— Давайте организуем наши усилия. Библиотекарь во мне требует систематизации. Зоя, налей себе немного вина. Каждый из нас расскажет, что нашел, понял или о чем размышлял со времени нашей последней встречи.
— Я не очень-то много нашла. — Зоя достала папку из своей холщевой сумки. — Я напечатала все мои заметки.
— А ты хорошая девочка, да? — Восхищенная, Дана взяла папку, затем накинулась на первую коробку пиццы, когда Флинн бросил две из них на кофейный столик. — Как же я голодна.
— Тоже мне новость. — Он сел на диван возле Мэлори, взял ее за подбородок, повернул к себе и крепко поцеловал в губы. — Привет.
— Ухты, а можно и мне один?
На просьбу Зои он подвинулся и наклонился к ней, но она со смехом оттолкнула его.
— Пожалуй, мне будет достаточно вина.
— Если Флинн закончил целовать девчонок… — начала Дана.
— Чего не будет, пока я не испущу свой последний, судорожный вздох.
— …начнем, — постановила Дана. — Мы знаем о приключениях Мэл. У меня есть печатный отчет, который я добавила к коллекции заметок и других данных.
— У меня есть еще кое-что. — Раз уж меню ограничивалось пиццей, Мэлори взяла кусочек из коробки и положила на бумажную тарелку. — Список людей, клиентов Галереи, кто приобретал или проявлял интерес к предметам искусства на классическую и/или мифологическую тематику. Я также начала поиск по схожим стилям, но это займет некоторое время. Я рассчитываю начать обзванивать людей с завтрашнего дня.
— Я могу помочь, — предложила Зоя. — Я еще думала, что, может быть, нам стоит обратить внимание и на картины с ключами. На похожие темы.
— Хорошая мысль, — признала Мэлори и оторвала одну салфетку из бумажного рулона.
— У меня на завтра назначено несколько встреч, но я смогу поработать в перерывах.
— Я и сама немного поработала. — Дана подняла свой бокал с вином. — Думаю, нам стоит взять некоторые ключевые фразы и провести поиск по названиям мест. Магазины, рестораны и тому подобное. Взять, например, Поющую Богиню. Я ничего не нашла по этой теме, но это вполне могло бы послужить названием магазина или ресторана или еще какого места.
— Неплохо, — заметил Флинн и положил себе еще кусок пиццы.
— И еще кое-что. — До сих пор она ничего не сказала о том, что она сама положила в коробку. Допив вино, Дана продолжила. — Я провела некоторое время в Интернете в поисках трех имен, которые Мэлори слышала в своем… хм, в своем сне. «Нинайн» всплывало несколько раз. В некоторых легендах она упоминается как колдунья, которая обворожила Мэрлина и заманила его в хрустальную пещеру. В других ее называли матерью Мэрлина. Но когда я ввела это имя вместе с двумя другими, нашлась одна ссылка на маленький эзотерический сайт на тему поклонения богиням. Там дается вариация легенды о Дочерях в Стекле, где их называют этими именами.
— Значит, это действительно их имена. Нельзя считать совпадением, что мне приснились эти имена, а сегодня ты их нашла.
— Нет, — осторожно согласилась Дана. — Но не могло ли случиться так, что ты попала на тот же сайт, и эти имена отложились у тебя в голове?
— Нет. Я не встречала их раньше. Я бы запомнила. Я никогда раньше их не слышала.
— Ну хорошо. — Флинн похлопал ее по колену. — Вот, что есть у меня. Во-первых, могу сказать, что я не нашел никаких записей об обслуживании Варриорс Пик компаниями, занимающимися транспортировкой. И никаких записей о перевозке мебели для клиентов под именем «Триада».
— Но они должны были каким-то образом притащить сюда всю эту мебель, — возразила Дана. — Они же не просто щелкнули пальцами, и дом заполнился.
— Я просто сообщаю факты. Компании, занимающиеся недвижимостью, не заключали с ними никаких договоров. К настоящему моменту мне не удалось найти ни одной ниточки, связывающей Ровену и Питта с Варриорс Пик. Это не значит, что их нет, — продолжил он прежде, чем Дана снова смогла возразить. — Это значит только то, что я ничего не нашел посредством логичных источников информации.
— Мне кажется, в этом случае мы должны задействовать и нелогичные источники.
Он лучезарно улыбнулся Зое.
— Вперед. А я пока предпринял еще несколько логичных шагов в этом направлении. Я задумался, кто из моих знакомых серьезно коллекционирует предметы искусства? Есть ли кто-то, кого я мог бы использовать в качестве источника информации? Ну конечно! Вэйнс. Так что я позвонил моему старому приятелю Брэду. И так случилось, что он возвращается сюда в ближайшую пару дней.
— Брэд возвращается в Долину? — спросила Дана.
— Он возглавит местное отделение «Сделай Сам». Брэд унаследовал страсть Вэйнсов к искусству. Я описал ему картину, точнее начал. И как раз почти закончил, когда он выдал мне название — «Дочери в Стекле».
— Нет, не может быть. Я должна была слышать о ней. — Мэлори вскочила на ноги и начала мерить шагами комнату. — Кто автор?
— Похоже, никто точно не знает.
— Просто невероятно, — продолжила Мэлори. — Талант, подобный этому, я должна была слышать. Я должна была видеть другие работы художника.
— Не обязательно. По словам Брэда, никто ничего не может сказать о художнике. Картину последний раз видели в частном доме в Лондоне. Который, судя по всем сведениям, был разрушен во время войны в 1942 году.
Глава 8
Мэлори заперлась в своей квартире на два дня, полностью погрузившись в книги, телефонные звонки и электронную почту. Глупо было, решила она, ходить кругами вокруг да около, смотреть под дюжиной разных углов и строить самые немыслимые предположения.
Она не могла функционировать, просто не могла думать, в таком беспорядке. Поэтому она и не состоялась, как художник, признала она, аккуратно наклеив ярлычок на очередную папку.
Искусство, истинное творчество требует некой непостижимой, врожденной способности процветать в постоянном хаосе. Или это только ее мнение. Художник должен уметь увидеть, понять и прочувствовать множество эмоциональных форм и оттенков в один и тот же момент.
Ну и, конечно, передать все эти эмоции на холсте.
Ей самой не хватало таланта, а вот автор «Дочерей в Стекле» обладал им во всем многоцветии.
Картина в Варриорс Пик, или другая того же автора, вот он — путь. Теперь она была в этом уверена. Иначе почему она постоянно к ней возвращалась? Почему во сне она оказалась именно там?
Почему именно ей выпал поиск первого ключа, подумала она, если не из-за ее знаний и связей в мире искусства?
Ей было сказано искать внутри и за пределами. Внутри этой или другой картины того же художника? «За пределами» — означает обратить внимание на то, что окружает картину?
Она открыла папку с собранной информацией и снова внимательно посмотрела на фотографии. Что окружает дочерей? Мир и красота, любовь и страсть, и угроза разрушения этой идиллии. Как и способ восстановления, размышляла Мэлори.
Ключ в воздухе, в деревьях, в воде.
Она была чертовски уверена, что не возьмет магический ключ из воздуха и не сорвет с ветки дерева, так что все-таки здесь имелось в виду? И который из этих трех ключей был ее?
Слишком буквально? Возможно. Может быть «внутри» означает искать внутри себя, своих ощущений от картины, эмоциональных и интеллектуальных откликах.
Где поет богиня, вспомнила она и поднялась от кипы своих бумаг, чтобы немного размять ноги. Никто не пел в ее сне. Но журчание фонтана напоминало музыку. Может, это что-то связанное с фонтаном?
Может, ее ключ в воде?
Да уж, подумала она в полном расстройстве, двухдневное затворничество мало что дало, она по-прежнему ходит кругами.
Осталось всего три недели.
Ее сердце подпрыгнуло от громкого стука в стеклянную дверь патио. По ту сторону двери она различила знакомый силуэт мужчины с собакой. Она инстинктивно провела рукой по волосам, которые собрала в конский хвост этим утром. Она не утруждала себя макияжем или сменой мешковатых хлопковых штанов и безрукавки, в которых спала.
Она не просто выглядела не лучшим образом по ее собственным понятиям, а опустилась ниже некуда.
Когда она открыла дверь, то решила, что Флинн это заметил. Он посмотрел на нее соответствующим, тяжелым взглядом.
— Милая, тебе необходимо выйти.
Она почувствовала, на самом деле почувствовала, как ее лицо приобретает надутое выражение.
— Я занята. Я работаю.
— Ага.
Он бросил взгляд на аккуратные стопки исследовательских материалов на ее обеденном столе, красивый кофейный графин и китайские чашки. В нескольких небольших контейнерах, все из одинакового красного пластика, размещались карандаши и зажимы для бумаг.
Эффектное стеклянное пресс-папье прижимало несколько отпечатанных листков бумаги. Коробка для бумаг была спрятана под столом. Он так и видел, как каждый вечер она помещает все, что имеет отношение к ее работе, внутрь этой коробки и каждое утро вынимает обратно.
Это было так удивительно и вместе с тем странно очаровательно. Даже работая в одиночестве, она соблюдала исключительную чистоту и порядок.
Мо ткнулся мордой в ее ногу и собрался встать на задние лапы, но Мэлори вовремя распознала сигнал и выставила вперед руку.
— Никаких объятий, — велела она, и Мо с готовностью послушался, дрожа от желания исполнить все, что она попросит.
В качестве награды она одобрительно похлопала его по голове.
— У меня совсем нет…
— Не произноси это, — предупредил Флинн. — Не произноси ни одного слова о еде. Он теряет голову. Давай же, на улице просто отлично. — Он обхватил своими руками руки Мэлори. — Мы немного прогуляемся.
— Я работаю. А почему ты нет?
— Потому что уже седьмой час, и мне нравится притворяться, что у меня есть жизнь и вне газеты.
— Седьмой час? — Она взглянула на свои наручные часы и вспомнила, что не надела их сегодня утром. Это был еще один признак, что поезд ее жизни потерял управление и сошел с путей. — Я не представляла, что уже так поздно.
— Вот почему тебе просто необходимо пройтись. Свежий воздух и прогулка.
— Возможно, но я не могу выйти в этом.
— Почему нет?
— Я в пижаме.
— Это не выглядит как пижама.
— И тем не менее это она и есть, и я не собираюсь выходить в ней на улицу, и с этим ужасом на голове, и без макияжа.
— Для прогулки с собакой нет дресс-кода. — И все же он оставался мужчиной, у которого были мать и сестра, так что правила он знал. — Но если ты хочешь что-то изменить, мы подождем.
Флинн имел дело с достаточным количеством женщин, чтобы знать, что прождать можно было от десяти минут до всей оставшейся жизни. Так что он научился воспринимать процесс женского прихорашивания как своего рода ритуал, который мужчине никогда не понять. Поэтому он просто сел на траву и стал набрасывать идеи для статей в своем блокноте. Мо с удовольствием плюхнулся рядом и растянулся у его ног. С точки зрения Флинна, время просто растрачивалось впустую, если никак его не использовать. И если использовать означало устремить взгляд в пространство и позволить мыслям дрейфовать в свободном направлении, что ж, это было уже неплохо.
Но так как сейчас это свободное направление сводилось в одно русло — как бы вновь наложить руки на Мэлори, он решил, что будет полезней направить свою энергию на работу.
Раз уж Брэд возвращается в Долину, «Вестнику» не помешает солидная статья о нем, Вэйнсах и их сети «Сделай сам». История семьи и их бизнеса, лицо этого бизнеса в современном мире экономики и планы на будущее.
Он мог бы взять это на себя и совместить таким образом профессиональный и личный интересы. Как с Мэлори. Похоже, пытаться не думать о ней было бесполезно. Раз так, он начал набрасывать разные характеризующие ее мелочи, которые приходили на ум.
— Светловолоса, умна, красива, — начал он свой список.
— Эй, это только начало, — сказал он Мо. — Она была выбрана не просто так, и причина должна иметь какое-то отношение к тому, кем или чем она является. Или не является.
Организована. Понимает в искусстве.
Он никогда не встречал никого, кто бы умудрялся сочетать в себе оба эти качества.
Не замужем. Безработная.
Хм. Может, стоит написать статью о двадцати-тридцатилетних одиноких людях в Долине. Место встреч в маленьком городке. Если он даст это Роде, может она снова начнет с ним разговаривать.
Краем глаза он уловил движение и оторвался от своих размышлений. Мэлори вышла через дверь патио. Преображение заняло у нее меньше времени, чем он думал.
Он поднялся на ноги и схватил Мо за ошейник, прежде чем тот успел прыгнуть ей на встречу.
— Выглядишь великолепно. А пахнешь еще лучше.
— И я бы хотела сохранить все в таком виде. — Она наклонилась и легонько постучала пальцем по носу Мо. — Так что не прыгать.
— Почему бы нам не прокатиться к реке? Тогда он сможет вдоволь побегать.
Следовало отдать ему должное. Он сумел превратить прогулку с собакой в свидание и проделал это очень гладко. Так гладко, что она не сообразила, что находится на свидании, пока не обнаружила, что сидит на одеяле на берегу реки и ужинает жареным цыпленком, в то время как Мо с лаем носится за сусликами.
Но было трудно жаловаться, когда воздух был таким прохладным и свежим, а лучи заходящего солнца такими мягкими. Когда его диск совсем скрылся за горизонтом, стало еще прохладнее. Ей может понадобиться легкий жакет, который она захватила с собой — по крайней мере, если она останется понаблюдать за появлением звезд.
Как же много времени прошло с тех пор, как она последний раз наблюдала появление звезд.
Сидя здесь, она спрашивала себя, поможет ли эта вынужденная передышка, какой бы короткой она ни была, понять, что же ей делать дальше.
Она не была затворницей. Она нуждалась в общении. Встречи, разговоры, звук и движение наполняли ее жизнью. Осознав это, она в очередной раз убедилась, насколько ей необходимо найти себе работу.
Если она отхватит миллион долларов на том конце этой странной радуги, ей по-прежнему нужна будет работа. Просто чтобы куда-то девать ежедневный запас энергии.
— Должна заметить, я рада, что ты вытащил меня.
— Ты не комнатный обитатель. — Он положил себе еще одну куриную ножку, не обратив внимания на ее нахмуренный взгляд. — Ты существо социальное. Взять Дану, вот она более комнатный обитатель, чем социальное существо. Если оставить ее одну, она будет вполне счастлива, зарывшись в горы книг и имея при себе бочонок кофе. По крайней мере, несколько недель. Потом ей захочется выйти на воздух. Что касается меня, я с ума сойду через день или два. Мне нужен заряд. Также как и тебе.
— Ты прав. И я не уверена, нравится мне или нет, что ты вычислил это так быстро.
— Все относительно. Я провел, наверное, около года, думая о тебе на прошлой неделе. Если время брать пропорционально затраченной энергии. Прошло черт знает сколько времени с тех пор, как я последний раз так много думал о женщине, если тебе интересно.
— Нет, не слишком… Ну ладно, да. Интересно, — поправилась она. — Почему ты не спрашиваешь о ключе?
— Потому что на данный момент с тебя уже достаточно этой темы. Если бы тебе хотелось обсудить это, ты сама бы завела разговор. Ты не из робких.
— Ты прав. Почему ты привел меня именно сюда, подальше от города?
— Здесь тихо. Красиво. Мо здесь нравится. И есть возможность, что ты окажешься обнаженной на этом одеяле.
— Это вряд ли.
— Мне достаточно даже самого ничтожного шанса. — Он погрузил пластиковую вилку в картофельный салат быстрого приготовления. — А еще я хотел узнать не приехал ли Брэд. — Он посмотрел поверх водной глади на двухэтажный корпусный дом на противоположном берегу. — Не похоже.
— Ты скучаешь по нему.
— Думаю ты права.
Она ущипнула травинку, лениво пропустила ее между пальцами.
— У меня есть несколько друзей с колледжа. Мы были так близки, и думали, что останемся такими навсегда. Сейчас жизнь разбросала кого куда, и нам стало трудно встречаться. В лучшем случае мы видимся один или два раза в год. Мы созваниваемся, переписываемся по электронной почте, но это уже не то. Я скучаю по ним. Я скучаю по той связи, что была между нами. Это почти телепатия, когда знаешь, что человек думает или как поступит в той или иной ситуации. У тебя было так же?
— По большей части. — Он протянул руку и начал перебирать кончики ее волос в той же манере, как она недавно теребила травинку. — Но наша дружба уходит в детство. Никто из нас не повзрослел до телефонных звонков. Может быть из-за того, что Бред и я висим на телефоне большую часть рабочего времени. Е-мейл тоже означает работу. Джордан, так тот вообще король е-мейла, он по-другому со своим редактором и не общается.
— Я как-то видела его на встрече с читателями в Питтсбурге, около года назад. Интересный мужчина. Весь такой темный, с опасным блеском в глазах.
— Тебе нравится опасность?
Вопрос рассмешил ее. Он сидел на жалком одеяле, поедая цыпленка, а на заднем плане его большой, глупый пес облаивал белок, штук десять которых прыгало с ветки на ветку.
А в следующий момент она оказалась лежащей на спине, придавленная грузом его тела. Смех замер в ее горле.
Он был опасен. Она сделала глупость, забыв об этом. Как бы приветлив и прост он не казался снаружи, внутри у него бушевала буря. Буря, которая могла обрушиться на неосторожного путника, прежде чем тот успеет хотя бы подумать о поиске укрытия.
Она не думала вовсе, с головой кинувшись в эту бурю. И позволила той тайной части себя, которую она всегда держала под замком, вырваться наружу.
— Ну как? — прошептал он, касаясь своим потрясающим ртом ее горла.
— Чем дальше, тем лучше.
Он приподнял голову, посмотрел на нее сверху вниз. И его сердце дрогнуло.