— Отдашь? — прошептала рыжеволосая, словно Вейн рядом не было. Обвила руками его шею, потянулась к губам, поднимаясь на носочки, прижимаясь всем телом. И нетрудно было догадаться, какие чувства она сейчас внушала мужчине. Он усмехнулся, потянул девушку за собой, и черная решетка снова восстановилась из песка, закрывая проем.
Путница подняла голову, прислушалась к тишине. Дернула оковы и зашипела от боли. Если сложить ладонь, вывернуть пальцы, то возможно удастся вытащить. Еще немножко…
Серые клочья в один миг завертелись вихрем, вытягиваясь в мужскую фигуру, но скрывая лицо. Он молчал, и Вейн невольно нахмурилась, провела языком по пересохшим губам. Туман закрывал Ксандра пеленой, менялся и двигался, дорисовывая ему чудовищные черты: то оскаленные клыки, то распахнутые кожистые крылья, то и вовсе нечто необъяснимое. И казалось, что в тумане стоит не человек, а порождение мрака, темный кошмар сумрачной бездны. Впрочем, так оно и было.
— Зачем явился? — намерено грубо спросила Путница. Его молчание нервировало. — Ты перепутал меня со своей рыжей зверушкой? Может, освободишь? Руки затекли.
— В качестве эри ты мне больше не нужна, — сквозь туман его голос звучал совсем безжизненно. — Спрятать камень в слоях или замке ты не могла, уже нашел бы. Значит, отдала осколок своей птице. Как думаешь, сколько времени мне понадобится, чтобы отыскать одну кьяру? Умные птички, но недостаточно…
Девушка всматривалась в туман, от которого уже болели глаза.
— Ищи, — скрывая испуг за насмешкой, отозвалась она. — Кьяр в Темном мире много. К тому же они легко уходят в слои, насколько ты знаешь. Устанешь искать. Но ты можешь попытаться, Ксандр, — она помолчала, моргнула, пытаясь избавиться от рези в глазах. — Слушай, мы, вроде, обо всем договорились. Освободи меня. Я… просто хотела… прогуляться. Надоело сидеть в башне, знаешь ли.
Туман резко опал, уполз в щели белыми змеями. Мужчина шагнул к ней, подцепил пальцем за подбородок.
— Врешь, Вейн. Сбежать хотела. Во всем врешь, ни слова правды. А самое плохое, что я даже не сомневался, что ты украдешь перстень, стоит Саю появиться в башне. И сущности ты связывать не желаешь, сделаешь все, чтобы обмануть меня… — он провел пальцем по ее лицу, почти лаская, и Вейн прижалась к стене, не отрывая от него взгляда. — Ты так отчаянно что-то скрываешь, что мне все сильнее хочется узнать, что именно.
«Посади рядом роскошную олиру и лютик, кто заметит лютик?» — вспомнила Путница. Подмени любопытство злостью и сможешь выиграть…
Она медленно улыбнулась.
— Ах, Ксандр… Кажется, ты все чаще стал искать повод, чтобы прикоснуться ко мне. Что, рыжая не справляется? Ее потуги по созданию в твоей голове иллюзии страсти уже не впечатляют? — Вейн откинула голову, заглядывая в темнеющие глаза мужчины и продолжая безмятежно улыбаться. — Она чуть прикусила губу. — Тебе нравится смотреть на меня, когда я стою здесь? Прикованная к стене? Такая… беззащитная? Тебе нравится, я вижу… — она позволила насмешке проскользнуть в голос. Ксандр молчал, смотрел спокойно, даже голову склонил. Он усмехался, только расширенный зрачок все ярче разгорался красным, да туман беспокоился - скользил по земляному полу призрачными змеями.
— Хочешь, я покажу тебе еще картины своего прошлого? — понизив голос, продолжала она. — О, спорим, ты такого не видел? Знаешь, Полуночные игры просто цветочки по сравнению с развлечениями в доме Смрадного Горбуна. Слышал о таком? Десятки мужчин и женщин, личи и даже звери. Хочешь посмотреть?
В его глазах вспыхнула уже привычная ненависть.
— Ты отвратительна, — тихо произнес Ксандр, отодвигаясь от нее и заворачиваясь в туман. — А раз тебе не сиделось в тепле, останешься здесь до утра.
Он растаял, а Вейн тяжело вздохнула. Играть в эти игры становилось все сложнее.
— Хм… Интересно, что ты показала бы, если бы он согласился? — прошелестел мужской голос, и Путница резко вскинула голову, глядя, как проявляется за решеткой фигура, укутанная в серый плащ. — Насколько я знаю, ты никогда не была у Смрадного Горбуна.
Мужчина откинул капюшон, криво усмехнулся, блеснув в полумраке медовыми глазами. И Вейн улыбнулась.
— Дир.
***
Темный мир
Через два дня Дир привез в дом на берегу испуганную женщину – эри. Вейн посмотрела на них удивленно и улыбнулась, стряхнула воду с рук. Когда они вошли, она потрошила тушку зверька, которого с утра вытащил из силков Охотник.
— Не знала, что у нас будут гости, — поприветствовала она, все также улыбаясь. — Останетесь на ужин?
Женщина вздрогнула и мотнула головой.
— Я тороплюсь, — она покосилась на молчаливого Дира. — Давайте по-быстрому вас осмотрим. Не уверена, что справлюсь, все же практики давно не было… Здесь за Изломом детей и нету вовсе, а я сюда уж три года как попала… Это у людей, что не седмица, так бегут девки с проблемкой, а я помогаю… За то сюда и отправили, а я же как лучше, по доброте душевной…
Она, все приговаривая, приблизилась к девушке. Вейн чуть нахмурилась.
— Кто вы такая?
— Она поможет, — тихо сказал Дир.
— Помогу, помогу, — забормотала женщина. — Может, травками обойдемся, а может спицами, все-таки запустила, милочка… Раньше бы надо было…
И Вейн вдруг поняла, о чем говорит эта милая женщина. От ярости потемнело в глазах, и она удобнее перехватила тесак, который держала в руке.
— Пошла вон, — негромко приказала она.
Женщина смотрела непонимающе и все еще тянула к девушке руки, пытаясь потрогать живот.
— Пошла вон! — заорала Вейн и замахнулась. Сейчас она, кажется, легко убила бы и эту милую ведьму, что пришла избавить ее от бремени, и Дира, который топтался у двери.
Женщина выскочила, вереща от ужаса, а Вейн обернулась к Охотнику.
— Вот как ты решил обо мне позаботиться? — угрожающе спросила она.
— Вейн, так будет лучше, — он попытался заглянуть ей в глаза. — Ты не понимаешь…
Она яростно сбросила его руку, оттолкнула с такой силой, что мужчина упал. И пошла в комнату, собирать свои вещи.
— Вейн, послушай, — Дир вошел следом. — Послушай меня! В Темном мире нет детей. Нет, понимаешь? Очень редко, почти никогда, случается так, что появляются дети у тех, кто приходит из мира людей уже с плодом, как ты. Но таких детей всегда забирают Смотрящие. Мы не сможем защитить этого ребенка. И не сможем всю жизнь скрывать его. Лучше так, пока его еще нет…
— Он есть! — она посмотрела на мужчину с ненавистью. — Есть, понимаешь? Лучше скажи, что это мешает лично тебе, Охотник. Что с пузом я стану не слишком желанной приманкой и уже не смогу приносить тебе денег!
Она, уже не глядя на него, завязала мешок и направилась к двери. Он поймал ее, прижал к себе, выдернул котомку из ее рук и швырнул в сторону. Сжал ей запястья.
— Вейн, да стой же ты!
Извернувшись, девушка потянулась, изо всех сил укусила его за губу, ударила ногой в колено, вырвалась и бросилась бежать. Дир взвыл и кинулся за ней. Поймал, повалил на пол, подмял под себя. Заломил вверх ее руки и сжал их, как тисками. Торопливо стянул с нее штаны, всовывая язык ей в рот, тяжело дыша от охватившего возбуждения. У Вейн во рту стало скользко от его крови, она задыхалась, а он уже раздвигал ей ноги.
— Не отпущу, — прохрипел он, одним движением вбиваясь в ее тело. Задвигался рвано, сильно, жадно целуя ей губы. И даже когда содрогнулся, захрипел в оргазме, продолжал держать ее руки и прижимать к доскам пола.
— Прости, — он поднял голову, настороженно всматриваясь в ее глаза.
— Ты просишь прошения за то, что только что меня изнасиловал или за то, что хочешь убить моего ребенка? — холодно спросила она.
Его лицо исказилось, в желтых глазах мелькнули одновременно злость и страх.
— За то, что испугал тебя. За то, что не спросил… За все… Прости…
— Отпусти меня.
Она встала, поправила одежду. Дир тоже поднялся, настороженно наблюдая за ней.
Она встала, поправила одежду. Дир тоже поднялся, настороженно наблюдая за ней.
— Я думал, что так будет лучше, — промолвил он.
— Ты думал. Давай ты больше не будешь думать за меня. Плохо получается, — со злостью сказала Вейн и вышла из домика. Дир смотрел ей вслед почти с ненавистью и одновременно с тоской.
***
Он просил прощения, и Вейн сделала вид, что простила. Удивительно, но здесь на берегу тихой заболоченной речушки, поросшей камышами, девушке нравилось. Здесь было так же пасмурно, как и везде в Темном мире, но вокруг дома росли светлые деревья с серебристыми узкими листьями, и от них в окна попадали искры света. Да и сам домик, после того, как она его отмыла и проветрила, оказался вполне уютным.
Дир с утра уходил на охоту и всегда возвращался с добычей. Так что, местную фауну Вейн изучала в основном по тушкам, которые готовила к обеду. И каждый раз удивлялась разнообразию и причудам местной природы.
Пару раз Охотник уезжал на несколько дней, узнать, как обстоят дела, а потом пропадал целых две недели. Но вернулся довольный и сказал, что мести со стороны брата их последнего заказа, они могут больше не бояться. Уточнять Вейн не стала, она и так поняла, что это означает.
Однажды утром она привычно проснулась от его поцелуев и удивилась: что-то было по-другому. Открыла глаза и отпрянула, не сразу узнав Охотника. Он улыбнулся, а Вейн удивлено провела пальцем по его гладкой щеке. Без привычной русой бороды Дир казался моложе и гораздо симпатичнее. Странно, но Путница никогда не задумывалась о внешности мужчины, с которым делила кров и постель. И сейчас с каким-то удивлением рассматривала красивое лицо с необычными глазами цвета меда.
— Дир, а сколько тебе лет? – спросила она.
Он поцеловал ее в нос и хмыкнул.
— Слышала поговорку про любопытных сорок? — усмехнулся он.
— Ну скажи? — Вейн с утра чувствовала себя отлично, ее не тошнило, и уже только это значительно повышало настроение. Она потянула его за волосы, растрепала. — Скажи!
— Я не помню, Вейн, — с улыбкой ответил он.
— Как это?
— За перерождение приходится платить, ты же знаешь. Я отдал воспоминания. Я помню себя только с того момента, как оказался за Изломом.
Она перестала улыбаться и резко села, ошарашенно заглядывая в его глаза. Дир улыбался все так же безмятежно.
— Подожди, — медленно произнесла Вейн. — То есть мир людей ты не помнишь? Совсем?
Он качнул головой и безразлично пожал плечами.
— Все что-то отдают. К счастью, мои воспоминания показались Тьме достаточной платой, чтобы сохранить мою жизнь.
— Но ты ведь знаешь, что я лейна… откуда?
— Встречал, — усмехнулся он. — И лейн и диров, которые попадают за Излом и ждут, что все здесь им принесут на блюдечке. Да и рассказывали многие, как там, у людей. По сути так же, как здесь, если задуматься. И если судить по моим навыкам и отсутствию манер, я в мире людей был из самых низших слоев. Так что и забыть это не жаль.
— А мне жаль, — тихо отозвалась Вейн.
Он резко поднялся и нахмурился. Хорошее настроение пропало, и Дир пожалел, что вообще сказал ей это. Жалость в ее глазах била болезненнее злости.
— Не смей меня жалеть, — грубо отрезал он. — Радоваться надо. Ты по ночам воешь и о родных убиваешься, а я — нет. Жалеть надо тех, кто помнит.
И ушел, хлопнув дверью. Вейн проводила его взглядом.
***
Ее беременность протекала довольно легко, Вейн чувствовала себя хорошо, только быстро уставала. На последних месяцах в домике на берегу появилась молодая светловолосая эри, которую звали Кнейш.
— Она будет тебе помогать, — пояснил Дир.
Вейн улыбнулась ему благодарно, потому что уже сильно беспокоилась о предстоящем рождении ребенка. И хоть Охотник уверял, что все будет хорошо, и он обо всем позаботится, Вейн переживала. А присутствие в доме девушки как-то успокаивало, все же Дир часто оставляя ее одну, уходил на охоту или уезжал в городок.
Кнейш оказалась расторопной и спокойной. С вопросами не лезла, а если Вейн спрашивала - отвечала. До Излома она была служанкой и привычно повиновалась приказным ноткам в голосе лейны. Так что Путница была ею вполне довольна.
А когда Вейн увидела случайно, как ритмично соединяются тела Кнейш и Дира в камышах на сложенном одеяле, то просто ушла и за ужином улыбалась, как обычно. Дир тоже веселился, хоть и очень внимательно смотрел ей в глаза. И лейна подумала, что тренированный слух Охотника, скорее всего, уловил ее шаги на берегу. Но он ничего не спрашивал и не говорил, а она тем более.
К тому же сейчас все мысли Вейн были только о ребенке, который шевелился у нее под сердцем, наполняя душу щемящей нежностью. И на размышления о развлечениях Дира у нее не было ни сил, ни желания.
И все же они оказались не готовы к рождению малыша, потому что сам малыш решил не дожидаться положенного срока, а появился на свет на два месяца раньше.
***
В этот день, как назло, разыгралась буря. С севера налетел холодный ветер, развеял клочья тумана, что лениво плавали у земли, выморозил землю инеем. Как только Вейн поняла, что начались роды, Дир умчался на лодке в городок и приехал через несколько часов, волоча за руку подвывающую Темную. Он втолкнул ее в дом, не обращая внимания на причитания Перерожденной, которой непросто далось путешествие через ядовитую для нее реку.
— Вейн! — Дир ворвался в комнату, где стонала девушка. — Она поможет! Повитухой была до Излома.
Путница благодарно кивнула и снова застонала, обхватив живот.
— Воды горячей принесите, — пришла в себя Темная, сверкнув красными глазами.
Несколько часов муки окончательно измотали Вейн, и под утро она уже тихо скулила, временами впадая в беспамятство. Но ребенок все не рождался, словно не желая появляться на свет в этих проклятых землях.
— Кажись, помрет девка-то,— равнодушно повернулась повитуха к Диру. Тот схватил ее, сжал одной рукой шею.
— Умрет девушка, ты тоже умрешь, — пообещал он. — Мучительно.
— Так я что… Могу живот разрезать, освободить, тогда ребенок, может, и выживет. А вот мать нет…
— Спаси ее. Спаси девушку. Что хочешь делай, только спаси…
Вейн слышала голоса, проваливаясь в темноту, но не понимала смысла.
— Спаси ее… только спаси ее…
— А ребенок?
— Все равно. Главное, спаси девушку…
Дальнейшее она помнила смутно. Какие-то слова, образы… боль. А потом пробуждение на миг, и она видит красное сморщенное создание, которого держит Темная. Малыш… Ее малыш. Живой… Александр. Алекс.
Мертвые земли
Антар
— Кажется, ты вляпалась в неприятности, милая? — Дир покачал головой, внимательно осматривая решетку. — Вот тьма, заговоренная…
Вейн стиснула зубы, вытаскивая из стального обруча руку. Хорошо хоть ее запястья были тонкими, а ладони - узкими. И она давно научилась сдвигать сустав большого пальца. От резкой боли она зашипела, но кисть все же выскользнула, освобождаясь. С лодыжками дело обстояло хуже.
— Лови, — хмыкнул Охотник, перекидывая через прутья отмычку.
— Не мог раньше сказать? — возмутилась девушка, но железные крючки поймала, почти не глядя, и ловко открыла кандалы. Потерла кожу на ноге, там, где остался красный след, подошла к решетке.
— Откуда ты здесь?
— Так и знал, что ты без меня не справишься, малышка, — Дир вздохнул. — Проклятые Темные, что за любовь к зачарованным решеткам? Даже двери нет, не то что замка…
— Ты приехал с этой рыжей ведьмой? — спросила Вейн. — Как тебе удалось?
— Она не устояла перед моим природным обаянием, — широко улыбнулся Дир. — Правда, пришлось устранить ее эра…
Вейн нахмурилась недовольно, и он поднял ладони: