– Бабушка пропала из аэропорта! – отчеканила я, с силой раздавив в пепельнице очередной окурок. – Ее ждали в Комарово. Полагаете, она могла просто забыть и о работе, и о семье?!
– Успокойтесь, – попросил Мердок примирительно. – Стравински, вы же понимаете, что дело сразу не заведут.
– Заведут, – возразила я. – Я получила очередной привет от Кукольника.
– Я немедленно выезжаю. Ждите! – лаконично скомандовал он и отключился.
Надо быстро переодеться (не показываться же на глаза начальству в кружевной сорочке и шелковом халате!) и позавтракать.
Есть не хотелось, но с Дис шутки плохи. С нее станется приволочь меня на кухню за ухо, как в детстве, когда я капризничала.
На мгновение захотелось снова стать школьницей, самой большой бедой которой была четверка по химии…
Я вздохнула и отправилась в ванную.
* * *Несмотря на ранний час, Мердок был безукоризненно выбрит, а о стрелки на его брюках можно было порезаться.
Держался он так, словно всего лишь пришел на чай к знакомым.
Я усмехнулась. Вот уж, характер нордический! Зато его хладнокровие – просто холодный компресс для моих истрепанных нервов.
– Рассказывайте, Стравински! – велел Мердок, с благодарностью приняв чашку кофе.
Знала я не так уж много, так что рассказ не занял много времени.
Мердок осторожно, не прикасаясь, осмотрел бумажную куклу.
– Полагаете, здесь речь идет о вашей бабушке? – скептически произнес он, изучив составленную из печатных букв надпись. – Довольно обтекаемо, согласитесь.
Я пожала плечами и вынула из пачки очередную сигарету, хотя от дыма меня уже мутило. Или это от волнения?
– Я не верю, что бабуля могла просто загулять, никого не предупредив.
Мердок чуть поморщился от моей прямолинейности.
– Возможно, у нее имелись собственные резоны не посвящать вас в свои дела?
– Думаете, ее шантажировали? – с трудом переварила намек я. – Но чем? У бабули же все в порядке! Работа, дом, семья.
Мердок отвел взгляд и промолчал.
– Договаривайте, – буркнула я и глубоко затянулась. – Вы думаете, у бабули есть скелеты в шкафу?
– А у кого их нет? – вопросом на вопрос ответил Мердок и наконец посмотрел мне в глаза. – А уж тем паче у столь неординарной личности.
– Так, – я заставила себя рассуждать здраво. – То есть вы думаете, что вскоре бабуля объявится? А как же очередная посылка от Кукольника? Откуда он узнал, что бабуля пропала?
– Могло иметь место совпадение, – тут же предположил Мердок хладнокровно. – Либо же у Кукольника есть осведомитель в вашем ближайшем окружении.
А вот это проглотить уже сложнее. Близкие на то и близкие, чтобы оставаться вне подозрений.
Я замотала головой.
– Нет! Не верю!
Показалось мне, или в глазах Мердока в самом деле мелькнуло сочувствие?
– Стравински, подумайте сами, – предложил он ровно, – если предположить, что госпожу Марцелину действительно похитили, то каким образом Кукольнику это удалось? Согласитесь, не так-то просто похитить героиню Ночи поднятых мертвецов! Полагаете, она не стала бы сопротивляться? Не подняла шум?
С каждым словом я все ниже и ниже опускала голову.
Он был прав. Прав на сто процентов. Об этом твердил весь мой опыт домового.
Но кто?!
Наверное, я произнесла это вслух, потому что Мердок развел руками.
– Вам виднее, Стравински, – он отпил кофе и пристроил кружку на подлокотнике. – Кому ваша бабушка всецело доверяла?
– Семья, – я сглотнула горькую слюну, но смысл теперь увиливать? И я перечислила: – Я, Роза и Дис. И Стэнли, конечно. Это бабулин секретарь.
– А ваша матушка? – поднял бровь Мердок.
– У них сложные отношения, – обтекаемо сказала я.
Как-то неловко признаваться чужому, в общем-то, человеку, что родная мать появляется в моей жизни только изредка.
Нас с Розой воспитывала бабуля, а мама тем временем устраивала личную жизнь.
– Следовательно, госпожу Ядвигу можно исключить, – не стал спорить Мердок, допивая кофе.
Дверь в гостиную распахнулась с такой силой, что жалобно задребезжали стекла, а куколку смело со стола воздушной волной.
– Анна! Это правда?! – возопил с порога сотворивший это ураган. – Бабуля пропала?! Ой…
При виде постороннего вихрь смутился и превратился в милую девушку в полупрозрачной ночной рубашке.
Роза прикрыла ладошками грудь и затрепетала ресницами.
Тщетно. Мердоку было не до нее: от неожиданности он пролил на себя кофе и теперь печально созерцал пятно…
– Ой! Это моя вина! Простите, пожалуйста! – пролепетала Розочка, надвигаясь на беднягу с неудержимостью лавины.
Мердок даже не поднял глаз, промакивая салфеткой испачканную рубашку.
– Ничего страшного.
– Я все отстираю! – нежным голосочком пообещала Розочка, приблизившись к жертве вплотную. – Давайте, я помогу вам снять!
– Роза, это невежливо, – перехватила инициативу я, поднимаясь, и продолжила намеренно официально: – Господин следователь, пойдемте, я покажу вам, где можно привести себя в порядок.
И украдкой показала сестренке кулак. Недоставало мне только влюбленного начальника! Тут бы бабулю найти, Кукольника поймать…
– Да, благодарю вас, – рассеянно отозвался Мердок.
Розочку он по-прежнему в упор не замечал, хотя даже я ею на мгновение залюбовалась. Ах, эта продуманная полупрозрачность, скорее намекающая, чем открывающая! Ах, темные волосы, разметавшиеся по плечам и высокой груди! А еще нежные алые губки, полные огня глаза, тонкая фигурка…
Мердок же словно ослеп, глядя куда-то мимо соблазнительного видения.
«Кремень!» – уважительно подумала я, открывая дверь.
Хм, куда его отвести? Гостевых ванных комнат в доме нет, значит, придется воспользоваться моей.
– Сюда, – я взбежала по лестнице и распахнула дверь.
Мердок по-кошачьи неслышно следовал за мной.
– Ручаюсь, это ваша комната, – усмехнулся он, с интересом осматриваясь.
– Угадали, – я пожала плечами и тоже окинула взглядом знакомый до последней безделушки интерьер.
Чего тут только не было! Куклы, засушенные розы, бесчисленные шкатулки с украшениями… А сколько всего скрывал платяной шкаф во всю стену!
На взгляд такого аккуратиста, как Мердок, в спальне был настоящий бардак.
Зато бабуля всегда с пониманием относилась к моей страсти к сохранению «сокровищ». Ну не могу я (физически не могу!) расстаться с разноцветными стеклышками или безногим пупсом! Или с коллекцией ракушек, или с записочками от первой любви, или с подаренным серебряным колечком…
Пусть даже для посторонних это просто хлам.
Впрочем, Мердок вежливо промолчал и скрылся в ванной.
Не было его добрых пятнадцать минут.
Наконец я не выдержала. Он что там, душ решил принять?
– Вам помочь? – предложила я, постучав в дверь.
– Да, будьте так любезны, – откликнулся он.
Я нажала на ручку… и замерла.
Мердок стоял ко мне вполоборота, в одних брюках, и был чудо как хорош! Широкие плечи, хорошо прорисованные мускулы, смуглая кожа, по которой так и тянуло провести пальцами…
Пиджак он аккуратно пристроил на полотенцесушителе, а в руках держал рубашку, с которой явно безуспешно пытался отстирать кофейное пятно.
Я не без труда отвела взгляд и, кашлянув, предложила:
– Давайте Дис попробует. Она настоящая волшебница.
– Благодарю вас, – Мердок отжал воду и протянул мне рубашку.
Я перевела дух, только закрыв дверь.
Как школьница, честное слово!
Кстати, о школьницах. В коридоре обнаружилась моя милая сестренка – по-прежнему в неглиже.
Она караулила под дверью, как кошка у мышиной норки.
– Роза! – прошипела я. – Оденься наконец!
– Зачем? – она округлила зеленые очи. – О, это его рубашка? Дай мне!
И протянула ручки, как ребенок к погремушке.
– Роза! – возмутилась я вполголоса, пряча рубашку за спину. – Оставь Мердока в покое!
– Почему? – сестренка надула губы.
– Во-первых, он мой начальник! – сердитым шепотом напомнила я. – А во-вторых, он явно тебя избегает.
Роза тряхнула волосами и подняла подбородок.
– Да куда он денется? Влюбится и женится!
– Оставь. Мердока. В покое! – раздельно повторила я.
– А ты что, ревнуешь?!
Она совсем по-детски захлопала в ладоши.
– Глупости, – отрезала я.
Роза насупилась и топнула ногой.
– Признай! Он тебе нравится! Ну, я же вижу!
– Глупости, – повторила я, страшась, что сестренка начнет «сводить» меня с Мердоком. – Я просто не хочу лишних проблем. У нас их и так хватает.
А ведь стоит мне отойти, как Роза проскользнет в комнату!
Зачем подвергать беднягу следователя лишним мучениям?
– Дис! – позвала я громко. – Подойди, пожалуйста!
– Бу на тебя! – фыркнула моя милая сестренка и обиженно оттопырила нижнюю губу. – Ни себе, ни другим, да?!
И убежала в свою комнату.
Я только вздохнула. Роза еще такой ребенок!
* * *Объяснив задачу Дис, я постучалась в ванную к Мердоку.
– Ваша рубашка скоро будет, – сообщила я через дверь и не удержалась от маленького хулиганства: – Выходите! Роза ушла.
Молчание было мне ответом, затем ручка повернулась.
Мердок по-прежнему щеголял обнаженным торсом, но взглядом мог остудить самые жаркие чувства, так что я старательно смотрела ему в лицо.
– Не вполне понимаю, какое мне дело до вашей сестры. Она очаровательная девушка, однако…
– Бросьте, – перебила я. На меня вдруг навалилась усталость. Бабуля пропала, а мы тут дурью маемся! – Давайте лучше займемся расследованием!
Мердок как-то разом подобрался.
– Разумеется. Благодарю за порцию здравомыслия, Стравински! Будьте любезны, подождите, пока я приведу себя в порядок.
И закрыл дверь изнутри.
Если вдуматься, не лишняя предосторожность – спальня не заперта, а кто знает, что взбредет Розочке в голову при виде полуобнаженной добычи?
– Чувствую себя драконом на страже сокровища, – буркнула я, с ногами забравшись в кресло.
А рыцарь (Розочка) уже наверняка облачался в доспех (самое соблазнительное платье), чтобы сразиться с чудовищем…
Одна надежда, что она замешкается, перебирая наряды.
К счастью, Дис принесла рубашку всего через несколько минут: белоснежную, хрустящую и выглаженную.
Я не стала спрашивать, каким чудом она этого добилась.
Чудеса ведь хрупки, их так легко спугнуть…
Мердок вышел из ванной уже при полном параде, вновь отстраненный и невозмутимый. Вот уж для кого одежда и правда служила броней!
Он чуть прищурился, бросил:
– Полагаю, нам пора!
И стремительно направился к выходу.
Я усмехнулась, по пути прихватив сумку. Может, это и напоминало паническое бегство, но в разумности (и находчивости!) Мердоку не откажешь.
Не видеть бедной Розочке следовательского тела!..
Выйдя из дома, Мердок вздохнул с облегчением.
Мы остановились в густой тени грецкого ореха. Несмотря на ранний час, солнце уже светило ярко, и вчерашние лужи почти успели высохнуть.
– Обговорим план на сегодня? – он вынул из кармана неизменный блокнот. – Итак, с чего начнем?
Я прикусила губу и полезла в сумку за сигаретами.
Мердок поморщился и отступил на несколько шагов.
Хм, буду знать, чем его можно отогнать на безопасное расстояние…
Если это понадобится, конечно. Я же не Розочка…
Тьфу, о чем я думаю?!
К Неназываемому эмоции! Работаем.
Так, о заявлении насчет бабули нечего было и заикаться. Мердок считал, что дело не откроют, и пришлось признать его правоту. До истечения семидесяти двух часов полиция ищет лишь тех, кто пропал при обстоятельствах, указывающих на явную угрозу для жизни и здоровья.
– Что мы не успели вчера? – попыталась вспомнить я. Столько событий, что планы и догадки смешались в кучу. – Кладбище, оба морга, архив. Так?
Мердок методично проставлял в блокноте пункты.
– И не следует забывать о визите к сестре мадам Цацуевой, – напомнил он. – А также стоило бы еще раз попытаться найти сокровища.
– Согласна, – кивнула я, затягиваясь. – Только лучше бы попробовать искать где-то поближе к воде.
– Имеет ли в данном случае значение размер водоема? – уточнил Мердок деловито.
Чего его в полицию занесло? Ему бы теорией заниматься.
– Конечно. – Я стряхнула пепел и задумалась. – Лучше всего устроиться где-нибудь возле Бирюзовой. В нее впадают все местные ручьи, так что проще учуять след.
– Разумеется, – согласился Мердок, что-то черкая в блокноте, и спрятал его в карман. – Тогда начнем с сестры мадам Цацуевой. Адрес у меня имеется. Подождите здесь, я поймаю такси!
Он ушел, а я осталась докуривать.
Бабуля, во что же мы впутались?!
* * *Стоило оказаться вне дома, и в голове посветлело.
Рядом с Розой и Дис меня обуревали эмоции. Зато общество Мердока действовало, как хорошая доза транквилизатора. Не могла же я при нем разреветься!
В конце концов, это непрофессионально…
Такси мчало нас с Мердоком по городу. Он молчал, отстраненно глядя в окно, а я пыталась упорядочить в голове все, что нам известно о Кукольнике.
Итак, это точно асоциальный тип. Вряд ли он интересуется только деньгами – есть масса способов заработать без такого риска. Значит, у него есть какая-то (пока неведомая) цель. И, главное, он не боится дразнить полицию! Следовательно, уверен в собственной безопасности…
Что нам это дает? Ровным счетом ничего.
Да, и скорее всего, Мердок прав. Кукольник имеет какое-то отношение либо к моей семье, либо лично ко мне.
Но какое?!
Так ничего и не придумав, я решила действовать по обстоятельствам…
Такси остановилось у небольшого мрачного домика в зарослях жасмина. Чуть позже, к концу месяца, здесь будет стоять одуряющий запах, а дом станет похож на невесту в белом убранстве цветов. Но пока потемневшие от времени и дождей стены выглядели уныло и неприветливо.
Мердок надавил на звонок раз, другой… Никакой реакции.
– Давайте я попробую, – предложила я со вздохом и, дождавшись кивка начальства, заголосила: – Хозяева! Эй, хозяева!
Не раз опробованный в частном секторе прием осечки не дал. В доме качнулась занавеска и приоткрылось окно.
Я незаметно сдвинулась вправо, давая рассмотреть себя во всем блеске форменного кителя.
Мердок, засунув руки в карманы, оглядывался по сторонам, и выражение его лица не сулило местным жителям ничего приятного.
Улица Каштановая выглядела заметно беднее уютных улочек в более респектабельных районах. Здесь на всем лежала печать запустения, – как выразился бы склонный к высокому слогу Мердок.
Я же назвала бы это банальным разгильдяйством. Заборы с пузырями вздутой краски, груды битых кирпичей чуть ли не на дороге, забитые водостоки, – рачительными хозяевами здешние жители явно не были.
А ведь если приглядеться, заметно, что дома строили на совесть! Пусть и было это добрую треть века назад.
– Бессмысленно дожидаться, – наконец заключил Мердок, с сомнением покосился на блестящие носы своих пижонских лаковых туфель и перевел взгляд на меня. – Пойдемте, попробуем разыскать такси.
Я кивнула, а он вдруг протянул руку и коснулся моих волос.
Нас разделял единственный шаг…
Я затаила дыхание, а он объяснил негромко:
– Листок. У вас в волосах.
Тут раздался звук шагов, а затем и натужный скрип калитки, заставив нас отпрянуть друг от друга.
– Что надо? – неприветливо буркнула худощавая женщина, приоткрыв дверь ровно настолько, чтобы просунуть в щель остренький нос.
Одета она была в какие-то ужасные обноски, покрытые пятнами и украшенные дырами в самых неожиданных местах.
Мадам Цацуеву она не напоминала даже отдаленно (хотя мы с Розой тоже не слишком-то похожи). Насколько одна сестра была изобильна телом, настолько другая оказалась худощавой, даже угловатой.
Единственное, что роднило ее с мадам Цацуевой – острый подозрительный взгляд, словно она застукала нас за чем-то предосудительным… Кхм.
– Полиция. Следователь Мердок, – отрекомендовался мужчина и чуть склонил голову. – А это домовой Стравински. Позволите войти?
– Вот еще! – фыркнула хозяйка. – У вас что, ордер есть? Знаю я вас, еще подкинете чего!
– Госпожа Рачковская, – предельно вежливо обратился к ней Мердок, – я занимаюсь делом о пропаже вашей сестры…
– Не врите! – фыркнула дама и прищурила по-птичьи желтые глаза. – Натку ищет следователь Стэлла.
– Хм. Скажем так, мы пытаемся поспособствовать ее поискам.
– А нечего тут способствовать! – женщина задрала острый подбородок и тряхнула подстриженными «перьями» волосами. – Или с полюбовником сбежала, или кто-то из соседей в огороде прикопал.
Я спрятала улыбку. Образец родственной любви и понимания! Хотя я таких навидалась. Увы, в реальной жизни склоки между близкими случаются намного чаще, чем умильная любовь с семейных календарей для домохозяек.
– В общем, некогда мне с вами пререкаться! – отрезала госпожа Рачковская. – У меня статья недописанная.
И захлопнула дверь прямо у Мердока перед носом.
– Хм, – произнес он глубокомысленно и перевел взгляд на меня. – Вы знаете, кто это был, Стравински?
– Сестра потерпевшей, – сообщила я очевидное.
Мердок покачал головой.
– Разумеется, вы правы. Но, кроме того, это – Птица Говорун.
– О, – только и вымолвила я, пытаясь совместить образ скандальной журналистки и эту неопрятную даму. – Похоже, доверием она к нам не прониклась.