— Машина принадлежит некой Уиллоу Гэнтри, — доложила Пибоди. — Я веду проверку.
— Машина наверняка угнана. «След не просто исчез, он испарился», — мысленно признала Ева. — Она нужна им на несколько часов, они заставили робота ее угнать. Они даже не позаботились изъять гибкий диск или испортить винчестер. Им плевать, что мы идентифицируем робота или машину. Машина уже на месте, там, где они ее взяли, или ее бросили где-то еще, а робот демонтирован и переработан.
— Могу провести диагностику системы прямо на месте, посмотрю, может, найду байпас, — предложил Рорк.
Ева взглянула на него и покачала головой:
— Я ОЭС на это брошу, пусть работают.
— Ну что ж, тогда я пойду, у меня тоже есть работа. Но сначала минутку вашего внимания, лейтенант. Удачи, Пибоди.
— Увидимся завтра.
— А что у нас завтра? — насторожилась Ева, когда Рорк вытянул ее из комнаты.
— Суббота.
— Как это может быть, что завтра уже суббота?
— Наверно, это пятница виновата. — Рорк положил руки ей на плечи. Он молчал, пока Ева не встретилась с ним взглядом. — Ты не могла его спасти. Не могла!
— Умом я это понимаю. Стараюсь внушить это и остальным системам моего организма.
— Старайся как следует. — Рорк запрокинул ее лицо и поцеловал.
Он знал, что творится у нее внутри. Именно поэтому, потому что он знал, ей стало немного легче. Ева обняла его и поцеловала в ответ.
— Спасибо тебе за помощь.
Она вернулась в дом и застала Пибоди в кухне. Ее напарница изучала пулярку в духовке.
— Знаешь, выглядит так, что слюнки текут. Итак, Уиллоу Гэнтри, шестьдесят три года, приходящая воспитательница-няня. Уголовного досье нет. Я на всякий случай позвонила в компанию, в которой она работает. Она с мужем — они женаты тридцать восемь лет — уехали два дня назад к дочери и зятю, у которых вот-вот родится ребенок. Они не вызывали такси, поехали в аэропорт на своей машине.
— Значит, угнали с долговременной стоянки. Наверно, бросили где-нибудь на улице, когда сделали дело. Позвони охране аэропорта, пусть попробуют найти машину, — распорядилась Ева. — Если ее там нет, давай окажем супругам Гэнтри услугу и дадим ориентировку всем постам. Вернем им машину.
— Вернуться домой и обнаружить, что твою машину сперли? Обидно!
— Бывает и хуже, но ты права — обидно. Давай-ка побеседуем с садовником и его сыном.
— А он с сыном пришел? — Глаза Пибоди округлились. — И ребенок это видел?
— Да, он пришел с сыном. Разве я не говорила?
Мысленно радуясь, что Пибоди на месте и сможет справиться с ребенком, Ева открыла дверь.
Да, это было жилище прислуги, возможно, экономки или дворецкого типа Соммерсета. Приличная гостиная, просторная, хорошо обставленная.
Полицейский сидел в одном из мягких кресел и говорил с мальчиком о бейсболе. Удачный ход, решила Ева. Отметив, что мальчику лет шестнадцать, она во второй раз поблагодарила бога.
Мальчик был худенький и аккуратный, с кожей цвета густого какао. Хорошенький, почти красавчик. Небось девчонки тают, когда ловят влажный взгляд этих карих глаз. Он сидел рядом с отцом на диване и спорил с копом о подаче на третьей базе во вчерашней игре.
Отец, тоже худой и аккуратный, держал в руках матерчатую бейсболку и нервно мял ее пальцами. Он был не так красив, как его сын, но у него было выразительное, словно высеченное из камня лицо и блестящие волосы, все в мелких завитках.
Он поднял голову, когда вошла Ева, и его измученное лицо вспыхнуло надеждой.
— Офицер, мне нужна эта комната.
— Да, лейтенант. Болельщик нью-йоркской «Метс», кто бы мог подумать! — Полицейский покачал головой, поднимаясь с кресла. — Каких только чудиков на свете не бывает!
— Да бросьте! Классная команда! — Мальчик засмеялся, но тоже скосил глаза на Еву и придвинулся ближе к отцу.
— Я лейтенант Даллас. — Ева знаком дала им понять, чтобы они сидели, когда отец и сын начали подниматься. — А это детектив Пибоди.
— Я Джеймс Мануэль, а это мой сын Чаз.
— Нелегкий у вас выдался день. — Ева села в кресло, освобожденное патрульным. — Вы работаете на мистера Фроста и миссис Симпсон, не так ли?
— Да, я ухаживаю за садом, за прудом. У меня несколько клиентов в этом районе. Они уехали. Их здесь не было… когда это случилось.
— Я так и поняла. А почему вы с сыном пришли сюда этим утром?
— Мы хотели наполнить кормушку: карпов в жару полагается кормить чаще. Ну и освежить мульчу, обрезать глазки…
— Простите, что вы собирались сделать?
— Надо обрезать увядшие соцветия с растений, с кустов. Нельзя допускать, чтобы завязались семена, это…
— Ладно, я поняла.
— И мы хотели подкормить почву. Сын пришел со мной, хотел помочь. У нас была еще работа тут по соседству. Кое-какие посадки и небольшой ремонт. Мы пришли сюда пораньше, потому что тут только уход, а хозяева в отъезде, мы бы их не побеспокоили. Мы пришли прямо на рассвете. Хозяйка — она дала мне код калитки. Я этот код пять лет знаю, с тех пор как начал на нее работать. И с этим кодом могу проходить в калитку и прямо в сад. Не в дом, — поспешно добавил садовник. — Мы в дом не входили.
— Я так и поняла. Итак, вы пришли сделать свою работу и прошли в калитку. Вы припарковали свою машину и прошли с сыном прямо в сад.
— Да. — Он тяжело вздохнул. — Да, мэм, именно так мы и сделали.
— Мы тогда еще смеялись, — вступил в разговор подросток. — Я рассказал анекдот, и мы смеялись. Я первым вошел. Мы сначала даже не заметили. Мы смеялись, отец повернулся закрыть калитку, и тут я его увидел. Я увидел мертвого человека.
— Ты, наверно, ужасно испугался. — Вот умеет Пибоди вступать в контакт! Подошла и присела на боковой валик дивана рядом с мальчиком.
— Я завопил как резаный. — Чаз смущенно опустил взгляд. — Прямо как девчонка завизжал. А потом опять засмеялся. Я думал, это понарошку. Я думал, этого не может быть.
— И что было потом? — спросила Ева.
— Я уронил сумку с инструментами. — Джеймс содрогнулся. — Грохот был прямо как от взрыва. По крайней мере, у меня в голове. И я побежал к человеку. Мне кажется, я кричал. А Чаз схватил меня, оттащил назад.
— Это все инструменты. Они так грохнули, когда отец их уронил. Такой громкий лязг. Вроде того. И он хотел оторвать человека от дерева. Боже! — Мальчик прижал ладонь к животу.
— Хочешь, устроим перерыв на минутку? — Пибоди положила руку ему на плечо. — Может, хочешь водички попить?
— Нет, спасибо, не надо. Я же знаю, не полагается ничего трогать. В полицейских боевиках всегда так говорят. Я подолгу смотрю телевизор, и там всегда так говорят. Сам не знаю, как я вспомнил. А может, и не вспомнил. Может, просто не хотел, чтобы папа его трогал. Это было… ужасно.
— Мы ушли, — продолжал Джеймс. — Ну, мы не остались в саду. Я подумал: вдруг там кто-то есть? А со мной мой мальчик… мой сын.
— Вы все сделали правильно. Все в порядке, — сказала ему Ева.
— Мы забрали инструменты. Сам не знаю как, просто я никогда не забываю инструменты. И мы побежали к пикапу. Мы позвонили девять-один-один и рассказали, что мы видели и где находимся. И мы заперли в машине все двери и стали ждать, пока приедет полиция.
— Вы когда-нибудь раньше видели этого человека?
— Нет, мэм. — Джеймс покачал головой. — Кажется, нет, не видел. Мэм, миссис Симпсон, мистер Фрост… они хорошие люди. Я пять лет на них работаю. У них дети есть. Это не они. Они этого не делали. Их вообще тут не было.
— Я знаю. Вы о них не беспокойтесь. А где прислуга? Кто живет в этих комнатах?
— О, это Ханна, мэм. Миссис Вендер. Она с ними в Джорджии. И Лилиан — она с детьми помогает. Они туда каждое лето ездят на месяц, у них там дом.
— У них робот есть?
— Нет, вроде бы нет. Я тут никогда робота не видел. У них есть Ханна и Лилиан, и уборщики приходят два раза в неделю. И я.
— А у остальных есть код доступа к воротам и к садовой калитке?
— Я не знаю. Я бы сказал, у Ханны, может, есть, и у Лилиан. Лилиан водит детей в парк, значит, им надо входить и выходить. А Ханна ходит за покупками, так что ей тоже надо входить и выходить. Но их здесь нет. Это был кто-то другой. Я не знаю, что здесь делал этот человек, как он сюда попал. Почему кто-то убил его здесь? Это хорошее место, хороший дом. Они хорошие люди.
— Вот это я и собираюсь узнать. Вы все сделали правильно. А теперь мы этим займемся.
— Мы можем уйти?
— Да. Офицер взял у вас адрес и телефон? На случай, если нам придется еще раз с вами побеседовать.
— Да. Мы ему все сказали. Может, мне сказать мистеру Фросту и миссис Симпсон? Рассказать им, что мы нашли?
— Мы им сами скажем, — покачала головой Ева.
Они поднялись вместе с ней, и Пибоди проводила их до дверей. Мальчик обернулся и встретился взглядом с Евой.
— Все совсем не так, как по телевизору. Совсем по-другому.
— Все совсем не так, как по телевизору. Совсем по-другому.
Она вспомнила Шона, стоявшего над телом девушки в ирландском лесу.
— Люди всегда так говорят. И они правы.
18
Ева прошлась по дому, чтобы почувствовать это место, понять, что за люди здесь живут. И убедиться, что никаких роботов в доме нет.
Она нашла винный погреб — хорошо укомплектованный, с крепкими запорами. Надо будет сказать электронщикам, чтобы проверили записи в журнале, определили, когда из погреба в последний раз брали вино, но Ева без проверки знала, что они подтвердят: убитый привез вино из Франции, а убийца забрал бутылки с собой.
Ева вернулась в кухню. Все, что она знала о кулинарии, свободно уместилось бы в чайной ложечке, и еще осталось бы место, но общее представление она составить могла.
Ей вновь вспомнилась кухня в фермерском доме в Ирландии, вспомнилась Шинед, готовящая завтрак.
«В этих штуках есть своя система, — размышляла она. — Что идет первым номером? Вынуть провизию. Я бы так и сделала. Провизию и орудия труда. Кое-что, наверно, нуждается в охлаждении, значит, он это положил в охладитель, пока не придет время это готовить. Включил музыку, может, налил бокал вина. Все подготовил. Он уже работал здесь раньше? Мы это узнаем. Если он уже знал, где что лежит, значит, ему не пришлось тратить много времени на подготовку».
Ева открыла духовой шкаф и осмотрела пулярку.
— Рорк говорит, что эту птицу меньше чем за два часа не приготовишь. Два часа — это, наверное, максимум, но в любом случае он занялся ею первым делом.
— Рорк знает, как готовить пулярку?
— Нет, он по компу посмотрел.
Пибоди еще раз заглянула в духовку и кивнула.
— Минут девяносто, не меньше, но для овощей это слишком много, значит, он положил их позже. Я, честно говоря, знаю, как запекать цыпленка, но не пулярку. Он ее соусом поливал, и видишь, как он ножки и крылышки связал?
— Да, красота неземная. И сколько надо возиться, чтобы запихнуть ее в духовку?
— Ну… он же профессионал, значит, меньше, чем обычному человеку. А может, и больше: он готовит со всякими прибамбасами. Ну, скажем, полчаса. Он успел очистить и вымыть овощи, стало быть, прошло еще немного времени уже после того, как он отправил птицу в духовку.
— У него тут какая-то рыбная штука. — Ева открыла холодильник.
Опять Пибоди всунула голову внутрь и втянула в себя воздух.
— Это мусс. Вот на это потребовалось время. И тут еще артишоки. Наверно, он собирался что-то с ними делать. И икра! Вот это настоящий шик. И вся эта зелень на дуршлаг откинута. Жаль, что вся она теперь подвяла.
— Если все это сложить, он тут работал не меньше двух часов. Судя по бутылке, выпил пару бокалов вина. Медэксперт подтвердит.
— А знаешь, что еще? — Подбоченившись, Пибоди внимательно оглядела кухню. — Тут чисто. Никаких брызг, пятен, очисток, кожуры, все аккуратно, ничего не разбросано. Когда моя бабушка готовит, можно подумать, по кухне ураган прошел. Значит, или он сам, или убийца тут все прибрал.
— Ну, думаю, убийцу мы можем исключить. Смысла нет, да и не такой человек Мориарти, что бы вытирать кухонный стол или загружать грязную посуду в машину. Это не его дело. — Но замечание Пибоди помогло Еве увидеть кухню по-новому. — Профессионал умело организовывает свое рабочее пространство, скорее всего, он сам тут все и прибрал или робота подключил. Мы все это скормим компьютеру, узнаем наиболее вероятное время. Наверняка Мориарти тоже проводил все эти подсчеты. Сигнализация была отключена, и все, что ему оставалось, — это приказать роботу отвезти его, куда он скажет.
Ева задумчиво обошла кухню, покачала головой…
— Он не сам сюда приехал. Зачем ему чикаться с двумя машинами? Возможно, опять воспользовался роботом. В противном случае ему пришлось бы пройти пешком несколько кварталов. А это значит, что он должен был изменить внешность. И тащить гарпунное ружье в приметном футляре или чехле. Если дело было так, робот впустил его через ворота, а Мориарти послал робота к машине. — Ева сунула руки в карманы. — Нет, это неряшливо. Зачем ему тащиться пешком, когда под рукой есть робот и угнанная машина? И алиби железное согласно их схеме. Он не станет зря тратить время.
— Машина дает ему прикрытие, и ничего во внешности не надо менять, — добавила Пибоди.
— И у него было чудесное безопасное место, где он мог скрыться. Всего в пяти-шести минутах ходьбы отсюда.
— Нью-йоркский дом Дадли, — догадалась Пибоди.
— Именно. Робот на угнанной машине привез его сюда. Он знает, что жертва занята в кухне, в крайнем случае отдыхает в саду. Мориарти предстояло всего лишь пройти через дом в кухню. Если жертва в кухне, надо просто выманить его в сад. Если он в саду — а так оно и было, он вышел покурить, — Мориарти выходит и просит его встать вон у того дерева. И таранит его гарпуном. Прячет устройство в чехол, берет вино, уходит, и робот отвозит его обратно. Убийство заняло пять-десять минут, не больше, с той минуты, как он проехал в ворота.
Ева в последний раз обошла кухню.
— Мне нужно точно установить время, а потом мы узнаем, где был Мориарти вчера вечером. Неужели им хватило наглости обеспечить алиби друг другу? Поехали, навестим Дадли.
— Он связан с хозяевами дома, — заметила Пибоди. — Значит, согласно схеме у него есть алиби.
— Правильно. И я хочу знать, что это за алиби. Но первым делом я хочу связаться с хозяевами дома. Мы должны знать, что не они нанимали убитого. У Делафлота наверняка есть ассистент или секретарь. Свяжись с ними, узнай, как там у них все организовано. Как его нанимали, как договаривались, как он перемещался. И продукты, все эти заготовки. Он привез все с собой? Если так, где он покупал продукты? Главное, отследи вино. Это будет ключевая улика.
— И что потом? — спросила Пибоди.
— Потом? Потом мы все, что добудем, свяжем воедино. — Ева чувствовала, как закипает гнев в груди, и превратила его в решимость. — Мы устроим им спектакль, Пибоди, потому что мы должны убедить Уитни, прокурора и всех остальных, кого надо убедить, выдать нам ордера. Я хочу разобрать на атомы все дома, офисы, игровые площадки, клубные кабинеты и съемные квартиры этих подонков.
Может, это было мелко с ее стороны, может, суетно и даже низко, и уж, безусловно, это не имело никакого отношения к делу, но Ева ощутила холодное удовлетворение, увидев, что дом Дадли в подметки не годится дому Рорка. Дом Рорка мог бы дом Дадли проглотить, выплюнуть и даже не заметить.
И это при том, что дом был вполне внушительный. Судя по виду, до Городских войн это был небольшой отель. Его перестроили и превратили в мини-поместье, нарочито модерновое и показушное на Евин вкус.
Правда, она честно признавала, что вкус у нее появился совсем недавно, за последние год-два.
Окна, покрытые серебряной амальгамой для защиты от нескромных взглядов извне, отражали город, над которым Дадли мог посмеиваться, скрываясь за стеклом. Он предпочел каменные скульптуры растениям по обеим сторонам входа.
«Может, кто-то и называет это высоким искусством, — подумала Ева. — Но уж точно не я».
Система безопасности провела ее через все этапы проверки, после чего женщина с пышными формами в облегающем красном форменном костюме открыла дверь.
— Лейтенант Даллас, детектив Пибоди, мистер Дадли выйдет через несколько минут. Он просит извинить его за то, что заставляет вас ждать. У него вчера допоздна были гости.
Она провела их через просторный холл, отделанный в серебристых и красных тонах с вкраплениями черного, в огромную гостиную, на стенах которой глянцевый белый цвет перемежался с лакированным черным, а пол представлял собой просто шахматную доску.
Мебели, яркой, полированной и блестящей, как драгоценности, было слишком много. Ева подумала, что, если она проведет в этой комнате минут двадцать, у нее определенно разболится голова.
— Подождите, пожалуйста, здесь. Я уже заказала кофе. Мистер Дадли присоединится к вам в самом скором времени.
— Так у него вчера была вечеринка?
— Да. — Женщина ослепительно улыбнулась. Зубы у нее были белее белого. — Вечеринка в саду. Вчера была такая чудесная погода. Последние гости ушли около четырех утра.
— Некоторые люди просто не понимают, когда надо уйти, — сочувственно кивнула Ева.
Красная Униформа рассмеялась, сверкая зубами.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, но мистер Дадли был не против, я уверена. Мистер Мориарти — его самый дорогой друг.
Ева ответила ухмылкой.
— Держу пари.
— Пойду взгляну, как там ваш кофе.
Ева кивнула, не давая Пибоди открыть рот.
— Я сама спала прошлой ночью не больше двух часов, — заговорила она и отошла к окну, не скрывая зевоты. — И чего этому садовнику дома не сиделось? Мог бы прийти на работу попозже. Все равно этому французскому покойнику спешить уже некуда.