— Только не говори, что она в твоей спальне. — Я остановилась на последней ступеньке и развернулась к Алексу, уперев руки в бока.
Он развел руками, состроив ну очень виноватую физиономию, и вот тут я уже не выдержала:
— Дешевая разводка, Ружинский. — Поджала губы, отступила на шаг и покачала головой.
Алекс терпеливо вздохнул, обошел меня и распахнул дверь в спальню, произнеся одно слово:
— Смотри.
Я развернулась и узрела донельзя довольную Рысь, развалившуюся на кровати, и, судя по умиротворенной морде, не собиравшуюся никуда уходить. Нахмурившись, я снова позвала:
— Рысь, иди сюда! У меня очень мало времени! Поехали домой!
Противное животное лишь дернуло ухом с кисточкой, приоткрыло один глаз и снова закрыло, вытянув лапы. Так, хватит с меня. Возмущенная до глубины души поведением своенравной кошки, я шагнула в спальню, твердо намеренная взять ее за шкирку, если понадобится, и таким образом отнести в машину. В конце концов, она ко мне пришла, не я ее искала!
— Иди сюда, кому сказала! — рыкнула я, остановившись у кровати.
А дальше эта вредина шустро вскочила, юркнула между моих растопыренных ладоней и дальше между ног — я успела ухватить лишь клок длинной шерсти на хвосте, который остался у меня в пальцах. Рысь ринулась вон из комнаты, я за ней, но выйти мне не дали. Алекс перегородил проход, я чуть в него не врезалась, затормозив в самый последний момент.
— Она никуда не хочет, — невозмутимо сообщил неоспоримый факт демон и добавил с многозначительной ухмылочкой: — Какая умная кошка, однако.
— Уйди, — раздраженно сказала я, смерив его взглядом. — Меня не волнует, хочет она или нет, я живу не здесь! — с вызовом посмотрела на Алекса. — А кошка — моя! И мне давно пора уже к себе возвращаться! — выделила местоимение для особо глухих и попыталась толкнуть его в грудь.
Ну конечно, так он и отошел.
— Да никуда ты не пойдешь сегодня, — уверенно заявил Ружинский и шагнул вперед, захлопнув дверь.
На доли мгновения я растерялась, и этого ему вполне хватило, чтобы добраться до меня и лишить способности сопротивляться. Алекс попросту крепко обнял, резко развернул, припечатав к стене, и воспользовался своим излюбленным способом не слушать мои возражения — заткнул рот поцелуем. Властным и настойчивым, выпивающим дыхание, лишающим воли. Эмоции взметнулись, закрутились обжигающей спиралью, и чего в них было больше, возмущения или вспыхнувшей, как порох от спички, страсти, я не могла сказать. Но вот эта дурная привычка — чуть что, хватать в охапку и тащить в постель — взбесила несказанно! Будто секс может решить все! И естественно, я попыталась выбраться, активно извиваясь в крепких объятиях, дернула головой, прерывая восхитительное безобразие, и прошипела:
— С-с-саш-ш-ш-шка, рога на фиг поотшибаю!..
И снова на мои слова не обратили никакого внимания. Этот… индивид без стыда и совести ловко поймал мои руки, крепко сжал и завел за спину. Прижав телом к стене так, что я не имела возможности даже пнуть его, однако прекрасно ощутила силу его желания.
— Сказал, не пущу ни к какому Колину, — выдохнул Алекс мне на ухо и легонько прикусил мочку.
Я издала невнятный возмущенный возглас, а в следующий момент… Мир перевернулся, и я оказалась на плече Ружинского. Да что за черт!
— Обнаглел!.. — просипела, чувствительно стукнув его по спине и отчетливо почувствовав ладонь демона на своей пятой точке.
— Еще нет, — последовал невозмутимый ответ, и дальше меня самым бесцеремонным образом опрокинули на кровать. Подняться я, естественно, не успела — мои запястья оказались прижаты к покрывалу, и Алекс склонился надо мной с коварной улыбочкой, почти касаясь моих губ. — А вот сейчас — да, буду наглеть.
Ничего себе заявочка! Однако ответить я не смогла — рот снова закрыл поцелуй, жаркий, чувственный, страстный. Язык Алекса настойчиво проник в мой рот, хозяйничая там без зазрения совести, и, признаться, я отвлеклась, на время позабыв о возмущении. Ну невозможно думать о чем-то другом, когда тебя так целуют! Тело выгнулось, пока я мысленно посылала на лысую голову демона самые страшные проклятия, хотя они для него все равно оставались всего лишь словами. Об ужине с Колином я уже и не вспоминала, в голове стало пусто и звонко, а проснувшееся желание растекалось по телу сладким ядом. Я не хотела сдаваться, хватит и прошлого раза, но Алекс не оставил мне выбора. Снова. Заставив ответить на поцелуй не менее страстно. Эмоции захлестнули с головой, я утонула в их жарком мареве…
Ровно до тех пор, пока вдруг не почувствовала, что… Алекс отпустил мои руки, не отрываясь от меня, и вокруг запястья обвилось нечто прохладное и шелковистое. Всего несколько мгновений замешательства, пока я соображала, что происходит, и момент был упущен — моя рука оказалась привязана к изголовью кровати. Что-о-о?!
— Вот так гораздо лучше. — Алекс отстранился, глянул на меня с довольной усмешкой, легко удерживая вторую руку.
У меня от возмущения аж слова потерялись где-то по дороге к горлу, и я начала молча и ожесточенно сопротивляться, безуспешно дергая уже привязанную руку. Убью. Вот как только освобожусь — убью. Хвост оторву и на рога намотаю!! И еще что-нибудь тоже… оторву, чтобы неповадно было! Да только куда мне против силы демона. В результате уже обе моих руки оказались надежно зафиксированы, да еще с применением хитрой магии, которую я никак не могла разгадать, а я тяжело дышала и чувствовала себя жутко беспомощной под откровенно плотоядным взглядом Алекса. Это ощущение совершенно неожиданно взбодрило и добавило перца в кровь, легкое беспокойство мешалось с разбуженными желаниями, образовав взрывоопасный коктейль. Прищурившись, посмотрела на Алекса, с многозначительной усмешкой стоявшего рядом с кроватью и неторопливо стягивавшего футболку.
— Я ж не знаю, что с тобой сделаю, когда освобожусь, — негромко и уже охрипшим голосом предупредила я.
— Мм, мне интересно, на что способна твоя фантазия, Ярочка, — мурлыкнул бесстыжий демон, небрежно отбросив футболку, и взялся за ремень на джинсах.
Я дернула руки, скрипнув от бессилия зубами. Взгляд не отрывался от рельефных мышц, пресса, бицепсов, и мысли начали путаться, возмущения поубавилось значительно. На несколько секунд кольнуло отчаяние — все же видение не обмануло, как я ни пыталась действовать наперекор ему. И Колин пойдет сегодня домой один… Черт, ну черт же. Я жутко не любила чувствовать себя виноватой, а Алекс заставил меня испытать это неприятное чувство, чего я ему не прощу!
— Поверь, ты вряд ли будешь в восторге. — Я прилагала серьезные усилия, чтобы голос не дрожал — Ружинский уже снимал джинсы.
Ох. Ну зачем он так… Возник из ниоткуда, поломал на фиг всю мою устоявшуюся жизнь, не спрашивая на то моего согласия, бесцеремонно влез в мои отношения с Колином, вытворяет со мной, что захочет, невзирая на мои возражения… Неужели у бабули так же было с дедом? И вот от этого она в восторге?! Я прикусила губу, неожиданно накатила жалость к себе, и я отвернулась, сдерживая злые слезы. Еще не хватало реветь перед Ружи неким, конечно. У меня тоже гордость есть. Кровать прогнулась под весом демона, мое лицо обхватили горячие ладони, и Алекс заставил посмотреть на себя.
— Потом поговорим, — неожиданно мягким голосом произнес он и нагнулся, коснувшись губами моей щеки и слизнув каплю — одна слезинка все же скатилась с ресниц. — И плакать не надо, Яр… Ну что ты…
А у меня от этой нечаянной нежности ком в горле встал, но дальше углубиться в непонятные переживания мне, к счастью, не дали — поцелуи Алекса обладали волшебным свойством отключать соображалку. Я обмякла, больше не пытаясь сопротивляться, и ответила наконец на поцелуй. Черт возьми, он все равно добьется своего, да уже почти добился, и смысла дальше упрямиться нет никакого. Второй раунд нашего противостояния тоже остался за Алексом… Не отрываясь от меня, Сашка распахнул пиджак и занялся пуговичками на блузке, расстегивая их мучительно неторопливо, и так же неторопливо лаская мои губы, посасывая и легонько покусывая, пока их не закололо сотнями иголочек. Пальцы Алекса будто бы случайно то и дело касались моей уже разгоряченной кожи, рассылая по ней волны дрожи, и я ежилась от этих ощущений, позабыв про недавнее возмущение произволом Ружинского.
Закончив с блузкой, он ненадолго отстранился, распахнул и ее, окинул меня внимательным взглядом, и я уловила в темной глубине его глаз огонек восхищения. Алекс склонил голову, положил ладони мне на плечи и медленно провел вниз. Огладил грудь поверх бюстика, отчего соски тут же напряглись, а кружево показалось жестким и неудобным, царапая нежную и чувствительную кожу, скользнул ладонями по животу и подцепил пояс брюк. Его глаза остановились на моей груди, демон усмехнулся.
— Все-таки надела, — вполголоса произнес он и расстегнул пуговку.
Словно пойманная за разглядыванием порнокартинок школьница, я покраснела и отвернулась. Без комментариев. Алекс же, ухватившись за замочек «молнии» на штанах, одновременно потянул его вниз и склонился надо мной. Провел горячим языком вдоль края кружева по груди, а потом легонько подул, вызвав очередную россыпь мурашек. Я задохнулась, тихо охнула от контрастных ощущений, руки непроизвольно дернулись в шелковых путах. Алекс же, ухватившись за штаны, начал их аккуратно стаскивать с меня, прокладывая дорожку из нежных поцелуев вниз по животу, отчего мой пульс подскочил, дыхание участилось, а кровь превратилась в тягучую лаву. Тело плавилось в волнах чистой страсти, от желания низ живота свело в болезненной судороге, и мышцы нетерпеливо напряглись, жаждая ощутить Алекса внутри.
О-о-о. Я ненавидела демона за неторопливость, а попросить не позволяла гордость. Оставалось только скрипеть зубами да послушно изгибаться под его руками и губами, зажмуриваясь до разноцветных искр перед глазами. Сашка словно задался целью отыграться за некоторую поспешность нашей первой ночи, решив показать мне свои умения по части соблазнения. Что ж… у него получилось, черт возьми. Или это я так остро реагировала на данного конкретного индивида, не знаю, но невольно сравнивая с тем же Колином — конечно, Алекс оставался вне конкуренции. Уж мой прежний любовник никогда не оставлял на мне одежды, даже белья, да и секс у нас был запланированный обычно, у него дома и в спальне. Качественный, но — ровный, скажем так. Без безумных вспышек страсти и использования кухонного стола не по назначению. Ну… мне нравилось… Раньше. И уж, конечно, Колин бы никогда не стал стягивать с меня трусики по миллиметру, покрывая легкими, как прикосновение лепестка, поцелуями каждый открывающийся кусочек кожи.
Эти томительные паузы между ними, напряженное ожидание, где и в какой момент живот взорвется фонтаном ощущений, заводили посильнее самих ласк. И ведь Алекс еще толком не прикоснулся к чувствительным местам, и вообще, я наполовину одета оставалась! А уже млела от проснувшихся желаний, тело изнемогало от страсти. Я хотела Алекса, черт возьми, хотела, чтобы он уже скорее снял с меня это белье, ужасно раздражавшее ставшую слишком чувствительной кожу, и наплевать на гордость. Между ног все жарко пульсировало от предвкушения, и я судорожно стиснула колени в попытке хоть как-то избавиться от этого чувственного голода, грызшего изнутри. Демон же, издеваясь над моим терпением и нервами, остановился, почти стянув с меня трусики — они едва прикрывали стратегически важное место, и теперь его поцелуи складывались в узоры на моем животе, заставляя вздрагивать и судорожно всхлипывать. В какой-то момент я просто не выдержала, длинно застонав и выгнувшись, бедра при этом сами подались навстречу губам Алекса совершенно бесстыдным образом:
— Са-а-а-а-аш…
Его тихий смех, защекотавший кожу, и Ружинский сжалился наконец одним движением спустив белье до колен, а дальше уже я сама избавилась от трусиков, небрежно отбросив их подальше. И приглашающе развела ноги, задрожав от острого приступа удовольствия от одной только мысли, что пальцы Алекса прикоснутся там, где все только и ждало его. Не только пальцы. Действительность вышла еще восхитительнее, чем мои ожидания, — там оказался язык и губы демона. Ох… Что он творил! Я чувствовала себя попеременно то карамелькой, то мороженым, то клубникой, с которой слизывают горячий шоколад, и сама плавилась, как это лакомство, под безумно нежными ласками. Пальцы Сашки мягко проникли внутрь, и с моих губ сорвался очередной томный стон, а перед глазами вспыхнули звезды. О господи, я будто первый раз сексом занималась, настолько яркими и сильными были ощущения. Как не было множества мужчин за плечами, и большинство из них я считала вполне хорошими любовниками. Как выяснилось, зря…
Все мои принципы благополучно растворились в море удовольствия, которое доставлял мне Алекс, и я, не стесняясь, просила еще и еще, не останавливаться, продолжать, да, да-а-а-а, вот та-а-ак… Сколько длилось это восхитительное сумасшествие, я понятия не имела, чувства обострились до предела, превратив тело в натянутую струну. Движения Алекса стали быстрее, я напряглась, выгнувшись и крепко зажмурившись, наслаждение стремительно приближалось к пику, к моему ликованию, грозя накрыть с головой и отключить от реальности надолго. Как вдруг на какие-то ужасные мгновения Сашка отвлекся от своего захватывающего занятия, отчего я разочарованно застонала, но в следующий момент он накрыл меня собой, приникнув к губам в долгом поцелуе. И одновременно плавным движением подался вперед. Оу-у!.. Мышцы сжались, а тело взорвалось горячими брызгами наслаждения, аж в ушах тоненько зазвенело от силы и яркости ощущений. Меня тряхнуло, как от удара током, и если бы не поцелуй, я бы закричала. Алекс замер, тяжело дыша и глядя мне в глаза, а потом, пока я не опомнилась, начал двигаться. Сначала размеренно и неторопливо, опираясь ладонями на подушку с обеих сторон от моей головы и все так же не отрывая взгляда, а потом постепенно наращивая темп.
Я легко подхватила ритм, утопая в бархатной темноте этого пристального взгляда, выгнулась сильнее, обхватив его ногами, желая быть как можно ближе, ощутить как можно глубже. Это накладывалось на недавно пережитое наслаждение и в разы усиливало эмоции, снова грозившие поглотить меня без остатка, и ах как хотелось вцепиться в эти сильные плечи, сжать их и избавиться уже наконец от остальной одежды!! Но руки по-прежнему держали шелковые тонкие ленты… И я оставалась в полной власти Алекса. Реальность вокруг померкла, выцвела, мне казалось, время остановилось, и остались только мы вдвоем и наша жаркая страсть, огромной волной поднимавшаяся изнутри.
Из горла рвался стон, и я не стала его сдерживать, а наши глаза по-прежнему не отрывались друг от друга, и от этой внезапной открытости наслаждение становилось еще пронзительнее, ярче. В какой момент мои руки вдруг стали свободными, я не отследила, просто внезапно поняла, что могу их опустить, и немедленно обняла Алекса за шею, притянув к себе. Мои ногти легонько провели по его спине, я впилась в его губы яростным, голодным поцелуем. С глухим рыком мой демон подался вперед, его рука скользнула под мою поясницу, и меня накрыло второй волной, в разы сильнее. Я перестала чувствовать тело, растворившись в эмоциях, тугая пружина внутри со звоном распрямилась, и… все. На какое-то время я осталась один на один с чистым удовольствием, смакуя его и впитывая всем существом. Не хочу сейчас ни о чем думать, побуду просто женщиной, которая кайфует после классного секса…
Я созерцала потолок, рассеянно водя пальцами по спине Алекса, сознание категорически отказывалось включаться. Он чуть сместился, так, чтобы не давить на меня, и тихонько дышал в ухо, поглаживая плечо. Вопреки всему, в том числе и тому, что я опять кинула Колина без всяких объяснений, в душе царило умиротворение и вселенская лень, которая обычно наступает после качественного секса. Однако первая мысль, пришедшая в пустую и звонкую голову, была вовсе не о том, как мне сейчас хорошо.
— Ты помял мне костюм, — сообщила я будничным тоном, все так же созерцая потолок и не делая ничего для того, чтобы хотя бы раздеться до конца, что ли.
Или одеться? Вообще, каковы мои дальнейшие планы? Времени не так много, часы только-только восемь показывают. Ох, не хочу думать… Опять ведь настроение испортится.
— Не проблема, — пробормотал Алекс куда-то мне в шею, и от щекотного дыхания я непроизвольно поежилась — кожа еще оставалась чувствительной. — Давай вообще снимем его, а?
И вот тут пришла пора встряхнуть себя за шкирку и вернуться в суровую реальность. Я пошевелилась, попыталась выползти из-под Ружинского, впервые за очень долгое время испытывая некоторую неловкость за расхристанный вид перед мужчиной. Не тут-то было. Рука Алекса недвусмысленно придавила меня к кровати, дав понять, что в ближайшее время отсюда я точно не выйду. Я чуть нахмурилась и повернула к нему голову.
— Алекс, — предупреждающе произнесла, — дай мне встать.
— Зачем? — Он приподнялся, подперев голову ладонью, и задумчиво посмотрел на меня. — Мм, если в душ, сейчас пойдем.
Его вторая ладонь по-хозяйски устроилась на моей груди, пальцы проникли под кружево, и я попыталась прекратить безобразие, дабы не отвлекало меня от серьезного разговора. Он давно назрел.
— Алекс, хватит, — как можно решительнее заявила я и снова попыталась отстраниться — и снова меня уложили обратно. — Мне домой надо, в конце концов! — выпалила я, начиная раздражаться.
— Правда, надо? — В голосе Алекса слышалось искреннее недоумение.
У меня вырвалось глухое рычание — как же бесила его односложная манера говорить!