— Генералу доложили? — спросил, войдя, человек в штатском.
— Может, лучше договоримся? — обхватив локтевым сгибом горло Ромы, спросил Дюк. Ствол пистолета он прижимал к ее виску. Виджай держал пистолет у затылка Кори. Рамеш, играя желваками, стоял с пистолетом у окна.
— Нам позвонили, — процедил он, — и сказали, что ты, — он посмотрел на Кори, — хочешь что-то сообщить. Поэтому мы и привели Рому.
— А мне звонили пару раз насчет этой киски, — усмехнулся Дюк. — Я думал…
С улицы ударил одиночный выстрел снайперской винтовки. Пуля попала в затылок Рамеша. В выбитую дверь вбежали спецназовцы и начали стрелять. Пули попали в живот Ромы. Дюк, закрываясь телом убитой женщины, дважды выстрелил. Окровавленные Кори и Виджай лежали на полу.
— Все, господин генерал, — доложил по телефону офицер. — Эта группа ликвидирована.
Унучу
— Все получилось так, как вы хотели, — сказал по телефону махараджа. — Но мы не можем найти бумаги Белого монаха. Я не знаю, что делать.
— Однако Белый монах действительно где-то оставил письмо потомкам, — ответил ему мужской голос. — Необходимо его найти.
— Я понимаю, — вздохнул махараджа, — но ничего не получается. Сыновей святого Старца…
— Знаю и доволен этим. Много уже удалось, и теперь дело только за письмом Белого монаха. Найди его, или твой народ узнает правду о тебе. — Телефон отключился.
— Я ищу, — процедил Ситх. — Но когда найду, пусть кто хочет узнает правду. Тогда и с тобой будет другой разговор, и ты уже никому ничего не сможешь сказать.
— Как там Рам Ситх? — насмешливо спросил мужской голос в телефоне.
— Да все так же, — ответила женщина. — Постоянно устраивает…
— Тебе не надоело это, Машана?
— Порядком надоело. Надоели горы, нищие селения и восхваления богам. Хочу в цивилизацию. Уже полгода я среди дикарей, но, надеюсь, все скоро кончится. Правда, немного беспокоит…
— Перестань, все будет о’кей. Нужно найти бумаги Белого монаха, остальное уже почти сделано. Как ты думаешь, сокровища находятся в Индии?
— Не знаю. Все равно, где они. Я готова ехать даже на Северный полюс, хотя ужасно боюсь холода. Но главное — знать, где сокровища.
— Нужны бумаги Белого монаха.
— Машана! — послышался крик. — Махараджа зовет тебя.
— Иду! — Она выключила телефон.
В горах недалеко от Гуча
— Восславим богиню Нагешаври! — Худой человек в длинном черном одеянии упал на колени перед вырезанным из дерева изображением змеи с лицом, похожим на человеческое. Изо рта змеи высовывался узкий язычок. Несколько десятков человек в просторных черных одеждах тоже упали на колени. — Богиня Нагешаври! — закричал худой. — Защити нас от болезней, хищных зверей и плохих людей! Пусть наши земли будут плодородны, пусть небеса не скупятся на живительную влагу для всходов!
— Помоги нам, богиня Нагешаври! — вторил ему хор.
Кусахму
— Да я видел ее! — Худощавый молодой мужчина прижал ладонь к груди. — Матерью клянусь, Шаха! — Он посмотрел на предводителя. Тот быстро вышел.
Сидя на полу, Булавин пил молоко.
— У этого молока вкус другой. А где ты, Сашка, пил настоящее молоко? — спросил он себя и тяжело вздохнул.
В помещение вошел Шаха, а за ним следом трое вооруженных бандитов.
— Кто это? — Шаха сунул к лицу отшатнувшегося Александра фотографию.
— Женщина, — ответил он.
— Вижу, что не крокодил. Почему она в Индии? Кто она?!
— Не знаю, — прошептал Булавин. — Я нашел эту фотографию, и мне понравилась женщина. Я говорю всем, что она моя подруга.
— Громче, — потребовал Шаха.
— Я врал, что она моя подруга, — повторил Булавин. — Видел ее, а потом случайно нашел фотографии и сам фотографировал незаметно для нее. Вот и все. Не может она быть в Индии.
— Давайте быстро, — приказал Шаха, — возьмите ее и доставьте сюда.
— Чего ты хочешь? — закричал Александр. — Я же говорю, она ни при чем!
— Это мы узнаем от нее, — с усмешкой заявил Шаха.
Булавин, метнувшись вперед, попытался схватить его за горло. Шаха, легко уклонившись, ударил его кулаком в живот. Александр упал.
— Не трогать! — бросил Шаха кинувшимся к Александру бандитам. — Бить лежачего может каждый, — презрительно проговорил он. — А он не воин. Не думал я, что он сможет даже возразить. Рахман, я хочу видеть эту женщину.
— Возьми. — Темнокожий мужчина протянул ему телефон.
— Шаха, — сказал мужчина, — нам надо обсудить одно дело. Ты можешь многое получить.
— Назови свое имя, великодушный.
— Сорен Ахмалуш.
— Генерал? — Шаха сузил глаза. — И ты предлагаешь мне…
— Большие деньги, новые документы и даже пластическую операцию, — заверил его генерал.
— Могу я узнать причину твоей щедрости?
— Ты отдашь мне русского.
— Тигр не отдает добычу шакалам.
— Хорошо. Ты дашь его на полчаса и получишь десять тысяч…
— На полчаса? Извини, генерал, но мне он нужен на более длительное время.
— Двадцать тысяч.
— Когда тигр наедается, шакалы начинают есть. — Шаха отключил телефон. — Значит, ты, подонок, уже решил поторговаться. Тебе нужен этот русский. Зачем? Что касается женщины, тут все понятно, он даже бросился на меня. Это не совпадение. То, что русский у меня, генерал знал давно. Русского искали, а теперь он понадобился генералу на полчаса. Значит, скорее всего для телефонного разговора. И разговор этот с русской. Кажется, я начинаю понимать. Сокровища. А это, — он посмотрел на фотографию, — русская графиня. Стоп! Значит, вот в чем дело. Генерал хочет что-то узнать через русского. Выходит, этот ничего не знает. Генерал хочет стать богатым. Но что может помешать мне? — Он вошел в помещение, где связанный Александр сидел в углу. — Шаха вытащил нож и разрезал веревки на его руках и ногах. — Это русская графиня, которая была с генералом Алленом. — Он показал фотографию. — Она сейчас в Дели, приехала за сокровищами. И заодно к тебе. Ты должен был что-то узнать. Что?
— Не понимаю тебя. Я просто хотел посмотреть Индию, и все. А про сокровища спрашивал потому, что читал о них в газетах в прошлом году. Ведь все началось в Индии, вот и спрашивал. Мне еще в детстве мама говорила, что мое любопытство когда-нибудь плохо закончится.
— Мама у тебя умная женщина, — усмехнулся Шаха. — Она жива?
— Сейчас не знаю. У нее сердце больное. А то, что я исчез, она уже поняла. Я давно ей не звонил, обещал вернуться, но до сих пор здесь и не знаю, что с ней. А все из-за моего дурацкого любопытства. Я журналист, хотел написать обо всем. Я обычный средний человек. Мне захотелось выделиться, поэтому приехал и… — Александр вздохнул.
«Похоже, он говорит правду, — подумал Шаха. — Но не о женщине. Генерал не стал бы предлагать такие деньги просто так».
— А эта женщина, графиня, которая была с генералом Алленом? — спросил он.
— Да нет. Я же тебе говорю, мне не везет с женщинами. Я не уверен в себе, женщин стесняюсь. И я тебе говорю правду.
— Ладно, — кивнул Шаха, — ее привезут…
Булавин схватил его за горло и сбил на пол. Бросившегося к ним охранника встретил ударом пятки, и тот осел. Шаха сильно ткнул Александра кулаком в солнечное сплетение. Пытаясь вздохнуть, он упал.
— Это твоя женщина, — проговорил Шаха и вышел.
— Я отправляю людей за русской, — сказал ему Рахман.
— Крови быть не должно, — предупредил Шаха, — понятно?
Дели
— Значит, так? — проговорил генерал. — Ну что же, придется кончать с тобой, Шаха. Где ты можешь быть? Хотя тот, кто дал его номер, наверняка знает. Крокодил! Узнай место, где находится лагерь Шахи, у того, кто дал номер телефона.
— Хорошо, генерал, — кивнул здоровяк полицейский.
— Зачем тебе это надо, милый? — спросила, войдя, женщина. — Можно поступить гораздо проще — позвони, и тебе сегодня же сообщат местонахождение Шахи. Ты не забыл, кто убил Виниту? Было бы неплохо выяснить, почему он это сделал.
— Ты права, Наргис.
— Не теряй времени, Сорен. Хотя при штурме погибнет и русский. Ты хочешь забрать эту русскую шлюху?
— Этого делать нельзя. На ошибки времени нет, их и так допущено слишком много. Сейчас я не могу допустить никакой промашки. Где могут быть бумаги Белого монаха? — недовольно спросил он. — Мои люди проверяют все храмы, но…
— А ты не думал о том, что монастырей в Индии не так много.
— Речь шла о трех монастырях. Два нашли и проверили. А вот третий… Никто не знает, где он. Но тогда получается, что Белый монах не…
— Вот именно. У меня такое ощущение, что кто-то нами играет. Да, мы сами начали поиски, но откуда появились другие? Кто-то привлек и бразильцев, и американцев. Я пыталась узнать, кто опубликовал отрывки из дневников Доули, но не удалось. Мне кажется, кто-то специально это подстроил.
— Перестань! Но меня поразил отказ Шахи. Он должен был ухватиться за мое предложение. А он отказался дать этого русского всего на час. Я решил покончить с ним и его бандой. Выясню, где находится его лагерь, и туда ударит авиация, а потом наши люди…
— На твоем месте я бы этого не делала. Шаха нужен как прикрытие. Ведь все можно свалить на него. К тому же еще неизвестно, где бумаги Белого монаха. И я не очень доверяю этому русскому. У меня такое впечатление, что он играет.
— Не играет. Его знает мой друг, а я ему верю.
— Правильнее будет сказать — подруга, — усмехнулась Наргис.
— Перестань! Но что делать с русской? Такой шанс представился, и все летит к дьяволу из-за этого бандита.
— Растолкуй, почему он не хочет сотрудничать? Ведь для него это шанс остаться чистым. Насколько я знаю, он человек образованный, а будь у него документы, запросто мог бы…
— Он же получил образование в России, как я мог это забыть? Но предполагать, что он связан с русской, глупо. Хотя исключать это тоже не стоит. Да нет, это совершенная чепуха. Но что-то делать надо. Кстати, ты обещала узнать место, где находится лагерь Шахи.
— Я видел Казанову, — сказал, войдя в номер, Басмач, — честное слово.
— Да и черт с ним, — недовольно буркнул майор. — Дюк убит.
— Как убит? — растерялся Басмач.
— В каком-то доме. Он был там с неизвестными бандитами, оказал сопротивление, и его пристрелили. Вот такие дела.
— К нам претензии есть?
— Да нет пока. Остаетесь ты, Скиф, Гризли и Скелет. Я лично улетаю через три часа встречать группу в Афганистане. А вы действуйте сами по себе. Деньги привезут завтра. Так что думайте, кто и куда подастся и чем будет заниматься. Давайте еще выпьем, и я поеду. Хотелось бы потом встретиться, — вздохнул майор. — Вы хорошие солдаты и неплохие парни.
— Я с вами, — проговорил худощавый мужчина. — Можно?
— Конечно, — кивнул майор. — А может, не один Скелет со мной? Там неплохо…
— Нет, — ответил Скиф, — я — пас.
— Я тоже, — сказал Басмач.
— Я домой решил съездить, — проговорил Гризли, — посмотреть, как там Чикаго.
— Так ты из Чикаго? — спросил Скелет.
— Ну да.
— Я тоже. — Скелет улыбнулся. — И знаешь, майор, я лучше с ним домой поеду.
— Как хочешь, — открывая бутылку виски, кивнул майор.
Вашингтон
— Черт! — зарычал Дональд. — Черт! — повторил он.
— Что случилось, милый? — нервно спросила Хелен.
— Дюк убит! — Дональд ткнул пальцем в заметку на второй полосе газеты. — Черт! Значит, Султан тоже погиб.
— Почему ты так решил?
— Железное кольцо на большом пальце с двумя девятками. Султан в девяносто девятом потерял в Чечне семью и сделал себе такое кольцо. Но что заставило Султана идти в дом инспектора полиции? Там нашли трупы. Полиция, как и положено, от комментариев отказывается.
— Звонила Синтия, — сказала Хелен. — Она и Зубастик готовы лететь. Только бы не узнали о гибели Султана и Дюка.
— Они не читают газет.
— Мы — нет, — неожиданно для Греев сказала вошедшая Синтия. — Но нам объяснили, что вы подставили…
— Убирайся! — закричала Хелен. — Сучка! Ты что себе позволяешь?!
Раздался пистолетный выстрел. Хелен упала. Дональд увидел на ее лбу кровавую точку.
Взревев, он бросился на Синтию. Она дважды выстрелила, но он сбил ее и схватил за горло. В комнату вошел крепкий лысый мужчина. Посмотрел на убитую Хелен, перевел взгляд на застывших Дональда и Синтию, достал телефон. Нажал кнопку вызова.
— Все сделано, задаток отработан. Все мертвы.
— Кроме тебя, — усмехнулась женщина.
— Не понял?..
Сзади хлопнул пистолетный выстрел. Мужчина в ковбойской шляпе, подув в ствол револьвера, сунул его в карман и поднял валявшийся на полу сотовый телефон.
— Все, — сказал он и сунул аппарат в карман. Потом выхватил «кольт» и крикнул: — Хозяина убили!
— Я не понимаю, что происходит в Лондоне, — недовольно проговорил Вильям. — Боб молчит, Майкл тоже. В чем дело? Ты что-нибудь понимаешь, Джулия?
— Мне кажется, Боб и Майкл в беде, — вздохнула она. — На Майкла вышли, как только он приехал в Лондон. Кто-то навел на него. Но кто? А почему Боб не воспользовался твоей помощью и не вышел на твоего человека? Я понимаю, почему он не дал тебе номер своего телефона.
— Надо посылать в Лондон наших людей. — Прозвучал вызов спутникового телефона. Вильям взял его.
— Твой сын у нас, — проговорила женщина, — поэтому делай все, что тебе скажут. В первую очередь переведи…
— Я хочу услышать голос сына, — перебил ее Вильям.
— Хорошо. Поговоришь с отцом, — обратилась женщина к кому-то рядом. — Но скажешь только о том, что ты у нас и чтобы он выполнил наши требования, иначе тебе конец. Говори!
— Папа, — закричал Боб, — ты слышал?!
— Да. Ничего не бойся, сын, — быстро проговорил он. — Я все сделаю…
— Джулия предала! — продолжал кричать Боб. — Она…
Послышался приглушенный звук удара, короткий крик сына, и связь прервалась.
— Бобби! — крикнул Вильям. — Бобби!
— Что случилось? — К Вильяму подбежала Джулия. Он сильно ударил ее рукой с телефоном по лицу. Вскрикнув, она упала. Он ударил ее обеими ногами в живот.
— Бобби! — вопил Вильям. Вбежавший на крик Джексон бросился к нему и оттащил в сторону.
— Вы же убьете ее!
— Бобби, — сразу обессилев, пробормотал Вильям, — тебя…
Прозвучал вызов мобильного. Он дернулся к телефону.
— Держите, сэр. — Мулат схватил телефон и протянул его хозяину.
— Да?! — громко крикнул Вильям.
— Надеюсь, вы не будете глупить, мистер Вудсток? — вкрадчиво спросила женщина.
— Я сделаю все, что вам надо, — обреченно произнес Вильям. — Только не убивайте Бобби. Я сделаю все, что вам нужно.
— Хорошо. Прежде всего вы не должны убивать Джулию. Надеюсь, она жива?
— Пока да.
— Я хочу услышать ее голос. И запомните: пока она жива и вы будете делать то, что вам скажут, с Бобом ничего не случится.
— Что же я должен делать?
— Дайте мне услышать голос Джулии. — Он хотел что-то сказать, но тут услышал стон Джулии. Облегченно вздохнув, он подошел к ней.
— Зачем? — простонала она.
— Слышала? — спросил он в телефон. — И что еще?
— Подготовьте все документы о передаче…
— О передаче чего? — удивился Вильям.
— Всего.
— Подождите! Значит, мы должны отдать все? Но тогда зачем я буду спасать сына, если он станет нищим?
— Половина акций, половина выручки баров и магазинов.
— На кого переписать?
— Подготовьте, а потом узнаете. И вот что еще — не вздумайте играть, дон Манталио, или Снежный Барс, как вас называли сообщники. — Женщина засмеялась и отключила телефон.
— За что ты меня бил, Вильям? — со стоном спросила Джулия.
— Тебе привет от подруги. И вот что — отныне ты живешь в отдельной комнате и никуда не выходишь. Кормить тебя будут, станешь получать все необходимое. Но не выходи, иначе я тебя посажу на цепь, как бешеную собаку. Джексон, отдаю ее под твою ответственность. — Вильям вышел.
— Пойдемте, мэм, — сказал мулат. — Я не знаю, что произошло, но не могу ослушаться мистера Вудстока. Я провожу вас в комнату для гостей и вызову врача.
— Что случилось, Джексон? — пытаясь подняться, спросила Джулия.
— Сэр, — сказал Вильяму повар, — включите телевизор.
Вильям нажал кнопку на пульте.
— …душить женщину, которая не раз попадала в поле зрения полиции и ФБР — Синтия Патерсон. Второй убийца, которого застрелил управляющий поместьем, Джордж Берч, известный полиции как Зубастик…
Вильям выключил телевизор.
— Вот это новость, — пробормотал он. — Но у меня сейчас своих неприятностей полно.
— Все понятно, — кивнул Лео. — А это точно?
— Абсолютно, — ответил Смит. — У нас, конечно, не те силы, что прежде, но…
— Все нормально, полковник, — улыбнулся Лео. — Для меня здесь главное — рассчитаться за…
— Главное — не дать погибнуть графине.
— Понятно.
— Извините, сэр, — вмешался капрал, — получается, в Бразилии мы просто так…
— Кто знает? — пожал плечами Смит. — Вполне возможно и такое. В общем, вылетаете завтра, точнее, уже сегодня, — посмотрел он на часы. — Вот номер телефона, впрочем, вас встретят.
— Понятно, — кивнул плотный плешивый мужчина лет тридцати пяти. — Вылетаю сегодня же. И сделаю все, что смогу.
Бразилия
— А зачем ты мне это говоришь? Не думаешь ли ты, что я… — Рико замолчал.
— Почему бы и нет? — усмехнулся темнокожий мужчина. — В конце концов, тебе не помешают несколько миллионов долларов. Или украшения. Они с каждым годом дорожают. Я не понимаю твоего нежелания заняться этим делом.
— А я не понимаю твоей настойчивости.