Профессор молчал. Сашик вновь начал подвывать, глядя на Убера. Тот сплюнул и отошел.
— Интересно, как там босс? — Хаммер почесал голову, грязные волосы блестели в полутьме.
Убер вздохнул.
— Да, мне тоже интересно.
Шаги Макса давно стихли вдали. На панели управления остался лежать пистолет «грач», выложенный Максом. Холодный блеск металла.
Убер посмотрел на пистолет, зачем-то потрогал лоб и начал насвистывать…
* * *Макс опустил белый шарф — знак перемирия. В лицо ему перестали светить фонарем — Макс зажмурился, заморгал. Глаза слезились.
Его обыскали, провели к темной фигуре. Невысокий человек шагнул навстречу, протянул руку.
— Рад вас снова видеть, Максим Александрович, — сказал человек.
Макс узнал его скорее по голосу.
— Директор?
— Что делать! — Директор засмеялся. — Виновен. Все приходится решать самому.
Резь в глазах постепенно проходила. В окружении повелителя Звездной Макс увидел несколько знакомых лиц. В основном воспитатели и охранники. И еще один тип — его даже человеком назвать можно было с трудом. Хунта. Огромный «нянечка» смотрел на Макса сверху вниз.
— Чем вы его кормите? — спросил Макс.
Хунта хмыкнул.
— Я сам ем. Разных придурков, вроде тебя.
— Ага, я так и понял. И даже знаю, с какого места начинаешь.
— Ну-ну, не надо обижать друг друга, — Директор был в хорошем настроении. — Все-таки мы старые друзья, верно?
— Не сомневаюсь, — сказал Макс.
Хунта осклабился. Вонючая бездонная пасть. Макс опять вспомнил зверя за стеклянной стеной. Смерил «нянечку» взглядом. Здоровый, как ни крути…
Зато долго будет падать. И больно ударится.
— К делу. Вам лучше сдаться, — сказал Директор. — Как думаете?
Макс очнулся.
— Зачем мне это? — он пожал плечами. — Я уже почти на свободе.
— Насколько понимаю, именно «почти» здесь ключевое слово, — Директор улыбнулся. — Вы же не всерьез думаете, что мы вас просто отпустим? Да будет свет! — он махнул рукой.
Макс повернул голову и чертыхнулся.
Он едва успел прикрыть глаза ладонью. Блин! Все равно глаза обожгло, выступили слезы. В туннеле вспыхнул прожектор. Волна света прокатилась по тюбингам, вычищая добела, делая беззащитными…
Насколько понимал Макс, у «нянечек» мог быть и пулемет. Впрочем, достаточно и пары автоматов. В туннеле беглецы будут как на ладони. Прав был Убер, надо было уходить по поверхности…
Да что уж теперь.
— Тогда зачем этот фарс с переговорами?
Директор растянул тонкие губы.
— Возможно, вы знаете что-то, чего не знаю я. Вы слишком уверены в себе, Максим. Это интригует.
Макс помолчал. Похоже, скрываться больше не имеет смысла.
— Вам о чем-нибудь говорит эта куртка, Директор?
Директор некоторое время с недоумением разглядывал Макса. Потом заметил на его груди нашивку с крылышками. Лицо его на мгновение дрогнуло.
— Это то, что я….
— Верно, Директор. Это летная куртка, — сказал Макс. — Я с Нарвской. Обычно меня называют Лётчиком.
— Это понятно, — начал было Директор, но Макс перебил:
— Вы не поняли, Директор. Лётчик — это мое имя.
Пауза.
— Значит, вы — тот самый, — глава Звездной смотрел с интересом. — Знаменитый глава «летунов». А вы легендарная личность, Максим, вы знаете? Чертовщина, я прямо не ожидал. Дайте мне минуту… я должен подумать. Впрочем, я уже решил.
— Что именно?
Теперь на лице Директора было написано сочувствие.
— Мне придется вас расстрелять, Максим. Очень жаль. Приятно было познакомиться.
— Что? — такого Макс не ожидал. — Но… почему?
— А зачем вы мне?
— Не понял.
Директор изогнул тонкие губы в улыбке.
— Если я заберу вас обратно, то получу всего лишь еще одного воспитуемого. Который, к тому же, будет всячески подрывать дисциплину. Так зачем мне такой, простите за прямоту, геморрой?
— Мда, — сказал Макс. — Незадача. И что будем делать?
Вынести бы тебе мозги, подумал он. Жаль, что я не сделал этого тогда, в кабинете…
— Думаю, есть вариант, — Директор поднял указательный палец. — Да-да, это вполне возможно.
— И какой же?
— Помочь вам.
Макс решил, что ослышался.
— Даже так?
— Это лучше всего. Убив вас, я получаю только труп. А помогая вам, вступаю в дипломатические отношения с главой целой станции.
Это меняло дело. Даже больше, чем меняло.
— На Нарве сейчас другой глава, — напомнил Макс.
— Временно, все временно, — Директор покачал головой. — Я в вас верю, господин Лётчик, — он поднял взгляд, редкие волосы упали на выпуклый лоб. — Поэтому предлагаю помощь и поддержку от имени Звездной. Я совершенно серьезен. Когда вы захватите власть…
— Кхм.
— Простите, — исправился Директор. — Когда вы восстановите на Нарвской справедливость и демократию, у вас будет на одного друга больше. И, смею надеяться, у меня тоже. Что скажете? Дать вам время подумать?
Пауза.
— Это возможно, — медленно сказал Макс. — Ваши условия?
— Это мы еще обсудим. Что до остальных, — Директор помедлил, провел пальцем по верхней губе. — Они… как бы это сказать поделикатней… Они живы?
Макс наклонил голову к плечу.
— Что?
Директора это не смутило.
— Понимаете… Только не обижайтесь, господин Лётчик. Я слышал, вы любите убивать людей.
Макс сжал зубы. Не твое собачье дело, подумал он в раздражении.
Перед глазами опять встали пленные кировцы. Приставляешь пистолет к затылку, жмешь на спуск… Банг! Банг!
Брызги крови. Медленно валящиеся тела. Катящаяся гильза.
Банг!
Макс выпрямился.
— Если они это заслужили.
— Конечно, конечно, — вокруг глаз Директора собрались морщинки. — Но вы не думали, что они могли бы понести наказание… по-другому? Мы понимаем друг друга?
Макс переступил с ноги на ногу. Потом понял: конечно, пленные кировцы…
— Вам нужны работники?
— Трупы мне не нужны точно, — Директор улыбнулся. — Трупы обычно плохо копают. Так мы договорились?
Макс поднял голову, посмотрел туда, откуда бил беспощадный свет прожектора. А в любой момент могла ударить очередь.
— Пожалуй, — сказал он. — Что-то еще?
— Всего одно маленькое условие…
Макс помолчал. Кажется, сейчас будет заключен договор с дьяволом.
— Слушаю вас, господин Директор.
* * *— Смех без причины — признак дурач… хорошей травы, — сказал Хаммер. Засмеялся мелко и пронзительно. Из глубины ВШ ответило гулкое эхо. Макс покачал головой. Придурок. Поговаривали, что Хаммер сидит на грибах — тех самых, с Дыбенко.
— Спите? — Макс огляделся. Профессор Лебедев, Костя и смотрели на него с тревогой. Даже Сашик перестал возиться в грязи.
— Чем закончилось? — спросил профессор.
Макс невольно вздрогнул, хотя и был готов к этому вопросу.
— Все отлично, — сказал он: — Нам дают уйти.
Профессор расцвел на глазах. Поверил. Макс почувствовал тошноту. Люди верят, потому что — хотят верить. А единственный человек, который может его расколоть… кстати!
— А где Убер?
— Вашему другу стало плохо, — пояснил Лебедев. Лучевая, сообразил Макс. Новый приступ, ага.
— Отлично, — усилием воли он заставил себя улыбнуться. — Так даже лучше.
Профессор захлопал глазами.
— О… отлично? — он даже привстал. — Что это значит?
Макс не ответил. В первый момент ему показалось, что пистолета на месте нет… но он был. Прекрасно. Макс медленно поднял «грач» (пистолет казался тяжелым, как свинцовая плита). Повернулся и направил пистолет на Лебедева.
— Мне очень жаль, профессор. Поднимите руки, пожалуйста.
Профессор заморгал.
— Максим, вы шутите?
— Руки поднять, я сказал! — Макса накрыла волна ярости.
Профессора и Сашика взяли тепленькими. Впрочем, какое тут сопротивление? — Макс поморщился. Старик и калека. К сожалению, с Убером вряд ли будет все так просто.
— Зачем вы это делаете, Максим? — спросил профессор, вытирая кровь с губ.
Макс пожал плечами.
— Какая вам разница?
— Я считал вас хорошим человеком.
— Вы ошибались, — жестко сказал Макс. — Ничего-то вы в людях не понимаете. Хаммер, займись ими, будь добр.
Пленников спеленали, бросили на пол, как мешки с породой. Макс почувствовал запоздалую злость — и ненависть к себе, к Директору, к тому, что приходится делать. Вспышка. Он взял себя в руки. Держаться, проклятый ублюдок, еще не все сделано…
Макс повернул голову. На него смотрел Сашик, дурачок — в круглых бессмысленных глазах застыл испуг. Застигнутый врасплох, Макс неловко улыбнулся…
Сашик вдруг завыл. Громко и противно, как умел только он. Хаммер тут же ударил дурачка по затылку. Раз! Вой прекратился.
— Дебила тоже отдадим? — Хаммер почесал стволом «Макарова» за ухом.
Сашик вдруг завыл. Громко и противно, как умел только он. Хаммер тут же ударил дурачка по затылку. Раз! Вой прекратился.
— Дебила тоже отдадим? — Хаммер почесал стволом «Макарова» за ухом.
— А что, у тебя проснулись к нему отеческие чувства?
— Ну… нет. Не знаю. Жалко его, что ли.
Макс поднял руку. Тихо вы! Если Убер услышал вой Сашика и сообразил, что происходит, он постарается уйти.
Или нет?
«Ни хрена вы в людях не понимаете, профессор». А что понимает сам Убер?
А что понимаю я? — Макс не знал.
— Посади их там, в тени, — велел Хаммеру. Мортус показал ладонью по горлу — мол, порешим? Макс дернул щекой. Жестами показал: придурок, не вздумай. В следующий момент он услышал глухое негромкое «кха, кхха». Убер.
— Он возвращается, — понял Макс. — Хаммер, Костян… по местам!
Едва слышный звук шагов.
— А вы говорили, что он разбирается в людях… — сказал Лебедев.
Видимо, в глазах Макса что-то мелькнуло. Профессор отвернулся, замолчал.
— Убер возвращается не потому, что не понимает людей, — сказал Макс медленно. В груди болело. — Он возвращается потому, что слишком хорошо их понимает.
Макс проверил, чтобы до пистолета было легко дотянуться. Прикрыл его курткой.
— Хаммер, встань за дверью. Костян, приготовься.
Ждать пришлось недолго. Скрипнула ржавыми петлями дверь.
Убер шагнул из тамбура, выпрямился. При своем росте и крепком сложении — двигался он очень мягко и быстро. Даже изрядно отощав на коммунистических харчах, скинхед оставался опасным.
Макс шагнул ему навстречу, широко улыбнулся.
— Брат, есть дело. Забыл, какая у тебя группа крови?
Скинхед вздернул брови, но тут же сообразил, что попался. И даже успел вскинуть руку, защищаясь… Быстрая реакция, черт. В следующий момент Хаммер шагнул из-за двери и сильным ударом свалил Убера с ног.
— Лежать, сука! — заорал Хаммер.
На скинхеда наставили стволы.
— Поднимите его, — приказал Макс.
«Поплывшего» от удара скинхеда вздернули на колени.
— Тяжелый, блин, — Хаммер почесал бровь стволом пистолета. — А по виду не скажешь.
— Идите, — сказал Макс. — Этих возьмите с собой.
Пусть побудут в туннеле.
— Но, босс… — начал Хаммер.
— Валите, я сказал!
Остались один на один. Макс приставил «Макаров» к бритому затылку скинхеда. Большим пальцем взвел курок. Чик!
— Не дергайся, — велел он Уберу.
Макс помедлил. Раньше он бы просто нажал на спусковой крючок… Нажимаешь, пистолет делает «банг» — и тело валится вперед. Очень просто. Почему я медлю? — подумал Макс. — Неужели становлюсь сентиментальным?
Нельзя размякать. Люди — падальщики, стая павловских собак, они сожрут тебя, если заметят, что ты дал слабину.
Нельзя быть добрым в недобром мире.
Макс посмотрел на изуродованный шрамами затылок скинхеда. Стоит спустить курок, и пуля, пройдя сквозь кости черепа, развернется в свинцовый цветок и вынесет Уберу половину лица. И никаких голубых глаз, никакой насмешливой ухмылки не останется… только кровь и мозги.
Коктейль «Кровавая Мэри» по-туннельному.
— Убер, слышишь меня?
— Да, брат, — ответил тот, не оборачиваясь.
— Я сейчас выстрелю.
— О, — произнес Убер без всякой интонации.
— Что ты на это скажешь?
Убер подумал.
— Ни в чем себе не отказывай.
«Вот упрямый сукин сын!»
Макс прищурился, положил палец на спусковой крючок.
— А если серьезно? Назови мне причину, Убер. Одну-единственную. Почему мне не убить тебя?
Пауза. Макс почувствовал, что палец на спусковом крючке стал мокрым.
Убер хмыкнул, повернул голову:
— Очень просто. Пока тебя не было, я вынул из пистолета патроны.
* * *В жизни каждого случаются моменты, когда он хочет все бросить и заорать «да пошли вы!».
Самое время. Да пошли вы, подумал Макс. Металл под пальцами — угловатый и холодный. Пластиковая накладка рукояти больно упирается в ладонь.
«Грач» разряжен?
Спокойно, приказал себе Макс. Думай. Ты всегда умел это делать. Пистолет действительно кажется слишком легким… но вдруг это блеф? Не стоит недооценивать Убера.
Макс плавно отступил на два шага. Потом произнес:
— Если бы ты это сделал, то вряд ли бы мне сказал, верно?
Молчание.
— Догадливый, — сказал Убер. И начал поворачиваться…
Макс вскинул пистолет, целясь в бритоголовую фигуру, и нажал на спуск. Металлический щелчок… Ничего! Совсем ничего.
А должно было разнести скину упрямую голову.
«Убер понимает в людях слишком хорошо».
— Что, брат, осечка? — Убер встал на ноги.
Макс, отступая, оттянул свободной рукой затвор… Патрона в стволе не было. Черт!
— Не это потерял?
Убер раскрыл ладонь. Оттуда высыпались металлические цилиндрики, со стуком раскатились по бетонному полу. Блеск металла.
Твою ж мать.
— Сюрприз! — сказал Убер и прыгнул. В следующий момент в голове Макса вспыхнул свет, в челюсти словно разорвалась граната. Лётчика повело, комната накренилась. Свет единственного фонаря вдруг поехал в сторону и в бок. Хороший удар. «Грач» вывалился из ладони… упал куда-то вниз, под ноги…
Макс дернул головой и устоял. Его вообще было трудно вырубить — даже такому опытному бойцу, как Убер.
Он упрямо мотнул головой и принял стойку. Блокировал локтем следующий удар, еще. Тупая боль в предплечьях. И сам перешел в контратаку. Работал на коротких прямых. Раз, два, три. Раз, два. Бей! Руки у Убера длиннее, поэтому надо быть ближе. Зато Макс здоровый и выносливый. И он меньше ростом при таком же весе. Бей!
Красный туман перед глазами.
Они остановились, чтобы перевести дыхание.
— Сдавайся, Лётчик, — сказал Убер хрипло. — Слышишь?
— Пошел ты.
— Сам пошел.
Прямо как мальчишки.
— Что теперь? — спросил Макс глухо.
— Теперь мы поговорим.
— Не выйдет, — Макс попытался улыбнуться, челюсть зверски болела. — Плевать я хотел на тебя и твои разговоры. Фашист хренов. Мозги бы тебе выбить к чертовой матери!
Макс сделал шаг назад. Под ботинком оказался патрон, нога подвернулась — едва не упал.
— Попробуй, — предложил Убер. — Или тебе для этого нужен пистолет?
Они одновременно посмотрели в ту сторону, где лежал «грач».
— Что, брат, хороший вопрос? — Убер усмехнулся. Макс кивнул и Ударил его ногой в колено — скинхед охнул. Нечестный прием, но эффективный.
В следующий момент Макс нырнул вниз, перекатился по полу, схватил пистолет. Раз! В пальцах уже был зажат патрон. Макс оттянул затвор — два! Вставить патрон в патронник. Черт, туго пошло… Три! Он отпустил затвор: клац! Четыре. Теперь можно стрелять. Макс мгновенно вскинул руку и прицелился в скинхеда.
— Убер, все кончено.
Тот оскалился, начал подниматься с колен… Пистолет смотрел ему прямо в широкий открытый лоб. Да, что б тебя, подумал Макс в сердцах.
— Убер, не надо. Убер?
Голубые глаза скинхеда горели.
Медленно и неумолимо, как огромный железный истукан, он встал и пошел на Макса.
— Сукин сын, я же тебя пристрелю… придурок чертов, остановись!
Бесполезно.
— Ты знаешь, с кем связался? — с интересом спросил Убер. — Ты, сука, не знаешь, с кем связался.
Макс сделал шаг назад, но — поздно.
Черт! Убер ударил его по руке, грохнул выстрел. Пуля ударила в потолок комнаты, взвизгнула, ушла в темноту. Труба воздуховода над головой загудела от попадания. От вспышки все вокруг замерцало, в ушах звон…
— Ты со скинами связался, понял?!
Пистолет вылетел. Звяк. Макс ударил правой, целя в челюсть Убера, но нарвался на жесткий блок. Руку Макса дернули вперед, он потерял равновесие…
В следующий момент Убер взял его на удушающий прием. Зараза! Макс рванулся. В глазах потемнело, мерцающий мир вокруг стремительно отдалился и начал заваливаться набок. Макс ударил по рукам Убера. Раз, другой — бесполезно. Не руки, железные канаты. Боль. Воздуха! Воздуха! Возду…
Темный провал.
В следующий момент он вдруг понял, что хватка на горле ослабла. Что за…
Воздух.
Макс судорожно вдохнул, закашлялся. И снова схватился за горло — теперь уже сам. Боль такая, словно глотаешь раскаленный металл. Чернота перед глазами пульсировала.
Почему он меня отпустил? — подумал Макс. Видеть толком он пока не мог.
Уберфюрер схватился за голову и заорал.
Спасибо богу-идиоту, подумал Макс. Очень вовремя.
В этот момент в дверь ворвались наконец проснувшиеся Хаммер с Костяном…
* * *Убер снова закричал — хрипло, в надрыв. Схватился за голову. Вены страшно выступили на висках и на горле…
Зашелся в мучительном кашле. Урод.
Макс выпрямился. Облизнул губы. Они напоминали разбухшие от крови мешки. Лицо горело так, словно содрали кожу. Вот сукин сын, этот Убер. Всю рожу разбил.