— Он больше… не приходит.
— Вы что, расстались?
— Коби, мы были просто друзьями.
— Ты одна так думаешь.
Я взглянула на брата, затем поплелась к дивану, подняла миску и села рядом.
— Я ему не нужна.
— Была нужна.
— Больше нет. Я все запорола.
— Как?
— Не хочу об этом говорить. Долгая и скучная история.
— Все, что касается Мэддоксов, не может быть скучным.
Коби засунул ложку в рот и подождал моего ответа. Когда он ничего не принимал, то как будто перерождался. Проявлял заботу и внимание. Слушал других.
— Мы проводили много времени вместе, почти каждый день.
— Это я знаю.
— Он поцеловал меня. — Я вздохнула. — А я психанула. Потом он сказал, что любит меня.
— Какие ужасные поступки, — кивнул брат.
— Не надо нравоучений.
— Прости.
— Это действительно ужасно. Я рассказала Ти-Джею про поцелуй, и он забронировал мне билет до Калифорнии.
— Если взглянуть на это с мужской стороны, вполне оправданно.
— Трент умолял меня не лететь. Он в аэропорту признался мне в любви, а я ушла.
На глаза навернулись слезы, когда я оживила в памяти эту сцену и то, как смотрел на меня Трентон.
— Пока я была там, мы с Ти-Джеем решили, что любим друг друга, но у нас ничего не выйдет.
— И вы расстались?
— Вроде того. Не совсем.
— Да ладно тебе, Камилла. Вы же взрослые люди. Если это подразумевалось…
— Уже неважно, — сказала я, вылавливая из бульона морковку. — Трент со мной почти не общается. Теперь он меня ненавидит.
— Ты рассказала про то, что случилось в Калифорнии?
— Нет. Что я должна сказать? «Ти-Джею я не нужна, так что забирай меня»?
— Это действительно так?
— Нет. В смысле, вроде того. Но Трентон не запасной вариант. Не хочу, чтобы он так думал. Даже если он каким-то чудом простит меня, неправильно вот так уходить от одного к другому.
— Они взрослые мужчины, Кэми. Как-нибудь сами с этим разберутся.
Мы молча доели наш ужин, Коби взял у меня миску и бросил остатки еды в раковину.
— Мне нужно идти. Просто хотел завезти тебе вот это.
Он достал из бумажника чек.
— Спасибо. — Я выпучила глаза при виде суммы. — Тебе не обязательно отдавать все сразу.
— Я устроился на вторую работу. С меня не убудет.
Я крепко обняла брата:
— Люблю тебя. Я так горжусь тобой и рада, что у тебя все будет отлично.
— У нас всех все будет отлично, — слегка улыбнувшись, сказал он. — Вот увидишь.
* * *В следующую субботу Трентон пришел в «Скин дип» на час позже обычного и весь красный. Внедорожник его отца сломался, и он пытался починить его. Конечно же, это рассказал мне не Трентон. Со времен поездки в Калифорнию мне приходилось узнавать все у Хейзел.
Подошла к концу первая неделя ноября. За это время Ти-Джей позвонил только раз — сказать, что приехал в город по работе, но не сможет заглянуть ко мне и поздороваться, а с Трентоном мы практически не общались. Несколько раз он приходил в «Ред дор», заказывал напитки у Рейган, Блии или Джори и каждый вечер прямо перед последним заказом уходил с новой девушкой.
В «Скин дип» я старалась вести себя по-прежнему. Одурачить Кэлвина было проще простого, а вот Хейзел знала всю историю. Бывало, она сидела в зале у Трентона, потом выходила и подмигивала мне. Не знаю, подбадривала ли она меня таким образом или намекала на некую общую тайну, о которой я даже не догадывалась.
Дверь зазвенела, вошли Трэвис и Шепли.
— Привет, парни, — улыбнулась я.
— Ты что, торгуешь красотой в каждом притоне города? — спросил Трэвис, обращая ко мне свою самую очаровательную улыбку.
— Смотрю, кое-кто в хорошем настроении. Чем вам сегодня помочь?
— Даже не спрашивай, — сказал Шепли.
Очевидно, ему хорошего настроения не хватило.
— Хочу сделать пару татуировок. Где там мой несносный братишка?
Трентон высунул голову из дверей своего зала:
— Засранец!
Я отметила Трэвиса в журнале, и, как только он подписал все бланки, братья Мэддокс удалились в зал Трентона.
— Ты шутишь! — крикнул Трентон, заходясь смехом. — Какой же ты подкаблучник!
— Заткнись, придурок, и просто сделай это!
Хейзел вышла в коридор и встала на пороге в зал Трентона. Вскоре она тоже хохотала. Зажужжала татуировочная машинка, и весь следующий час в зале Трентона раздавались всплески смеха и перебранка.
Когда парни вернулись к стойке, запястье Трэвиса было перебинтовано. Сам он сиял от счастья. А вот Шепли нет.
— Ты мне свинью подложил, — проворчал он.
— Шеп, все будет хорошо. — Трентон хлопнул по плечам Шепли и сжал их. — Трэвис включит свое обаяние, и Эбби успокоится.
— Эбби? Я говорю об Америке! Вдруг она взбесится, что я не сделал себе татуировку с ее именем? Что, если Эбби не успокоится и бросит Трэвиса, а это приведет к проблемам между нами с Мер? Как меня все достало!
Братья захохотали, и Шепли передразнил их, огорченный, что ему никто не сочувствует.
— Я счастлив за тебя. — Трентон улыбнулся своему младшему брату.
— Спасибо, засранец. — Трэвис не сдержал улыбки, которая озарила все его лицо.
Последовали крепкие братские объятия, потом Трэвис и Шепли сели в «чарджер» и уехали. Трентон все еще улыбался, но тут повернулся, увидел меня, и его улыбка померкла. Он ушел к себе.
Я осталась сидеть за стойкой в одиночестве, пока они с Хейзел о чем-то шептались. Потом я встала и направилась к нему в зал. Трентон протирал сиденье, Хейзел выпрямила спину, посмотрела на Трентона, потом перевела взгляд на меня, давая ему понять, что я пришла.
— О чем шепчетесь? — спросила я, пытаясь изобразить улыбку.
— Мой клиент скоро придет? — спросила Хейзел.
— Через одиннадцать минут. — Я посмотрела на небольшие металлические часы на стене. — Трент, у тебя пока нет клиентов. Если кто-нибудь не зайдет случайно, можем обсудить рисунок татуировки, про которую я тебе раньше говорила.
Не отрываясь от своего занятия, он поднял на меня взгляд и покачал головой:
— Кэми, сегодня не смогу.
— Почему?
Хейзел медленно вышла, оставив нас наедине.
Трентон сунул руку в чашу с леденцами на столешнице, развернул крохотную конфетку и бросил в рот.
— Джейсон сказал, что, возможно, зайдет днем, если тренировка закончится вовремя.
Я нахмурилась:
— Трент, просто скажи, что не хочешь ее делать. Не надо врать.
Я ушла и сердито плюхнулась на стул за стойкой. Минут через десять возле салона остановился внедорожник, и внутрь залетел Джейсон Брэзил:
— Трент занят?
Я ссутулилась и вжалась в стул. Все лицо запылало от стыда.
— Ты в порядке? — спросил Брэзил.
— Да. Он у себя.
День за днем Трентон игнорировал меня, но больше я ничего ему не говорила. Мне было особенно обидно, потому что его общение с Хейзел не изменилось, а в «Ред дор» он в основном болтал с Рейган. Он намеренно избегал меня, и это ужасно задевало.
Во вторую субботу ноября Трентон зашел в бар в одиночестве и устроился на своем новом излюбленном месте напротив Рейган. Она обслуживала своего постоянного клиента, Марти, и Трентон терпеливо ждал, когда она освободится, даже не глядя в мою сторону. Мое сердце сжалось. Находясь все это время рядом с Трентоном, я поняла, что испытывал Коуди с тех пор, как они расстались с Рейган, — каждую неделю со среды по воскресенье. Я посмотрела на Коуди: тот бросал на Рейган печальные взгляды. И так по несколько раз за вечер.
Я поставила кружку пива перед своим постоянным клиентом, Бейкером, и перешла на сторону бара Рейган. Открыла любимое пиво Трентона и передала ему.
Он кивнул и потянулся к бутылке, но на меня что-то нашло, и я отдернула ее.
Трентон на долю секунды поднял на меня взгляд, на его лице отразилось удивление и недоумение.
— Ладно, Мэддокс. Прошло пять недель.
— Пять недель чего?
— «Миллер лайт»! — выкрикнул стоящий за Трентоном парень.
Я кивнула ему, потом в упор посмотрела на Трентона, скрестив руки на груди и поставив бутылку на локоть.
— Пять недель притворства.
Взгляд Трентона заскользил по сторонам, но на меня он не посмотрел. Затем пару раз тряхнул головой:
— Понятия не имею, о чем ты.
— Хорошо. Ты меня ненавидишь. — Эти слова, будто яд, обожгли мне горло. — Хочешь, я уйду из «Скин дип»?
— Что? — спросил он, впервые за несколько недель взглянув на меня нормально.
— Я это сделаю, если ты того хочешь. Могу найти другую работу.
— Зачем тебе уходить?
— Сначала ответь на мой вопрос.
— Какой вопрос?
— Ты меня ненавидишь?
— Кэми, я бы не смог тебя ненавидеть. Даже если бы захотел. Поверь, я пытался.
— Тогда почему ты со мной не разговариваешь?
Он поморщился. Начал было говорить, но замолчал. Прикурил сигарету и затянулся.
Я выдернула сигарету у него из рук и сломала ее пополам.
— Да брось, Кэми!
— Мне правда очень жаль, понятно? Может, хотя бы поговорим об этом?
— Нет! — сказал он, заметно нервничая. — Какой в этом смысл?
— Ну ничего себе. Спасибо.
— Кэми, ты ушла от меня.
— Ясно, я не заслуживаю того, чтобы ты разговаривал со мной. Завтра отдам Кэлу заявление об увольнении.
Лицо Трентона исказилось.
— Это очень глупо.
— Нам обоим хреново. Мне это нравится не больше тебя, но глупо находиться рядом друг с другом, когда можно этого не делать.
— Ладно.
— Ладно?
Не знаю, что я ожидала услышать, но точно не это. Я попыталась сглотнуть образовавшийся в горле ком, но он стал еще больше, а на глаза навернулись слезы.
Трентон протянул руку:
— Могу я теперь получить свое пиво?
— Когда ты поцеловал меня, то надеялся на какую-то ответную реакцию, и ты ее получил. — Я нервно усмехнулась.
— Знал бы, что ты сразу сядешь на самолет, а через пару часов переспишь с другим, сто раз бы подумал.
— Ты правда хочешь поговорить о том, кто с кем спал в последнее время? — Я опустила пиво на стойку и двинулась к своей стороне бара.
— Я пытаюсь справиться со всей этой ситуацией!
Я стремительно повернулась:
— Что ж, хреново у тебя получается!
Рейган молча пялилась на нас, как и любопытные посетители вокруг.
— Ты же видела Трэвиса на Хеллоуин! Он потерял голову из-за той девчонки! Она ушла наутро после того, как он впервые завалил ее, и даже не попрощалась. А он в итоге разнес в пух и прах полквартиры! Поверь мне, я бы с радостью кому-нибудь врезал или что-нибудь разгромил, но я не могу себе позволить такую роскошь. Мне нужно держать себя в руках! И не надо осуждать меня за то, что я делаю, чтобы выкинуть тебя из головы!
— Не оправдывайся. Особенно так глупо. Это просто оскорбительно.
— Ты… я… твою-то мать, Камилла! Я думал, ты этого и хочешь!
— Зачем мне это надо? — взвизгнула я, и по моей щеке покатилась слеза, которую я быстро смахнула. — Ты же мой лучший друг!
— Потому что ты снова с этим калифорнийским засранцем!
— Снова с ним? Если бы ты хоть поговорил со мной, мы бы все прояснили. Мы бы могли…
— Не то чтобы ты вообще когда-то была с ним, — пробурчал Трентон и взял бутылку со стойки.
Он качнулся и что-то пробормотал.
— Что еще? — фыркнула я.
— Я сказал, что если тебе нравится быть запасным вариантом, то пожалуйста!
— «Миллер Лайт», Кэми! — снова прокричал парень, на этот раз менее терпеливо.
— Запасной вариант? — Я сердито глянула на Трентона. — Ты что, издеваешься надо мной? Ты сам только с запасными вариантами и имеешь дело! Скольких ты увел отсюда за последний месяц?
Щеки Трентона вспыхнули. Он поднялся и пинком отшвырнул свой стул почти до танцпола.
— Проклятье, Кэми, ты не запасной вариант! Почему ты позволяешь с собой так обращаться?
— Он никак со мной не обращается! Мы уже несколько недель не общаемся!
— Ах, значит, теперь, когда он порвал с тобой, я снова могу стать твоим другом?
— Извини, я-то думала, мы и так друзья!
— «Миллер лайт»! — снова прокричал парень. — Может, хоть кто-то здесь возьмется за мой заказ?
Трентон развернулся и ткнул пальцем парню в лицо:
— Еще раз повысишь на нее голос, и я тебя по полу размажу!
Парень криво ухмыльнулся и начал что-то говорить, но Трентон не дал ему такой возможности: подался вперед и схватил его за воротник. Оба покатились по полу и скрылись с моих глаз: вокруг дерущихся плотным кольцом сомкнулись зеваки, через пару секунд зрители вздрогнули, прикрыли рты ладонями и дружно прокричали «О-о!».
Коуди и Грабер кинулись к толпе. Наконец Трентон поднялся целым и невредимым, будто и вовсе не дрался. У него даже не сбилось дыхание. Он вернулся к своему пиву и сделал глоток. Его майка была слегка порвана у горла, а на шее и щеке остались брызги крови.
Грабер вывел пострадавшего через боковой вход, а Коуди, тяжело дыша, остановился возле Трентона.
— Извини, Трент. Ты знаешь правила. Мне придется попросить тебя покинуть заведение.
Трентон коротко кивнул, допил пиво и удалился в сопровождении Коуди. Я хотела окликнуть Трентона, но не знала, что ему сказать.
Рядом со мной выросла Рейган:
— Ничего себе!
Глава 15
Трясущимися руками сжимая руль Смурфика, я ехала к дому Джима Мэддокса, не имея никакого разумного предлога или причины. На дорогах был гололед, и мне не следовало вести машину в такую погоду, но каждый поворот приближал меня к Трентону. Возле дома я выключила фары, чтобы свет не ударил по окнам дома, а затем и двигатель. Машина еще какое-то время скользила по инерции, потом остановилась.
Пискнул телефон: Трентон спрашивал, мой ли джип остановился возле дома. Можно подумать, это мог быть чей-то еще. Когда я подтвердила его догадки, открылась дверь-экран, и Трентон спустился ко мне, скрестив руки, в пушистых тапочках, ярко-синих спортивных шортах и с голым торсом. На плечах и груди парня красовались черные узоры татуировок в стиле трайбл, а по обеим рукам красочные рисунки спускались до запястья.
Трентон остановился возле моего окна и подождал, пока я опущу его. Поправил белую бейсболку и уперся руками в бедра, приготовившись слушать.
Мой взгляд скользнул по крепким мышцам груди, потом спустился ниже, и я с восторгом посмотрела на шесть идеальных кубиков пресса.
— Я тебя разбудила?
— Только что вышел из ванной.
Я прикусила губу, думая, что мне сказать.
— Кэми, что ты здесь делаешь?
Я устремила взгляд перед собой, покачала головой и поджала губы:
— Сама не понимаю.
— Так пойми. — Трентон заглянул в машину. — Здесь ужасно холодно.
— Ой! Боже! Прости, — сказала я, заводя Смурфика и включая печку. — Забирайся внутрь.
— Двигайся, — сказал Трентон.
Я перебралась через панель переключения передач и плюхнулась на пассажирское сиденье.
Трентон запрыгнул внутрь, захлопнул дверцу и закрыл окно, оставив небольшую щелочку.
— Сигареты есть? — спросил он.
Я передала ему пачку, и он достал две сигареты. Прикурил обе и протянул одну мне.
Я затянулась и выдохнула дым, наблюдая, как Трентон делает то же самое. Напряжение между нами было гуще клубившегося в салоне дыма. Вдруг по стеклам и металлическому каркасу Смурфика забарабанили крошечные кристаллики льда, потом небеса разверзлись, и грохот усилился.
— Ты права. Я уезжал домой с девушками, — сказал Трентон, перекрикивая шум ледяного дождя. — Их было больше, чем ты видела в «Ред дор».
— Мне не обязательно знать подробности.
— Я хотел выбросить тебя из головы.
На это я ничего не ответила, тогда Трентон повернулся ко мне:
— Каждую ночь новая девушка спасала меня от мучений, но, даже находясь с кем-то еще, я думал о тебе.
— Не похоже на… комплимент.
Трентон ударил ладонью по рулю и снова выдохнул облачко дыма.
— Я не делаю тебе комплиментов! Я чуть не свихнулся, думая о твоей поездке в Калифорнию. Поклялся, что не позвоню тебе, а когда ты вернулась, я решил, что смирюсь с твоим выбором. Но вот ты приехала к моему дому. Ты здесь. Не знаю, что и делать с этим.
— Я устала скучать по тебе, — сказала я, не сумев подобрать других слов. — Это эгоистично, знаю. Мне здесь не место.
Я тяжело вздохнула и вжалась в обшарпанное кресло. Выражаясь столь откровенно, я чувствовала себя уязвимой. Впервые я призналась себе в этом.
— И что это значит?
— Не знаю! — прокричала я. — Ты когда-нибудь хотел чего-то, чего не должен иметь? Знал, что так будет неправильно? Трент, мне нравилось все как было. А потом ты… Мы уже не сможем вернуться к прежнему положению вещей.
— Брось, Кэми. Я больше так не мог.
— Знаю, это было несправедливо по отношению к тебе. И ко всем, кроме меня самой. Но я по-прежнему скучаю по тем временам, потому что лучше быть рядом с тобой под ложным предлогом, чем потерять тебя, — сказала я и шмыгнула носом. Я открыла дверцу, затушила сигарету и бросила окурок себе под ноги. — Прости. Не стоило мне сюда приезжать. Пожалуй, поеду.
Я собралась выйти из машины, но Трентон схватил меня за руку.
— Кэми, стой. Я тебя совсем не понимаю. Если бы не… это препятствие, чем бы оно ни было… что бы ты тогда сделала?
— В аэропорту я ушла от тебя. — Я коротко усмехнулась, скорее даже всхлипнула. — А потом два дня жалела об этом.
Глаза Трентона заискрились от радости.
— Тогда давай…
— Трентон, все намного сложнее. Мне хотелось бы тебе все рассказать, но я не могу.
— Не рассказывай. Если хочешь, я скажу, что меня все устраивает и так. Плевать на эту твою тайну.