– Сколько посылок получил журналист?
– Две.
– Почему не пришел сразу?
– Говорит, что сначала был уверен, что это чей-то розыгрыш. А потом отдал кости какому-то своему другу на анализ… не то химику, не то биологу… И как только выяснил, что кости человеческие, сразу пришел к нам.
– Как зовут журналиста? В каком издании работает?
– Зовут Глеб Корсак. Работает в «Нашей Москве».
– Глеб Корсак… – Маша задумчиво нахмурила лоб. – Где-то я эту фамилию уже слышала.
– Была одна история. Этому парню устроили обструкцию за то, что он написал благожелательную статью про какого-то маньяка. Родственники жертв подкараулили его возле здания редакции и забросали камнями. Эту сцену засняли телевизионщики, поднялась буча…
– Да-да, припоминаю. Кажется, его даже уволили из газеты.
– Было дело.
– Где он сейчас? Задержан?
– Нет.
– Почему?
– Старик распорядился его отпустить. Сказал, что задерживать парня нет причин. У меня есть телефон журналиста, можешь поговорить с ним сама.
– Пришли мне по SMS.
– Хорошо.
– И еще. На факультете антропологии в прошлом году одна девушка покончила жизнь самоубийством. Зовут ее Эльза Багирова. Запиши это имя.
– Сейчас, только ручку возьму… Как говоришь – Багирова?
– Да. Эльза Багирова.
– Записал.
– Разузнай мне про нее все, что сможешь. Остались ли у нее родственники? Кто они, где живут, чем занимаются? И позвони в ГИЦ, нам нужно ознакомиться с ее делом.
– Хорошо, сделаю.
– Все, жду эсэмэс.
Маша отключила связь и стала ждать, представляя себе, как Толя Волохов, чертыхаясь, вбивает номер журналиста в телефон своими толстыми, неуклюжими пальцами. Наконец эсэмэска пришла.
Маша сохранила номер Глеба Корсака в памяти телефона, после чего нажала на кнопку вызова.
Отозвался он почти сразу.
– Слушаю. – Голос спокойный, уверенный.
– Глеб Корсак?
– Да.
– Добрый день! Я – майор Любимова из уголовного розыска.
– Да, Мария Александровна, здравствуйте! Ваш коллега майор Волохов говорил мне, что вы позвоните.
– Нам с вами нужно встретиться и побеседовать.
– Хорошо. Где и когда?
– Прямо сейчас. У вас есть время?
– Время есть. Но мне бы не хотелось снова приезжать к вам на Петровку. Мы можем встретиться где-нибудь в нейтральном месте?
Маша на секунду задумалась.
– Я сейчас в районе университета, – сказала она. – Вам долго добираться?
– За полчаса доберусь. Может, даже быстрее.
– Отлично. Рядом с метро я видела бар. Называется «02». Встретимся там через полчаса, идет?
– Идет. До встречи.
6
Он добрался до бара раньше, чем она. Мария видела фотографии Глеба Корсака на интернет-странице газеты «Наша Москва», поэтому сразу узнала его. Он сидел за столиком вполоборота, закинув на спинку стула руку, в которой дымилась сигарета. Худощавое лицо с профилем хищной птицы. Плащ, голубая рубашка, шелковый галстук, съехавший набок. Волосы в творческом беспорядке. Стильная небрежность. Интересно, что за ней стоит – тонкий расчет или природный артистизм?
– Здравствуйте, Глеб Олегович! Я Любимова.
– Добрый день!
Журналист встал из-за стола и выдвинул перед Марией стул, причем проделал все это без нарочитости, легко и естественно.
Усевшись, она подозвала официантку и поинтересовалась:
– У вас есть кофе по-восточному? С корицей, гвоздикой и кардамоном.
– Да, – ответила официантка, покосившись на Глеба и мило ему улыбнувшись.
– Принесите один. А к нему стакан холодной воды с лимоном.
– Хорошо. А вам? – поинтересовалась она у Корсака.
– Мне двойной эспрессо.
– Отличный выбор!
Одарив Глеба обворожительной улыбкой, официантка удалилась. Мария проводила ее недоуменным и недовольным взглядом. «Отличный выбор!» Что может быть отличного в заурядном двойном эспрессо? А флиртовать с мужчиной в присутствии его спутницы – это просто ни в какие ворота. «Хотя при чем тут «спутница»?» – спохватилась Маша.
Взгляды Марии и Глеба встретились. На мгновение ей показалось, что журналист прочел ее мысли – по губам его скользнула улыбка, такая быстрая, что ее легко можно было не заметить.
– Не возражаете, если я закурю? – спросил Корсак.
– Нет, конечно.
Прежде чем достать из пачки сигареты, Глеб протянул ее Марии:
– Угощайтесь.
– Спасибо, но для меня они слишком крепкие.
Она посмотрела, как он прикуривает от зажигалки-пистолета, и сказала:
– Забавная зажигалка. Не слишком громоздкая?
– В самый раз, – сказал Корсак, выдув облачко светло-голубого дыма.
– Кстати, почему вы решили, что я курю?
– Когда я достал пачку, у вас блеснули глаза, а на лице появилось выражение недовольства. Так они блестят лишь у тех, кто пытается бросить курить, но никак не может.
– Вы что, экстрасенс?
– Почти. Я журналист. Людские пороки – моя специализация.
Мария улыбнулась. В обаянии этому парню никак нельзя было отказать.
Вернулась официантка, выставила на столик заказ. Вновь разулыбалась Корсаку, но Маша одарила ее таким взглядом, что улыбка мигом испарилась, а вслед за ней испарилась и сама официантка.
Глеб, пуская дым, искоса разглядывал Машу Любимову. Густые волнистые светлые волосы, разделенные посередине пробором и взметнувшиеся по обе стороны от головы подобно крыльям ангела. Темно-карие глаза и темные брови очаровательно контрастировали со светлыми волосами. Безупречная линия носа, чистая кожа, полные губы.
Маша заметила взгляд Корсака и слегка покраснела.
– Давайте перейдем сразу к делу, – сказала она сухо. – Итак, вы получили две посылки с фрагментами костей.
– Да. Первую – три дня назад. Вторую – вчера.
– Как выглядели посылки?
– Это были свертки из грубой бумаги.
– На них что-нибудь было написано?
– Нет.
– Нарисовано?
– Нет. Бумага была совершенно чистая.
– Они лежали в вашем почтовом ящике?
– Да.
– Я видела фотографии костей. Что вы можете сказать о надписях, которые на них сделаны?
– Ровным счетом ничего.
– Почему вы не позвонили в полицию сразу?
– Не видел в этом смысла. – Глеб помахал перед лицом рукой, отгоняя табачный дым. – Мой почтовый ящик постоянно забит всякой дрянью. На свете много шутников, а идиотов – еще больше.
– Как вы думаете, кто прислал вам эти кости?
Журналист пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Но у вас должны быть какие-то подозрения?
– Я никого не подозреваю. Правда.
Мария пристально посмотрела на журналиста. Вздохнула.
– Хорошо. Взглянем на все это под другим углом. Как вы думаете, почему убийца отправил свои «трофеи» именно вам?
– Я долгое время работал криминальным репортером. А не так давно написал книгу о маньяках. «Рассвет убийц», может, слышали?
– Слышала.
– Многие упрекали меня в том, что я описал маньяков слишком светлыми красками.
– Это правда?
Корсак покачал головой:
– Нет. Я просто попытался быть объективным и отнесся к тому, что они делали, как к проявлению психической болезни. Попытался найти корни их жестокости в детских годах, ну, и все такое прочее. Думаю, убийце понравилась моя книга. И когда ему понадобился партнер для игры, он вспомнил обо мне.
Маша чуть прищурила свои темные глаза:
– Вы считаете это игрой?
– Нет. Но не исключаю, что он так считает.
– Он?
– Тот, кто прислал мне эти посылки. Я понимаю, что ввязался в страшную историю. И я намерен сделать все, что от меня зависит, чтобы помочь вам поймать убийцу. – Глеб стряхнул с сигареты пепел. – Я в курсе расследования, которое вы ведете. Знаю о двух убитых девушках. Читал протоколы осмотра мест преступления и заключения судмедэкспертов.
Лицо Маши слегка вытянулось.
– Кто вам их показывал?
– У меня много друзей во всех структурах. Но имен я никогда не называю. Даже под угрозой пыток. – Глеб помолчал, а затем сказал: – Мне кажется, что убийца – не просто маньяк. У него есть цель, и он очень внимательно относится к средствам ее достижения. Вы уже установили, какая связь была между убитыми девушками?
Мария фыркнула.
– Послушайте, господин Корсак…
– Просто Глеб.
– …я пришла сюда, чтобы задавать вопросы, а не чтобы отвечать на них. Я – следователь. Вы – свидетель.
Корсак покачал головой:
– Не совсем так. Он вовлек меня в это, а следовательно, я такой же полноправный игрок, как и вы. Я должен знать, с чем и с кем имею дело. Возможно, от этого будет зависеть моя жизнь.
Мария внимательно посмотрела на Глеба. Она была о журналистах невысокого мнения, но в этом парне было что-то такое, что вызывало доверие.
– Вы хотите, чтобы я делилась с вами информацией о ходе расследования? – спросила Мария.
– Да. Сотрудничество в обмен на информацию.
– Для чего вам это?
– После окончания расследования я намерен написать большую статью.
Мария обдумала его слова и нашла их резонными.
– Где гарантия, что вы не обнародуете секретную информацию раньше срока? – спросила она.
– Гарантия – мое слово.
Корсак подождал, не скажет ли чего Маша, но поскольку она молчала, продолжил:
– Я тут просмотрел несколько книг и словарей, искал обряды, связанные с использованием человеческих костей. Обрядов таких – множество. Думаю, чтобы вычислить нужный, необходимо обратиться за помощью к специалисту. Вы со мной согласны?
Любимова вспомнила историю с сатанистами. Она взяла неверный след, и след этот едва не привел к фатальной развязке. Журналист прав, нужно обратиться к специалисту. Если убийца замыслил третье убийство (Мария все же надеялась, что это не так), времени в обрез и нельзя тратить его на блуждания в потемках.
– Да, – сказала Маша. – Нам нужен специалист.
У Глеба в кармане плаща зазвонил телефон.
– Я отвечу, если вы не против, – сказал он, вынимая трубку.
Мария не возражала.
Корсак достал телефон, глянул на трубку и нахмурился.
– Да, Ося, слушаю тебя. – Некоторое время он действительно слушал, а потом сказал: – Что?.. Ты уверен?.. Ося, я знаю твою любовь к театральщине, но это не тот случай, когда… Слушай, ты, любитель саспенсов и интриг… Осип! Бриль, ты меня слышишь?
Глеб отнял трубку от уха и беззвучно выругался.
– Что-то случилось? – с любопытством глядя на Корсака, осведомилась Маша.
– Человека, с которым я только что говорил, зовут Осип Бриль, – хмуро ответил Глеб. – Он ученый-биолог. Именно ему я отдавал на анализ фрагменты костей. Только что он сообщил мне, что разгадал секрет надписей, сделанных на костях. Это два первых слога латинского слова.
– Какого слова? – быстро спросила Маша.
– Этого мой приятель Ося Бриль не сказал. Предложил мне догадаться самому. Этот любитель форшмака и турецкого гороха обожает игры. Однако самое главное – он заявил, что слово не закончено. И значит…
– И значит, будет новое убийство, – договорила Мария. – Позвоните своему приятелю и передайте трубку мне!
Глеб нажал на кнопку связи. Несколько секунд он держал мобильник возле уха, потом опустил руку и сухо произнес:
– Теперь его телефон выключен.
Мария нахмурила брови.
– Это что – часть игры?
Глеб покачал головой:
– Не думаю. Возможно, с ним что-то случилось. Наш разговор оборвался на полуслове.
– Вы знаете, где он сейчас находится?
– Да. Он сказал, что едет домой.
– Мы можем попытаться его перехватить?
– В принципе, мы можем попробовать.
Маша поднялась из-за стола.
– Тогда поехали!
– Я не на машине, – сказал Глеб. – Торопился на встречу с вами, поэтому воспользовался метро.
– Нет проблем, довезу вас на своей.
7
Поиски Осипа Бриля оказались долгими. И закончились они в Первой градской клинической больнице, где усталый, сухой, как палка, врач, одетый, как ангел, во все белое, подошел к вскочившим со стульев Глебу и Маше и сказал:
– Прежде всего, успокойтесь, жизни вашего друга ничего не угрожает. Наряду с ушибами он получил сильное сотрясение мозга, осложнившееся гематомой. Мы сделали операцию. Пока его состояние стабильно.
– Когда он придет в себя? – спросил Корсак.
– Как только отойдет от наркоза.
– И когда это случится?
– Через пару часов.
К врачу подошла медсестра, стала докладывать о чем-то – он, внимательно слушая, кивнул Глебу и Маше на прощание, повернулся, и оба удалились по своим делам.
Маша взглянула на журналиста.
– Вы знаете, кто это мог сделать?
Он подумал, покачал головой:
– Нет.
– Напавшие не взяли его бумажник.
– Да, я слышал.
– Это нападение может быть связано с тем, что вы давали Брилю кости на анализ?
– Не думаю.
– Но Бриля избили в тот момент, когда он сказал, что расшифровал надписи на костях.
– Думаю, это простое совпадение. Мария Александровна, вы подбросите меня до метро?
– Разумеется. – Она усмехнулась уголками губ. – Я уже чувствую себя вашим личным шофером.
– Надеюсь, что когда-нибудь я тоже смогу вам пригодиться, – в тон ей сказал Глеб.
На улице, по пути к парковке, перед ними возникли два крепыша в черных куртках. Преградив дорогу, они скользнули наглыми, оценивающими взглядами по лицу и груди Маши, затем повернули головы и уставились на Глеба Корсака.
– Есть разговор, – хрипло проговорил один из них.
– Да ну? – Глеб приподнял бровь. – А мы знакомы?
– Мы от Саши Перса, – пробасил второй.
По лицу Корсака пробежала тень.
– Ясно, – тем же спокойным голосом произнес Глеб. – Если вы не заметили, я тут не один.
– С девчонкой своей доболтаешь потом, – сказал хрипатый. – А сейчас слушай нас. Осип Бриль задолжал Персу десять тысяч долларов.
– Об этом вам лучше поговорить с самим Брилем.
– Мы уже говорили.
– Говорили? – Лицо Глеба дрогнуло. – Это вы его избили?
Хрипатый покосился на Марию, которая молча наблюдала за нежданными собеседниками, снова взглянул на Глеба и проговорил:
– Тебя должно волновать другое.
– И что же?
– Ты впрягся за Бриля. Значит, теперь ты – должник Саши Перса.
– Не понял.
– Чего тебе непонятно? – пробасил второй бандит. – Его долг теперь висит на тебе. Твой долг Перс тоже выкупил. Итого, ты должен Саше Персу пятнадцать тысяч долларов.
– Вот как. – Глеб тоже покосился на Марию, облизнул пересохшие губы и растянул их в насмешливую улыбку. – И с каких пор меня должны волновать решения какого-то «перса»?
Хрипатый ощерился.
– Ты дерзкий парень. Но ты ведь не самоубийца?
– До сих пор не был.
– Значит, ты нас понял. Или хочешь возразить?
Лицо Глеба побелело, а на лбу прорезалась морщина, словно кто-то натянул поперек его лба леску. Он усмехнулся и отчеканил:
– Да где уж мне вам возражать. Вы ребята стреляные, мордами об асфальт тертые. А я – парень нежный, пугливый. Не скушаю с утра свой диетический творожок, весь день потом как чумной хожу.
Хрипатый резко выбросил руку вперед и схватил Глеба за воротник плаща.
– Ну хватит! – громко сказала Маша.
Она достала из сумки удостоверение, раскрыла его и выставила перед собой. Бандиты уставились на удостоверение, как неандертальцы на космический корабль, не в силах поверить в то, что стоявшая перед ними хрупкая, красивая женщина – майор полиции.
– А теперь ваша очередь, – сказала Мария, холодно разглядывая крепышей. – Предъявите документы.
– У нас при себе нет, – пробасил один хрипатый.
– Дома забыли, – ощерился второй. – Задержите нас?
– У меня нет времени с вами возиться. Но я знаю, от кого вы, и без особых проблем выясню, кто вы такие. Не советую вам больше попадаться у меня на пути.
Бандиты переглянулись. Хрипатый выпустил из лапы воротник Глеба, криво ухмыльнулся и сказал:
– Повезло тебе, фраерок.
А второй крепыш добавил:
– Ты понял, что мы тебе сказали, – пробасил он, с холодной ненавистью глядя на Корсака. – Сроку тебе – пять дней.
Бандит повернулся и зашагал прочь. Второй последовал его примеру. Мария проводила их неприязненным взглядом, затем посмотрела на Глеба.
– И часто с вами такое происходит? – спросила она.
Глеб хмыкнул.
– Если я скажу, что каждый день, – вы поверите?
– Поверю.
– К счастью, это не так.
Мария чуть прищурила проницательные глаза.
– Дело в карточном долге, верно? – спросила Маша.
– Может быть.
Глеб вытряхнул из пачки сигарету и вставил ее в губы. Маша немного помедлила, а затем предложила:
– Хотите, я подключу своих коллег?
– Нет, – ответил журналист. – Я умею решать свои проблемы.
– Мне их угрозы не показались пустыми.
– Я сам могу за себя постоять. Вы уж мне поверьте.
– Ну хорошо. – Мария усмехнулась. – Надеюсь, обойдется без мордобоя?
– Я тоже на это надеюсь. Хотя и не особо. – Глеб посмотрел на часы. – Мария Александровна, если у вас больше нет ко мне вопросов, то я, пожалуй, пойду?
– Собирать деньги для Саши Перса? Валяйте, идите. Только в следующий раз, когда вам захотят переломать ноги, меня может не оказаться рядом.
– Я сообщу вам, если получу третью посылку, – сказал Глеб, пропустив ее реплику мимо ушей. – А если у меня возникнут какие-то соображения – обязательно с вами поделюсь.
– Договорились.
Глеб протянул руку. Маша сняла перчатку и ответила на рукопожатие – рука у журналиста была сильная, но деликатная. В который уже раз за день, и опять некстати и почти беспричинно, у Маши заболело плечо. То ли кодеин был «паленый», то ли прав был доктор Козинцев, когда предлагал заменить обезболивающие средства на мощные седативные? Поменять кодеин на барбитураты?.. Ерунда. Хрен редьки не слаще.
Когда Глеб отошел на несколько шагов, Маша вдруг оцепенела, а потом тряхнула головой и окликнула его:
– Постойте, Глеб!
Журналист обернулся: