— «Ищите меня в Сосновом логу, в пещере. Павел Кузнецов».
— Брехня, это он заранее написал!
— Откуда же он мог знать, что его в пещере спрячут? — возразил Саша.
Но Лешка не уступал:
— Может, он вовсе и не там!
— Ну ладно, чем спорить, пойдем и посмотрим, там он или нет.
Саша решительно зашагал в сторону Соснового лога. Ребята — за ним.
«Синие» да и сами «красные» не могли опомниться от удивления, что так быстро нашли пленного.
В конце концов Павлик и Саша открыли свой секрет.
— Вот здорово! — в один голос сказали ребята.
Один Лешка надулся:
— Не очень-то задавайтесь! Ворона-то была моя.
— Была да сплыла! — отрезал Павлик. — Ты ее сначала чуть не убил…
— А потом за пять метров лески продал, — добавил Саша.
Придя домой, Павлик подошел к ящику.
— Молодец, Варька, — похвалил он ворону.
Она в ответ:
«Кр-р!..»
Вдруг Павлик услышал позади себя веселый голос отца:
— О чем это ты там со своей вороной шепчешься?
Оглянулся — во двор входил отец, а вместе с ним Сашин отец Сергей Трофимович.
Сергей Трофимович — председатель колхоза; отец Павлика Петр Иванович — участковый милиционер. Как и сыновья, отцы дружат с самого детства.
Обращаясь к Сергею Трофимовичу, отец сказал:
— Целыми днями парень с вороной возится. И твой с ним. Нашли себе забаву.
— Это не забава, — возразил Павлик. — Это очень важное дело. Случись что — у нас есть крылатый почтальон.
И Павлик рассказал, как Варька выручила его из «плена».
Черное озеро
Если, выйдя из деревни, пройти поле, потом березовую рощу — придешь на Черное озеро.
Озеро вытянулось в длину больше чем на два километра, в ширину — и двухсот метров не будет. На том берегу растет лес. Высокие сосны и ели стоят на крутом обрыве над самой водой, от этого вода там кажется совсем черной. Наверное, потому и назвали озеро Черным.
Ближний берег болотистый. По нему тоже к озеру не подойдешь, мешают заросли ивы и шиповника.
Лишь в одном месте, там, где из озера вытекает маленькая речушка, озеро подпускает к себе человека, берег тут низкий, но пологий и сухой. Сюда приходят рыболовы со своими удочками. Тут же стоит сторожка деда Никифора.
Несколько лет тому назад колхоз запустил в озеро мальков карпа. Теперь озеро кишит рыбой и карпы в нем большие, что твои поросята. В колхозе создали специальную бригаду рыбаков, колхоз продает свежую рыбу в город, получает большой доход. Никому другому, кроме колхозной бригады, не разрешается ловить рыбу бреднем или сетями.
Удочкой — пожалуйста, уди сколько хочешь. Много ли поймаешь удочкой? Тем более, что карпов в озере специально подкармливают, так что они на приманку и смотреть не хотят. И все-таки есть любители, которые готовы целыми часами сидеть не шелохнувшись, не сводя глаз с поплавка. Зато уж если поймают рыбку-другую — то-то радость!
Но не все рыболовы согласны пытать счастья с удочкой в руках. Находятся еще такие, что норовят залезть в озеро сетями, а иные и вовсе глушат рыбу динамитом. При этом гибнет множество мальков и мелкой рыбы.
Для того чтобы охранять Черное озеро от браконьеров, председатель колхоза приставил деда Никифора.
Собрались Саша с Павликом на рыбалку. Лешка увязался за ними:
— Я тоже пойду.
— Мы сегодня не у сторожки станем удить, — предупредил Саша. — Решили поискать место на дальнем конце озера.
— Мне все равно, на дальнем так на дальнем, — сказал Лешка.
У Саши есть велосипед. Они с Павликом ездят так: один в седле, другой на раме, потом меняются. Если бы сегодня пошли на рыбалку вдвоем, можно было бы ехать на велосипеде, но из-за Лешки пришлось идти пешком.
Взяв удочки и ведерки, зашагали по дороге. Миновали поле, прошли березовую рощу. Отсюда, с холма, было видно далеко вокруг.
Черное озеро сверкало, как огромное зеркало. Домик сторожа казался отсюда не больше пчелиного улья.
За озером виднеются луга и рощи, блестит вдали серебряная лента реки. Ребята знают, что эта река — Кама, но побывать на ней никому из них еще не довелось.
— Не пропустить бы вечерний клев, — сказал Павлик. — Солнце уже низко.
С холма пустились бегом.
Вот и Черное озеро. Дойдя до сторожки деда Никифора, мальчики пошли вдоль берега и, миновав место, где обычно рыбачили, вошли в густые заросли ивняка и шиповника.
Идти решили в виду озера, чтобы не заблудиться в зарослях, не уйти далеко от воды.
Чем дальше шли, тем круче становился берег, тем темнее казалась под берегом вода. Спуститься к ней было негде, того гляди, сорвешься в дегтярно-черную воду.
Неожиданно заросли кончились. Берег разрезал глубокий и широкий овраг. На его глинистом склоне бил родник, журчащий ручей бежал по дну оврага, сливаясь с озерной водой, которая затопила нижнюю часть оврага.
— Смотрите, ребята, какой залив, вот где рыбы-то! — негромко, как будто боясь спугнуть рыбу, сказал Павлик.
— Да, место что надо, — согласился Саша. — Глядите-ка, под обрывом, у самой воды, большой камень, с него удобно удить.
Лешка первым прыгнул на большой камень, за ним — Павлик.
Вдруг они услышали, как Саша вскрикнул:
— Ой!
Оглянулись — Саша стоит позади них на камне, поджав одну ногу.
— Ты чего? — спросил Павлик.
— Ногу подвернул, — ответил Саша, морщась от боли.
— Бывает, — отозвался Лешка и стал разматывать удочки. — Походи — пройдет.
Саша попробовал наступить на ногу, но снова вскрикнул и сел на камень, потирая больное место.
Павлик присел рядом, пощупал ногу.
— Может, вывихнул? — с беспокойством спросил он.
— Не знаю… Как я теперь домой пойду?
— Как-нибудь доберемся, — сказал Павлик. — Только надо сейчас же идти, пока не стемнело.
Лешка возмутился:
— Ну вот! Столько времени тащились сюда, а теперь ни с чем возвращаться? Нет уж, дудки! Вы как хотите, а я…
— Ладно тебе, Лешка! — с досадой оборвал его Павлик. — Что он, нарочно, что ли, ногу подвернул? С каждым может случиться. Вот что: одному из нас надо идти с Сашей…
— Я не пойду, — быстро сказал Лешка.
— Тогда беги в деревню, возьми Сашкин велосипед и жди нас в сторожке деда Никифора.
— Ладно, — нехотя отозвался Лешка и стал собирать удочки.
Вскоре он исчез в зарослях.
Павлик поднялся по склону оврага, вырезал ореховую палку и вернулся к Саше.
— На, держи, будешь опираться, — сказал он. — Другой рукой ухватись за меня покрепче. Пошли потихоньку.
Он подставил Саше плечо, и они шаг за шагом стали пробираться вдоль берега.
Вечерело. Вода в озере стала пугающе темной.
Оба скоро устали, присели отдохнуть под высокое дерево. Саша потер ногу.
— Больно? — спросил Павлик.
Саша молча кивнул.
— Вставай, Сашка, идти все равно надо. Сюда, в эту чащобу, с велосипедом не доберешься. До сторожки дойдем, а там я тебя на раме повезу.
Они пошли дальше, то и дело присаживаясь отдохнуть.
Над озером встала луна.
Серая «Волга»
Лешка еще засветло миновал сторожку деда Никифора, но, когда шел березовой рощей, стало смеркаться, и Лешка начал трусить.
«Порыбачили, называется! — злился он. — Угораздило Сашку ногу подвернуть. Только я-то тут при чем? Им что — идут себе потихоньку вдвоем, им-то не страшно. А я пока до деревни дойду да пока обратно — через рощу придется ехать в потемках. И зачем только я за ними увязался? Сидел бы сейчас дома и знать ничего бы не знал».
Но вот роща кончилась, Лешка зашагал по полевой дороге. Тут было светлее, и Лешка немного приободрился.
Неподалеку от деревни он увидел, что навстречу ему, поднимая клубы пыли, мчится легковушка. Вскоре с ним поравнялась серая, присыпанная желтой пылью «Волга». Шофер затормозил.
Сидевший рядом с шофером мужчина спустил стекло, высунулся в окно машины. Лицо у него было круглое и красное, толстые щеки, казалось, вот-вот лопнут.
— Мальчик, где тут у вас Черное озеро? — спросил мужчина.
Лешка махнул рукой:
— Там.
— Далеко?
— Километров пять.
— Дорога одна?
— До рощи одна. Потом будет развилок: другая дорога проложена через болото на сенокосные луга.
Шофер вышел из машины, с опаской посмотрел вперед.
— Через болото, говоришь? — переспросил он и покачал головой. — Дела-а… Как бы нам с тобой, Алексей Фомич, на эту самую болотную дорогу не сбиться, в роще небось уж стемнело. Завязнем в болоте — придется трактор вызывать…
— Ни в коем разе! — испуганно воскликнул Алексей Фомич. — Послушай, мальчик, — обратился он к Лешке, — Хочешь на машине прокатиться? Хотя чего я спрашиваю: конечно, хочешь! Садись, покажешь нам дорогу.
Лешке и вправду очень хотелось прокатиться на «Волге», и он первым делом подумал, как будут завидовать ему мальчишки, когда об этом узнают. Но тут он вспомнил, что потом ему придется снова бежать одному через темную рощу, и покрутил головой:
— Нет, не могу…
— Не можешь? — удивился мужчина. — Это почему же?
Лешка шмыгнул носом и не ответил.
— Тебя как зовут?
— Лешкой.
Мужчина почему-то очень обрадовался. Он даже вылез из машины и хлопнул Лешку по плечу.
— Какое совпадение! Когда я был маленьким, меня тоже звали Лешкой. А теперь я Алексей Фомич. Ну вот мы и познакомились. Послушай, тезка, неужели ты нас не выручишь? Или ты потемок боишься?
Лешка ответил, не поднимая головы:
— Ничего я не боюсь… Я… Меня ребята ждут.
— Ребята подождут, никуда твои ребята не денутся. А другого случая прокатиться на «Волге» может и не представиться. Ну, что скажешь, тезка?
Лешка молчал.
— Чудной ты парень, — пожал плечами шофер. — Да я в твоем возрасте…
— Погоди, Кузьма, — перебил его Алексей Фомич. — Я думаю, мы с Лешей все-таки поладим.
Лешка увидел, что над лесом поднимается луна, и подумал, что Павлик и Саша, наверное, уже ждут его возле сторожки деда Никифора.
Алексей Фомич сунул руку в карман и протянул на ладони перочинный нож.
— Бери, Леша, дарю! — сказал он.
Лешка замер, не сводя глаз с ножа.
— Бери, бери. Для тезки не жалко. Или не нравится? Ну, тогда… — И Алексей Фомич стал медленно закрывать ладонь.
Лешка поспешно схватил нож. Давно мечтал он о таком ноже! Два блестящих лезвия, пластмассовая ручка в коричневых и фиолетовых крапушках.
— Нравится? — спросил Алексей Фомич.
— Нравится!
— Так как же насчет дороги? — другим, деловым тоном спросил Алексей Фомич. — Покажешь?
— Конечно, покажет, — садясь в машину, хохотнул Кузьма. — За такой нож можно впереди машины бежать. Верно я говорю, Лешка?
Лешка заулыбался, закивал.
— Садись рядом с шофером, — приказал Алексей Фомич. — Я сяду сзади.
Лешка уселся на переднее сиденье. Машина тронулась.
— Говорят, у. вас на озере сторож дежурит? — спросил Алексей Фомич. — Как его зовут?
— Дед Никифор.
— А по отчеству?
— Степанович. Вы рыбачить едете?
— Рыбачить.
— Где же ваши удочки?
— Удочки? Удочки… э-э… Они у нас в багажнике.
Лешка удивился:
— Такие короткие?
Кузьма искоса взглянул на Лешку, сказал сердито:
— Любопытный какой! Бывают разборные удочки. Не знаешь, что ли?
— А-а…
Лешка смутился и больше ни о чем не спрашивал. Он смотрел на дорогу, время от времени подсказывал Кузьме:
— Чуть левее… Теперь прямо… Осторожно, пень! Тут немного правее…
Роща осталась позади, выехали на луга.
— Вон озеро! — воскликнул Лешка. — Видите? Теперь дорога будет прямая до самого берега.
Кузьма остановил машину:
— Вылезай. Беги домой.
Лешка открыл дверцу, спрыгнул на дорогу.
Кузьма обернулся к Алексею Фомичу, сказал, понизив голос:
— Парень, видать, пройдоха. Как бы он номер машины не приметил.
Алексей Фомич пренебрежительно махнул рукой:
— На что ему наш номер? Он в себя от радости не придет, что такой ножичек за здорово живешь получил. — Он высунулся в окно, пальцем поманил Лешку, сказал внушительно: — Ты, тезка, не вздумай кому-нибудь рассказать, что видел нас. А нож, скажи, нашел — и все. О машине — ни слова. Понял?
Лешка ничего не понял, но поспешно сказал:
— Понял. О машине — ни слова.
Дома Лешка весь вечер занимался ножом и, только ложась спать, вспомнил про Сашу и Павлика.
«Ничего, и без меня как-нибудь доберутся», — подумал он и тут же уснул.
Запертые ворота
В это самое время Саша и Павлик только еще подходили к сторожке: оба давно выбились из сил и подолгу отдыхали на каждом привале.
Луна зашла за тучи, стало совсем темно.
— Вот и пришли, — с трудом переводя дыхание, сказал Павлик. — Наверное, Лешка нас заждался. А, может, уж домой ушел, время-то позднее.
— Пусть, лишь бы велосипед пригнал, — отозвался Саша.
Подошли к воротам. Они были заперты.
Павлик постучал. Гремя цепью, из конуры выскочила собака. Она громко залаяла, но никто не вышел во двор.
— Деда Никифора дома нету, — растерянно сказал Павлик.
— Велосипеда во дворе не видно? — спросил Саша.
— Сейчас погляжу.
Павлик нашел щель в высоком и плотном заборе, припал | ней глазом.
В это время луна выглянула из-за тучи, осветила все вокруг ярким светом.
— Нет, велосипеда не видать… — сказал Павлик. Тут он заметил машину в углу двора. — Сашка, «Волга»!
— Какая еще Волга? — Саша едва не плакал от боли и усталости.
— Машина! Интересно, кто это мог приехать к деду Никифору на «Волге»? И где он сам?
— Постучи посильнее, — попросил Саша. — Может, откроют…
Павлик постучал изо всех сил. И снова лишь собака отозвалась на стук.
— Спят, наверное, крепко, не слышат. Выходит, не удастся нам тут переночевать, — вздохнул Саша. — А Лешка-то… Предатель!
Павлик пожал плечами:
— Ты что — Лешку не знаешь?
— Знаю… Только я думал: он в пустяках такой, а коснись чего важного… Павлик, я ведь до дома не дойду. Что делать?
Павлик подумал:
— Оставайся тут, жди меня. Я пойду за велосипедом.
В это время, откуда ни возьмись, налетел порыв сильного ветра. Что-то зашуршало в зарослях, по воде Черного озера прошла рябь. Луна снова спряталась за тучу, стало темно.
— Нет, Павлик, ты уж не оставляй меня одного! — испуганно воскликнул Саша и поежился то ли от холода, то ли от страха. — Вместе пойдем.
— Вместе так вместе, — согласился Павлик и снова подставил плечо. — Пошли.
Саша кое-как доковылял до рощи, но тут сел на землю:
— Все! Больше не могу!
— Сними ботинок, легче будет, — посоветовал Павлик. — Отдохни немного, а потом снова пойдем, не ночевать же тут.
В это время впереди показались два ярких огня.
— Фары! — разом воскликнули мальчики.
Вскоре подъехал «газик», из машины выпрыгнули Сергей Тимофеевич и Петр Иванович.
— Вот они! — сердито, но не в силах скрыть радости закричал Сашин отец.
— Полюбуйтесь на них! — в тон ему отозвался отец Павлика. — Ночь на дворе, а они разгуливают как ни в чем не бывало!
— Отец, Саша ногу вывихнул. Мы с ним… — начал было объяснять Павлик.
Но Сергей Тимофеевич его перебил:
— Скорее полезайте в машину! Дома разберемся, а то там матери места себе не находят.
«Газик», подпрыгивая на ухабах, помчался к деревне.
В сторожке
Стариковский сон чуток, да и ложился дед Никифор обычно ненадолго, но в этот вечер он крепко спал в своей сторожке и не слышал ни стука в ворота, ни собачьего лая под окном.
А дело было так.
На закате подъехала к дому серая «Волга».
«Небось начальство из района в колхоз приехало, заодно и мне проверку делают», — решил дед Никифор.
Он вышел к воротам.
Алексей Фомич не спеша вылез из машины, протянул старику руку:
— Здравствуй, Никифор Степанович!
«Во, как звать-величать знает, — подумал польщенный старик. — Начальник-то обходительный». Вслух сказал:
— Здравствуйте, добрый вечер.
— Можно машину во дворе поставить? — спросил Кузьма.
— Можно, можно, почему нельзя… — Дед Никифор распахнул ворота. — Вот сюда, в сторонку, и ставьте. Вы что же, в колхоз наш по делам приехали или как?
— По делам, Никифор Степанович, по делам, а то как же, — отозвался Алексей Фомич. — Теперь дела закончены, можно и отдохнуть немного. Вот, решили возле вашего озера свежим воздухом подышать.
Дед Никифор радушно улыбался гостям:
— Да-а, воздух тут лучше лучшего. И отдохнете и порыбачите, коли есть охота. Удочками удить никому не запрещаем.
Алексей Фомич хитро прищурился:
— А если бреднем или сетями?
— Ни-ни, насчет этого у нас строго. Нарушать закон никому не позволяем, — без улыбки ответил старик.
Алексей Фомич похлопал его по плечу:
— Правильно, так и надо. Я ведь нарочно спросил, хотел проверить тебя, Никифор Степанович, не делаешь ли ты кому поблажки.
— То-то я гляжу, вроде вы — из района начальство. Так или нет?
— Так, так, дед. Что ж ты нас во дворе держишь? С дороги перекусить неплохо бы…
Старик спохватился:
— Ох, и что ж это я в самом деле? Заходите, заходите в дом. Не обессудьте, болтлив стал к старости. Заходите, милости просим.