«Хантер» был закрыт, ключ в замке зажигания не торчал, но для Олега это не было проблемой. Он и за руль сел, и двигатель завел. В салоне был установлен навигатор, по нему он и определил свое местоположение. Действительно глухомань — сто сорок километров от Волкобойска, и это по лесным дорогам. И хижина егеря далеко. Как же он все-таки здесь оказался? Даже для нечистой силы это слишком большое расстояние.
* * *Улыбка судьбы может осветить любой план и вдохновить на успех. Но если фортуна поворачивается спиной, даже самый хороший план обречен на провал.
— Джим, скажи, я похож на китайца? — едва сдерживая злость, спросил Чащин.
— Нет.
— А почему ты думаешь, что я вынесу тебе последнее китайское предупреждение?
— Я не думаю. — Джим опустил глаза, призывая себя к смирению перед страшной карой.
— Ты уже два раза упустил Пахомова, — предъявил Чащин.
Он-то знал свое дело и вовремя распознал опасность, исходящую от московских гостей. Пахомов собирался рыть землю в заповедных местах, а этого никак нельзя было допустить. Потому московских пришлось заманить в лес и там оставить.
Бесследно исчезла целая следственно-оперативная группа. Была и нет. Волки съели? А может, инопланетяне похитили? Следователя и оперов, конечно, ищут, но тайга слишком большая… Большая и опасная, туда лучше не соваться.
Новая группа работает с энтузиазмом, но их начальник уже понимает, что шансов нет. А если вдруг тела найдут, в ход пойдет история о том, как подполковник Знаменова расстреляла своих подчиненных. Только вот история эта с изъяном, пока на свободе гуляет Пахомов. Если он выйдет к своим и расскажет правду, самое время будет исчезнуть самому Чащину. Этого не должно случиться, Пахомов навсегда должен остаться в лесу.
— Я выстрелил ему в сердце. Я щупал пульс. Пульса не было.
— Пульса не было. Значит, он воскрес, — скривился Чащин. — И сбежал.
— Да, и волка из норы выгнал, — вздохнул Джим.
— Почему ты не осмотрел нору?
— А как он мог выгнать волка? Это невозможно. Я видел эту волчину…
— Но ведь он выгнал. И ты это понял.
— Понял. После того как он нас на Болотном Выселе сделал. Он полдня в камышах просидел, с головой в воде. Мы следили, мы ждали, а он вынырнул и ушел. И Карпуху вырубил. Карпуха сзади зашел, а он его почувствовал. И как пацана… А Карпуха даже мне с трудом дается…
Чащин кивнул, стиснув зубы. Два серьезных косяка за Джимом, причем кряду. Но на крайние меры идти никак нельзя. Ну, накажет он мужика, и что? Кто Пахомова искать будет? Джим в его компании — самый лучший боец, и люди у него как на подбор. Лесные тени, а не люди. К тому же кому, как не им, знать, что собой представляет Пахомов. Майор этот в рубашке родился. Возможно, даже в погонах. До армии рукопашным боем на очень серьезном уровне занимался, в спецназе МВД служил, учился там выживать в боевых условиях, в ОМОНе три года на силовых захватах практиковался, опером был, а там то одно, то другое. В общем, в хорошей форме мужик, потому сам Джим не смог с ним справиться.
— «Хантер» он у вас угнал. Где «Хантер»? — спросил Чащин.
Джим уныло пожал плечами.
— Почему машина на спутнике не стояла?
— Зачем?
— Затем, — нахмурился Чащин.
Он и сам во многом виноват. Слишком уж большие надежды возложил на свой таежный «спецназ», но патрульные группы оснастил недостаточно. Связь, оружие, снаряжение — с этим без проблем. Боевая подготовка — на уровне. А транспорт под полный контроль взять не догадался. Да и кто бы мог подумать, что кто-то посмеет угнать его машину… А угнали. И ощущение после этого такое, как будто над самой душой надругались.
— Значит, Пахомов от тебя в волчьей норе спрятался? — спросил Чащин.
— Не мог он там спрятаться, — буркнул Джим. — Но спрятался. Не простой он.
— Как он до Болотного Высела добрался?
— Да есть у меня предположение, — кивнул Джим.
— Говори.
Но только Джим начал рассказ, как на столе зазвонил телефон.
— Виктор Борисович! Тут из гостиницы звонили! — сообщил запыхавшийся Колесов. — Пахомов сейчас там! Своих ищет!
— Ты знаешь, что делать?
— Да, все уже в действии.
— Удачи тебе, Рома!
Удача, как тот конь, которого мало оседлать. Удачу нужно еще и подстегивать. Чащин решительно поднялся со своего места и вышел из кабинета, увлекая за собой Джима. Город и без того обложен со всех сторон, но раз уж Пахомов смог прорваться через заслоны незаметно, то их нужно усилить. Вдруг Колесов не сможет задержать майора? Тогда придется его брать на выходе из города.
А за гостиницу переживать не нужно. Московских «важняков» там уже нет. Пахомову придется очень постараться, чтобы выйти на них. К счастью, у него не будет на это времени. Ни времени, ни возможности. А может, и самой жизни…
Глава 8
Олег не грабил никого, не убивал, он всего лишь спросил, как найти представителя следственного комитета из Москвы. Это же не преступление. А полицейский «уазик» у входа в гостиницу остановился уж как-то очень нервно. Сразу же открылись все четыре двери, и патрульные выбирались из машины уж очень быстро.
Олег не стал спрашивать у администратора, где находится запасной выход. Он и без этого примерно знал, как покинуть здание через задний двор. Быстрым шагом он зашел в ресторан, оттуда — на кухню, а там и спрашивать не пришлось. В конце темного коридора светился открытый дверной проем. Свет в конце тоннеля. Но не загробный ли это свет?
Пахомов и сам понимал, что сунул руку в улей. Волкобойск — вотчина Чащина и тех, кто с ним. У него здесь должно быть все под контролем. Даже Тернов мог быть его человеком. По той причине Олег и не стал связываться с начальником уголовного розыска. Ему нужны были представители из Москвы, поэтому он и отправился в гостиницу. Только московский следователь мог поверить в его историю. Только московские опера могли помочь ему. Но, видимо, Чащин поселил федералов в другое место, чтобы Олег не смог их найти.
Возможно, московский следователь сейчас находился в следственном управлении, но подступы к нему, скорее всего, блокированы. Возможно, экипаж патрульно-постовой службы, который перекрыл выход из гостиницы, только что был снят с дежурства у прокуратуры. В любом случае Олегу сейчас нужно было уносить ноги, отходить на исходные позиции, а затем уже идти на прорыв.
Он вышел во внутренний двор гостиницы, направился к открытой калитке в железных воротах. Но в ту же калитку навстречу ему уже входили вооруженные люди в форме. Видно, запасной вход блокировал второй экипаж. Заметив его, полицейские оживились. Прапорщик с рыжими усами рванулся навстречу, за ним ускорили шаг все остальные. А плотность встречного движения слишком высокая, и Пахомов не рискнул врезаться в эту гущу.
Он повернул назад.
— Стой! Буду стрелять!
Олег пронырнул обратно в двери, а за спиной действительно выстрелили. И непонятно куда — то ли вслед, то ли в воздух. В любом случае дело дрянь.
Обратный путь был перекрыт первым экипажем, на хвосте висел второй, Олегу ничего не оставалось, как принять бой. Тут главное не числом воевать, а умением. И хитростью.
Пахомов свернул в разделочный цех, в котором и собирался дать бой своим преследователям. Встать у самой двери, создать скопление, в котором полицейским трудно будет применить оружие, одного вырубить, второго, третьего. Он знал, что на окнах первого этажа установлены защитные решетки, поэтому на волю можно прорваться только с боем. И все-таки бросил взгляд на окно. И увидел только верхний край решетки, которая выглядывала из-за нижнего среза окна. Решетку сняли, видимо, для того, чтобы переустановить. Или собирались поставить новую решетку. В любом случае этим моментом нужно было воспользоваться.
У него оставалась еще пара секунд, чтобы закрыть за собой дверь. Он уложился за мгновение. Вторая секунда ушла на то, чтобы натянуть куртку на голову. На третьей секунде Олег разогнался и запрыгнул на подоконник…
Осколки разбитого стекла порезали кисть руки, которой он придерживал куртку, но это не могло остановить. Олег спрыгнул на клумбу, рванул к полицейскому «УАЗу», который стоял неподалеку. Машина охранялась, но пока патрульный вскинул автомат и передернул затвор, Пахомов уже вышел на расстояние удара, с которым не промедлил. Да, он совершал преступление, но никто не давал сержанту права наставлять автомат на майора полиции.
Пахомов ударил патрульного кулаком в лоб. Сержант еще только падал, а Олег уже вырвал у него автомат и забросил насколько мог далеко в сторону. Дверь открыта, двигатель работает, можно ехать.
Он проезжал мимо первого «уазика», когда сзади раздались выстрелы. А еще, обращая на себя внимание, зашипела радиостанция. Олег настроил ее на прием.
Он проезжал мимо первого «уазика», когда сзади раздались выстрелы. А еще, обращая на себя внимание, зашипела радиостанция. Олег настроил ее на прием.
— Внимание оперативному дежурному! Внимание всем постам! Говорит майор полиции Пахомов, старший оперуполномоченный департамента уголовного розыска! Приказываю немедленно задержать гражданина Чащина Виктора Борисовича по подозрению в убийстве подполковника юстиции Знаменовой, капитана полиции Черновицына, капитана полиции Духова! Следственно-оперативная группа под руководством подполковника юстиции Знаменовой занималась расследованием убийства егеря Бортникова, сотрудникам пришлось заночевать в лесу, в егерской избушке. Ночью было совершено нападение…
Пахомов говорил, говорил, а в ответ — тишина. И непонятно, то ли его внимательно слушали, то ли связь с ним отсутствовала.
До слуха донесся вой полицейской сирены. Он бросил взгляд в зеркало заднего вида и заметил машину дорожно-постовой службы. Дорожная инспекция подключилась, значит, выезды из города уже закрыты. А с боем через заслоны прорываться не хотелось.
Олег знал город исключительно по карте, но все-таки понял, куда его ведет дорога. Вот-вот начнется городской парк. А это — лепесток бесконечного таежного массива. И если там, на границе с городом будут стоять заслоны, то их легко можно будет обойти по лесному бездорожью. А там уже будет видно, что делать.
* * *Бой с тенью — беспроигрышный вариант. Если, конечно, тень соглашается драться. А если тень бежит от схватки, как от огня? Если она исчезает и теряется в тайге? Если даже у Джима не получается вытащить ее оттуда?..
Чащин едва сдерживался, чтобы не надкусить ноготь на указательном пальце правой руки. Он переживал, нервничал. Пахомов ушел, радиоактивный осадок после него остался.
— Теперь ты понимаешь, куда делась группа Знаменовой, — стараясь не смотреть Чащину в глаза, сказал начальник ГУВД.
— А куда она делась?
— Убили всех.
— Кто? Я?!
— Да нет, я не говорю…
— А ты скажи, внеси ясность.
— Да я на тебя и не думаю. Но у людей вопросы возникнут.
— На глупые вопросы нужны правильные ответы. Ты в курсе, что Знаменова со своей группой выезжала на преступление?
— Само собой.
— А почему она осталась ночевать?
— Почему? — Огусов решился посмотреть Чащину в глаза, но сделал это без привычной начальственной уверенности.
Он, конечно же, знал, с кем имеет дело. Но также он знал, частью какой системы является сам.
— Кто-то сломал машину. Возможно, это сделал кто-то из ваших. Возможно, Тернов. Или это сделал сам Пахомов.
— Зачем?
— Кто сломал машину — Тернов или Пахомов? — жестко спросил Чащин, пристально глядя полковнику в глаза.
— Ну, Тернов не мог…
— Значит, Пахомов. А зачем?.. Он убил Знаменову, он убил своих оперов. А валит все на меня.
— Зачем?
— Зачем валит на меня?
— Зачем убил?
— Это мы у него спросим. Как возьмем, так и спросим. А вот зачем на меня все валит?.. Если бы он с тобой взаимодействовал, Стас, он бы на тебя все валил. А я контакт с ним на себя взял… А он всех нас обвиняет в том, что мы золото с комбината вывозим. И меня обвиняет, и тебя. Мафия у нас, понимаешь?
— Понимаю, — слегка заторможенно кивнул Огусов.
— Что ты понимаешь? — возмущенно глянул на него Чащин. — Нет у нас никакой мафии!
— Ну, это и понятно, что нет…
— А обвинение есть. И если Пахомов сможет это доказать, полетят головы. И твоя голова полетит. Или нет?
— Ну-у…
— Мы все повязаны, Стас. И если что, тебе не отвертеться.
— Так я и не говорю…
— Не говоришь. И не молчишь. И даже дурацкие вопросы задаешь.
— Это не я задаю, это люди задают.
— Кто, Тернов?.. А разве не он сломал машину?
— А разве он?
— А ты спросил, вдруг он? И другие пусть спросят… Или все-таки Пахомов.
— Ну, Пахомов, конечно, — кивнул Огусов.
— Вот людям и объясни.
— Да я, в общем-то, объяснил.
— Что ты объяснил?
— Ну, чтобы шум не поднимали… Народ у нас понятливый.
Чащин кивнул. В своих, подконтрольных ему, людях он практически не сомневался, а вот московские гости его напрягали. Как бы до них информация не дошла. А если вдруг, то нужно сделать так, чтобы эта информация умерла — или в них, или вместе с ними. Но убийство уже не выход. Можно попробовать более толковый метод. Начальник следственной группы — мужик непростой, но развести его можно на обычной мякине. Подсунуть Кручинину красотку Лизу, пусть развлекается — на радость жене. Если, конечно, он захочет доставить своей благоверной такую радость. А если не захочет, то пусть молчит в тряпочку…
* * *Спит деревня. Тишина. Даже собаки берегут покой своих хозяев, если и побрехивают, то слегка и сонно. Половина второго ночи, не самое лучшее время для того, чтобы идти в гости, но у Олега особый случай.
Он не знал, в каком именно доме живет Алла Голикова, но Тернов сказал, что где-то на отшибе. А отдельно стоящий дом в деревне был только один. Свет в окнах не горит, собака уже давно угомонилась. Можно идти.
Собаку Олег не боялся. Он чувствовал в себе силы задавить ее одним только взглядом. Если он с волком справился, то и пса заставит заткнуться.
Он уже почти час как собирался идти к дому, но всякий раз его что-то удерживало. Вроде и нет никого в доме, и в деревне ничего подозрительного, но вибрирует чуйка майора. Возможно, это всего лишь отклик на недавнюю историю в городе, из которой Олег едва выкрутился.
Повезло ему. Ушел он из города и даже до «Хантера» добрался, который нашел в лесу. На нем и до Косовки доехал. Из него и за домом на отшибе наблюдал. В машине тепло, спокойно, если вдруг что, всегда можно ударить по газам. Но идти к дому все-таки надо.
Но только Пахомов открыл дверь, как из-за поворота, освещая улицу фарами, выехал автомобиль. Машина подъехала к дому на отшибе, остановилась, из нее вышли какие-то люди. Олег открыл окно, но голосов не услышал, ухо уловило только урчание двигателя.
Водитель остался в джипе, двое подошли к дому, залаяла собака. В окне зажегся свет, на порог вышла женщина в солдатском ватнике поверх ночной рубашки. Олег заметил у нее в руке ружье. Она спустилась с крыльца, исчезая из виду. Было слышно, как открылась калитка. Женщина провела мужчин в дом.
Прошло не меньше часа, прежде чем ночные гости вернулись назад. Они уехали, и свет в доме погас. Олег немного выждал и рванул к избе. С ходу перемахнул через забор, собака бросилась к нему, но ее встретил рычащий оскал. Пахомов чувствовал в себе особую подавляющую силу, к тому же в руке у него был нож, которым он мог убить пса с одного удара. А ударить он мог в любой момент, и дворняга это поняла. И в страхе отступила к древнему «москвичонку», стоящему передом к воротам. Но лаять пес не прекращал.
На шум вышла хозяйка. Олег одной рукой закрыл ей рот, другой вырвал двустволку и втянул женщину в дом.
— Тихо, Маша, я Дубровский, — сказал он, отпуская руку.
— Я не Маша. — Она смотрела на него с тревогой, но вместе с тем по ее взгляду он понял, что его узнали.
— Ты не Маша. Ты Алла.
— Ну, может быть.
Немолодая она уже на вид, но еще аппетитная. Полное приятное лицо, пышная грудь, сильные руки, крепкие бедра. И пахло от нее хорошо — молоком и медом.
Периферийным зрением наблюдая за женщиной, Олег обошел избу, заглянул в одну-единственную, кроме горницы, комнатку. Железная полуторная кровать там, постель смята, никого в ней.
— Одна?
— Одна.
— А с кем ты меня одна из норы вытаскивала? — спросил он, с улыбкой всматриваясь в нее.
— Из какой норы? — Голос ее дрогнул от удивления.
— Из волчьей… Я все знаю.
— Откуда?
Олег сел за стол, положил на него руки, перенес на них вес своего тела.
— За что они Юру убили?
Алла вдруг выключила свет, подошла к окну, выглянула во двор. Олег даже не задался вопросом, зачем она это делает. Свет в окне привлекал внимание с улицы, и если в доме опасный гость, нужно потушить огонь. И осмотреться.
— Кто они?
— А кто к тебе сейчас приходил?
— Ну-у… Приходили…
— Кто?
— Ты знаешь кто. Ты знала их раньше.
Олег видел, как Алла выходила из дому с ружьем, но калитку она открыла без слов. Значит, она узнала гостей. И в дом впустила без возражений.
И еще он много думал о том, кто мог вытащить его из волчьей норы. Сам он точно не мог. Люди Чащина — точно нет. Помощник егеря? Так не было у Бортникова помощника. Зато была женщина из деревни Косовка. Уж не она ли приходила к Бортникову? Тернов ездил к ней, рассказал об убийстве, вот она и пришла посмотреть, что там в опустевшем доме творится. Или приехала. На своем «Москвиче». Приехала и увидела, что творится возле дома. А может, подошла к дому, оставив машину где-то в стороне. Детали мало интересовали Олега, сейчас главное удержать суть, за которую он ухватился интуицией сыщика.