Больше он ничего сказать не успел, потому что Интегральский повесил трубку.
К следующему перерыву профессор начисто забыл о странном разговоре. Поэтому, когда опять раздалась телефонная трель, он не ожидал никаких сюрпризов. А зря.
— Мне кажется, вы не осознаете всей серьезности ситуации, — заявил телефонный незнакомец. — Я не могу ничего объяснить, потому что вы решите, что я чокнутый, поэтому просто поверьте: вам нельзя сегодня приближаться к Сумрачному Кампусу.
— Послушайте, любезный, — раздраженно ответил профессор. — У меня нет никакого интереса к Сумрачному Кампусу. И я не понимаю, в чем суть этого дурацкого розыгрыша.
— Значит, вы к Кампусу не пойдете?
— Разумеется, нет!
Незнакомец задумчиво хмыкнул.
— А откуда мне знать, что вы не говорите это специально, чтобы от меня отделаться?
Профессор решил, что с него довольно, и бросил трубку.
Через несколько минут университетский почтальон доставил в его кабинет письмо. Профессор вскрыл конверт и вытащил крупный фотоснимок Сумрачного Кампуса — с его заброшенными строениями, дикорастущими растениями и колючей проволокой. В нижней части фотографии краснела сделанная фломастером надпись: «Ни в коем случае!»
Профессор покачал головой: нет, это решительно переходит все границы. Возмутительно! Надо будет «шутника» найти и наказать.
Зазвонил телефон.
— Чуть не забыл! — воскликнул уже знакомый Интегральскому голос. — Порвите приглашение, а лучше, сожгите!
— Какое еще приглашение?!
— А, вы еще не… Тогда сожгите его потом и к Сумрачному Кампусу не ходите! Это опасно! Но я не могу вам сказать почему. Вы решите, что я чокнутый.
Профессор рассердился не на шутку.
— Прекратите мне докучать, или я вызову полицию!
Неизвестному «доброжелателю» все же удалось выбить Интегральского из колеи. Во время лекции профессор был взвинчен и из-за этого рассеян — то и дело запинался и даже перепутал переменную «x» с переменной «iks», а при умножении двух отрицательных чисел получил еще одно отрицательное число. «Это потому что у меня настроение отрицательное», — подумал Интегральский, стирая с доски неправильный ответ и слыша за спиной недоуменное перешептывание.
— Профессор, все в порядке? — озабоченно спросила одна из студенток.
— Да-да… — рассеянно отозвался Интегральский. Почему у него из головы не идет эта чушь про Сумрачный Кампус? Про такое гадкое место приличному ученому даже думать стыдно. Может, потому и не идет из головы?
Покинув аудиторию, профессор наткнулся на молодого запыхавшегося кота, который буквально выскочил из-за угла, преграждая путь доберману.
— Профессор! — воскликнул кот. — Как хорошо, что я вас застал!
Интегральский недоуменно на него уставился — среди своих студентов он этого кота не помнил, хотя он чем-то казался ему знакомым.
— С какого вы факультета? — спросил доберман.
— С самого лучшего! Профессор, где мы можем поговорить?
— Здесь, — ответил Интегральский, вовсе не горя желанием приглашать кота к себе в кабинет. Ему хотелось побыть в одиночестве и привести в порядок расстроенные нервы.
Кот замялся, огляделся по сторонам — коридор был полон народу, — поморщился и сказал:
— Ладно, здесь так здесь. Скажите, профессор…
Интегральский жестом велел собеседнику замолчать.
— Юноша, извольте представиться.
— Да, конечно. Меня зовут Константин.
— Чем могу помочь вам, Константин?
Кот развел лапами:
— Ничем. Это не вы мне, это я вам могу помочь.
Профессор заподозрил неладное. Голос Константина — вот, что ему знакомо! Только откуда?
— Профессор, вы сожгли приглашение, правда? — заговорщицки спросил кот, понизив голос.
Так вот оно что! Константин и есть тот телефонно-почтовый хулиган! Интегральский ощутил нарастающую ярость, от которой сердце бешено заколотилось, а врачи, между прочим, профессору это строго запретили.
— Что вам от меня нужно? — сдавленно прошипел он.
Константин попятился.
— Профессор, я же хочу как лучше.
— Оставьте меня в покое!
Профессор демонстративно отодвинул тростью стоящего у него на пути кота и зашагал прочь. Константин выкрикнул ему вслед:
— Профессор, только умоляю, не приближайтесь к Сумрачному Кампусу!
Доберман замер. Ему показалось, что мир вокруг остановился и все, абсолютно все, кто находился в этот момент в коридоре, умолкли, забыли про свои дела и уставились на профессора, которого некто неизвестный просит не приближаться к Сумрачному Кампусу, само название которого приравнивалось к страшному ругательству. Интегральский покосился по сторонам и убедился, что так и есть: все застыли и смотрят на него.
И тишина.
Это уже слишком. Никому не позволено чернить доброе имя профессора Интегральского. Теперь наверняка поползут слухи о его преступных связях с Сумрачным Кампусом.
Профессор гневно стукнул тростью о пол, и звук удара сломал тишину. Студенты и преподаватели, опомнившись, поспешили вернуться к своим занятиям, усиленно делая вид, что ничего не произошло. Интегральский же медленно развернулся к Константину и увидел, что того и след простыл. Негодяй сделал свое грязное дело и был таков.
Вернувшись в кабинет, профессор первым делом принял успокоительное. Он был сильно на взводе, поэтому не сразу обратил внимание на небольшой конверт, лежащий на полу у входа. По всей видимости, кто-то незаметно подсунул его под дверь.
Полный дурных предчувствий, Интегральский поднял конверт и вскрыл его. Внутри обнаружилась сложенная вдвое открытка, изображающая звездное небо. В ней было написано:
Приглашение
Проф. Интегральский
Вы нам подходите
В 20:00 вас ждут у Сумрачного Кампуса
Ваша жизнь послужит Вселенной
Поздравляем!
Комиссия, Комитет, Управление, Общество, Союз, Департамент и Министерство
Что за чушь? Какая комиссия, какой союз? Министерство чего? Кто, куда и зачем его приглашает?
Стоп, а не то ли самое это приглашение, о котором говорил Константин и которое, по мнению сего крайне отталкивающего субъекта, непременно следует сжечь?
Все это крайне странно. Убежденность профессора, что речь идет о шутке или розыгрыше, поколебалась. Потому что у любого розыгрыша должен наблюдаться смысл. Здесь же творится какой-то абсурд.
Интегральскому было неприятно себе в этом признаваться, но, чтобы разобраться во всех этих странностях, он не отказался бы сейчас потолковать с наглым котом. Профессор глянул на часы — ему пора на последнюю лекцию, так что придется на время забыть о загадках. А это, как оказалось, не так-то просто…
Занятия закончились в шесть вечера. Обычно после рабочего дня профессор Интегральский не сразу уходил домой, он предпочитал еще около получаса посидеть в кабинете, выпить большую кружку травяного чая и дочитать газеты, на которые ему всегда не хватало времени в перерывах.
Профессор не намеревался изменять многолетним привычкам из-за каких-то котов, писем и звонков. Правда, сосредоточиться на газетах так и не вышло, мысли все время перескакивали на загадки сегодняшнего дня. Ну, хоть травяной чай всегда остается травяным чаем, несмотря ни на что.
Однако допить его профессору было не суждено. Кружка опустела всего на треть, когда в дверь постучали.
— Войдите!
В кабинет бесшумной походкой зашел кролик. Профессор узнал в нем одного из студентов, который, хоть и не посещал занятия Интегральского, не раз попадался ему на глаза.
Студент казался озабоченным.
— Добрый вечер, профессор. Меня зовут Денис, возможно, вы меня знаете…
Интегральский кивнул и предложил неожиданному посетителю присесть.
— Извините за поздний визит, — сказал кролик. — Вы, наверное, уже собирались уходить…
Профессор снова кивнул и предложил перейти к делу.
— Я живу в общежитии, — сообщил Денис. — До нас там дошли слухи… — Он замялся. — Ну… Про вас и какого-то кота по имени Константин. Про одно скверное место, от которого этот кот просил вас держаться подальше.
Та-а-ак. Профессор мрачно забарабанил пальцами по столу. Значит, слухи уже добрались до общежития. Завтра, наверно, все газеты будут писать о профессоре Интегральском из Сумрачного Кампуса или и того похлеще: о профессоре Интегральском — основателе Сумрачного Кампуса.
Тем временем Денис вытащил из кармана почтовый конверт и протянул профессору.
— Это пришло мне сегодня.
Интегральский вынул из конверта лист плотной бумаги и вздрогнул. Такая же фотография Сумрачного Кампуса, какую получил и он сам! И надпись: «Вот сюда — ни шагу!»
Доберман поднял глаза на посетителя.
— Что все это значит?
— Что все это значит?
— Понятия не имею! — горячо воскликнул кролик. — У меня и в мыслях не было никаких сумрачных кампусов!
— Любопытно… — пробормотал Интегральский.
— Поначалу я не придал этому письму значения, — продолжал Денис. — Но пару часов назад мне в комнату подбросили вот это… — Он протянул профессору открытку. Тот уже догадывался, что в ней увидит. Так и оказалось:
Приглашение
Студ. Денис
Вы нам подходите
В 20:00 вас ждут у Сумрачного Кампуса
Ваша жизнь послужит Вселенной
Поздравляем!
Комиссия, Комитет, Управление, Общество, Союз, Департамент и Министерство
— Я стал расспрашивать соседей, но никто из них ничего подобного не получал, — сказал Денис. — А потом услышал про вас… Профессор, вы тоже получили что-то похожее, да?
Вместо ответа Интегральский показал кролику свое приглашение и фотографию Сумрачного Кампуса.
Студент поежился.
— Профессор, что происходит? Это розыгрыш?
— Поначалу я так и думал, — признался Интегральский. — Но теперь не уверен. В чем смысл подобного розыгрыша? И зачем задействовать в нем меня и вас — двух зверей, которых ничего друг с другом не связывает?
Денис недоуменно потер лоб.
— Но если это не розыгрыш… То что тогда?
Профессор пожал плечами. Кролик разочарованно вздохнул.
— Значит, и вы не знаете. Я-то ожидал, что вы прольете свет на эти загадки. Но раз так… Что же делать?
Совершенно непроизвольно оба собеседника перевели взгляд на настенные часы. Часы показывали без четверти семь.
— Я пойду к Сумрачному Кампусу, — произнес Интегральский и сам себе удивился. Денис вытаращился на него, не веря своим длинным, слегка подрагивающим от страха ушам. Профессор и сам бы на себя вытаращился, если бы мог, потому что с какой это стати он вдруг заявляет, что пойдет к Сумрачному Кампусу?!
Однако причина, разумеется, была. Порой случается так, что решение принимается немного раньше его осознания, на уровне интуиции. А уже потом приходит ответ на вопрос «а чего это я».
— Что бы это ни было — розыгрыш или нечто еще, речь идет о моей репутации, — пустился в объяснения профессор, большей частью — для себя самого. — Теперь у меня нет выбора, я должен узнать, что за всем этим кроется. Иначе как я смогу доказать, что не имею никакого отношения к Сумрачному Кампусу?
— А это нужно доказывать? — удивился Денис.
— Увы, юноша. Вы еще слишком молоды и не знаете, какой разрушительной силой обладают слухи и сплетни. Они разрушили карьеру не одного профессора. А нужные мне ответы кроются в Сумрачном Кампусе.
— Но как же все эти предупреждения? Этот… как его… Константин… он ведь убеждал нас ни в коем случае туда не ходить!
— Но мы не знаем, зачем ему это нужно! Может, наоборот, он желает нам зла!
В глазах кролика появилось уважение.
— Профессор, я восхищаюсь вашим мужеством! И вы правы, нужно узнать, что все это значит. Тут что-то кроется, это ясно, и к криминалисту не ходи! Я с вами!
Интегральский встал из-за стола, натянул пальто, взял трость.
— Тогда поспешим, юноша! Кто бы ни стоял за этими загадками, мы выведем его на чистую воду!..
Корпуса общежития остались позади, и когда профессор с Денисом приближались к границе между кампусами, вечерняя темнота уже вошла в свои права. Лишь впереди одинокими редкими звездочками мерцали окна Сумрачного Кампуса. Денис то и дело сбивался с шага и дрожащим голосом предлагал махнуть на все лапой и вернуться.
— Ну подумаешь, репутация, — лепетал кролик. — Ее ведь можно восстановить. Я помогу.
— Исключено! — без колебаний отрезал пожилой доберман, уверенно взбивая тростью дорожную пыль.
— А если этот загадочный Константин, который скорее всего жулик, обманщик и пройдоха, был прав и нас ожидает страшная опасность, что сомнительно?
На эту тираду профессор ничего не ответил, так как расшифровывать ее у него не было ни малейшего желания. К тому же он был очень занят тем, что злился, хотя пока не знал, на кого.
Интегральский остановился, не доходя до забора пару десятков метров. Денис чуть не уткнулся ему в спину.
— Скоро восемь, — холодно произнес профессор. — Ну-ка, поглядим… Юноша, что с вами?
Кролик трясся всем телом, а уши дрожали так, что поднимали ветер.
— Профес-с-сор… Зря мы это затеяли.
— Денис, будьте мужчиной! — подбодрил беднягу доберман. — Это вопрос репутации!
— Вашей репутации! — уточнил студент. — А у меня пока что вообще никакой репутации нету. И мне страшно! Надо было внять предупреждениям!
Интегральский пожал плечами:
— В чем проблема? У вас есть еще несколько минут. Уходите.
— А как же вы? Может, уйдем вместе? Профессор, теперь я уверен, что этот честный Константин сказал правду — нас ждет нечто ужасное!
— Вам не нужно убеждать себя в правоте Константина, — сказал Интегральский. — Ступайте.
Денис вздохнул и вдруг помчался назад так быстро, что Интегральскому показалось, будто кролик испарился.
Профессор остался один. Он достал из жилетного кармана золотые часы на цепочке, открыл их, и циферблат осветился мягким голубоватым светом. Без одной минуты восемь. Секундная стрелка пустилась в последний круг перед тем, как сойтись со своей минутной сестрицей на двенадцати.
Со стороны границы донесся гул. Профессор вздрогнул, но не двинулся с места. Гул нарастал и скоро начал больше напоминать рокот приближающихся моторов.
Подуло. Трава вокруг зашевелилась, хотя буквально только что не было и намека на ветер. Не по возрасту чуткий нос профессора учуял какой-то странный запах.
Нахмурившись, Интегральский повертел головой по сторонам, однако в темноте нельзя было ничего разглядеть.
— Кто здесь? — громко спросил он. Ответа не было.
Рокот стал по-настоящему громким, и нервы профессора начали сдавать. «Не побегу, — подумал он. — Ни за что не побегу. Я останусь здесь и все выясню».
Интегральский бросил взгляд на часы. Секундной стрелке осталось пройти до назначенного времени три деления.
Раз.
Два.
Три.
Невероятно яркий свет вспыхнул со стороны Сумрачного Кампуса на уровне крыш. Он ослепил профессора, в то время как его череп уже готов был расколоться от рева моторов. Интегральский вскрикнул, прикрыл глаза лапой и попятился. Левый ботинок наткнулся на камень, и профессор, не удержав равновесия, повалился на землю. Здесь, внизу, странный запах ощущался еще сильнее, он дурманил, затруднял дыхание, усыплял.
Перед тем как профессор потерял сознание, ему почудилась фигура в серебристом облегающем скафандре. «Нет, — успел подумать доберман. — Этого не может быть. Их не существует! Это гал… лю… ци…»
Сознание отключилось…
Сознание включилось.
Взгляд пришедшего в себя профессора уткнулся в белый потолок. Вокруг — тишина. Интегральский попробовал пошевелить лапами, но не смог. Только тут он обратил внимание, что лежит на столе, привязанный к нему ремнями. Профессор повел глазами по сторонам, и то, что он увидел, его потрясло.
Помещение, в котором он оказался, не походило ни на что, виденное Интегральским до сих пор, — а повидал он немало. Похоже, что это лаборатория, но, судя по всему, принадлежит она безумцу. Дикое нагромождение каких-то приборов, машин, аппаратов, проводов, мониторов, деталей, все гудит, жужжит, мерцает, и назначение всего этого совершенно неясно. Однако наибольшее беспокойство вызывали не сами механизмы, а надписи на них, которые гласили:
или
и далее в том же духе. За всю свою многолетнюю научную карьеру профессору Интегральскому не приходилось видеть подобные письмена.
Между механизмами виднелся просвет, в нем стена, и в ней — иллюминатор. Да-да, не окно, а именно иллюминатор! А за ним — космос и какая-то планета. Нет, не какая-то, это же Земля!
У профессора перехватило дыхание. Где он?! Что это за место?! Как он здесь очутился?! Что его ждет?! Который час?! Кто этот кот, что лежит на соседнем столе?!
Только сейчас профессор обратил внимание на то, что он не один. Справа от его стола находились еще два, похожие на столы в операционной. Один из них занимал кот, который тоже был привязан к столу ремнями.
— Эй! — тихо позвал Интегральский. В ответ кот застонал и повернул голову к профессору. Тут-то доберман его и узнал.
— Константин! — воскликнул профессор.
Кот прекратил стонать и непонимающе уставился на собрата по привязанности к столу.
— Вы меня знаете?
— Еще бы! Извольте-ка объяснить, что все это значит! Где мы?
— В летающей тарелке.
— Что-о-о? — Профессор вспомнил странную фигуру в скафандре, которая померещилась ему перед тем, как он потерял сознание. Выходит, это было не наваждение!