванул ручку – и едва не рухнул прямо на пороге, увидев Одарку – та голышом возлежала на смятой постели, кушала шоколадку и смотрела телевизор.
– Ну, наконец-то, – лениво потянулась она. – Наигрался в героя? Хлопец-то живой – чи ни?
Георгий, не отвечая ни слова, сгреб со стула девичьи одежки и вышвырнул за дверь, где под ступеньками уже разлилась обширная лужа. Затем схватил в охапку онемевшую Одарку и отправил туда же. Захлопнул дверь, выпил одним глотком полстакана коньяку и, стащив с себя плавки, принялся изо всех сил растираться полотенцем.
Это был последний день отпуска. Наутро Георгий первым же автобусом уехал в Симферополь, оттуда улетел в Москву – и успел начисто забыть как поганую Одарку, так и оживший труп. И вдруг этот бывший утопленник оказывается перед ним собственной персоной и даже как бы намеревается отплатить добром за добро?..
Вот тебе и Коктебель-с!
Воцарилось неловкое молчание. Впрочем, дело было не в воспоминаниях. Слишком о многом хотелось спросить Георгию… а Валентину, похоже, хотелось о многом рассказать.
– Что, Виталий сам из «Просперити»? – наконец решился Георгий.
– Ну! – последовал пренебрежительный жест. – Мелкая сошка. Всего-навсего служебный пес. Однако иногда его спускают с цепи – схватить за горло опасного человека. Вроде вас. Но, насколько я знаю, приказа на уничтожение пока нет. Это все личные инициативы Пидора, о которых официально известно только Виктории.
– То есть это она тебе сообщила?
– Ну… проговорилась, скажем так. Проболталась по женской слабости. Или хотела, чтобы это именно так выглядело. Видите ли… – Валентин выглядел смущенным, – Виктория настоящая нимфоманка. Она давно трахается с Виташей, но одного мужика ей было явно мало. Предложила мне – ну а я человек галантный! – Его хмельные глаза блеснули. – Разве откажешь такой женщине?! Тем более что выбор… э-э… услуг, которые она предлагает, весьма своеобразен. Знаете, у нее такая разнузданная сексуальная фантазия!..
– Нет, не знаю, – нахмурился Георгий. – И надеюсь, не буду иметь счастья войти в число посвященных.
Елы-палы, как говорит один знакомый, да что ж это творится на свете, а? Даже в каком-то там засекреченном Бюро идет не только интенсивная распродажа Родины, но и тотальный трах! Не-ет, давно пора писать трактат «О повреждении нравов в России-2». Хотя… даже если там поставить цифру не 2, а 2000, толку все равно будет чуть. Народ-богоносец, похоже, пошел вразнос всем колхозом!
Валентин, кажется, устыдился своих откровений и как бы даже покраснел.
– Да нет, не в том дело, – махнул он рукой. – Это к тому говорю, что Вике можно верить. Она не зря мне такое сказала, явно хотела, чтобы до вас это дошло. Я однажды живописал ту коктебельскую эпопею, а она живо смекнула, что я ради вас на многое готов. Вы не думайте, что она просто шлюшка. Голова у девки – дай бог каждому, сам Пидор иногда…
– Секунду! – вскинул ладонь Георгий, до которого вдруг дошел весь кошмар ситуации. – Выходит, и Виктория – из «Просперити»? И ты… ты тоже? – Он усмехнулся. – А может быть, и мой дядюшка заодно?
Это он просто для хохмы ляпнул, конечно, чтобы несколько сгладить остроту момента, однако Валентин так косо глянул на него, так резко отвернулся…
Это выглядело убедительнее всякого «да». И Георгий, помнится, подумал тогда в совершенном отчаянии, что странных же проводников своей воли избирает иногда рок! Заставил Валентина два года назад спьяну броситься в море, а его, Георгия, выставляться перед Одаркою героем. А теперь втемяшилось в куриные (а может, утиные) Райкины мозги idйe fixe, чтобы Георгий пришел сегодня в Бюро, встретился с Валентином, обязанным ему по гроб жизни, и узнал… узнал о том, что он один стоит против дракона и подмоги ждать неоткуда.
Часть третья
ПРЕЗИДЕНТ
Тина сидела в кафе и пила манговый сок. Вокруг все пили манговый сок – со льдом и без, запивали им мороженое или просто так хлестали стаканами. Тина когда-то читала про бывшего египетского владыку, который, имея более трехсот любовниц да плюс к тому положенный по штату гарем, каждый день выпивал стаканов до десяти мангового сока. Нет, пожалуй, ни перед кем из посетителей не стоит таких проблем, как перед этим бывшим владыкой. Манговый сок здесь просто-напросто фирменный напиток. А кафе очень скромное: несколько столиков, вешалка для шляп, картинки в стиле Альфонса Мухи в простенках и телевизор в углу. Телевизор был включен, и все присутствующие смотрели на экран.
На экране была обнаженная девушка, мулатка, наверное, с потрясающей фигурой. Лицо ее закрывала разноцветная резная маска. Девушка молча покачивалась под рокот барабанов. Рядом с ней, на выжженной иссохшей земле, лицом к востоку сидел полуголый старик – тоже в маске, только страшной. Это был какой-то местный африканский колдун, называемый джу-джу. А девица с великолепными бедрами якобы вызывала дождь, который почему-то задержался.
Девушка раскачивалась все быстрее и быстрее, резко вскидывая руки, заставляя барабанщиков ускорять дробь. Зазвенели бубны.
Камера скользнула к небу – и зрители невольно ахнули: прямо на глазах белесая знойная дымка превращалась в серую мглу, которая сгущалась и тяжелела с каждой минутой. В ней уже клубились темные грозовые тучи, а заклинательница дождя все подгоняла барабанщиков. Звуки тамтамов теперь напоминали пулеметные очереди, а уж бубны прямо-таки раздирали слух! И наконец беззащитные небеса не выдержали мучений. Из тяжелых туч хлынул долгожданный ливень!
Вокруг зааплодировали, заговорили возбужденно. Тина с улыбкой осмотрелась: ей очень нравились «заводные» и приветливые жители Сен-Дени. У них имелся только один крупный недостаток: все, даже маленькие дети, говорили по-французски, а этот язык Тина знала на уровне «мерси» да еще «У э ля туалет?» В отличие, между прочим, от Георгия… Да, все-таки у этой Райки Деспиллер родилась замечательная идея: обучение иностранным языкам с помощью знаний Георгия. Но увы – сканер оказался несовершенный и снял не только лингвистическую информацию, но и часть той, которая касалась «Просперити». А может быть, наоборот, – слишком совершенный! Во всяком случае, кассеты уже были растиражированы и распроданы фирмой «Элементарные навыки», когда Райка решила похвастаться перед дядей Костей и преподнесла ему одну из кассет, разумеется, поведав и о роли, которую в этом деле сыграл «сканер Деспиллера».
Девушка раскачивалась все быстрее и быстрее, резко вскидывая руки, заставляя барабанщиков ускорять дробь. Зазвенели бубны.
Камера скользнула к небу – и зрители невольно ахнули: прямо на глазах белесая знойная дымка превращалась в серую мглу, которая сгущалась и тяжелела с каждой минутой. В ней уже клубились темные грозовые тучи, а заклинательница дождя все подгоняла барабанщиков. Звуки тамтамов теперь напоминали пулеметные очереди, а уж бубны прямо-таки раздирали слух! И наконец беззащитные небеса не выдержали мучений. Из тяжелых туч хлынул долгожданный ливень!
Вокруг зааплодировали, заговорили возбужденно. Тина с улыбкой осмотрелась: ей очень нравились «заводные» и приветливые жители Сен-Дени. У них имелся только один крупный недостаток: все, даже маленькие дети, говорили по-французски, а этот язык Тина знала на уровне «мерси» да еще «У э ля туалет?» В отличие, между прочим, от Георгия… Да, все-таки у этой Райки Деспиллер родилась замечательная идея: обучение иностранным языкам с помощью знаний Георгия. Но увы – сканер оказался несовершенный и снял не только лингвистическую информацию, но и часть той, которая касалась «Просперити». А может быть, наоборот, – слишком совершенный! Во всяком случае, кассеты уже были растиражированы и распроданы фирмой «Элементарные навыки», когда Райка решила похвастаться перед дядей Костей и преподнесла ему одну из кассет, разумеется, поведав и о роли, которую в этом деле сыграл «сканер Деспиллера».
Георгий и сам не знал, что за информация находилась в этом самом двадцать пятом кадре и насколько эффективной она была. Тина вот тоже пользовалась одной из десяти тысяч проданных кассет. Ничего не скажешь: ее английский сразу же улучшился. Но чтобы память обогатилась какими-то секретными сведениями? Хотя, если вспомнить сон о гибели Валентина… Возможно, просмотренная накануне кассета послужила к этому толчком. А кто мог гарантировать, что другие люди не получили более точную, более определенную информацию? Результат – в прямой зависимости от восприимчивости, от настроенности на политическую волну, от способности анализировать и сопоставлять факты. Конечно, даже если кто-то и впрямь получил относительно полную информацию о «Просперити» и направился с ней куда следует, его, скорее всего, ожидала участь тех, кого посещают по ночам инопланетяне. В лучшем случае бедолагу подняли бы на смех. Но Виталий решил не рисковать.
Здесь, в этом прелестном, солнечном, сверкающем улыбками, приветливом Сен-Дени, даже представить себе невозможно ту бойню, которая была организована в фирме «Элементарные навыки» и в ее нижегородском отделении; не представишь планомерного убийства всех, кто имел отношение к распространению кассет, а значит, наверняка успел с ними ознакомиться. Тина побоялась спросить у Георгия о судьбе Раисы и самого Деспиллера. С нее было довольно воспоминаний о той зеленой «Волге», которая врезалась в бок достопамятной сороковой «маршрутки». Инфаркт у водителя, бывшего директора «Элементарных навыков», намекали по телевизору. Ага, конечно… Такой же инфаркт, который случился бы у Тины, если бы не проснулась однажды среди ночи и не заметила в своей постели черную коробочку, источающую некий аромат!
Ее передернуло от страха, привычного, как озноб. Разумеется, даже Виталий с его возможностями и разветвленной сетью террористических групп не мог вычислить всех клиентов «Элементарных навыков». Но у Тины он точно видел кассету. Она сама себе дважды подписала смертный приговор: первый раз – болтая направо и налево о своем сне, а второй – пригласив Виталия к себе, дав ему возможность увидеть злополучную кассету. А может, она и без того была обречена. Виталий предполагал, что Валентин вполне мог проболтаться своей любовнице о тайнах «Просперити».
Нет, не проболтался. И Тина буквально вчера от Георгия узнала наконец, в чем же состояла работа Виталия и Валентина в Нижнем Новгороде. Подготовка дублера засветившемуся Голубу! Нет, на героя-афганца по-прежнему делали основную ставку, но соломки подстелить тоже не мешало. Да и в будущее смотрела «Просперити», подыскивая уже сейчас кандидатов на 2004-й, 2008-й и последующие годы…
Виталий вполне доверял Валентину – до тех пор, пока глупенькая хвастунья Райка не нанесла визит дяде Косте. С той минуты Валентин был обречен, и казнь в конце концов свершилась в Париже.
Георгий ничего не сказал Тине о том, как ему самому удалось ускользнуть от Виталия. Чудом, конечно, – таким же чудом, как это до поры до времени удавалось Тине. Должно быть, изменил внешность: ведь на «Метеоре» Виталий его явно не узнал. Пластическую операцию, что ли, сделал Георгий? Во всяком случае, эти дурацкие усы – уж точно часть маскировки…
Наверняка Виталий считает Георгия покойником! Жуткое, но единственно верное объяснение. Ведь смертельных врагов не забывают. Тина, к примеру, узнала бы Виталия где угодно и когда угодно. Или Зою…
Стоило ей вспомнить это имя, как показалось, будто время и пространство мгновенно сместились и она оказалась стоящей посреди заброшенной стройплощадки, а Зоя лениво смотрит ей в лицо, медленно просовывая руку под полу черного блестящего плащика, чтобы выхватить…
Тина, оцепенев, уставилась в окно, за которым стояла скучающая Зоя, медленно опускающая руку в сумку, чтобы…
Тина слетела со стула и прижалась к ножке столика. Желтая лужица мангового сока растеклась у ее лица, из нее торчали осколки стакана.
– Мадам! О мадам!..
Двое каких-то темпераментных сенденитов (или сенденистов?.. Словом, жителей Сен-Дени) бросились к ней, попытались поднять. Подбежал гарсон, собрал осколки стакана и вытер лужу, не переставая улыбаться и что-то лепетать: судя по выражению его лица, о том, как он счастлив, что мадам не ушиблась и не порезалась, а если стакан разбился, так это тьфу, чепуха, у них таких стаканов – хоть всю жизнь бей, не перебьешь!
Тина первым делом взглянула поверх темноволосых голов в окно.
Зои нет!
Померещилась, что ли? Нет, не померещилась! Вон она, уходит к бульвару по дорожке среди пышных розовых кустов. Короткая «нарисованная» юбка на узких бедрах, какая-то почти неразличимая маечка, объемистая сумка через плечо. В такой сумке целый арсенал припрятать можно!
– Мерси, мерси, – бормотала Тина, дрожащей рукой бросая на столик смятые бумажки. – Гран мерси. Арриведерчи, Рома. Большой привет.
Господи, при чем тут какой-то Рома?! Она и сама не понимала, какую морзянку выстукивают ее зубы. Дрожь била такая, что пришлось ухватиться за какого-то посетителя. Тот оказался неприветлив и брезгливо отстранился. Небось подумал, что у руссо туристо началась наркотическая ломка.
Тина выскочила наконец из двери, не соображая, что делает и куда бежит. Главное, как можно дальше, пока Зоя не вернулась и не продолжила слежку.
Машинально оглянулась. Путей для отступления сколько угодно! И тут она заметила свое отражение в витрине кафе.
Безумный вид! Вид… Отражение… А стены-то зеркальные! С улицы совершенно не видно, что происходит в кафе. Никого из посетителей не разглядишь. А если так… выходит, Зоя вовсе не Тину высматривала, а любовалась собственным отражением?
Ну что ж, на вкус и цвет, как говорится…
Ладно. Получается, Зоя не знает, что недобитая жертва находилась от нее в двух шагах? Но зачем она здесь? Неужели Виталий каким-то образом узнал, что Тина и спасший ее черноволосый незнакомец скрываются в Сен-Дени, и послал на перехват эту свою боевую единицу, беспощадную и бьющую без промаха?
Или… Нет, конечно же, нет. Ведь Георгий и Тина вовсе не скрываться от погони приехали в Сен-Дени. Сюда со дня на день для своих тайных переговоров прибывает Голуб. Они ждут его. Так ведь и Зоя тут, конечно, из-за Голуба. «Просперити» так или иначе пасет своего ставленника.
Тина наконец перевела дух. Очень может быть, что Зоя и впрямь не подозревает о таком интересном соседстве. В самом деле – уж так заметать след, как делал это Георгий, и не получить желаемого, то есть полного отрыва от преследователей, – это было бы просто несправедливо со стороны судьбы. Было бы величайшим свинством! Нет, появление Зои – просто неприятная случайность, которую они не предусмотрели, хотя следовало бы предполагать, что у Голуба окажется не только явная, но и тайная охрана.
А смешно будет, если выяснится, что Голуб и его охрана не сняли виллу на побережье, а обосновались в том же самом отеле «Великий Император», где только вчера поселились Георгий с Тиной. И они столкнутся с Зоей, например, в лифте. А если при этом еще окажется Виталий…
Нет. Чтобы такого не произошло, надо выследить эту киллершу, узнать, где ее логово.
Это было восхитительно – наконец-то почувствовать себя не загнанной жертвой, а неумолимым преследователем! И Тина так увлеклась этим новым ощущением, что только чудо в виде задумчивого толстяка спасло ее, когда Зоя внезапно обернулась. Может быть, ее «достал» пристальный взгляд, направленный меж лопаток, точно ствол пистолета? Ничего, пусть почешется, все в жизни надо испытать.