— Дед Мороз на такси не ездит, Деда Мороза на санях возят… Где сани?
— В Лапландии остались, — весело улыбнулась Диана.
Хороша девка! Просто спасу нет, как хороша… Все-таки водка сделала свое дело.
— Рано еще в Лапландию…
Он еще не отработал свой номер, а если точней, то контракт. Еще два дня придется косить под Деда Мороза… Спасибо Кате, подсуетилась с работкой. Ну да ладно, хоть какую-то копейку зашибет…
— Лучше к тебе… Если ты одна…
— Одна-одна!
Диана не обманула: в однокомнатной квартире, куда она его привела, никого не было. Свежий ремонт, ковры, добротная мебель, соломенные птицы на нитках под потолком, уютно тикают часы с ходиками. Не похоже, что девушка жила с родителями. Но и мужского присутствия не ощущалось… Все правильно, потому и давило на него предчувствие, что нет у Дианы никого. Ей уже за двадцать; давно, по женским меркам, замуж пора, вот и охотится она сейчас за женихами… Никита хоть и был подшофе, но сообразил, как можно сохранить свою невинность. Сделать Диане пару комплиментов, после призрачного намека на постель обнять ее, залезть под юбку. Она этого только и ждет, но вовсе не для того, чтобы лечь с ним. Она хочет показать ему, насколько она чиста и целомудренна, поэтому откажет… Но дело в том, что ему вовсе не хотелось сохранять свою невинность. Не для того он сюда пришел…
— А родители где? — на всякий случай спросил он.
— Дома, у себя… Это моя квартира, я здесь полная хозяйка, — не без гордости сообщила она.
Она посадила его на диван.
— Чай, кофе?..
Диана не закончила предложение. Она молчала, но в глазах стоял вопрос: «А может, чего-то покрепче?»… А дудки! Он не собирается брать инициативу на себя. Из тактических, разумеется, соображений.
— Лучше кофе…
— С коньяком?
Никита мысленно улыбнулся. Может, он и непрофессиональный психолог, но этот вопрос предугадал.
— Нет, я уже без того готов.
— К чему готов? — шутливо спросила Диана.
— К тому, чтобы домой идти…
Судя по выражению ее лица, ответ ей не понравился. Но вместе с тем она была далека от мысли отступиться от него.
— Тебя кто-то ждет?
— Родители.
— И все?
— Мама заругает, если я поздно вернусь.
— Не похож ты на маменькиного сыночка.
— Внешность бывает обманчива.
— Мог бы у меня остаться. А маме позвонить можно.
— Да, скажу, что мне завтра с тобой с утра на работу.
— На работу… Может, и Новый год вместе встретим?
— Ну, ты ж Снегурка, а я Дед Мороз, куда мы друг от друга денемся?
На этот раз ответ Диане понравился. И с довольной улыбкой она упорхнула на кухню готовить кофе. А Никита повалился на диван, головой ткнувшись в жесткую подушку… И спать хотелось, да и пьяную свою инфантильность надо было продемонстрировать.
Засыпая, он чувствовал, как Диана тихонько подошла к нему, тронула за плечо. Затем накрыла его пледом и ушла в ванную — он слышал, как закрылась за ней дверь и с глухим шумом полилась вода.
Спал он недолго. Диана разбудила его, нежно улыбнулась. Волосы просушены, уложены в прическу, глаза густо подведены тушью, на губах сочно блестит помада, свежий аромат французских духов. Короткий шелковый халатик на ней, приподнятые полушария призывно выглядывают из декольте…
— Здесь спать будешь или на кухне?
— Если я здесь, тогда ты на кухне… Это не по-джентльменски… Лучше я на кухне…
Судя по тому, как выглядела Диана, спать она не собиралась. А если хотела лечь, то не в одиночестве…
— Тогда иди, я там постелила…
Она подала ему руку, но он поднялся сам.
На кухне действительно стояла раскладушка с постелью. Ложись да спи…
— А в душ можно?
«Нужно!» — прочитал он у нее в глазах. Она молча подала ему полотенце.
Она уже спала, когда он вышел из ванной. Вернее, делала вид. Свет в комнате не горел, тишина, но ему казалось, будто он слышит шорох ее воспаленных мыслей. Но к ней он не пошел. Выключил на кухне свет, снял с бедер мокрое полотенце, забрался в постель.
Он ждал Диану, и она, похоже, томилась в ожидании. Но не дождалась. Не выдержав, подала голос из своей комнаты.
— Никита, это ты ходишь?
— Нет, я лежу.
— Тогда кто по комнате ходит?
— Не знаю. Может, призрак?
— Мне страшно, я боюсь.
— Я тоже.
— Мне страшно, — повторила она. — Иди ко мне!
— Я голый.
— Да? Тогда я иду к тебе…
Халатик она сбросила в дверях и, не спрашивая разрешения, юркнула к нему под одеяло…
Проснулся Никита в комнате, на диване, под теплым одеялом… Начали они с Дианой на кухне, потом пришли пугать призраков сюда. Пока всех разогнали, утомились. Она о чем-то умиротворенно щебетала у него на груди, а он засыпал… Надо сказать, ночка удалась. Но повторения не хотелось. А с кухни уже доносятся ароматные запахи.
Не вышло у Дианы блеснуть целомудрием, поэтому хочешь не хочешь, а нужно продемонстрировать рукодельный талант. И, надо сказать, в этом деле она преуспела. Стейк из телятины был настолько вкусный, что Никита едва не откусил зубья у вилки, отправляя в рот последний кусочек.
* * *Сжав ноги, Юрок возбужденно ерзал на сиденье. Нравилась ему девчонка, за которой они следили. Да и не могла не нравиться. Настоящий супер-пупер.
— Смотри в штаны не напусти, — хмыкнул Джин, наблюдая за девушкой.
Светлокудрая красотка в белой с кремовым оттенком шубке из добротной норки. Волосы распущены, меховая полоска на них смотрится как маленький кокошник. Фигура — ух! А какие глаза…
— Ля буду, Снегурка! — восхищенно протянул Юрок. — Хотел бы я быть ее Дедом Морозом…
— С таким рылом, как у тебя, только в Кощеях, на, ходить, — хохотнул Джин.
— Да хоть Кощеем… Украсть бы цацку да в тридесятое царство…
— В тридесятую зону, ля, без нее…
— А зачем мы ее пасем? Может, выкрасть ее придется.
— Не, на это я не пойду. Сказали пасти, вот и пасем…
Девушка была на машине. Когда она подъехала к дому, снега еще не было, но за три часа навалило. Сейчас она счищала снег с лобового стекла. Юрок завороженно следил, как она машет щеткой.
Машина у нее тоже супер. Новенький «Пассат» серебристого цвета… Видно, что с крутым мужиком живет. Одно это настраивало Джина на минорный лад. Не хотелось проблем, а они могут возникнуть…
— О, смотри, Дед Мороз, в натуре!
Юрок первым заметил белобородого мужика в красной шубе. Откуда он взялся, Джин не понял, но видел, как тот застопорился перед девушкой, пялится на нее как баран на новые ворота.
Она тоже увидела его. Что-то сказала ему с насмешливой улыбкой. Тогда он сдернул с себя бороду, шапку. Немая сцена. Девушка смотрит на него во все глаза, и рот в изумлении разинула. Что-то сказала ему, дернулась, как будто хотела броситься ему на шею, но, передумав, снова замерла. А он шагнул к ней, взял ее за руку…
— Гляди, Дед Мороз Снегурочку себе нашел… Может, выйти, в лоб ему дать? — ревниво спросил Юрок.
— Дай. Сам и от своего имени, — хмыкнул Джин.
Он знал, что Юрок трусоват, а парень под личиной Деда Мороза выглядел довольно внушительно. Такой мог и промеж глаз нарисовать…
— Да нет, без отмашки не могу.
— Тогда молчи в две дырки.
— Гля, еще Снегурка!
Действительно, к Деду Морозу подошла Снегурочка с белыми косами под голубой шапочкой. Глянув на девушку, она что-то грубо ей сказала. Та в долгу не осталась, нахамила ей в ответ. Снегурка зло на нее заорала, подняла руку, и если бы не парень, могла бы ударить. Он оттолкнул ее, закрыв девушку своим телом. И та, воспользовавшись моментом, села в машину и уехала.
— Ну и что ты скажешь? — спросил Джин, направляя за ней свою старенькую «восьмерку».
— Сцена ревности. Снегурка дедукана своего приревновала… Ну, к такой девчонке не грех… Ты видел, как дедукан на нее пялился, любая Снегурка бы с катушек съехала…
Джин готов был согласиться с ним, но разговор оборвал писк пейджера. Заказчик назначил встречу…
* * *На Диану неприятно было смотреть. Глаза по пять копеек, губы негодующе искривлены.
— Кто это такая? Я спрашиваю, кто?
— Подруга моей сестры, — холодно посмотрел на нее Никита.
С Дианой под одним одеялом он провел всего две ночи, а она уже считает его своей собственностью и требует отчета.
— Да, но смотрел ты на нее как на свою подругу! — не унималась Диана.
— А если я ее люблю? — с беспощадной насмешкой глянул на нее Никита.
— Любишь?!
— Люблю.
Казалось бы, он и не сомневался в том, что любит Женю. Вроде бы и не нужно было ему подтверждение. Но сейчас он чувствовал, что уверенность в этом чувстве окрепла. Или это любовь стала шире и объемней?..
Сколько раз он собирался зайти к родителям Жени, но так и не решился. А сегодня он нарочно сделал небольшой крюк по дворам, чтобы пройти мимо ее дома. Как чувствовал, что встретит ее… И встретил. Сказочно красивая, в дорогой шубе, на роскошной иномарке… но чужая. Видно, муж у нее состоятельный человек, если может позволить себе делать такие подарки…
Он видел ее взгляд. Огненная смесь в нем — неприязнь и отчуждение вперемешку с жарким чувством. Она могла бы броситься ему на шею, но что-то ее удерживало. Он мог бы объясниться с ней, если бы не стервозная Диана.
— И что дальше? — уперев одну руку в бок, истошно спросила она.
— Что дальше? — пожал он плечами. — Новый год сегодня.
И, немного подумав, добавил:
— Но без тебя.
Он был уверен, что Диана закатит истерику. Но ему было все равно…
* * *Юрок озадаченно крутил в руках склянку с концентрированной серной кислотой. Джин не вытерпел, забрал у него пузырек. Еще выронит на пол ненароком, разобьет.
А Юрок как будто и не заметил, что нет у него больше склянки. И продолжал шевелить пальцами, тупо глядя куда-то перед собой.
— Такую красоту — и кислотой… Креста на этих упырях нет.
— Зато десять штук есть. Десять зеленых штук на дороге не валяются…
— Да хоть сто десять!
— Какие сто десять? Мы за десять договорились. А для Джина договор дороже денег, ты меня понял?
— Да я-то понял…
— По-братски распилим, тебе четыре, мне шесть.
— Это не по-братски, — мотнул головой Юрок.
— Тогда пополам. Если сам в лицо ей плеснешь.
— Не смогу. Рука дрогнет.
— Я тебе потом эту руку знаешь, куда засуну?
— Да, но дело я не сделаю…
— Что предлагаешь?
— Может, ты?
— А в морду?
— Думать надо.
— Думай.
— Надо так сделать, чтобы не спалиться…
— Шапочку шерстяную до подбородка натянешь, дырки для глаз сделаешь и вперед…
— Все равно палево… Тут хитрость нужна.
— Ты, я смотрю, уже хитришь. Ты бы не выкручивался, брат, а то как бы из шкуры своей не выкрутился…
— Да нет, я серьезно… Ты же видел, Снегурка на нее наехала. Пусть и дальше наезжает…
— В смысле?
— Ну, бабу найдем, чтобы ростом с той. Костюмчик найдем, накрасим, все дела… Короче, она кислоту плеснет, а подумают на ту Снегурку. Типа, из ревности…
— И что?
— Так на нас никто не подумает, понял?
— И где ты бабу найдешь?
— Я уже думал. Людку можно взять. Она за дозу кого хочешь приговорит…
— А костюм?
— Ну, это не проблема. Были бы деньги…
— Твои деньги. С твоей доли…
— Может, пополам? — чуть ли не умоляюще глянул на Джина Юрок.
— Пополам я тебя поставлю, если облажаешься!
Не нравилась Джину его идея. Слишком все сложно. Но в то же время никакой ответственности. Людку-наркоманку лучше прокинуть, потому что она их знает. Но есть другие, неизвестные им девки, которые за дозу и мать родную придушат. Таких сук на вокзалах пруд пруди…
Глава 13
Новый год, бой курантов, брызги шампанского и… обручальное кольцо на бархатной подушечке. Анатолий Данилович, что называется, тряхнул стариной.
— Женя, ты должна стать моей женой! — встав на колено, сказал он.
— Я подумаю, — натянуто улыбнулась она.
Она и без того, считай, жила с ним в гражданском браке. Секса не было, поползновений в общую постель тоже. Как не было и завещания на ее имя. А в остальном все как в нормальной, но лишенной сексуальной радости семье. Они жили в одном доме, вели совместное хозяйство. Анатолий Данилович целовал ей ручки, дарил дорогие подарки, а она обихаживала его, не забывая, правда, складывать на книжку причитающийся ей денежный оклад. Евгения как была, так и оставалась экономкой в его доме, но всю основную работу выполняла горничная Нина, которую Анатолий Данилович нанял ей в помощь.
— Ты уже почти три месяца думаешь.
— Но мы же и так вместе. Одно то, что мы Новый год встречаем вместе, уже о многом говорит. Зачем нам этот официоз?
— А затем, чтобы ты смогла унаследовать мое состояние.
— Я бы, может, и хотела стать богатой вдовой, но не твоей…
— И все равно ты должна подумать.
— Вот я и думаю…
Анатолий Данилович бодрился до двух часов ночи. Ковырял вилкой в тарелке, смотрел телевизор, что-то говорил о будущем. Но в конце концов он не выдержал, клюнул носом раз, другой и отправился к себе в комнату.
Евгения осталась одна. Настроение паршивое. Никита, конечно, кобель. Не успел освободиться, подружку себе завел. Видно, далеко они зашли в своих отношениях, если эта ряженая дура позволила себе броситься на нее с кулаками… Кобель он, да. Но сейчас он веселится. Со своей подружкой. Наверняка в шумной компании. А Евгения вынуждена встречать Новый год со стариком. Без любви, без ласки, в душевной смуте и безысходном одиночестве… А ведь она тоже могла быть Снегуркой. И вместе с Никитой ходить по домам, дарить радость и людям, и себе… А еще она могла быть актрисой. Она хотела играть в театре, она мечтала о бурных овациях в свою честь. И от карьеры в кино не стала бы отказываться. Но…
Она уже засыпала в кресле, когда в прихожей зазвонил колокольчик. Евгения выглянула в окно и увидела въезжающий во двор «Мерседес». Это мог быть только Эдик, никто другой не смог бы открыть ворота.
Действительно, из машины вышел сначала знакомый телохранитель. Он открыл дверцу для своего босса, а Эдик в свою очередь помог выйти своей спутнице. Во дворе было достаточно светло, чтобы Евгения сумела оценить красоту его спутницы. Роскошная «мисс» в шикарном белом платье до самых пят и в горностаевой накидке, закрывающей глубокий вырез на спине. Ей должно было быть чертовски холодно, но девушка не стремилась поскорей зайти в дом. Видно, ее согревал хмель новогоднего шампанского. Пьяно покачнувшись, она приняла подставленный локоть своего благодетеля и уже вместе с ним неторопливо направилась в сторону парадного входа.
Эдик тоже был подшофе. Достаточно было посмотреть в его выпученные глаза и уловить запах коньячного перегара.
— С Новым годом, Золушка!
Он попытался обнять Евгению, но она уклонилась, и ему пришлось довольствоваться пустотой.
— Почему Золушка? — хихикнула красотка.
— Потому что сейчас чья-то репа может превратиться в тыкву! — зло глянув на банкира, вспыльчиво пояснила Евгения.
С недавних пор он стал называть ее Золушкой, и однажды даже схлопотал пощечину, что, как оказалось, ничуть не вразумило его.
— Видишь, какая она у меня! — обращаясь к своей мисс, он стремительно приблизился к Евгении.
На этот раз ему все-таки удалось коснуться рукой ее спины. От расправы его спасло только то, что ее платье не открывало спину, хотя было ничуть не хуже, чем у гостьи. Евгения всего лишь ударила его по руке.
— Не у тебя!
— Пардон! У моего деда!
— Да, у твоего деда.
— Значит, все-таки выходишь за него замуж.
— Выхожу!
— Будешь моей мачехой?
Спутница Эдика стояла рядом с ним с безучастным видом и в позе каменного изваяния. Не женщина, а мебель; впрочем, судя по всему, он и возил ее с собой для антуража.
— Буду.
— И старика моего подговоришь, чтобы он в лес меня отвез, к волкам, да?
— Не дождешься.
— Не надо ля-ля… Думаешь, я не знаю, зачем ты замуж за него хочешь? Деньги его к рукам прибрать!..
— Ты зачем приехал? Деда с Новым годом поздравить? Или мне косточки промыть?
— Косточки промыть?! — нехорошо улыбнулся Эдик. — Я тебе промою косточки… И деда поздравить приехал. С Новым годом, да. Но чтобы он и старое не забывал. Чтобы вспомнил, кто ты такая…
— А ты помнишь? — не на шутку разозлилась Евгения.
— Я-то помню.
— А что бывает с теми, кто старое помянет? Я помню, что ты мне говорил…
— Что?
Боксом Евгения не занималась и кулаки не закаляла. Но удар тем не менее удался. Кулаком под глаз. Отбила руку, но порадовала душу.
— Ты что делаешь, сука? — взвыл Эдик.
— Кто старое помянет, тому в глаз… А за суку ты ответишь!
С неистовством одержимой девы она стремительно шагнула к нему. Банкир попятился, и его мисс, глупо захлопав глазками, подалась назад.
— Тварь уголовная! — заорал на Евгению Эдик. — Я правильно сделал, что… Тварь! Сука!..
Телохранителей у него под рукой не было — никто не пришел к нему на помощь. А сам он трус, подлый, мерзкий…
Евгения закрыла дверь на задвижку, когда он убрался. Она ждала, что банкир, воодушевленный поддержкой телохранителей, захочет взять реванш за поражение. Но нет, он сел в машину вместе со своей подружкой. А в доме после него остался висеть вопрос. «Я правильно сделал…» Что сделал он, какую гадость?.. Не договорил Эдик, запнулся. Неужели что-то против Евгении? Так это его стиль, он без пакостей не может.
Эдик уже уехал, когда появился проснувшийся Анатолий Данилович.
— Мне послышалось или здесь правда кто-то был? — сонно спросил он.
— Эдик приезжал, — недовольно сказала Евгения.
— Он тебя обижал? — внимательно посмотрел на нее старик.
— Скорее наоборот… Он спрашивал, выхожу я за вас замуж или нет?
— А ты что ему сказала?
— Сказала, что да, выхожу… Анатолий Данилович, я согласна стать твоей женой…
Она уже привыкла к мысли, что подлый Эдик в любой момент может сделать ей подножку. Но все же ей было страшно. Став женой Анатолия Даниловича, она получала хоть какую-то гарантию безопасности. Да и Никиту следовало бы проучить. Пусть он не думает, что ей без него нет жизни…